Дейнтри сурово посмотрела на отражение горничной в зеркале.
— Больше не делай этого.
— Нет, нет, что вы, не буду, — покраснев, пробормотала Нэнси. — Я никогда не обсуждаю других, мисс, так что будьте уверены.
— Надеюсь, ты также воздержишься от разговоров с Анни, твоей сестрой, поскольку она больше не работает здесь. Все, можешь идти. Когда вернусь, я тебя позову.
Молча собрав разбросанные хозяйкой, вещи, Нэнси удалилась.
— Ты расстроила ее, — заметила Сюзан.
— Чепуха, — отмахнулась Дейнтри, любуясь собой в зеркале и размышляя: поднять или опустить шляпку. — Ума не приложу, почему ты решила, что я расстроила Нэнси. Сама знаешь — это она постоянно меня за что-то бранит.
Да, Нэнси такая, — улыбнулась Сюзан.
— Вот видишь. Если ты поджимаешь хвост, стоит на тебя кому-то косо посмотреть, это не означает, что все должны следовать твоему примеру.
— Разве я так себя веду?
— Именно.
Сюзан закусила губу.
— Что поделаешь, если я не люблю крика, не люблю раздражать людей. А вот ты стала очень…
Дейнтри вскочила и с улыбкой обняла сестру.
— Знаю, можешь не продолжать. Первый нервный срыв произошел у меня в три года. С тех пор я всегда прислушиваюсь к себе и никогда не оглядываюсь назад. Мое главное правило — ни о чем не сожалеть, ибо жизнь тогда превратится в сплошные сожаление.
— Это еще раз доказывает, насколько мы с тобой разные, — вздрогнула Сюзан. — Однажды я не послушалась маму. Так она схватила меня, уложила себе на колени и била щеткой до тех пор, пока я не закричала. Это повторялось неоднократно.
Дейнтри сочувственно поморщилась. — Мама перестала это делать, когда к нам переехала тетя Офелия.
— Это не совсем так, — вздохнула Сюзан. — Я все равно боялась, что когда-нибудь мама снова изобьет меня. С тобой было все по-другому, и даже папа…
— О, прекрати, — рассмеялась Дейнтри. — Только не говори, что папа никогда не наказывал меня.
— Ты же знаешь…
— Да, знаю, но с тобой он не был так суров, как со мной и Чарли.
Дейнтри пожала плечами.
— Наверное, это происходило потому, что вы оба были старше меня и папа ожидал от вас чего-то большего. Я же в детстве все время проводила с тетей Офелией или с гувернанткой, а тетя никогда бы не позволила матери ударить меня. Даже папа уважает ее. Что касается Чарльза, то не удивительно, что у людей возникает желание дать ему по физиономии. Признаться, я и сама делала это не раз и прекрасно понимаю Давину. Впрочем, на ее месте я не стала бы так флиртовать с другими мужчинами.
— Кстати, о других мужчинах, — напомнила Сюзан.
— О, знаю, — вздохнула Дейнтри, беря со стола кнут. — Ничего страшного, если этот мужчина немного подождет, а то у него уже вошло в привычку приказывать другим. Если я выйду за него замуж, с этим будет покончено.
— Да он тебе нравится, — заметила Сюзан, следуя за сестрой.
Дейнтри оглянулась.
— Нравится? Он такой же мужчина, как и все остальные, хотя не настолько мрачный, в отличие от некоторых, — добавила она, вспомнив приятную улыбку, золотистые глаза и изумленный взгляд, которым Пенторп одарил ее при первой встрече.
— Он очень большой, сильный, — напомнила Сюзан.
Дейнтри не забыла, как Пенторп поинтересовался, не разочарована ли невеста его высоким ростом, и как она едва не выдала себя. Господи, о каком разочаровании можно было говорить, когда он напомнил ей героев любовных романов. Вообще-то, в Таском-парке не поощрялось подобное чтиво, но, с другой стороны, никто и не запрещал Дейнтри читать, что захочется. Поэтому она время от времени любила полистать нравившиеся ей средневековые романы.
Действительно, Пенторп очень крупный мужчина, но также слишком дерзкий и самонадеянный, не говоря уже о том, каким образом он снял с меня накидку или напросился на прогулку.
— Мне бы не хотелось его злить, — спокойно заметила Сюзан.
— О Господи, я не собираюсь забивать голову подобной чепухой, — вздохнула Дейнтри, подходя к лестнице. — О, девочки уже здесь, — сказала она, заметив племянниц, одна из которых терпеливо стояла на месте, а другая беспокойно ходила взад-вперед. Потом посмотрела на закрытую дверь гостиной и добавила: — Если Пенторп ожидает, что я позову его, то глубоко ошибается.
Дейнтри уже спускалась по лестнице, когда позади раздался стук открываемой двери. Оглянувшись, она увидела в дверном проеме внушительную фигуру Пенторпа.
— Надеюсь, вы не пытались улизнуть без меня?
— Спасибо и на том, что не притащили с собой папу, а то бы он непременно настоял на спокойной прогулке к болотам. Я же обещала девочкам отвезти их на побережье, к пещерам контрабандистов. Я никогда не нарушаю своих обещаний.
— Никаких? — Гидеон приблизился к Дейнтри и сжал ее локоть, помогая сойти вниз.
Хотя в этом не было никакой необходимости, она не оттолкнула руку, приятно взволнованная исходившим от него теплом. Местные приятели никогда не выказывали подобной галантности, а лондонские кавалеры делали это с такой помпезностью, что Дейнтри каждый раз внутренне содрогалась. К чести Пенторпа, его прикосновения не вызвали у нее раздражения.
— Мы уже думали, что вы никогда не придете, тетя Дейнтри! — воскликнула Чарли. — Признаться, у меня на смену костюма уходит гораздо меньше времени. Лорд Пенторп, вы действительно отправитесь с нами?
По крайней мере, мы проедем вместе какую-то часть пути. Обещаю также не уговаривать прогуляться к болотам.
— Вот и хорошо, — рассмеялась девочка. — Конечно, я не боюсь, что вы начнете настаивать на этом, но вот дедушка вполне способен на такое, и нам пришлось бы подчиниться. Признаться, Мелисса тоже не возражала бы — ей нравится гулять по болоту. Но сегодня мы поедем на побережье посмотреть на пещеры контрабандистов. — Чарли подтолкнула кузину к входной двери. — Вы едете с нами, сэр?
Дейнтри напряглась, но, не желая спорить с Пенторпом в присутствии детей, благоразумно промолчала.
— Не сегодня, — улыбнулся гость и, понизив голос, обратился к Дейнтри: — Я не навязываю своей компании. Мне просто захотелось помочь вам получить разрешение от родителей.
— Я благодарна вам, сэр, — в тон ему ответила она. — Однако отцу все равно не удалось бы отменить прогулку. Просто мы отправились бы к болоту, да и девочки были бы разочарованы.
— Если не секрет, куда вы теперь держите путь?
— К заливу Сен-Меррин. Там есть несколько пещер, ранее принадлежавших контрабандистам. Хотя я бы называла этих людей «свободными торговцами ».
— Я с детства знаю эти пещеры, — нахмурился Пенторп. — Тропинка, ведущая вниз, крута и извилиста, не так ли?
— Обе девочки — прекрасные наездницы, сэр, — ответила Дейнтри, с трудом сдерживая нарастающее раздражение. — Чарли спустится вниз даже с закрытыми глазами и спиной вперед. Мелисса, правда, немного нервничает, но она также хорошо держится в седле.
— В любом случае, мне лучше остаться с вами, — твердо проговорил Пенторп. — Тропинка еще скользкая после дождя, и, несмотря на присутствие грума, лишние руки не помешают.
— Это уже не вам решать, — разозлилась Дейнтри, но по глазам Пенторпа поняла: спорить бесполезно.
— Наша помолвка дает мне такое право, — заявил он.
Дейнтри закусила губу.
— Если вы думаете, что после столь короткого знакомства можете мне приказывать, то ошибаетесь.
— Вы отрицаете мое право на это? Вы же сами говорили, что никогда не нарушаете клятв. Или же вам нельзя верить, как, впрочем, и большинству женщин?
— Я действительно держу данное мной слово, — процедила Дейнтри, с трудом сохраняя спокойствие. — Но если вы надеетесь подавить мою волю, то советую подумать о возможных последствиях. Только попробуйте сделать это — и сразу пожалеете, что вообще появились на свет.
Продолжим обмен любезностями, и девочки уедут без нас? — улыбнулся Пенторп.
Дейнтри заскрипела зубами, но промолчала. Племянницы , действительно, уже сидели верхом: Чарли — на Викторе, своем любимом сером жеребце. Мелисса — на изящной серой кобыле. Грум держал под уздцы великолепного серебристого скакуна хозяйки и огромного вороного с белой отметиной на лбу.
— Какой красавец! — восхитилась Дейнтри, поглаживая шелковистую гриву коня. — Какой мощный, длинноногий.
— Мои кони должны быть сильными, чтобы выдерживать вес седока, — улыбнулся Гидеон. — Это Тень. Однако нам пора — ваши подопечные от нетерпения уже искусали до крови губы.
Дейнтри не успела опомниться, как Гидеон обхватил ее за талию и усадил в седло, затем вручил поводья.
— Может, укоротить их?
— Нет, благодарю. Клемонс знает мои привычки, — ответила Дейнтри, наблюдая, с какой легкостью и непринужденностью ее спутник вскочил в седло.
Нимало не смущаясь присутствием трусившего позади грума, Гидеон не только присматривал за девочками, но и не сводил глаз со своей невесты.
Дейнтри могла по праву гордиться своими воспитанницами. Они держались прямо, уверенно, непринужденно управляли лошадьми. Чарли едва сдерживалась, чтобы не пуститься галопом. Заметив ее нетерпение, Дейнтри сказала:
— Мы проедем в таком же темпе еще минут пятнадцать, чтобы разогреть лошадей, и только потом перейдем на галоп, если, конечно, не развезло дорогу.
Гидеон с удивлением вскинул брови, но промолчал.
— Вы, Пенторп, наверняка, полагаете, что девочкам всегда нужен сопровождающий, — вздохнула Дейнтри.
— Вовсе нет, — улыбнулся Гидеон, и искорки в его глазах заставили девушку отвести взгляд. — Просто я бы немного подождал, прежде чем пускаться галопом. Дороги здесь узкие и размыты дождем.
— Возможно, — неохотно согласилась Дейнтри, — но я устала твердить девочкам то же самое. Чарли будет нервничать, и это может передаться животному. Теперь же эта непоседа успокоится, а вскоре сама поймет, что по такой дороге безопаснее ехать тихо, не спеша.
Гидеон с сомнением покачал головой, однако спорить не стал, а прислушался к разговору между девочками. Разглагольствовала, как обычно, Чарли, Мелисса же только молча кивала. Спустя несколько минут, Гидеон снова обратился к Дейнтри:
— Думаю, в их возрасте лучше ездить на пони, чем на лошадях. Дейнтри ничуть не удивилась такому замечанию.
— В этом вопросе вы сходитесь во мнении с сэром Джеффри. Между прочим, дома у Мелиссы есть пони, но она редко садится на него. Пони очень ненадежны для верховой езды: их поступь неравномерна, они могут без видимой причины сойти с дороги, испугаться, понести, внезапно остановиться, лягнуть и даже встать на дыбы. Эти животные совершенно не подчиняются командам. Пони часто пугают ребенка, который из-за тряски не может удержать равновесие и поэтому начинает бояться ездить верхом.
Вопреки ожиданиям Дейнтри, ее спутник снова не стал спорить.
— Я как-то не подумал об этом. Простите мою опрометчивость. Наверное, вы правы.
— Конечно, права, но почему в вашем голосе столько сожаления? Впрочем, ладно: слава Богу, что вы хотя бы признаете свои ошибки. А вот мой отец, например, твердо убежден, что до шестнадцати лет девушки вообще не должны салиться в седло, потому что у них недостаточно сил, чтобы удержать лошадь. Да и после шестнадцати лет они вряд ли способны стать хорошими наездниками. Мальчики же, по его мнению, должны учиться ездить верхом, едва начав ходить. Мне кажется, он усадил Чарли на пони еще в младенческом возрасте.
— Если ваш отец настроен так категорично, как же он вам позволил так рано сесть в седло?
— О, все это благодаря вмешательству тети Офелии. Она считает, что девочки обладают такими же способностями, как и мальчики, и даже во многом превосходят их. По ее мнению, мужчины возомнили себя венцом творения только потому, что у них больше мускулов.
— Леди Офелия — очень неординарный человек, я бы сказал, выдающийся, — рассмеялся Гидеон.
— Ее называли и похуже. — Не сомневаюсь. Честно признаться, она меня пугает.
— Обычная реакция, — улыбнулась Дейнтри. — Я хочу во всем походить на тетю Офелия
— Да? — насмешливо протянул Гидеон.
Они продолжили разговор. При этом Дейнтри испытывала острое желание узнать, что думает о ней ее спутник, но тот проявлял осторожность в суждениях, поэтому она никак не могла решить: то ли восхищаться его умением увиливать от прямых ответов, то ли возмутиться этим качеством. Впрочем, Дейнтри так и не успела сделать выбор: тропинка перед ними круто обрывалась, уходя вниз.
Далеко внизу шумело море, однако сегодня вода не радовала глаз голубизной. Пасмурный день не выносит буйства красок, предпочитая одну-единственную — серую: серое небо, серые облака, серые волны с белыми клочьями пены. Волны с грохотом ударялись о берег, рассыпаясь на миллионы брызг. Ветер заметно усилился, и теперь играл локонами Дейнтри. Девушка с благодарностью подумала о Нэнси, заставившей ее надеть шляпу, которую предусмотрительно прикрепила булавкой. Мелисса тоже была в шляпе, а вот Чарли давно сняла свою, и ветер нещадно трепал ей волосы, »щеки девочки полыхали румянцем, глаза сверкали.
— Смотрите, — закричала она. — Вон дом Мелиссы. Здесь есть тропа. Я опускаюсь первой.
— Только после меня, — усмехнулась Дейнтри.
Гидеон покачал головой
— Обычно, вперед пускают самую тяжелую лошадь, чтобы она проложила дорогу. Первым поеду я, за мной — Чарли, потом Мелисса, а вы с грумом, — обратился он к Дейнтри, — замкнете шествие. Ваша пара явится залогом нашего успешного спуска, — добавил Гидеон, предупреждая дальнейшие возражения.
Слова протеста замерли на губах Дейнтри. Как ни прискорбно это сознавать, но Пенторп был прав. Двигаясь следом за ним, Чарли будет в большей безопасности. Если же им удастся спуститься без приключений, их примеру последует Мелисса. Если возникнет какая-то заминка, Дейнтри успеет остановить Мелиссу, а Клемонс отправится на выручку.
Прищурившись, Гидеон внимательно — наблюдал за Дейнтри. Когда она согласно кивнула, он проговорил:
— Хорошая девочка. Я знал, что вы умны.
Его слова одновременно и обрадовали ее, и вызвали раздражение — неужели Пенторп всех женщин считает идиотками?
К счастью, ветер успел высушить мокрые участки земли и тропа не требовала особо пристального внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44