Стаут Рекс
Повод к убийству
Рекс Стаут
ПОВОД К УБИЙСТВУ
Omit Flowers (1950)
ГЛАВА 1
Я считаю, что это одно из самых искусно проведенных Ниро Вулфом дел, хотя он не получил ни единого цента, да и не рассчитывал на гонорар. Он взялся за него ради Марко Вукчича, одного из тех немногих людей на свете, с которыми он был на "ты".
Но не только старинная дружба сыграла здесь роль, были и другие причины. Кроме домашней кухни, гурман Ниро Вулф по-настоящему наслаждался пищей только в ресторане "Рустерман", которым владел и управлял Марко. И еще: человек, попавший в беду, оказался не только другом Марко, но к тому же первоклассным поваром. Потому-то Марко и упросил Ниро Вулфа взяться за это дело.
Мы сидели в отдельном кабинете, заканчивая изысканный обед, приготовленный специально для Ниро, Вкатили столик с сырами.
- Признаюсь, - сказал Марко, подкладывая мне на тарелку кремонского сыра, - он уже много лет назад потерял право на уважение, потому что бросил свою профессию. Но в дни моей молодости я работал под его началом, в ресторане у Мондора в Париже. Еще тогда он считался лучшим кулинаром Франции. Это был гений, щедрый гений! Я всем обязан ему! Пусть я умру от аромата этого сыра, если буду сидеть сложа руки, когда его обвиняют в убийстве! Но кто я? Трактирщик! А ты великий детектив и мой друг. Молю: спаси его!
Марко ткнул ножом в мою сторону:
- Конечно, я обращаюсь и к Арчи. Надеюсь, что он тоже мой друг...
- Да, - согласился я. - Только не расходуйте на меня елей. Я способен лишь таскать багаж.
- Ха, - ответил Марко. - Уж я-то знаю, на что ты способен! А что касается денег, я не постою за расходами.
Вулф хрюкнул, привлекая наше внимание. Его мясистое лицо, не казавшееся слишком большим из-за мощи тела, сияло после вкусного обеда, но в глазах таилось раздражение.
- Грр! - произнес он с укоризной. - Постыдись, Марко! Если ты хочешь нанять меня и уплатить, то по делам я принимаю только в конторе, а не в гостях. Если же ты взываешь к чувству дружбы, то при чем тут деньги? Ты что, действительно очень обязан этому человеку?.. Как его там зовут?
- Пампа, Вирджил Пампа. Обязан всем, что имею и могу!.. Разве я не сказал этого?
- Тогда у меня нет выхода. Придешь завтра ко мне в контору и расскажешь все подробно и не спеша.
- Нет, нет и нет! - возмутился Марко. - Пампа сидит в тюрьме по обвинению в убийстве. Я и его адвокат с чертовскими трудностями добрались до Пампы сегодня, От него так и пышет страхом, он едва жив, ведь ему уже шестьдесят восемь...
- Пф! Черт побери! - выругался Вулф. - А что если убил он? Судя по газетам, это похоже на правду. Почему ты так уверен, что не он?
- Потому что сегодня я видел его и разговаривал с ним. Вирджил Пампа может, конечно, убить человека, нрав у него горячий. Однако, если он убил, то у него хватит ума отбиться от полиции и от адвоката, но смотреть мне в глаза и врать он не сможет. Не такой он человек! Я слишком хорошо знаю его. - Марко перекрестил грудь ножом. - Клянусь тебе, Ниро, он не убивал! Тебе достаточно моего слова?
- Да, - сказал Вулф и показал на тарелку. - Положи мне сыра и расскажи все подробно.
- Какого тебе? Бонлонского?
- Положи все. Я еще не решил, какой буду есть.
ГЛАВА 2
В среду, на следующее утро, в половине восьмого Вулф был так разъярен, что едва не захлебнулся кофе, Это случилось в его спальне, куда Фриц принес поднос с завтраком. Взбесил Вулфа дворецкий миссис Уиттен. Во всяком случае, голос в телефонной трубке был голосом дворецкого - уж мне-то не раз доводилось слышать такие голоса. Сперва Ниро Вулфу предложили повторить его имя и фамилию по буквам, потом заставили прождать немалое время, и, наконец, заявили, что миссис Уиттен не желает разговаривать с репортерами. Я удивляюсь, как после такого оскорбления Вулф вообще не забыл, что у него в чашке кофе.
Коль скоро мы взялись оказать услугу Марко, то, конечно, должны были связаться с миссис Уиттен или с кем-нибудь из ее семьи.
Судя по газетам, наведенным справкам и по рассказу Вирджила Пампы своему другу Марко, мы считали, что это - чисто семейное дело. Полгода назад миссис Флойд Уиттен была вовсе не миссис Уиттен, а вдова мистера Х.Р. Лэнди, став после смерти мужа полновластной хозяйкой разветвленной сети "Амброзии". Вы, конечно, видели рестораны-закусочные под таким названием, да и я удостаивал своими посещениями "Амброзию-19" на Большой парковой улице неподалеку от Форрест-Хиллз на Лонг-Айленде, "Амброзию-26" на Седьмой улице, к югу от Дэнбери, и "Амброзию-47" во Флеменгтоне, штат Нью-Джерси. Этих "Амброзий" в разных штатах было больше сотни, и в них ежедневно питались не то девяносто четыре тысячи, не то девяносто четыре миллиона человек, точно не помню.
Создал сеть этих ресторанов Х.Р. Лэнди. Открыв "Амброзию-109", он умер от переутомления, оставив жене все свое состояние и право наследовать его дело, плюс к тому двух сыновей и двух дочерей...
Здесь необходимо подробнее остановиться на роде занятий членов семьи Лэнди.
Старший сын Джером, тридцати трех лет, владел фирмой по продаже недвижимого имущества. Второй сын Мортимер, тридцати одного года, путался с какими-то радиопрограммами и развлекательными ревю и, пожалуй, только налоговое управление (и то вряд ли) ведало, как ему удастся выкручиваться из долгов. Дочь Ева, двадцати семи лет, была замужем за Даниэлем Барром, газетным фельетонистом. Двадцатичетырехлетняя Фиби, окончив Вассар-колледж, помогала матери, миссис Уиттен, управлять сложным хозяйством многочисленных "Амброзий".
Однако, почти вся работа по руководству сети ресторанов-закусочных после смерти мистера Лэнди легла на плечи Вирджила Пампы.
Много лет назад Лэнди уговорил его расстаться с высокой кулинарией, соблазнив крупным окладом, и Пампа тем самым, как выразился Марко, потерял право на уважение коллег, зато обрел уважение мистера Лэнди, став его правой рукой. Когда Лэнди умер, и Пампа практически стал руководителем огромной сети "Амброзий", работать ему с каждым днем становилось все труднее и труднее: у вдовы начали возникать разные идеи. Самая оригинальная - передать бразды правления сыну Мортимеру. Однако этот эксперимент продлился всего два месяца и завершился полным крахом, как только Мортимер закупил по дешевке восемь вагонов телятины, в которой оказались черви. Тем не менее, вдова продолжала досаждать Вирджилу, и он решил, что дотянет до своего семидесятилетия, а затем бросит все к черту.
Но вот миссис Лэнди вышла замуж за человека по имени Уиттен, и Пампа облегченно вздохнул, так как немедленно после свадьбы "молодые" отправились в трехмесячное путешествие по Южной Америке. Вернувшись в Нью-Йорк, миссис Уиттен все еще была так увлечена мужем, что забегала в контору фирмы, расположенную в здании Эмпайр-Стейт, не чаще двух раз в неделю. Фиби младшая дочь - продолжала трудиться на благо фирмы, но была склонна прислушиваться к голосу рассудка, то есть к Пампе.
И вдруг, с месяц назад, миссис Уиттен заявила Пампе, что он слишком стар и что ему пора на покой, поэтому следует незамедлительно обучить ее мужа, ввести его в курс дела и подготовить к руководству предприятием.
Как я уже говорил, эта информация на тему "миссис Уиттен и ее супруг" была нами почерпнута из газет и, в основном, от Марко, узнавшего все от Пампы. Флойд Уиттен прежде ведал пресс-бюро фирмы, но после женитьбы на вдове своего покойного хозяина и возвращения из свадебного вояжа почти совсем не показывался в конторе. То ли он желал проводить все время с женой, то ли она этого желала, то ли оба желали одного и того же. Однако Уиттен по утверждению Пампы - был парень не промах, входить в дело не спешил и наотмашь рубил концы в своей прежней небезгрешной жизни. Эгоистичный и, очевидно, тщеславный, он долгое время находился в интимных отношениях с некой мисс Джули Олвинг, однако жениться на ней не захотел. Мисс Олвинг зарабатывала на жизнь, служа в отделе игрушек крупного универсального магазина "Медоуз". Пампу больше всего выводило из себя то, что Уиттен взял в супруги женщину на добрых полтора десятка лет старше себя и после женитьбы на ней решительно и хладнокровно исключил мисс Олвинг из своей жизни. Может быть именно по этой причине любая составленная Флойдом Уиттеном смета возвращалась с резолюцией Пампы: "Непредусмотренные расходы".
Вот такая сложилась ситуация к вечеру в понедельник, за 24 часа до того, как Марко обратился к Вулфу, умоляя вызволить Пампу из беды. Несмотря на то, что понедельник был Днем Независимости, миссис Уиттен, полная энергии и верная своему стремительному решению подготовить мужа к управлению фирмой, назначила на восемь тридцать вечера у себя дома очередное занятие. К этому времени супруги должны были вернуться с загородной виллы, находящейся неподалеку от Кэтона и окрещенной тщеславным мистером Лэнди "Амброзия-1000".
Пампа приехал на такси ровно в половине девятого и привез с собой полный чемодан всяких ножей, вилок и ложек, но большей частью ножей. Одна из газет посвятила этому обстоятельству целый столбец, точно подсчитав, что в чемодане находилось сто двадцать шесть ножей длиной от полутора до двадцати восьми дюймов, недвусмысленно намекая на то, что Пампа сознательно готовился к убийству. Объяснение глупое, так как миссис Уиттен сама повелела Пампе привезти этот чемодан с ножами, составив перечень (из более чем ста пунктов) всего, что должен изучить ее супруг для того, чтобы руководить фирмой. Пункт сорок третий (тема занятия в понедельник) гласил: "закупка столовых и кухонных приборов и обеспечение ими".
Подъехав к дому. Пампа позвонил несколько раз, дверь не открывали. Он не удивился этому, зная, что летом вся прислуга находится в "Амброзии-1000", а мистер и миссис Уиттен могли задержаться в пути из-за перегруженности дорог. Вскоре к дому подъехал длинный лимузин, за рулем которого сидел Флойд, а рядом миссис Уиттен. Оставив машину у обочины, супруги поднялись с Пампой на крыльцо. Флойд Уиттен открыл ключом дверь, они вошли.
Дом был четырехэтажный. На первом этаже - зал для приемов, гостиная и позади нее - столовая. В левом углу зала лестница. Они поднялись на второй этаж, в одну из комнат, приспособленную еще покойным Х.Р. Лэнди под домашнюю контору, и сразу приступили к делу.
Пампа раскрыл чемодан и разложил на столе ножи, вилки, ложки. Уиттен сделал заинтересованный вид, хотя в душе наверняка считал глупостью тратить время на сорок третий пункт, так как закупка столовых приборов была мелочью, которую можно было поручить любому подчиненному. Но миссис Уиттен относилась к делу серьезно, и потому они почти час обсуждали содержимое чемодана, пока, наконец, Флойду Уиттену не удалось перевести разговор на действительно интересовавшую его тему о служащих, которых он желал уволить, и об управляющем одной из точек, которого он намеревался перевести в главную контору в Нью-Йорк. Все более раздражаясь, Флойд принялся оскорблять сопротивляющегося его идеям Пампу, тот в ответ тоже повысил голос.
Как сказал Марко, Пампа всегда был не слишком сдержан, наверное, и останется таким. Когда миссис Уиттен вмешалась в спор, заняв сторону мужа. Пампа завопил, что с него довольно, что он раз и навсегда порывает с фирмой, и в гневе бросился вон из кабинета.
Миссис Уиттен, одумавшись, догнала его на лестнице, спустившись вместе с ним в зал, завела в гостиную и принялась там уговаривать, заверяя, что никто, кроме него, в том числе и Флойд, не сумеет успешно руководить столь сложным предприятием без достаточного опыта и подготовки. Видимо, попытка поставить во главе фирмы сына Мортимера преподала ей хороший урок, такой же конфуз мог получиться и с мужем. Она уговаривала Пампу остаться еще на один год, на один только год, понимая, что тот ничем не обязан ни ей, ни тем более Флойду, но "в память о покойном мистере Лэнди", "из чувства любви к нему и их детищу "Амброзии"..." "неужели он бросит на произвол судьбы это великолепие, которое сам же помог создать?..". А что касается мужа, то она обещает, что Флойд больше не будет вмешиваться в вопросы найма и перемещения служащих.
Сначала Пампа был непреклонен, но затем стал сдаваться, поставив условие, что Флойд вообще не должен совать нос в дела. Миссис Уиттен согласилась, расцеловала Пампу в обе щеки, взяла его за руку и провела через зал к лестнице. Они пробыли в гостиной при закрытых дверях, по мнению Пампы, не менее получаса. Поднимаясь наверх, услышали в столовой какой-то шум, как будто что-то упало. Миссис Уиттен вскрикнула "Боже мой!"
Пампа распахнул дверь в столовую. Там было темно. Пампа включил свет. Миссис Уиттен оказалась рядом с ним, и оба они застыли от неожиданности: в столовой находилось все пять членов семьи, вскочившие со своих мест, едва вспыхнуло электричество. Двое сыновей Лэнди - Джером и Мортимер, обе дочери - Ева и Фиби и муж Евы - Даниэль Барр. Причиной шума, который выдал их, был упавший торшер.
Пампа, считавший, что все эти наследники Х.Р. Лэнди находятся за городом, празднуя День Независимости, не мог придти в себя от изумления, как, впрочем, и миссис Уиттен. Голосом, дрожавшим от негодования, она попросила Пампу удалиться и подождать ее в гостиной.
Тот вышел, но остановился и прислушался.
Явственно доносились голоса Джерома, Евы, Даниэля Барра и миссис Уиттен. Один только Барр, по мнению Пампы, не ощущал страха перед хозяйкой "Амброзии". Он и объяснил ей, для чего собрался сей конклав: решить, насколько серьезным является ее намерение передать в руки Флойда Уиттена управление фирмой, узаконив таким образом его право собственности на источник благополучия всей семьи. И, конечно, решить, как и что можно предпринять, чтобы помешать этому. Он, Барр, сообщил, что пришел но настоянию Евы и очень рад встретить здесь миссис и мистера Уиттен. На самом деле, услышав, что вернулись с дачи Уиттены с Пампой, они просидели молча в темноте почти два часа, боясь выскользнуть на улицу, так как их могли заметить из окон верхнего этажа. Абсурдная, по мнению Барра, ситуация для взрослых и цивилизованных людей.
1 2 3 4 5 6 7 8