– Все то отпускать научись, что потерять боишься, - велел ему Йода. "Трудный урок это, но необходимый". И этот урок нужно учить снова и снова, печально думал Йода, вспоминая сотни джедаев, уже погибших в Войнах клонов.
Встреча с мастером Винду и мастером Йодой тревожила Оби-Вана еще несколько часов. Он думал о ней, вспоминая последние сообщения из Сената, готовясь к брифингу и даже рассказывая множеству джедаев о зонах недавних боев и отвечая на их вопросы в конференц-зале. Но думал он не о Совете джедаев и не о канцлере. Он думал об Энакине.
Мастер Йода и мастер Винду видели картину в целом - взаимодействия Сената, канцлера и джедаев, и то, какие у каждой из сторон были возможности, ответственность и власть. Они обдумывали данные обещания, приказы и требования, словно бы наблюдали за ходами в игре в деджарик на голографической доске.
А Энакин на картину в целом не смотрел. Большинство событий он воспринимал с личной точки зрения. Это не было проблемой, пока они с Оби-Ваном воевали против Торговой Федерации на Внешнем Кольце, - в конце концов, когда в тебя палит боевой дроид, это и вправду твое личное дело, какая бы причина за событиями ни стояла. А теперь, когда они вернулись на Корусант, Энакину волейневолей придется учитывать политические последствия своих поступков - и чужих тоже. Возможная реакция Энакина на последние события Оби-Вана очень тревожила. Надо, чтобы кто-нибудь его предупредил, что может случиться. Оби-Ван вздохнул. Вообще-то единственный "кто-нибудь", способный дать Энакину намек, - это он сам, Оби-Ван. Только если Энакин станет его слушать…
Дверь конференц-зала открылась. Оби-Ван поднял голову от карт и голограмм, которые отключал, и увидел, что к нему спешит Энакин.
– Ты пропустил доклад о положении на Внешнем Кольце, - сказал Оби-Ван.
– Меня задержали, - ответил Энакин. Голос у него звучал напряженно и, мягко говоря, озабоченно. Он потряс головой. - Извините. У меня нет уважительных причин…
Оби-Ван отвернулся, чтобы выключить последние электронные звездные карты.
– Вкратце - все идет замечательно, - заметил он. Может быть, удастся свернуть на политику, начав с доклада, который Энакин пропустил. - Сейлеуками пала, и мастер Вос переместил войска на Боз-Пити.
Энакин нахмурился.
– А что тогда не так? - напрямик спросил он.
"Ага, перейти к теме будет еще проще".
– Ожидается, что сегодня Сенат проголосует за то, чтобы предоставить канцлеру еще больше исполнительных полномочий.
– Это лишь означает, что обсуждений будет меньше, а дела больше, - не без удовлетворения сказал Энакин. Затем он увидел, какое у Оби-Вана выражение лица, и явно удивился. - Разве это плохо? Так будет легче закончить войну.
"Не так все это просто!" Однако в последний момент Оби-Ван решил смолчать. Энакин не дипломат, для него это действительно кажется простым.
– Энакин, будь осторожнее с твоим другом канцлером.
– В каком смысле? - Энакин еще больше удивился.
– Он хочет встретиться с тобой.
– Зачем?
– Не говорит.
На это Энакин нахмурился.
– Канцлер не сообщил об этом Совету джедаев? - уточнил он. - Странно.
– Тут все странно, - буркнул Оби-Ван. - И это меня тревожит. - Вот теперь Энакин наконец начал его внимательно слушать. - Отношения канцлера с Советом стали крайне напряженными.
Энакин нахмурился еще сильнее.
– Я знаю, что растущая власть канцлера беспокоит Совет, - сказал он. - Но ведь мы вместе стараемся спасти Республику. К чему такое недоверие?
"К тому, что можно делать одновременно несколько вещей, - подумал Оби-Ван. - Канцлер вполне способен одновременно стремиться спасти Республику и заботиться об укреплении личной власти. И если мы не обратим на это внимания, к моменту окончания войны власти у него станет слишком много". Но говорить об этом вслух было опасно - даже в Храме джедаев.
– Энакин, Сила наполняется тьмой, - произнес вместо этого Оби-Ван. - И это влияет на всех нас. Остерегайся своих чувств.
Энакин кивнул, однако, когда они вдвоем выходили из конференц-зала, Оби-Ван уже не был уверен, что сказал достаточно.
Кабинет Верховного канцлера на Корусанте славился тем, что из его окон открывался едва ли не самый красивый на планете вид. В большинстве столичных зданий окна выходили в серые тенистые ущелья между колоссальными небоскребами, сплошным ковром покрывавшими поверхность планеты. Эти громадные сооружения напоминали рукотворные горы, и никаких просторов на Корусанте видно не было.
Но кабинет канцлера располагался выше большинства зданий. Из его окон небоскребы казались не горами, а окаменевшим вечнозеленым лесом. Однако сегодня над лесом висела сумрачная коричневая дымка. Там, где стояли взорванные дома, в лесу шпилей зияли бреши. "Сепаратисты за это ответят", - думал Энакин.
Наконец канцлер Палпатин нарушил молчание.
– Энакин, сегодня Сенат намерен обратиться ко мне с просьбой установить прямой контроль над Советом джедаев.
Энакин изумленно вскинул взгляд. Оби-Ван говорил ему, что канцлеру намерены предоставить новые полномочия, но подобный поворот событий ему в голову не приходил.
– Джедаи больше не будут подотчетны Сенату? - спросил он, не веря своим ушам.
– Они будут подотчетны лично мне, - ответил Палпатин. - Сенат сейчас не способен вести войну.
– Я согласен, - быстро сказал Энакин. И добавил, вспомнив слова Оби-Вана: - Но Совету джедаев это может не понравиться. При всем моем уважении к вам, сэр, должен сказать, что Совету не по душе дальнейшие поправки к конституции.
– В данном случае у меня нет выбора, - почти печально заметил Палпатин. - Войну необходимо выиграть.
– С этим никто не спорит, - кивнул Энакин. "Хотя иногда мне кажется, что Совет слишком печется о политике и забывает о реальных проблемах". При этой мысли Энакину стало неловко. Ведь Совет посылал на войну своих членов, и многие уже погибли. "Это потому, что Совет заседает на Корусанте, а не на поле боя, поэтому мне и кажется, что меня окружили со всех сторон, - подумал Энакин. - И к тому же… все остальное". Ему не хотелось сейчас думать о своих снах.
Палпатин между тем что-то говорил, Энакин как раз успел услышать, как канцлер спрашивает:
– Тебе никогда не приходило в голову, почему тебя не допускают в Совет?
– Придет и мое время, - машинально ответил Энакин. - Когда стану старше и, надо полагать, мудрее… - "Не придет мое время, - пронеслось у него в голове. - Все. Стоит им узнать о Падме и ребенке, и мне придется подкинуть Орден". И вдруг он ощутил пустоту внутри - как тогда, когда ему было девять лет, и Совет сказал, что учить его уже поздно. "Что со мной теперь будет?" - спросил он тогда у КвайГона Джинна. Он стал подопечным Квай-Гона, но даже тогда, когда ему было всего девять, этого казалось ему мало. После гибели Квай-Гона Совет изменил решение, но теперь смягчения не будет.
– Надеюсь, ты доверяешь мне, Энакин, - сказал канцлер.
– Разумеется, - ответил Энакин, чувствуя себя страшно виноватым. Он не доверял канцлеру настолько, чтобы рассказать ему о Падме и ребенке. Но тогда получалось, что до такой степени он не доверял никому. Пока что.
– Мне нужна твоя помощь, сынок, - произнес Палпатин.
"Я что-то прослушал?"
– Что вы имеете в виду?
– Я боюсь джедаев. Совет постоянно добивается новых полномочий. Джедаи окружены завесой тайны и одержимы идеей независимости, а в условиях демократии подобные идеалы представляются мне попросту непонятными.
Энакин едва удержался, чтобы не закатить глаза от раздражения. Оби-Ван говорил о канцлере практически то же самое. Почему бы им просто не прекратить это и не заняться войной?
– Уверяю вас, джедаи - преданные сторонники идеалов Республики, - сказал он Палпатину.
– Их дела говорят громче, чем их речи, - возразил Палпатин. - Мое будущее зависит от тебя.
– Каким образом? - удивился Энакин. - Простите, я не понимаю.
– Ты станешь глазами, ушами и голосом Республики, - объявил Палпатин.
"Что это значит?" Канцлер был голосом Сената, а Сенат - голосом Республики. Разве Палпатину нужен помощник-джедай? Это лишено всякого смысла.
– Энакин, - сказал, помолчав, Палпатин, - я назначаю тебя моим личным представителем в Совете джедаев.
Ну что ж, тогда все ясно. И тут до Энакина наконец дошло, что он услышал.
– Меня - мастером?! - "Таких молодых джедаев в Совете еще никогда не было! А может быть, в таком случае меня не выгонят, даже если узнают…" Додумывать он не стал - слишком грандиозной и хрупкой была подобная надежда. Кроме того… - Я потрясен, но ведь Совет сам избирает собственных членов. Они на такое никогда не пойдут.
– Я думаю, им придется, - сказал Палпатин со спокойной и невероятно убедительной твердостью. - Они нуждаются в тебе гораздо сильнее, чем ты думаешь.
Глава 7
Энакину пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не начать нервно измерять шагами коридор перед залом Совета джедаев. Голова у него шла кругом. С тех пор как Палпатин сказал юному джедаю, что хочет ввести его в Совет, прошло всего несколько часов, а Сенат предоставил канцлеру полномочия, которые делали назначение Энакина законным, и вовсе, казалось, несколько минут назад. Почему же Энакина не покидает чувство, что он стоит здесь уже несколько суток?
Наконец дверь открылась, и Энакин вошел. Зал Совета оказался больше, чем помнилось Энакину. С начала Войн клонов он бывал здесь несколько раз - с докладом о поручениях, которые они с Оби-Ваном выполняли, - но не помнил, что требуется столько времени, чтобы дойти до центра круга. Мастера бесстрастно ждали на своих местах - Мейс Винду, Иит Кот, Йода, голограммы Пло Куна и Ки-АдиМанди. Даже по лицу мастера Оби-Вана было никак не догадаться о том, каково же решение Совета.
Наконец Энакин дошел до середины зала, остановился и поклонился Совету.
Мейс Винду заговорил. Речь его была формальной - от лица главы Совета джедаев.
– Энакин Скайуокер, мы согласны с вашим назначением в Совет в качестве личного представителя канцлера.
– Я приложу все усилия, чтобы отстаивать принципы Ордена джедаев, - не менее формально ответил Энакин, но сдержать радость ему было трудно. Ему хотелось прыгать и кричать - ну, по крайней мере, улыбнуться.
Должно быть, мастер Йода уловил чувства Энакина, потому что он сурово поглядел на него.
– Принять это назначение с легким сердцем не смог Совет. Тревожит нас подобный шаг канцлера Палпатина.
– Я понимаю, - сказал Энакин.
– Вы станете членом Совета, - продолжал Мейс Винду, - однако мы не присваиваем вам ранг мастера.
"Что?!" Энакина захлестнул гнев, и тут же всем формальностям пришел конец.
– Как вы можете так поступать? Я могущественнее любого из вас! Разве я могу входить в Совет, но не быть при этом мастером?
– Займите свое место, юный Скайуокер, - с ледяным недовольством отвечал Мейс.
Энакин смолк. Внутри у него все кипело, однако он сумел выдавить: "Простите, мастер", и направился к пустому креслу. "Будущее канцлера зависит от меня, а они никогда не станут доверять никому из нас, если решат, что я не в состоянии себя контролировать. Но в Совете никогда не было никого без ранга мастера! А я достоин стать мастером! Все это знают!"
Ки-Ади-Манди кашлянул, и Совет перешел к делу.
– Мы обследовали все принадлежащие Республике звездные системы и не обнаружили ни следа генерала Гривуса.
– На Внешнем Кольце прячется он, - предположил Йода. - Дальние системы следует вам осмотреть.
– На это нужно время, - сказал Оби-Ван. - И лишних кораблей у нас нет.
– Мы не можем отозвать корабли с линии фронта, - согласился Мейс.
Несмотря на гнев, Энакин тоже кивнул. Силы Республики и так слишком уж рассредоточены.
– А позволить армиям дроидов перегруппироваться для нас смертельно опасно, - добавил Оби-Ван.
Энакин был согласен и с этим.
– Мастер Кеноби, опросить наших агентов следует вам, - сказал Йода. - А затем ждать.
Энакин нахмурился.
"Ждать? Тогда у генерала Гривуса будет время перестроить войска! Но сейчас у нас не хватает истребителей, так что ничего другого не остается".
Голубая голограмма Ки-Ади-Манди подняла руку.
– А как же высадка дроидов на Кашиик?
Все согласились, что терять Кашиик, планету вуки, нельзя. Она находилась на главном навигационном маршруте всего юго-восточного квадранта. Энакин тут же вызвался возглавить наступательные войска - эту систему он прекрасно знал и решил, что много времени операция не займет. Однако Мейс Винду покачал головой:
– Согласно вашему назначению, вы должны быть здесь, при канцлере.
Энакин скрыл недовольство. Он не сообразил, что должность представителя канцлера не позволит ему вернуться на линию фронта. "Мне не дают делать дело, которое я делаю хорошо, - подумалось ему, - и не дают ранг мастера, чтобы я хорошо выполнял дела здесь. Это несправедливо!"
И он не утешился, ни когда Йода произнес: "Отношения хорошие у меня с вуки. Полечу я", ни когда мастер Винду охотно согласился.
Во время оставшейся части заседания, пока Совет раздавал предписания и планировал стратегию войны, гнев Энакина не утихал. Он терпел до конца. Но когда они с Оби-Ваном направились к конференц-залам, Энакин был вынужден выпустить пар.
– Что за нонсенс? - ворчал он. - Пустить меня в Совет и не признать мастером? За всю историю Ордена не было ничего подобного! Это оскорбительно!
– Успокойся, - ответил Оби-Ван. - Тебе оказали великую честь. В твоем возрасте войти в Совет - подобного еще никогда не было.
Энакин фыркнул. "Такого сильного джедая, как я, тоже никогда не было".
– Энакин, послушай меня, - начал Оби-Ван, и говорил он так серьезно, что Энакин поневоле прислушался. - Дело в том, что ты слишком близок к Палпатину, а Совет не желает, чтобы канцлер вмешивался в дела джедаев.
"Слишком близок к Палпатину? Он что, думает…"
– Клянусь вам, я не просил ввести меня в Совет! - воскликнул Энакин. Если другие джедаи тоже так подумали, ничего удивительного, что он пришелся им не по душе!
– Но ты этого хотел, - возразил Оби-Ван. - И вне зависимости от того, как это получилось, ты оказался в довольно щекотливом положении.
– Вы имеете в виду верность двум сторонам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17