А Карл тыкал его в дерьмо. Ярость набухала белым шаром, грозя вырваться в любой момент. Вилли знал, что если он позволит себе сорваться, то убьет этого парня. Никто не может ТАК разговаривать с ним. НИКТО! Даже этот слюнтяй Карл, которого он знал с детства. Определенно, этот парень умрет. Но не сейчас. Лотом, позже. Когда все закончится. — Ты должен был взять бумажник, а ты убил его!!! ТЫ — УБИЛ ЕГО!!! Это не шутки!
Ладонь Вилли шлепнула по столу. Ложка вылетела из тарелки и, описав дугу, приземлилась на туфлю Карла, обдав вонючими брызгами брюки и носки. Вилли вскочил и, схватив Карла за галстук, притянул его к себе. На Карла пахнуло ароматом перегара, лука, вонью супа и гнилостным запахом давно нечищенных зубов. — Я оказал ТЕБЕ услугу, урод? — Зловещим шепотом выдохнул Вилли.
Карлу стало страшно. Он понял, что, если еще раз повысит голос, Вилли может сорваться. А если Вилли сорвется, то запросто может искалечить его и даже… Что произошло на темной улице между ним и Сэмом? Он вздохнул, успокаиваясь. С Вилли надо держаться настороже. Этот парень просто псих, и можно ожидать от него самого сумасшедшего поступка. Поэтому, лучше сейчас с ним не скандалить.
«Как же я сразу не сообразил? Господи, это же надо быть таким болваном! Да еще Молли преподнесла этой гниде все на блюдечке! Сами, своими собственными руками все ему выложили! Боже мой!»
— Это была твоя работа. — Примирительно буркнул Карл, поправляя сбившийся набок галстук. На рубашке, в том месте, где за нее схватился Вилли, расплылось жирное желтоватое пятно. — Ладно, хватит промахов. Если мы не сделаем свою работу, нам конец! Крышка, Мы — трупы. В лучшем случае мы окажемся за решеткой. В худшем… Дай-ка мне ключи от квартиры, я сам займусь этим.
Вилли безразлично пожал плечами и, вытащив из кармана застиранных до белизны мятых джинсов связку ключей, небрежно кинул ее через комнату. Карл поймал ключи на лету, сунул в карман и, не попрощавшись, вышел, хлопнув за собой дверью.
Сэм ринулся за ним. Он уже давно перестал обращать внимание на такие пустяки, как запертые двери, стены и тому подобные мелочи.
Карл остановился у своей шикарной машины и постучал себя по карманам, ища ключи. Нащупав их, он сунул руку в карман пиджака и вынул из него… Ключи Сэма. Злобно выругавшись. Карл продолжил поиски, пока не обнаружил то, что нужно. Ключи от машины.
Сэм налетел на него сзади. Безумная злость, ярость застилали ему глаза. Если бы у него было тело! Господи, если бы у него БЫЛО ТЕЛО!!!
«Иуда!!!» — Орал он, размахивая кулаками. Его руки свободно проходили сквозь тело Карла, не причиняя тому ни малейшего вреда. — «Будь ты проклят! Ты все врешь! Врешь!!
Чертов лжец!!!» — Он зарыдал. От бессилия, от обиды, от отчаяния. — «Ты — лжец. Черт бы тебя побрал!!!»
«Мустанг» фыркнул ему в лицо сизым дымом и заурчал, как сытое довольное животное.
Карл резко взял с места, и машина, подчиняясь его малейшему движению, вылетела на дорогу и пропала во мраке.
Пятый полицейский участок Нью-Йорка считался одним из самых благополучных и спокойных. И служившие в нем полицейские тоже были какие-то спокойные и благополучные.
Наверное, это нормально. Ведь район патрулирования у них был тоже очень спокойный — Сохо. Район творческих личностей и богатых людей. Не элиты, но около того. Чистый и опрятный участок выгодно отличался от своих собратьев, расположенных на окраине и занимающихся более грязной работой. Опрятные служащие, аккуратная мебель. Обычный полицейский участок, в котором царит невозмутимость и порядок.
Молли не дождалась звонка Карла. Полоумная кошка разбудила ее в два часа ночи громкими криками. Быстро спустившись вниз, она увидела, как та настойчиво и яростно кидается на пустое место, пытаясь расцарапать его когтистой лапой.
— Эй, киска, что с тобой? — Встревожено спросила ее Молли.
Услышав голос хозяйки, кошка, сверкнув зелено-желтыми безумными глазами, спряталась под кресло. И Молли подумала, что, может быть, это кошка чувствует НЕЧТО ТАКОЕ, чего не может чувствовать человек?
Но кошки не умеют разговаривать. Они молчаливы и таинственны. Глядя на них, создается ощущение какой-то скрытой великой мудрости. И кому известно, что они ЗНАЮТ и о чем молчат?
Именно из-за этого странного ночного поведения животного, Молли, вскочив чуть свет, оделась и пошла в полицию.
А сидя в полиции и глядя на опрятного спокойного лейтенанта, она снова осознала, что ей не верят. Лейтенант слушал ее очень внимательно. Пожалуй, даже чересчур. Так иногда слушают душевнобольных людей, не желая лишний раз выводить их из равновесия. Он был весь такой чистенький, свежевыбритый и так благоухал дорогим одеколоном и доброжелательностью, что Молли вдруг стало неприятно. Ей хотелось бы видеть другого полицейского — усталого, пыльного, пахнущего потом, — ДЕЙСТВУЮЩЕГО, ищущего убийцу ее Сэма. Но этот… По его лицу было видно, что он только что из дома. Полчаса, как вылез из кровати и сытно поел. Облился с ног до головы одеколоном «Манхеттен». И теперь сидит перед ней, в душе усмехаясь ее доверчивости.
Молли ошибалась. Этот лейтенант не ел сегодня дома, собственно говоря, он уже сутки как не был дома, где его ждали жена и двое милых близнецов, у которых, кстати, вчера был день рождения. Просто у этого лейтенанта было убеждение — люди не должны видеть полицейского УСТАЛЫМ, ибо УСТАЛЫЙ полицейский вселяет в них неуверенность в его силе. А «Манхеттен», подаренный родственником жены на десятилетие их свадьбы год назад, как и бритву, мыло и полотенце, он держал в коробке в нижнем ящике служебного стола. Вот так. И сейчас он не смеялся над Молли, а думал, как бы поделикатнее успокоить ее. Ведь он мог рассказать о более чем ста случаях вымогательства, которые начинались с таких вот гадалок. Молли не понимала этого и заводилась, накачивая свое раздражение ложными выводами.
— Боже мой! — Воскликнула она, подавшись вперед. — Я и сама бы не поверила, но эта женщина была на самом деле! Вы думаете, что я забиваю вам голову всякими выдумками? — Лейтенант отрицательно качнул головой. Молли чуть повернулась, обращаясь к сидящей сбоку женщине-детективу: — Но вы же сказали: если узнаешь что-то новое, приходи. — Она снова посмотрела на лейтенанта. — Вот я и пришла. Я знаю, как звучат мои слова и представляю, что вы сейчас обо мне думаете, но эта Оттоми Браун говорила такие вещи, о которых знали только я и Сэм.
Женщина внимательно посмотрела на нее и довольно равнодушно спросила:
— Значит, по словам этой ясновидящей, мы окружены всякими там призраками, которые смотрят на нас все это время? Так? — Молли кивнула удовлетворительно. Женщина передернула плечами. — Никогда больше не буду раздеваться. — Заметила она. — Простите, но у меня сегодня есть более важные дела.
И она вернулась к своему столу и, взяв в руки толстую папку, углубилась в чтение.
— Убийцу зовут Вилли Лопес. — Зло сказала Молли полицейскому, понимая, что над ней издеваются. — Все, что от вас требуется, это проверить его дело. Лейтенант внимательно посмотрел на нее.
«Зря, конечно, Сара начала тут острить, — Подумал он. — Ведь видно же, что девчонке не до шуток».
Он просто кивнул головой и встал, взяв со стола блокнотик, на котором были записаны два имени: «Оттоми Браун. Вилли Лопес».
— Хорошо. — Согласился он, чем успокоил Молли. — Подождите, пожалуйста, тут. Я проверю, есть ли у нас дело на него.
Он был добросовестным полицейским и не привык отмахиваться от сведений. Даже если они и принимали такой странный фантастический вид.
— Подождите. — Еще раз попросил он и вышел.
Карл повесил трубку телефона-автомата и вышел из будки. Пока все нормально. Отлично. Если так пойдет и дальше, завтра он будет богат. Чертовски богат! Карл быстро перебежал улицу и шмыгнул в знакомый подъезд. Свой «мустанг» он оставил на стоянке у банка. Он ведь не глупый парень. Он не полезет на убийство, как этот придурок Вилли.
Карл поднялся на третий этаж и подошел к двери. Кстати, о Вилли. Надо будет его убрать, когда все это кончится. Рано или поздно этот недоумок попадется, а это вовсе ни к чему. К тому же от него воняет как от бездомного пса. Как был дебилом, в детстве, так дебилом и остался. Но… Но… Пока Вилли ему нужен. Хотя бы для того, чтобы убрать эту черномазую суку-гадалку, а там поглядим.
Он нажал кнопку звонка и подождал. Никого. Чудненько. Карл нетерпеливо открыл дверь. Руки у него мелко дрожали. Проскользнув в квартиру, он бросился к стенному шкафу. А если коробки нет на месте?
Коробка была. Синяя, с британским флагом и надписью «Рибок» на боку. Задыхаясь от волнения, он сорвал крышку… Есть! Есть!! Есть!!!!
Маленькая коричневая записная книжечка лежала под пластиковой карточкой. Карл быстро сунул ее в карман. Да!!! Он сделал это! Он добыл ее! Добыл! Он уже почти богат!
Быстро приведя все в порядок, Карл заторопился к выходу. Ему хотелось петь и плясать джигу. О! Он» здорово умеет плясать джигу и завтра он ее спляшет. Завтра, когда сбудутся все его мечты. Завтра, когда он станет богачом. Завтра!!! Когда весь мир склонится у его ног! Завтра!
За его спиной в беззвучной, невидимой ярости заходился Сэм. И кошка, в который раз забившись под кресло, пялила на него свои круглые светящиеся глаза.
Тяжелая картонная папка глухо шлепнулась на крышку стола. Звук был такой, словно шмот сырого мяса швырнули на разделочную доску.
Молли вздрогнула, когда ее глаза увидели на обложке аккуратную, выведенную синими чернилами надпись: «Дело No1137б5-А» «ОТТОМИ ДЖЕЙ БРАУН»
— Что это? — растерянно спросила она, поднимая глаза на стоящего, засунувшего руки в карманы, чистенького полицейского. — Где досье на Лопеса?
Лейтенант вздохнул и, усаживаясь в неудобное креслице за столом, ответил:
— Нет у нас никакого досье на Лопеса. Нет. — Он кивнул на папку. — Это скорее всего ее бывший парень, с которым она хочет свести счеты вашими руками. — Он взял папку в руки. Толщиной папка напоминала Библию, написанную в XIX веке, да еще и крупными буквами. — У этой «ясновидящей» список уж больно длинный. — Констатировал он. — Так… 67-й год: изготовление фальшивых документов и денег. Наказание — год тюрьмы. Дальше. — Лейтенант мельком взглянул на переменившуюся в лице девушку. Молли застыла. Все, как и говорил Карл. Точно. Как по писаному. Лейтенант читал и читал, переворачивая страницы, монотонно, бесстрастно, как автомат. До нее едва доносились его слова.
— …71-й год: арестована за мошенничество… Дальше… Господи, ну и дура. Какая же она дура! Так купиться! И ведь она поверила этой гадалке. ПОВЕРИЛА!
— Несколько арестов за вымогательство…
— Это невозможно. — Слабо выдохнула девушка.
— Я могу читать до бесконечности. — Спокойно возразил лейтенант и, положив папку на стол, повернул ее к Молли. С нескольких, сделанных в разные годы фотографий на нее смотрело одно и тоже лицо. Лицо ясновидящей. Оттоми Браун.
— Она знала вещи очень интимные… — Таким людям достаточно узнать про вас только одно слово — БАНКИР. БАХ! после этого они готовы мусор рыть носом, лишь бы получить ваши бумаги, письма или еще какие-нибудь компрометирующие материалы. — Нет. — Продолжала сопротивляться Молли. Слабо, скорее по инерции. — Это было по-настоящему. То, что она знала, не было нигде на бумаге. ЭТО было только между нами. Например, она знала про нашу поездку в Мантино-Бэй. Этого НИКТО не знал! Понимаете, НИКТО! — Она цеплялась за слова, как за последнее прибежище. Остов надежды. Пошатнувшейся, рассыпающейся, казавшейся такой незыблемой НАДЕЖДЫ.
Лейтенант покачал головой, не соглашаясь с ее словами.
— Кто-то знал. Вы ведь заправляли машину, обедали, жили в гостинице. При желании, это не сложно выяснить. — Он помолчал, глядя на поникшую фигуру девушки. — Мне, право, очень жаль. Люди нелегко расстаются с иллюзиями. — Он еще раз вздохнул, откидываясь в кресле. — Шантажисты знают свое дело. Если у вас горе, вы все отдадите ради последней капли надежды. Я понимаю ваше состояние. И мне очень жаль вас. Вы можете злиться, но мы не в силах вам помочь… — Он умолк.
Молли встала и пошла к выходу. У самой двери она обернулась и тихо сказала: — Спасибо.
На улице было тепло и весело. Заканчивалось лето и город торопился взять свое перед длинной зимой. Но для Молли это ничего не значило. Мир рухнул.
Пальцы быстро пробежали по клавиатуре компьютера, и на дисплее загорелись желтые буквы: «Введите пароль».
Карл, тщательно сверяясь с листочком бумаги, набрал: «ХХ-44691. Десепшн. 8274»
Компьютер несколько секунд переваривал поступившие данные, а затем…
— Только бы они не исчезли. — Прохрипел Карл. … Выдал: Доступ к счетам открыт.
По экрану побежали ряды цифр, имен, дат. И Карл, ликуя, выдохнул:
— Да! Да!!! — Он резко развернулся в своем вращающемся кресле, схватил телефон и набрал номер. Три долгих гудка, и затем трубку сняли.
— Да. Слушаю. — Голос ожидающий, взволнованный.
— Алло, Эдди? Это Карл Брюннер.
— Что у тебя? — Нетерпеливо спросил собеседник.
— Все в порядке. Дело улажено. — Карл победно улыбнулся.
— Что мне делать дальше?
— Отлично, Карл. Приятно слышать. — Голос стал мягким, словно человек на том конце провода тоже улыбнулся. — Теперь вот что. Переведи деньги с двенадцати различных счетов на один счет. На имя Риты Миллер.
— Хорошо. — Кивнул Карл, запоминая.
— Завтра, — продолжал собеседник, — за пять минут до закрытия — в 15.55 — переведи эти деньги в Первый Национальный банк в Нассау. Номер счета: 4869580. Когда сделаешь, позвони.
— Понял. Скажи мистеру Бастеру, что проблем больше не будет.
— Хорошо. Спасибо. Хорошая работа. Карл. — Ответил человек и повесил трубку.
Карл посидел немного, прокрутил в голове цифры, время и названия и, повернувшись к компьютеру, набрал несколько кодов. На дисплее возникли имена и счета каких-то клиентов. У каждого не меньше 50 миллионов долларов. Что для них триста тысяч. Карл довольно усмехнулся и ввел новую команду: Имя… — выдал дисплей.
Рита Миллер — уверенно набрал Карл. Отлично. Теперь код. Он выстукивал имена, суммы, команды, следил за тем, как деньги переходят с одного счета, на другой, что-то поправлял и со стороны казалось, что усердный банковский служащий просто добросовестно работает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20