Я точно не знаю, где это.
– Западная Виржиния? Почему туда?
– Потому что… – он дрожал, он чувствовал, что этот человек с закрытым лицом и пистолет калибра 11.43 мм просто жаждут убить его. – Если я вам скажу, вы оставите мне жизнь? – спросил он Маклина.
– Мы тебя убивать не будем,– пообещал полковник. – Скажи мне, Гэри. Скажи мне.
– Они идут в Западную Виржинию… потому что там живет Бог,– ответил мужчина, и лицо его сморщилось от мук, что он предал Спасителя. – Бог живет на вершине горы Ворвик. Брат Тимоти видел там Бога, давным–давно. Бог показал ему черный ящик и серебряный ключ и рассказал, каким будет конец света. А теперь брат Тимоти ведет Спасителя искать Бога.
Маклин выдержал паузу в течение несколько секунд, потом громко рассмеялся, звук был такой, будто хрюкало животное, а когда он кончил смеяться, он сгреб за воротник рубашки Кейтса левой рукой и вдавил гвозди правой руки ему в щеку.
– Ты здесь не среди сумасшедших религиозных фанатиков, друг мой. Ты среди воинов. Поэтому прекрати болтать эту чертову чепуху и скажи мне правду. Сейчас.
– Клянусь! Клянусь! – Слезы катились из глаз Кейтса по грязному лицу. Бог живет на горе Ворвик. Брат Тимоти ведет Спасителя искать его! Клянусь!
– Оставьте его мне,– сказал Роланд.
На мгновение наступила тишина. Маклин пристально смотрел в глаза Гэри Кейтса и отвел свою правую руку. На щеке выступали маленькие пятнышки крови.
– Я о нем хорошо позабочусь. – Роланд полез за пистолетом калибра 11.43 мм. – Он у меня забудет об этой боли в ногах, когда мы хорошо побеседуем.
– Да,– кивнул Маклин. – Думаю, это хорошая идея.
– Освободите его,– сказал Роланд солдатам.
Они сразу же повиновались, глаза его за защитными очками блестели от возбуждения. Он был счастливым молодым человеком. Да, это была тяжелая жизнь, и иногда ему хотелось “Пепси” или в кондитерский бар Малютки Рут, или ему очень хотелось принять горячий душ, а потом посмотреть хороший боевик по телевизору – но все эти вещи относились к прошлой жизни. Теперь он был сэр Роланд, жил, чтобы служить королю в бесконечной игре в Рыцаря Короля. Однако ему не хватало его компьютера, и это было единственное плохое в том, что нет электричества. А иногда он видел странный сон, в котором он был где–то, что похоже на подземный лабиринт, и выступал на стороне Короля, и в этом туннеле было два тролля – мужчина и женщина – со знакомыми лицами. Лица их тревожили его и всегда заставляли просыпаться в холодном поту, но эти лица не были реальными; это был просто сном, и Роланд всегда мог снова заснуть как мертвый, когда у него в голове наступало просветление.
– Помогите ему дойти,– приказал Роланд двум солдатам. – Сюда,– сказал он и повел их в направлении черного трейлера.
Маклин толкнул труп, лежащий у его ног.
– Очистите здесь,– сказал он одному из часовых, и встал лицом к горизонту, на восток.
Американская Верность не могла находиться далеко впереди них – может, только в двадцати–тридцати милях. Они нагружены припасами из процветающей местности у Саттона. И у них масса оружия, боезапасов и два танка.
Мы можем их настичь, подумал Маклин. Мы можем их настичь и отобрать то, что у них есть. И я растопчу лицо Спасителя своими ногами. Потому что ничто не может устоять перед Армией Совершенных Воинов, и ничто не может помешать осуществить главный план.
Бог живет на горе Ворвик, сказал этот человек. Бог показал ему черный ящик и серебряный ключ и сказал ему, каким будет конец света.
Безумных религиозных фанатиков придется уничтожить. В главном плане нет места для подобных им.
Он снова повернулся к трейлеру. В дверном проеме стояла Шейла Фонтана, и Маклин вдруг осознал, что все эти волнения подействовали на его эрекцию. И эта была хорошая эрекция. Она обещала продержаться некоторое время. Он поднялся по резной лестнице с перилами, на которых были лица демонов, вошел в трейлер и закрыл дверь.

Глава 68. Маска Иова раскололась

– Сестра! Сестра, проснись!
Она открыла глаза и увидела фигуру, стоящую над ней. Несколько секунд она не могла понять, где находится, и инстинктивно крепче схватилась за кожаный футляр. Потом она вспомнила: она в хижине Глории Бауэн, она задремала в тепле, исходящим от печки, и последнее, что она смогла припомнить, это что кто–то играет на флейте у костра снаружи.
Глория ее разбудила.
– Тебя зовет Джош! – сказала она Сестре испуганным голосом. – Скорее! Что–то происходит со Свон!
Сестра встала. Пол, который находился рядом и все слышал, тоже поднялся с пола, где они спали. Они пошли за Глорией в соседнюю комнату, где увидели Джоша, склонившегося над Свон. Аарон стоял и смотрел широко раскрытыми глазами, держась за водоуказующую лозу.
– Что это? – спросила Сестра.
– Лихорадка! Она горит вся!
Джош взял кусок ткани из ведра с растаявшим снегом и отжал его. Он стал протирать холодной тканью шею и руки Свон, и мог поклясться, что видит, как в золотистом свете лампы подниматься пар. Он боялся, что все ее тело может вдруг пройти через точку воспламенения и взорваться.
– Нам нужно ослабить ее жар!
Пол коснулся руки Свон и быстро отдернул ее, как будто коснувшись печной дверки.
– Боже мой! И давно она так?
– Я не знаю. У нее был жар, когда я проверил час назад, но не такой.
Он снова опустил кусок ткани в холодную воду, и на этот раз приложил ее к Свон не отжимая. Свон сильно дрожала, голова ее дергалась взад–вперед, она тихо и ужасно стонала.
– Она умирает, Джош! – воскликнул Аарон. В его глазах были слезы. – Не давайте ей умереть!
Джош опустил руки в холодную воду и провел ими по горящей коже Свон. Она сгорала изнутри, так ужасно она горела. Он не знал что делать и смотрел на Сестру.
– Пожалуйста,– сказал он. – Помогите мне спасти ее!
– Вынесите ее отсюда! – Сестра уже почти взялась, чтобы помочь вынести ее. – Мы можем покрыть ее снегом.
Джош подсунул руки под спину Свон и стал ее поднимать. Она дернулась, и ее обмотанные руки схватились за воздух. Он взял ее в свои объятия и положил ее голову себе на плечо. Тепло, исходившее от нее сквозь маску Иова, почти опаляло его. Он сделал два шага, когда Свон закричала, забилась и обмякла.
Джош почувствовал, что жар проходит. Почувствовал, что ужасное тепло покидает ее тело, как будто кто–то открыл дверь печи прямо ему в лицо. Почувствовал, что оно поднимается как пелена пара и держится на потолке прямо над его головой.
Она лежала у него на руках без движения, и Сестра подумала, что она умерла. О, Боже мой, Свон умерла.
Колени у Джоша почти подломились.
– Свон! – позвал он, и голос его дрогнул.
Ее длинное хрупкое тело остывало. Слеза почти ослепила его, и у него вырвалось рыдание, сотрясшее его тело.
Осторожно, нежно он снова положил ее на кровать. Она лежала как раздавленный цветок, вытянув руки и ноги.
Джош боялся взять ее запястье и проверить пульс. Боялся, что на этот раз искра жизни уйдет.
Но все–таки взял. И ничего не мог почувствовать. На несколько секунд он склонил голову.
– О, нет,– прошептал он. – О, нет, я думаю, что она…
Под пальцами у него почувствовалось слабое трепетание.
И еще раз. Потом третий и четвертый – все сильнее.
Он взглянул на лицо Свон. Тело ее дрожало – и тогда появился этот жуткий шум, как будто ломалась толстая сухая глина.
– Ее… лицо – прошептал Пол, стоящий в ногах кровати.
У линии волос вдоль маски Иова поползла трещина.
Она прошла там, где должен быть лоб, делая зигзаг на носу, затем вниз по левой щеке к челюсти. Единственная трещина стала расширяться, разломилась, от нее поползли другие. Части маски Иова стали отходить и отваливаться, как куски громадного струпа, под которым наконец–то зажила глубокая и отвратительная рана.
Пульс у Свон был бешеный. Джош опустил ее запястье и шагнул обратно, глаза были открыты так широко, что казалось, они сорвутся с поверхности его собственной маски. Сестра сказала:
– О–о…
– Боже,– закончила Глория.
Она схватила Аарона, прижала его к своему бедру, и положила руку на лицо, чтобы защитить его глаза. Но он ее отодвинул.
Маска Иова продолжала раскалываться, с небольшими хлопками и быстрым треском. Свон лежала тихо, за исключением того, что грудь ее быстро поднималась и опадала. Джош хотел коснуться ее, но не стал – потому что маска Иова вдруг треснула на две половины и упала с лица Свон.
Никто не шевельнулся. Пол выдохнул. Сестра была слишком ошеломлена, чтобы делать что–нибудь кроме того, как смотреть.
Свон еще дышала. Джош подошел к ней, взял фонарь с крючка на стене и поднял его над головой Свон.
У нее не было лица. Освобожденные от опавших куском маски Иова, черты Свон оказались стертыми, белыми и гладкими, как свечной воск, за исключением двух небольших отверстий ноздрей и щели у рта. Трепещущей рукой Джош провел пальцы по тому месту, где должна была быть ее правая щека. Они погрузились в беловатое скользкое вещество, которое имело консистенцию нефтяного желе. А под желеобразной массой…
– Сестра,– сказал он быстро,– вы это перенесете?
Он дал ей фонарь, и она увидела то, что было в трещинах, и почти что упала в обморок.
– Теперь держите фонарь крепче,– сказал он и вынул кусок ткани из ведра со снеговой водой.
Затем медленно и осторожно он стал стирать желеобразную массу.
– Боже мой! – его голос задрожал. – Посмотрите на это! Посмотрите!
Глория и Пол подошли поближе, чтобы посмотреть, а Аарон встал на цыпочки.
Сестра увидела. Она отвела в сторону кусок маски Иова и коснулась завитка волос Свон. Он потемнел от скользкой массы, покрывавшей его, но отсвечивал золотыми и рыжеватыми огоньками. Это были самые прекрасные волосы, которые она когда–либо видела, и они росли на голове у Свон сильными и крепкими.
– Аарон! – позвал Джош. – Пойди приведи Анну и Джина! Скорее!
Мальчик выскочил. Пока Джош продолжал счищать пленку, черты лица Свон стали проясняться.
И тогда он взглянул вниз на ее лицо, и коснулся лба. Лихорадка ее прошла, температура была почти нормальной. И хотя глаза ее все еще были закрыты, но она очень спокойно дышала, и Джош решил дать ей уснуть.
– Какого черта эта суматоха? – спросила Анна Мак–Клей, когда вошла.
– Вот,– тихо сказал Джош и отступил, чтобы Анна могла видеть.
Она остановилась, как будто налетела на стену, и глаза на ее грубом старом лице наполнились слезами.

Глава 69. Поцелуй

– Сюда, ребята! Время завтрака!
Робин Оукс фыркнул без всякого интереса, когда Анна Мак–Клей внесла через дверь кастрюльку с супом и несколько мисочек. Он и трое других юных разбойников провели ночь, уснув у костра, вместе с шестью–семью другими, кто сторожил у хижины Глории. Было еще одно темное, холодное утро, и под ветром кружились небольшие хлопья снега.
– Ну, идите! – нетерпеливо подгоняла Анна. – Вы хотите завтракать или нет?
Робин встал, напряженно прошел мимо лошади, которая была привязана к столбику у ворот. На спине и плечах Мула лежали два одеяла, он находился довольно близко к теплу от костра, так что ему не грозило обморожение. Другие мальчишки последовали за Робином, некоторые другие зашевелились и тоже пошли, чтобы их покормили.
Анна налила супу для него в миску. Он сморщил нос.
– Опять это дерьмо? То же, что было на обед?
– Конечно. И это же ты получишь и на ленч, так что лучше будет, если тебе это понравится.
Робин сдержал страстное желание вылить все на землю. Он знал, что это приготовлено из вареных корешков с несколькими кусочками хорошего и полезного старого крысиного мяса. Теперь даже пища в буфете приюта казалась похожей на настоящую манну небесную, и он согласился бы поехать даже в Китай, если бы мог там получить настоящий громадный бифштекс. Он отошел от очереди за едой, чтобы следующий мог получить свою порцию, поднес миску ко рту и отпил. Он провел неважную ночь, беспокойную, без отдыха, и только под конец отхватил несколько часов сна, несмотря на старика, который сидел у огня, играя на флейте. Робин бросил бы в него ботинком, но некоторые другие, казалось, наслаждались этой унылой музыкой, и Робин видел, как сияет лицо старика в свете костра, когда он выводит эти трели. Робин вспомнил, на что был раньше похож “хэви метал”: треск, напряженные гитарные аккорды и быстрый ритм ударника, как будто мир вот–вот взлетит. Это музыка была ему не по нраву – но ему стало ясно, что мир действительно взлетел. Может, теперь наступило время для мира, подумал он. Мир в действиях, словах, и музыке тоже.
– К черту! – сказал он себе. – Я, должно быть, старею!
Где–то среди ночи он проснулся. Сел, раздраженный и одеревеневший, чтобы поискать место потеплее, и увидел человека, стоящего с другой стороны костра. Просто стоящего там, полы его грязного пальто развевались на ветру, он пристально глядел на хижину Глории. Робин не помнил, как выглядело лицо человека, но человек медленно крался между спящими фигурами, почти на двадцать футов подойдя ко входу в хижину. Анна и Джин сидели на ступеньках, вооруженные винтовками и охраняли дверь, но они разговаривали друг с другом и не обратили на него внимания. Робин припомнил, что Джин дрожал и подтягивал воротник у шеи, а Анна дула на руки, как будто застигнутая неожиданно подкравшимся холодом.
Мужчина повернулся и целенаправленно пошел прочь. Это были шаги человека, у которого есть дела и есть куда идти. Может поэтому Робин и запомнил его. Но затем Робин поменял положение тела, откинул назад голову и заснул, пока не проснулся от того, что ему на веки падают холодные снежинки.
– Когда мы получим обратно свое оружие? – спросил он ее.
– Тогда, когда скажет Джош.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61