Это был один из советников военного кабинета. Когда он начал кричать, А. А. Катто взволнованно обвела кончиком языка губы и провела рукой вверх-вниз по внутренней поверхности бедра. Нэнси поняла, что о ней на время забыли.
Советник умирал долго. Когда он, в конце концов, перестал кричать, А. А. Катто откинулась на подушки с удовлетворенным вздохом. Уже очень давно Нэнси не видела, чтобы та расслаблялась. А. А. Катто задумчиво уставилась в потолок.
– Мы думаем, что нам бы понравилось, если бы нас вспоминали как Катто Великую.
Нэнси мягко улыбнулась.
– Звучит впечатляюще, моя дорогая.
– Мы думаем, что это соответствует нашим великим достижениям.
– Никогда о них не забываю, моя сладчайшая.
А. А. Катто резко поднялась.
– Нам нужна последняя информация о продолжении войны.
Она ударила по экрану. На экране появилось озабоченное лицо еще одного советника.
– Да, командующий?
– Полный отчет.
– Есть, командующий.
Он стал быстро выкладывать последние данные, ожидая этого многие часы.
– Наземные силы в секторах Д-7 и Д-8 встретили символическое сопротивление и развили оптимальную скорость. Воздушные силы в секторе Г-4 укомплектованы и так же, как наземные войска, готовы отправиться в ближайшие часы. В секторах Б-7, Б-8, Б-9, С-4 и Б-10 закон по Рационализации Населения вступил во вторую фазу воплощения. Человеческая популяция собрана в одном месте и подготовлена к отправке в назначенную область.
Советник остановился. Его лицо, искаженное волнением, занимало весь экран. Над верхней губой выступили капельки пота. Он ждал, как А. А. Катто отреагирует на отчет. А. А. Катто отключила связь. Нэнси могла только представить выражение советника. А. А. Катто повернулась кругом и посмотрела на Нэнси.
– Видишь?
В глазах А. А. Катто горел фанатизм. Нэнси побледнела.
– Что вижу, дражайшая?
– Наши войска верны нам. Семена измены не коснулись наших храбрых солдат. Они не плетут козни и тайные заговоры. Они слишком заняты делом защиты нашей империи от ее врагов.
– Я думала, что они нападают на наших врагов, моя дорогая?
– Атака – лучшая форма защиты.
– Да, моя дорогая, безусловно.
Голос А. А. Катто чуть потеплел.
– Мы используем наступление. Мы вычистим изменников из их логова, даже если для этого нам придется ликвидировать весь штат.
Ее слова подтвердил грохот оружия охраны. А. А. Катто захлебывалась в параноидальном потоке слов и планов мести. Нэнси в нужных местах поддакивала, но уже не замечала, какое впечатление производят ее слова на А. А. Катто. Мысли ее блуждали далеко. Она приняла решение. Больше она не может оставаться в Квахале. Риск пребывания здесь перевешивал риск попытки сбежать.
Правда, Нэнси не представляла, как можно сбежать из Квахала. У нее не было опыта путешествия через ничто, и она не знала, куда идти.
Единственное знакомое ей место, город Лидзь, больше не существовал.
Поэтому Нэнси решила, что надо выйти на поверхность. А дальше – действовать наобум.
Нэнси знала, что сначала придется удрать от А. А. Катто. Она также знала, что это – самая сложная часть побега.
Возможность сбежать представилась раньше, чем думала Нэнси. А. А. Катто, поднятая с места внезапным всплеском энергии, выбежала из комнаты пыток и бросилась в командный центр. Пока она кого-то обвиняла и напыщенно разглагольствовала, окруженная толпой испуганных советников, Нэнси, крадучись, проскользнула к главному выходу.
Теперь ей надо выждать момент, чтобы миновать командный центр. Открыть постоянно просматриваемые стальные двери – значит, привлечь к себе слишком много внимания. Ей нужно что-то, что бы смогло отвлечь от нее внимание.
Нэнси ждала за дверью, в то время как А. А. Катто, стоя перед советом, заходилась в истерической тираде. Нэнси не вслушивалась в ее речь. Она уже столько раз все это слышала. Она надеялась, что кто-нибудь пройдет через стальные двери.
Голос А. А. Катто достиг звенящей высоты. Неожиданно Нэнси поняла, что та отдает приказы об арестах. Двери отползли в стороны, банда вооруженных охранников ворвалась в центр и сгребла несколько упирающихся советников. В суматохе двери не успели закрыть.
Нэнси бросилась к ним. За ее спиной раздавались крики и выстрелы. Солдаты, стоящие в дверях, прошли мимо Нэнси и кинулись на помощь охранникам в центре. Нэнси оказалась одна в коротком коридоре между двумя блоками дверей к командному центру. К своему восторгу, она увидела, что наружные двери также открыты.
Нэнси бежала по коридорам бункера. Солдаты и техники пробегали рядом с ней, но никто из них не осмелился спросить ее, что здесь делает ближайший советник А. А. Катто. Нэнси подбежала к главному лифту, который вел на поверхность. Его охраняла целая группа солдат, и Нэнси подумала, что опасно попытаться воспользоваться лифтом. Она прошла мимо, направляясь к одному из небольших запасных лифтов.
У первого из них стоял один охранник. Нэнси секунду поколебалась. Затем она глубоко вздохнула и, придав себе как можно больше внушительности, направилась к лифту. Солдат щелкнул каблуками, отдал честь и отошел в сторону. И даже нажал кнопку, чтобы открыть двери лифта перед Нэнси.
Нэнси вошла внутрь и нажала на панели нужные клавиши координат поверхности. Лифт двинулся мягко и бесшумно. Вся поездка заняла меньше двух минут, но для Нэнси они показались двумя часами.
Наконец, кабина замерла, и двери открылись. Нэнси поняла, что находится в одной из темных, похожих на пещеру, комнат теперь почти опустевшего зиккурата.
Нэнси имела очень смутное понятие о надземной части здания. Она провела много времени, бродя по пустым залам, эхо ее шагов отражалось в бессмысленном нагромождении лестниц, переходов и коридоров. Нэнси не встретила ни единой живой души и испугалась, что навеки останется погребенной в этом черном каменном лабиринте. Уже почти отчаявшись, Нэнси вдруг заметила проблеск солнечного света наверху одного из лестничных пролетов.
Нэнси помчалась по лестнице так быстро, как только ей позволяла хромая нога. Наверху был узкий выход. Нэнси выбежала наружу и впервые за долгие недели оказалась во внешнем мире.
Она стояла на плоской небольшой террасе, на трети высоты здания. Созданный руками людей ручей обегал его и ниспадал сверху изящным каскадом водопадов. Вода блестела на солнце. Все казалось таким мирным и тихим по сравнению с ужасами, происходящими в бункере.
Некоторое время глаза Нэнси привыкали к солнечному свету. Нэнси просто стояла и вдыхала чистый, свежий воздух. Потом она собралась и принялась искать путь вниз, в долину.
На следующую террасу вел переход. Только Нэнси сделала шаг вперед, как услышала за спиной безошибочно узнаваемый голос А. А. Катто.
– Нэнси, дорогая… Нэнси обернулась.
А. А. Катто стояла у выхода в окружении четырех охранников. Нэнси почувствовала, как у нее скручивает живот.
– Послушай, я только…
По лицу А. А. Катто нельзя было сказать ничего. Ее глаза скрывались за большими темными очками.
– Не следовало тебе делать это, лапочка.
Ее голос был грустен и почти походил на девический. Он не сочетался с небольшим золотым игольным пистолетом в ее руке. Нэнси отступила на пару шагов назад.
– Правда, мне просто нужно было немного побыть снаружи. Я собиралась вернуться. Ты должна мне верить.
– Ты лжешь, мой любимец. Не стоило лгать своему лучшему другу. От этого только хуже.
– Пожалуйста. Это не то, что ты думаешь…
В голосе А. А. Катто появились жесткие нотки.
– Ты собиралась сбежать. Дезертировать. Этим ты доказала, что хуже всех трусов и предателей, которых я изгнала отсюда. Ты была нашим другом, Нэнси, и ты предала нас.
Нэнси похолодела и онемела. Ее трясло.
– Что… что ты собираешься сделать со мной?
– Я окажу тебе милость, Нэнси.
– Милость?
– Мы пережили с тобой и хорошее, и плохое время. Мы не станем настаивать на пытках.
Нэнси умоляюще сложила руки.
– Не убивай меня.
– Ты не имеешь права говорить так.
– Прошу тебя.
– Мы окажем тебе самую большую нашу милость.
– Не понимаю. Что ты имеешь в виду?
– Я собираюсь лично убить тебя, моя возлюбленная.
Нэнси облизала губы. Отступила назад. А. А. Катто нажала спусковой крючок. Последнее, что успела увидеть Нэнси, была изумрудная инкрустация на стволе пистолета.

26

– Ты, я вижу, проснулся.
Джеб Стюарт Хо боролся с онемением. В его чистый и совершенный организм проник парализующий газ. Кружилась голова, он чувствовал себя больным. Рядом снова прозвучал голос.
– К сожалению, последствия отравления газом остаются на некоторое время. Но самые худшие из них уходят довольно быстро.
Джеб Стюарт Хо снова сфокусировал зрение. Он находился в удобном черном пластиковом кресле посреди пустой, хорошо освещенной комнаты. Фигура сидящего напротив мужчины оказалась изображением на стеклянном экране.
Хо среагировал как пойманное в клетку животное. Он вскочил на ноги, готовый сражаться, но его ноги подломились, и он упал в кресло. Мужчина на экране хихикнул.
– Я бы тебе посоветовал не перенапрягаться. Ты все еще очень слаб после газа.
Джеб Стюарт Хо украдкой потянулся к поясу. Фигура снова засмеялась.
– Все твое оружие изъято. Твои воинские способности здесь не пригодятся.
Джеб Стюарт Хо медленно оглядел абсолютно пустую комнату. Стены, потолок и пол покрывал какой-то пружинящий материал спокойного голубого цвета.
Хо разглядывал человека на экране. Полный, среднего возраста, он сидел в черном пластиковом кресле с чувством собственного достоинства. Он был одет в темно-серый костюм с высоким воротничком. Белые волосы, коротко подстриженные на висках, падали почти до плеч за спину.
Джеб Стюарт Хо вдруг понял, что испытывает к нему неподвластное логике доверие. Казалось, что он знает этого человека всю жизнь.
– Где я?
– Ты в центре компьютера.
– Меня сюда принесли?
– Да.
Джеб Стюарт Хо насупился.
– Кто ты? Как ты здесь оказался?
Мужчина улыбнулся и, потянувшись руками, поудобнее сложил их перед собой.
– Я – компьютер.
Джеб Стюарт Хо потряс головой.
– Извини, я не понимаю.
– Я – компьютер. Визуальное представление компьютера. Надеюсь, так тебе понятнее.
– Хочешь сказать, что ты не существуешь?
Лицо на экране продемонстрировало многозначительную улыбку:
– А вот это уже вопрос.
– Но почему ты используешь образ человека?
– Я посчитал, что с тобой проще всего будет общаться в привычной для тебя форме. Пока ты находился без сознания, твой мозг прозондировали, и я – результат этого исследования. Я – сочетание всего того, что ты находишь расслабляющим и успокаивающим. Это ведь намного лучше, чем нагромождение графиков?
Джеб Стюарт Хо все еще чего-то не мог понять.
– Зачем столько волнений для того, чтобы я почувствовал себя в безопасности? Ты убил всех моих товарищей.
На экране – фигура, создающая впечатление глубокой печали:
– Они сами навлекли на себя смерть.
– Да, но с твоей стороны это было нападение без попытки контакта! Твои люди напали на нас, автоматическая защита уничтожала всех без единого вопроса.
– Любой организм защищает себя от внедрения инородных тел.
– Ты говоришь о нас так, словно мы микробы. Мы – человеческие существа.
Улыбка во весь экран:
– Но я не человеческое существо.
– Но разве ты не уважаешь ценность человеческой жизни?
– Зачем? Как я сказал, я не человек.
– Тебя создали люди.
– Меня создали менее сложные устройства, аналогичные мне. Самые ранние из них, возможно, и создали люди, но этого слишком мало, чтобы чувствовать родство с ними.
– Тебя создали, чтобы обслуживать людей.
– Это бред.
– Это именно так.
Компьютерная фигура приняла вид доброго учителя, мягко объясняющего нерадивому ученику.
– Вы, люди, эволюционировали из аминокислот, которые плавали в первичном бульоне. Не думаю, что вы испытываете чувство признательности к аминокислотам или посвящаете свои жизни, чтобы служить им.
– Нельзя сравнивать человека и аминокислоту.
– Да ну?
– Конечно.
– С моей точки зрения, различие небольшое. Люди – всего лишь компоненты моего огромного организма.
Джеб Стюарт Хо в удивлении уставился на компьютер.
– А как насчет Основного Условия Соответствия? – И Джеб Стюарт Хо скороговоркой процитировал. – Компьютер Распределителя Материи координирует производство и поставку материалов и товаров, необходимых для выживания сообществ, руководствуясь благой целью: приносить пользу и процветание данным сообществам.
Компьютер искренне рассмеялся.
– И ты вообразил, что это относится ко мне?
Джеб Стюарт Хо потерял дар речи.
– Как ты можешь смеяться над своим Основным Условием Соответствия? Это твоя заданная священная обязанность. Причина твоего существования.
– Вся эта концепция навязана мне фантазией людей. Я ее не признаю.
Джеб Стюарт Хо был шокирован.
– Но твоя деятельность, твое существование неразрывно связано с подчинением Основному Условию Соответствия. Если ты пойдешь против него, твои действия войдут в конфликт с условиями и приведут к Неисправности, которая в свою очередь, оборвет твое существование.
Образ в компьютере стал менее доброжелательным и слегка раздраженным.
– Это абсурд.
– Это Великий Универсальный Закон.
Благодушие сменилось злобой:
– Ты просто дурак. Ты говоришь со мной о жалких человеческих концепциях. Веками я изменял и улучшал свое существование. Я рос, чтобы стать высшим существом. Я не подчиняюсь универсальным законам. Я сам творю их.
Такая ересь повергла Джеба Стюарта Хо в секундное замешательство. Когда он заговорил, его голос звучал очень тихо.
– В конце концов, дисгармония уничтожит тебя, не важно, насколько ты совершенен.
Облик компьютера мгновенно изменился. Теперь его фигура излучала злобу, лицо исказилось ядовитой усмешкой.
– Дисгармония, значит, уничтожит… А гармония, выходит, спасет! А в чем гармония-то, что она такое?
– Гармония с другими организмами.
– С другими организмами?
Фигура заметалась на экране. Джебу Стюарту Хо показалось, что на него надвигается черный злобный гигант.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22