— Естественно, право распоряжаться твоим временем я оставляю за собой. У меня есть множество партнеров в разных странах, которые обычно бывают не прочь немного поразвлечься, когда приезжают в Лондон, И, нет сомнений, такая красивая и утонченная особа, как ты, придется им по вкусу больше, чем какая-нибудь деревенская простушка из тех, которых норовят подсунуть им агентства по сопровождению.Элис непроизвольно стала комкать чек и заметила, что Сайлас испытующе смотрит на нее.Но она не стала ни мять, ни рвать бумажку, ни бросать ее в лицо Моррисону. Она медленно спрятала чек за вырез платья, под кружевной бюстгальтер. Затем облокотилась о стол и хрипло рассмеялась.— Что же, спасибо, Сай. Деньги мне сейчас ох как нужны. Только… ты не возражаешь, если после сегодняшней работы я сделаю небольшой перерыв? Дело в том, что я не могу дать тебе окончательного согласия, не изучив предварительно спрос и предложение на этом рынке.Сайлас как будто не сразу осознал смысл сказанного, но затем понял, что Элис практически дала согласие переспать с Мотценбеккером.— Нет, ты этого не сделаешь, — произнес он странно скрипучим голосом, устремив глаза туда, где только что исчез чек.— Почему? — Элис тряхнула своей черной гривой. — Я нахожусь в безвыходном положении, а, как ты сам сказал, в подобных ситуациях все принципы и убеждения летят к черту.У Сайласа вытянулось лицо, выдавая досаду и разочарование. Он скрипнул зубами, . и Элис едва не рассмеялась от злобной радости. Да, это истинная правда: месть сладка! Не удивительно, что Моррисон наслаждался своим мщением целых два года…— Куда же подевалась ваша хваленая гордость, мисс Керрингтон? — язвительно спросил ее Сайлас. — Интересно, Элис, что сказал бы твой милейший папочка, если бы узнал, что его дочурка зарабатывает себе на жизнь под одеялом?Элис удивил подобный вопрос. Почему это он перевел разговор на ее отца? Может, надеется сыграть на ее дочерних чувствах? Но тут он попал, что называется, пальцем в небо. С точки зрения старого Альфа Керрингтона бизнес и мораль несовместимые вещи. Отец очень рано дал понять «дочурке», что не видит ничего плохого в том, что ею недвусмысленно интересуются некоторые из бизнесменов, в сотрудничестве с которыми он был заинтересован. Поэтому намек Моррисона содержал в себе иронию, о которой тот даже не догадывался.— А что сказал бы твой отец, если бы ему стало известно, что его сын стал обычным сутенером? — процедила сквозь зубы Элис.— Мой отец умер девятнадцать лет назад. — Голос Сайласа внезапно стал сухим и жестким.Элис поняла, что для него это больная тема, и ей стало стыдно.— Прости. Должно быть, тебе тогда пришлось нелегко… — Но она тут же пожалела о своей доброте к Моррисону. Сайлас буквально уничтожил ее одним ледяным взглядом. — Впрочем, возможно, ты именно поэтому и вырос таким мерзавцем — тебя просто некому было высечь как следует!На лице Моррисона появилась циничная ухмылка.— Давай не будем вмешивать в наши дела моих родителей. Они здесь ни при чем.— Вот как? И это ты называешь делами — угрозы, оскорбления, непристойные предложения…Сайлас мгновенно ухватился за вырвавшееся у Элис слово.— Ты же сама согласилась на это непристойное предложение. — Он взял ее руку и поцеловал запястье выше перчатки с комической галантностью. — Так что мы квиты, радость моя.— Перестань называть меня «дорогой» и «радостью»! — фыркнула Элис.— Я всего лишь стараюсь создать у тебя соответствующее настроение, потому что Зигфрид уже идет сюда, — заметил Сайлас, бросив взгляд через ее плечо. — Сейчас он поведет тебя наверх, где тебе придется исполнять все его «непристойные предложения». Кстати, должен тебя предупредить, что Мотценбеккер не любит долгой возни и предпочитает грубый и необузданный секс. Он истинный баварец. Возможно, ему и нравится, что за столом ты держишься как леди, но в постели ему нужна бесстыжая шлюха.Элис горько усмехнулась. Было совершенно ясно, что Моррисон пытается запугать ее, чтобы получить обратно деньги.— Уж лучше Зигфрид, чем ты, — презрительно скривилась она, желая побольнее уколоть этого самоуверенного типа.— В таком случае, будем считать, что наша сделка состоялась, — пожал плечами Сайлас. Он вложил ключ с биркой в ее ладонь — к счастью, это была левая, здоровая рука — и медленно загнул по очереди каждый палец. В его синих глазах светился вызов. — Так тому и быть!Элис похолодела. Значит, он говорил на полном серьезе?! И предлагает ей выполнить условия этой дьявольской сделки до конца? И его действительно не заботит потеря десяти тысяч фунтов?.. Господи, пронеслось у нее в голове, он готов пожертвовать чем угодно, лишь бы смешать меня с грязью!Мысли Элис окончательно перепутались. В этот миг она понимала только одно: Сайлас не собирается сдаваться. Может, действительно стоит вытерпеть все унижения до конца. и тогда он оставит ее в покое? Но она, Элис Керрингтон, тоже никогда не сдавалась! Возможно, ее отец и не отличался особой разборчивостью, но она давно уже выработала собственные принципы и дала себе слово не изменять им до конца жизни. Они были просты — держать слово, не нарушать условия сделок, не предавать друзей… И вот сейчас Моррисон вынуждает ее наплевать на все устои.— Ну что, золотце, ты готова? — прозвучал сзади голос Зигфрида.Элис вздрогнула от неожиданности, хотя и знала, что Мотценбеккер уже близко. Она взглянула на Сайласа, но тот в эту минуту как раз расписывался на ресторанном счете. Он черкнул свою подпись на счете так яростно, что чуть не прорвал бумагу.— Конечно, — неуверенно кивнула Элис.Зигфрид помог ей подняться на ноги. Она двигалась как во сне. Все происходящее казалось ей нереальным. Она медленно брела с Зигфридом к выходу из ресторана, все время ощущая рядом присутствие Сайласа. Он шел за ними, не отставая ни на шаг. Его взгляд словно толкал Элис в спину, подобно ружейному стволу — настолько он был холодным и жестким.Внезапно к ней пришло странное спокойствие. Время, казалось, растянулось до бесконечности. Они втроем подошли к лифтам, и здесь мужчины обменялись последними прощальными любезностями.— Зиг! — окликнул Мотценбеккера высокий и худой человек с широкими залысинами. — Всего хорошего! До встречи в Бонне!— Погоди, Курт! — отозвался Зигфрид. — Я забыл тебе сказать… — Наскоро извинившись перед Элис и Сайласом, он подбежал к приятелю и стал что-то говорить ему по-немецки.— Тебя не смущает тот факт, что Зиг тебе в отцы годится? — мрачно пробурчал Моррисон. Не дожидаясь ответа, он продолжил: — А следующий клиент может оказаться вообще семидесятилетним дедушкой. Что ты тогда будешь делать? Ведь отказаться ты уже не сможешь. Просто закроешь глаза и будешь думать о деньгах, пока какой-нибудь вонючий старикашка не закончит пыхтеть на тебе? Элис угрюмо молчала.— Знай, что, если ты сейчас поднимешься в номер с Зигом, пути назад для тебя не будет, — жестко предупредил Сайлас.— Благодаря тебе, мне и так уже некуда возвращаться, — заметила Элис, мило улыбаясь Мотценбеккеру, который подошел к ним как раз в тот момент, когда дверцы одного из лифтов раздвинулись, выпуская группу японских туристов.Элис вошла в опустевший лифт, стремясь поскорее избавиться от Моррисона и не заботясь о том, что ее поспешность может быть истолкована совсем в другом смысле.Двигаясь как сомнамбула, она нашла номер с цифрами «601» на двери и отдала Зигфриду ключ. Когда они вошли внутрь, Элис остановилась у порога, наблюдая, как Мотценбеккер осматривается, закрывает шторы, а также включает и выключает свет, добиваясь желаемого эффекта. В конце концов он оставил включенной только одну настольную лампу, создававшую в комнате интимный полумрак.Элис медленно положила сумочку на столик. Она чувствовала, что руки и ноги ее налились невероятной тяжестью. В мозгу билась навязчиво повторяющаяся мысль: сделка заключена… сделка заключена…Неотвязно думая об этом, Элис равнодушно позволила Зигфриду обнять себя. Запах его одеколона показался ей в эту минуту особенно противным. Возможно, потому что он смешивался с сильным запахом водки изо рта Мот-ценбеккера. В последнюю секунду Элис сумела увернуться от тянувшихся к ней слюнявых губ, подставив для поцелуя щеку. Но даже сейчас она не переставала твердить себе, что обязана пойти до конца. Это вопрос принципа. Она должна доказать… доказать… А что именно доказать, Элис не могла сообразить. Ее тупая вялость вдруг сменилась нарастающей с каждым мгновением паникой. Она уперлась руками в грудь Зигфрида.— Что? Что случилось? — Он озадаченно посмотрел на Элис снизу вверх.— Кажется, кто-то стучит, — прерывисто произнесла Элис, только сейчас осознав, что это действительно чей-то стук, а не биение ее собственного сердца.Она даже вздрогнула от радости. Сай! Это он! В нем проснулась совесть, и он пришел спасти меня, пронеслось у нее в голове. За одно это она готова была простить ему все обиды!— А-а, прекрасно! Прибыло шампанское! — весело возвестил Зигфрид, открывая дверь и впуская официанта. — Я заказал его заранее, — пояснил он с глупой добродушной улыбкой.Элис смотрела на официанта, словно не веря своим глазам. Она уже успела уверить себя, что это пришел Сайлас.— Я… Мне… нужно в ванную, — с трудом выговорила она, все еще не справившись с разочарованием.Закрыв за собой дверь, Элис оперлась левой рукой о мраморный умывальник и посмотрела на себя в зеркало. На ее бледном лице выделялись два нелепо ярких пятна румян. Нижняя губа тоже была очень красной — даже несмотря на то, что помада успела стереться, — уж слишком часто Элис приходилось впиваться в нее зубами.Потом она взглянула на свои руки. Хотя сейчас боль не чувствовалась, перчатка на правой руке сильно натянулась из-за увеличившейся опухоли. Если так пойдет дальше, дело может кончиться очень плохо. Лучше снять перчатку прямо сейчас.Труднее всего оказалось освободить мизинец. Элис некоторое время с сомнением рассматривала распухшую и посиневшую кисть, но потом решила, что в полумраке соседней комнаты ничего не будет заметно.А в соседней комнате ее ждали шампанское и Зигфрид Мотпенбеккер…У Элис мелькнула мысль, что, встреться она с ним при иных обстоятельствах, он мог бы даже понравиться ей, потому что был по-настоящему забавным и добродушным. Элис не верилось, что Зигфрид способен обидеть ее или причинить боль.Последнее соображение придало ей мужества, и она покинула ванную, оставив перчатки на умывальнике.К счастью, официант уже ушел. Элис приняла бокал шампанского из рук Зигфрида со спокойствием фаталистки. Она поняла, что помощи ей ждать не от кого. О спасении следовало позаботиться раньше и полагаться при этом только на себя саму. Совсем недавно Зигфрид был козырной картой в ее игре с Сайласом, а сейчас он воплотился в живого человека, которого можно было нечаянно ранить или оскорбить…И во всем этом виноват Сайлас! Элис залпом выпила шампанское. Голова у нее сразу пошла кругом. Она выпрямилась, сидя на самом краешке дивана.— Зиг…-Ей нужно было сказать ему что — то очень важное. Что-то очень-очень важное.— Да, золотце, сейчас, — отозвался тот, вновь наполняя ее бокал. Элис даже не успела ответить ему, что хотела совсем не этого. Она вдруг обратила внимание на то, что Зигфрид тоже порядочно пьян. Сайлас, хотя и заказал водку, но сам пил мало, и в конце вечера к рюмкам прикладывались только Мотценбеккер и Элис.Тут Зигфрид сильно покачнулся, и Элис потянула его за рукав, чтобы усадить на диван. Но вместо этого Зигфрид сразу повалился, пролив на себя шампанское из бутылки, которую продолжал держать в руке. Пенная струя потекла на ноги Элис. Взвизгнув от неожиданности, она сбросила мокрые туфли, а затем, недолго думая, легла рядом с Мотценбеккером, опираясь на локоть правой руки. Левой она машинально попыталась стереть шампанское с пиджака Зигфрида, но тот лишь добродушно ухмыльнулся, глядя на ее неумелые попытки.— Почему бы тебе просто не слизать его с меня? — шепнул он, притягивая Элис поближе и заваливая ее на себя сверху.Во время этой возни, ни один из них не обратил внимания на то, что дверь номера неожиданно распахнулась, и почти сразу же Элис почувствовала, как чьи-то сильные руки отрывают ее от Зигфрида и ставят на ноги.— Прости, приятель, но планы меняются! — Это был голос Сайласа Моррисона.Он поднял Мотценбеккера, одернул на нем пиджак и быстро потащил к двери. Тот попытался было что-то возразить, но Сайлас нагнулся и что-то прошептал ему на ухо. После этого Зигфрид, испуганно охнув, оглянулся на Элис, чтобы помахать ей рукой, и со всех ног бросился бежать.Моррисон тут же захлопнул дверь и прислонился к ней спиной. Ее белый пиджак казался в полутьме светлым пятном.— Что ты ему сказал? — спросила Элис, чувствуя, как заплетается ее язык. — И как ты сюда вошел? — Она вдруг испугалась, что если в номер так легко попасть, то кто-нибудь из обслуги отеля мог видеть, как она кувыркалась на диване с Зигфридом.Сайлас предпочел сначала ответить на второй вопрос. Он что-то бросил на столик рядом с сумочкой Элис.— Ведь это я снял номер, помнишь? Ключ! Так у него был ключ! Сайлас сложил руки на груди.— А Зигу я сказал, что только что встретил возле стойки портье его разъяренную жену, которая сказала мне, что некий «доброжелатель» позвонил ей и сообщил, что видел, как ее супруг входил в гостиничный лифт с какой-то длинноногой красоткой. После чего бедняжка Трудхен примчалась сюда сломя голову на такси в надежде вырвать гулящего супруга из объятий «дешевой потаскушки», как она выразилась.Элис вспыхнула. Ей словно дали пощечину.— Ты!.. Ты!..Сайлас оторвался от двери.— Осторожнее, Элис! Следи за своим язычком, потому что у меня сейчас не слишком хорошее настроение.Она попятилась от него, пряча руки за спиной, чтобы не было видно, как они дрожат.— И все-таки, что ты здесь делаешь? — Ей хотелось, чтобы голос звучал твердо, но на самом деле у нее вырвался жалкий лепет.Не отрывая от нее глаз, Сайлас снял пиджак и небрежно бросил его на ковер.— Какая ты неблагодарная!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18