«Проклятие!» – мысленно выругался Натан, а рыжеволосая дщерь человеческая, окончательно потеряв голову, с упоением пробормотала что-то вроде: «Да, несомненно…» Изящные губы эльфа ткнулись в рыжие волосы женщины, зашептали; та разом съежилась и захихикала, блаженно жмурясь и напрочь игнорируя тяжелый взгляд мужа, неотрывно смотревшего на них. Неизвестно, как долго он еще выдержал бы это возмутительное зрелище, но тут эльф потянул женщину вверх и поднялся сам. Его рука легла на ее крепкую талию, и он повлек ее к лестнице, ведущей наверх, продолжая шептать что-то в рыжие локоны.
Купец смотрел на них, не трогаясь с места, и его глаза медленно наливались кровью, а пальцы так же медленно сжимали рукоятку ножа, которым он перед тем резал окорок.
Натан впервые за все время путешествия положил ладонь на рукоять меча.
Купец был труслив, неуклюж и пьян, поэтому еще только успел выбраться из-за стола, теребя нож в кулаке, а Натан уже стоял рядом, крепко стискивая его плечо и приставив острие меча к его ребрам. Парочка поднималась по лестнице. Трактирщик и служанка, наблюдавшие за всей сценой из-за стойки, попятились в тень.
– Брось нож, – очень тихо сказал Натан.
Дрожащие пальцы разжались, нож выскользнул из потной ладони, с оглушительным в наступившей тишине стуком упал на пол.
Глориндель обернулся.
Натан видел, как они встретились глазами – бесстыжий соблазнитель и чудовищно униженный муж. Прекрасные глаза эльфа медленно сощурились, по губам зазмеилась улыбка. Он хозяйским жестом прижал к себе сомлевшую от вина и счастья женщину. Купец тихо, протяжно взвыл и рванулся вперед. Натан еле успел отдернуть лезвие – напоролся бы, дурень, непременно – и перехватить мужчину левой рукой за шею. Служанка ахнула, трактирщик шикнул на нее. Несильный толчок отбросил купца назад на скамью, но он тут же вскочил, похоже, протрезвев от ярости, и снова слепо бросился вперед, рыча:
– Мразь! Гнида! Порешу!
Глориндель снова улыбнулся. Его взгляд нашел взгляд Натана.
– Убей его, – сказал эльф и вместе с женщиной скрылся во тьме второго этажа.
Натан толкнул купца, и тот снова упал, но уже не поднялся. Только сидел, глядя на Натана снизу вверх с ненавистью и ужасом.
– Добрый господин… – Бормотание трактирщика за спиной вывело Натана из ступора, в который его вверг приказ Глоринделя. – Простите, добрый господин, но разбой ведь… не извольте… в этих стенах… невинной кровью марать… на окраину бы, там и…
– Так что, ты предлагаешь мне убить этого человека вне стен твоей халупы? – обернувшись, резко сказал Натан. Трактирщик лишь продолжал кланяться – туда-сюда, вверх-вниз, раскачиваясь, как болванчик. Натана замутило. Он снова повернулся к купцу. Тот по-прежнему смотрел на него со скамьи, и в мутном взгляде теперь был только ужас, без ненависти.
– Помилуйте… – прохрипел он, содрогаясь, и ткнулся лицом в сгиб локтя. Натану стало горько и противно. Он спрятал меч в ножны.
– Ложись спать. Утром уезжайте и никогда не говорите о том, что произошло.
Купец, дрожа, поднял голову.
– Не убьете? – сипло спросил он.
– Не убью, – неприязненно ответил Натан. И подумал: а должен бы. Обязан. Это мой долг: подняться наверх и убить этого ублюдочного сопляка, проткнуть его насквозь прямо в момент извержения, чтоб не марал белый свет своим поганым взглядом…
Но он не мог, потому что присягнул лорду Картеру и обещал служить господину Глоринделю, как служил бы своему сюзерену. Хотя его сюзерен никогда не опустился бы до такого… убожества.
– Спать, – жестко повторил Натан.
Ночью он не сомкнул глаз. Мешали уснуть сперва стоны и скрип кровати за стеной, потом – камень на душе и неистовое желание задушить мерзавца. Под утро Натан забылся коротким беспокойным сном, вскинувшись с первыми петухами. За стеной было тихо. На миг он испугался, что купец пробрался в комнату и убил любовников спящими, и проклял себя за непредусмотрительность, но, сбежав вниз, увидел Глоринделя мирно сидящим за столом в углу. Он казался выспавшимся, но недовольным.
– Где они? – резко спросил Натан, подходя.
Эльф поднял на него хмурый взгляд.
– Кто?
– Вы еще спрашиваете?! Купец с женой!
– Уехали, – ответил подоспевший трактирщик. В его круглом лице читалось облегчение от того, что все так мирно закончилось. – Затемно еще уехали.
Натан вспомнил глаза купца – сперва пустые и пьяные, потом – налившиеся кровью, потом – полные мольбы и ужаса, и подумал: интересно, что он с ней сделает. По меньшей мере изобьет. Что ж, и по заслугам. Он бы на месте купца не пережил такого позора. Впрочем, Натану подобная участь так или иначе не грозила.
– Вставайте, – бросил он.
– Я еще не позавтракал, – вяло засопротивлялся эльф, но Натан глянул на него так, что он примолк. Несмотря на недоброе расположение духа, похоже, спорить с Натаном ему сейчас не хотелось. В другое время Натан воспринял бы это как небольшую победу – но сейчас он был слишком зол.
– В седле потрапезничаете, – процедил он и размашистым шагом вышел вон.
– Кстати, я вроде бы велел тебе убить это ничтожество, – неохотно проговорил эльф, когда они седлали коней.
– Вам мало того зла, что вы уже причинили этой семье? – не выдержал Натан.
– Зла? – Эльф рассмеялся все так же звонко. – Да эта дура до конца своих дней будет меня вспоминать как лучшее, что было в ее никчемной жизни!
– Надеюсь, вы по крайней мере довольны.
– Доволен? – Глориндель вздохнул и вскочил в седло. – Увы, друг мой, она красива, как эльфийка, глупа, как эльфийка, и, как у истинной эльфийки, у нее меж ног форель.
Натан обернулся, молча посмотрел Глоринделю в глаза и без удовольствия увидел, как улыбка сползает его губ.
– Если вы еще раз назовете меня своим другом, добирайтесь до столицы сами, – тихо проговорил он и галопом вылетел из конюшни, со двора, прочь от трактира.
– Натан, сколько тебе лет?
Это было первое, что сказал Глориндель за целый день – с тех пор как они выехали с постоялого двора, при одной мысли о котором у Натана сосало под ложечкой. Ехали бок о бок, но не перемолвились и словом – Натан мрачно молчал, эльф тоже не изъявлял стремления пообщаться, даже не насвистывал и вообще с самого утра не выкинул ни единой глупости. Натана это скорее беспокоило, чем радовало. Вопрос эльфа тем не менее оказался таким неожиданным, что Натан ответил:
– Тридцать восемь.
– Немолод уже… да? – В голосе эльфа слышалась легкая, почти дружелюбная насмешка. Натан смолчал. – Немолод, и не слишком хорош собой, и не слишком богат… твой Картер скряга, каких мало.
– С чего вы взяли? – вспылил Натан – последнее замечание отчего-то задело его сильнее других.
– Да ты посмотри хоть, как он нас снарядил. А между тем, если ты не забыл, от меня зависит судьба всей вашей страны.
– Это вы об этом постоянно забываете, – мрачно сказал Натан.
Эльф безмятежно улыбнулся.
– А мне с этого проку немного. Конечно, я стану родоначальником новой княжеской династии в Калардине… но маловато чести для эльфа моего происхождения мешать свою кровь с человеческим отродьем. Не обижайся.
Натан не ответил. Разумеется, он не обижался – если воспринимать всерьез все, что говорит и делает этот щенок, одному из них не жить… хотя порой очень трудно было не воспринимать это всерьез.
– Но мы говорили о тебе, – как ни в чем не бывало продолжал Глориндель. – Ты не очень молод, не очень красив, не очень богат и не очень умен. У тебя всего-то и есть, что нищенское жалованье и сомнительные привилегии от твоего лорда. Из всего этого могу заключить, что с женщинами тебе никогда особо не везло.
Натан вздрогнул и обернулся. Эльф смотрел ему в глаза, мягко улыбаясь.
– Это не ваше дело, – немного нервно бросил Натан. – Вообще к чему вы это сказали?
– Пытаюсь понять твое вчерашнее поведение в трактире.
– Мое поведение?! Это вы себя вели, как… как…
– Как кто? – улыбаясь, спросил эльф. Натан сплюнул в сердцах. Эльф улыбнулся шире. – Ты просто завидуешь.
– Я?! Кому? Вам?!
– Ну-ну, что ты так разволновался? По-твоему, я недостоин зависти? У меня великолепное прошлое и блестящее будущее, а у тебя нет ни того, ни другого. Женщины за версту чуют таких неудачников, как ты, и обходят их десятой дорогой. Ну признайся, если бы та рыженькая запала на тебя, а не на меня, – ты бы устоял?
– При чем здесь… – У Натана перехватило дух от возмущения, и ему пришлось сделать паузу, чтобы вернуть голосу твердость. – Вы унизили ее мужа. Чудовищно унизили. Публично. Безо всяких на то оснований.
– А что ему мешало убить меня на месте, а благоверную за волосы оттаскать? Ты? – В голосе эльфа скользнуло презрение. – Ты старый вояка, Натан, я верю в силу твоей руки, но оскорбленная честь и не против такого пойдет. А там и чести-то не больше, чем жару в женском лоне…
– Замолчите. – Натан непроизвольно стиснул повод коня. – Не могу слушать, как вы… разглагольствуете о том, что сделали.
– С таким немыслимым цинизмом, да? – протянул эльф и засмеялся. – Ты слишком неуверен в себе, друг мой. Если бы тебе случалось попадать в подобные ситуации, ты смотрел бы на жизнь проще.
– Боги меня от этого миловали, – резко сказал Натан. – И я вас, кажется, предупреждал, что если вы еще раз назовете меня своим другом…
– Друзьями тебя судьба тоже не баловала, верно? Может, тот один только и был… Друзей заводят так же, как и женщин, – для этого надо обладать определенным обаянием. Расскажи мне про него, Нат. Про своего друга. Он был…
– Идите вы!.. – вырвалось у Натана. Эльф взметнул на него недоуменный, почти обиженный взгляд, и Натан быстро добавил – не жестко, как намеревался, а поспешно, стремясь загладить вырвавшуюся грубость: – Я не хочу говорить об этом. Тем более с вами.
– Что же ты так болезненно все воспринимаешь? – беззлобно сказал Глориндель, оставив без внимания вопиющую неучтивость своего сопровождающего. – О чем с тобой ни заговори – что о женщинах, что о друзьях… – Его синие глаза вдруг коротко блеснули, и он воскликнул: – Постой, тот твой друг… он был женщиной?!
Натан с досады ударил коня пятками в бока, мгновенно вырвавшись вперед. Немыслимое дело – он чувствовал, что краснеет. Проклятие, неужели он в самом деле так прост? Или этот сволочной эльф уж слишком проницателен…
Глориндель что-то крикнул ему, но Натан не сбавил скорости – меньше всего на свете ему хотелось выслушивать последующие догадки эльфа, которых у того, судя по всему, имелось предостаточно. Он весь пылал от стыда и возмущения, поэтому когда конь на полном скаку запнулся и небо рванулось вверх, а усыпанная прошлогодней листвой земля понеслась навстречу, почувствовал лишь изумление. Потом был удар, от которого у Натана помутилось в голове – окружающие деревья смазались и пошли пятнами. Натан попробовал пошевелиться и поднес руку к голове. На лбу была кровь – похоже, он расшиб бровь при падении.
Где-то, как ему показалось, очень далеко истерично заржали лошади. Натан моргнул, перевернулся, сел, попытался подняться и наткнулся ладонью на шершавую, туго натянутую веревку – ту самую, как он понял мгновением позже, о которую споткнулся его конь.
Проклятие, разбойники.
Натан вскинулся, хватаясь за меч. Они уже были здесь – он видел шестерых, стоявших полукругом чуть впереди. В центре этого полукруга брыкался и вставал на дыбы конь Глоринделя – один из разбойников тянул на себя его повод, еще один отводил в сторону лошадь Натана. Эльф крепко держался в седле, сжимая в руке кинжал. Натан выругался про себя. А приходилось ли этому молокососу участвовать в настоящей драке? Ох, вряд ли…
Но драка тут была в любом случае бессмысленна – Натан понял это, поднявшись и обернувшись. За его спиной стояли еще несколько человек – в общей сложности разбойников было не меньше десятка. Он убил бы, возможно, четверых или пятерых, прежде чем один из них добрался бы до его глотки, но эльфа прикончат гораздо раньше.
– Тише-тише, добрые господа, – проговорил самый рослый из бандитов, видимо, главарь. Он стоял в общем круге, заткнув большие пальцы рук за пояс и, видимо, чувствуя себя хозяином положения – увы, небезосновательно. – Не надо железом махать. Мы всего лишь хотим поинтересоваться содержимым ваших кошельков, ну и одолжить ваших чудных коней, а так ступайте с миром.
– Руки прочь, холоп! – в ярости бросил Глориндель бандиту, попытавшемуся стащить его с коня, и ударил наотмашь – умело, сильно. Бандит увернулся, юркнул под брюхо коня, в тот же миг двое подоспели с другой стороны. Эльф поднял коня на дыбы, снова вскинул кинжал.
– Прекратите! – крикнул Натан, перекрывая испуганное конское ржание. – Это бессмысленно! Лучше сдаться.
– Весьма здраво, – похвалил главарь, не трогаясь с места. Выговор у него был внятный, правильный, как у знатного горожанина, только в тоне звучала самоуверенная хамовитость. – А вы, благоразумный господин, сами-то железку бросьте.
Натан молча кинул меч на землю. Эльф, и без того бледный, стал белее мела.
– Мразь! – крикнул он и замахнулся снова, но его схватили за ноги и стащили на землю. Натан, скрестив руки на груди, хмуро наблюдал за происходящим. Один из разбойников, подкравшись, подхватил с земли его меч. Другой в это время быстро и ловко обыскал Натана, срезал его кошелек и отступил.
– Берите пример со своего спутника, сударь, – миролюбиво сказал главарь Глоринделю, вырывающемуся и сыплющему проклятиями – слава богам, не эльфийскими. – Он ведет себя разумно, потому останется невредим. Вас же мне отчаянно хочется убить.
«Как я тебя понимаю», – подумал Натан и вдруг улыбнулся. Это было ужасно нелепо – разбойники заметили его улыбку и заухмылялись в ответ. Выглядели они как обычные крестьяне, только за поясами торчали тесаки и мясницкие ножи, – но в их взглядах Натану чудилось едва ли не дружелюбие… впрочем, не по отношению к эльфу.
1 2 3 4 5 6 7