Фиш вытер кровь бумажной салфеткой.
– Мистер Фиш... – начала Джанис.
– Я должен поспать, остаюсь здесь Ничего, перенесу. Советую вам последовать моему примеру, утром надо иметь ясную голову. Встретимся в восемь тридцать. Все понятно?
– Но...
– Джанис, – решительно вмешался Дункан, – вызови такси. Пол прав, сейчас нам нечего делать.
В такси Дункан начал дрожать. Обняв его, Джанис спросила:
– В чем дело, милый?
– Ничего. Реакция на случившееся. Я в порядке. Мне нужен стаканчик спиртного и теплая постель. Все нормально.
Всю дорогу до его дома она продолжала обнимать его.
– У тебя над входом не горит свет, – пожаловалась она.
– Извини, надо сказать хозяйке дома. Она должна заменять перегоревшие лампочки. Мне-то они не нужны.
– Извини, я забыла.
– Ничего. Зато сейчас мы в одинаковом положении. Держи меня за руку, я буду твоими глазами.
Дома он налил виски в два стакана. Джанис выпила, прильнула к нему, ища защиты. – Я боюсь, Дункан. Не хочу ехать домой. Дункан чувствовал на своем лице ее горячее дыхание. Он страстно, почти отчаянно поцеловал ее. Он попытался освободиться, но она не отпускала его, требуя еще поцелуев.
– Где у тебя спальня? – прошептала Джанис.
– Не уверен, что там есть свет.
– Неважно, – сказала она, потеревшись носом о его шею. – Нам не понадобится свет.

Глава 16

Набрав номер в четвертый раз, Джанис долго держала трубку у уха. – Не отвечает, – сказала она.
– Мне это не нравится, – из своего кабинета откликнулся Дункан. Джанис звонила по телефону, стоявшему на рабочем столе Нади. Двери между кабинетами были раскрыты.
– Обычно она приходила на работу вовремя? – спросила она.
– Всегда вовремя, ни разу не болела. Мне это совсем не нравится. – А как она с Томсом... Не ссорилась?
– Кто? Надя? По-моему, она ни с кем не ссорилась, добрая душа. Мне даже казалось, что она нравится Томсу. Наверное, она нравилась всем мужчинам, все-таки симпатичная девушка.
– Да, она мог... может понравиться. Позвонить еще раз?
– Ты уверена, что набираешь номер правильно?
– Конечно! Ты думаешь, что я такая дура? Извини, нервы.
– Ничего, мы оба волнуемся. Позвонишь после совещания. Браунли уже должен быть здесь.
Уборщица, державшая в руках резиновый колпак для прокачки сифонов и почти столкнувшаяся с Джанис, возмущенно трясла своим орудием труда и тремя волосками, росшими из родинки на подбородке.
– Безобразие! – шумела она. – Кругом клочья волос, раковины забиты! У меня что, нет других забот?
Браунли, стоявший в центре кабинета Пола, деловито сказал:
– Входите! И закройте дверь!
Затем, резко повернувшись к Фишу, он спросил:
– Кто эта девушка?
– Это моя помощница, мисс Джанис Колман, – вмешался Дункан. – Она уже доказала свою компетентность в этом деле. Думаю, что и в будущем ее участие в решении проблемы будет весьма полезным.
Джанис решила не придираться к нему за то, что он представил ее так официально. – Надо ограничить число посвященных в проблему до минимума, – проворчал Браунли. – Ладно, ей придется помогать врачу, ему может понадобиться медсестра. Вы когда-нибудь имели дело с медициной, мисс Джанис?
Джанис прикусила губу.
Пол пошевелился в кресле и спросил:
– Сэр, когда мы увидим доктора?
– Потерпите. У нас новый врач, поэтому небольшая задержка. С нашим старым доктором Хагерти проблем не было, мы знали, где можно найти его. Он всегда спешил по вызову. Хагерти знал, кто ему платит деньги. А сейчас у нас новый врач, я еще не встречался с ним. Говорят, только что из университета. Но опытный, не волнуйтесь. Держитесь. Не у вас одного проблемы. Лично у меня пропал сын.
Он так стремительно шагнул к Джанис, что ей пришлось отступить на полшага. – Вы знаете... Джанис, я уверен, что Дункан разъяснил вам необходимость строгого соблюдения тайны. В этом ваша работа. Вы должны проявить себя, согласны? – Думаю, что я знаю о своем долге, сэр, – ответила она, глядя поверх лысой головы Браунли на Пола Фиша, который обернул голову чистым полотенцем, но из-за большой потери крови с трудом сохранял вертикальное положение.
– Прекрасно, все идет прекрасно! – энергично потряс своими подбородками Браунли.
– Сэр, я думаю, следует отметить, что у нас потерялся еще один сотрудник. – Что? Кто это?
– Надя, секретарь мистера Хелма.
– Секретарь? Это та, с "буфера..." Да, я помню ее. Возможно, ей нездоровится, женское недомогание...
– Надя очень серьезно относится к работе, – сказал Дункан. – Меня ее отсутствие очень беспокоит.
– Понятно. Хорошо. Я займусь этим. Дам команду провести расследование. Предоставьте это мне и только мне. Вы понимаете?
И Браунли мрачно ухмыльнулся.
– Там кто-то за дверью, – сказал Дункан. Браунли так посмотрел на Джанис, что та поспешила к двери и открыла ее. Мысленно она выругала себя за услужливость. Вошла девушка, которую Джанис видела раньше, в столовой. Размахивая руками с ярко-красными ногтями, она затараторила, переводя взгляд с одного начальника на другого:
– Извините, сэр. Извините, мисс. Простите, что мешаю. Нас задерживает кладовщик, старый мистер Кармаджен. Похоже, что он не пришел на работу. Нашим ученым нужны реактивы. Понимаете, срываются важные опыты. Мне велено найти ключи от склада, я ищу ключи. У вас есть ключи, мистер Фиш?
Джанис вопросительно взглянула на Дункана, но наткнулась на собственное отражение в его очках. Фиш достал из стола связку ключей.
– Я позабочусь обо всем, – сказал Браунли. – Всем оставаться здесь. Он выскочил из кабинета. Почти сразу же раздался стук в дверь.
– Это кабинет мистера Пола Фиша? – спросила посетительница в строгом костюме с ниткой жемчуга на шее.
– Мистер Фиш проводит совещание, – ответила Джанис.
– Я – доктор Андерс. Инга Андерс. Я только что прилетел" из Центрального правления корпорации. Мне сказали, что я нужна здесь. У вас несчастный случай? – Извините, доктор. Входите, пожалуйста. Ваш пациент перед вами.
Инга Андерс начала хозяйничать на столе Пола. Джанис принесла горячую воду, подавала инструменты и вообще выполняла обязанности медсестры. Джанис обнаружила, что работать с врачом-женщиной не всегда легко.
Зазвонил телефон, трубку поднял Дункан.
– Еще одно происшествие, доктор Андерс, – сказал он. – Похоже, вас ждут на складе.
Врач передала Джанис бинт и сказала:
– Продолжайте бинтовать, наматывайте потуже. Он продержится до моего возвращения.
Джанис старательно закончила перевязку поврежденной головы. Она не даст этой женщине-врачу повода усомниться в своей способности работать. Особенно женщине-врачу в чулках металлического цвета и на каблуках-шпильках.
Браунли и доктор Андерс вернулись вместе.
– Несчастье, – сказал он. – Большое несчастье. Бедный Кармаджен умер. Кровоизлияние в мозг. Я правильно понял, доктор?
Андерс кивнула.
– Смерть Кармаджена никак не связана с нашей проблемой. Я позаботился, соответствующие власти извещены. А по дороге я объяснил суть дела нашему симпатичному доктору. Она понимает необходимость... соблюдения секретности в связи с нашей проблемой и собирается долго сотрудничать с нашей корпорацией. Не так ли, доктор Андерс? Я угадал, Инга?
– Мне надо заняться нашим пациентом. Браунли широко раскрыл руки, как бы пытаясь обнять Дункана и Джанис.
– Вам досталось, не так ли? Шок, вы мало спали. Почему бы вам не отдохнуть сегодня? Я займусь делами. А вы подумайте о нашей проблеме с точки зрения связей с общественностью. Предоставьте мне практические шаги. Совещание завтра утром. О'кей?
Дункан молчал, пока они не вышли из здания.
– Мы одни? – спросил он.
– Да, никого нет.
– Хорошо. Что ты думаешь вообще и о роли женщины-врача, в частности? – А что тут думать? Он купил ее, душу и тело. Слово "тело" я подчеркиваю. – Она симпатичная, да?
– Пожалуй. Но на любителя.
– Жалко, что я не могу оценить ее.
– Зато вчера ты оценил все правильно.
– Если я и пропустил что-либо, то готов исправиться при ближайшей возможности. – Я начерчу для тебя карту, а еще лучше, проведу тебя за руку. А бывают карты по системе Брайля? – спросила она, придвигаясь к нему.
– Слава богу, что ты начала шутить по поводу моего зрения. Ценю твой юмор. А пока...
– Что пока?
– Что нам с тобой делать? Браунли готовит отвлекающий маневр. Судя по тому, как он выпихнул нас на отдых, случилось еще что-то. Думаю, с этим кладовщиком... Я не против того, чтобы выставить корпорацию в самом выгодном свете, но ситуация становится опасной. Случай со мной, Фишем, Кармадженом, боюсь, что и Браунли-младший с Надей... Кто следующий? Мы имеем дело с маньяком, который на свободе и вооружен неслыханным оружием. Его необходимо найти и остановить, и немедленно!
– И это должны сделать двое – слепой и девушка?
– Надеюсь, нам помогут. А вот и такси. Едем в центр, первая остановка – полицейское управление.

Глава 17

У Джона Томса был списочек.
– Молли, подежурь за меня немного, пожалуйста, – попросила Рената. – Ну конечно же!
В туалете Рената переоделась в голубые джинсы и замшевые сапожки с бахромой, в руках она держала голубую замшевую куртку. Собрав волосы в "хвост пони", она завязала их голубой лентой.
– Собираешься покататься? – ухмыльнулась Молли.
– Да... С Гордоном... Уже пять?
– Без четырех минут. Как прошло предыдущее свидание?
– Свидание? А-а, вчера... Думаю, нормально.
– Ты так думаешь? И сегодня вечером ты опять идешь на свидание с ним? – Мы только прокатимся.
– Прокатитесь. А вот и он!
В одной руке Гордон держал листок с отчетами о работе, в другой – два мотоциклетных шлема.
– Привет, Молли! Ты сегодня хорошо выглядишь! Ты готова, Рената? Рената вопросительно посмотрела на Молли.
– Проваливайте! Я закрою. Счастливо! Мотоцикл мурлыкал на стоянке. Рената чувствовала, как вибрация от двигателя переходила в ее тело. Она поплотнее прижалась к черной коже, туго натянутой на спине Гордона.
– Куда поедем? – отрывисто спросил он.
– Вперед!
Мотоцикл сорвался с места. Рената крепко взялась за фигурную металлическую пряжку его пояса. Подрагивание мускулов его ног передавалось ей. Она закрыла глаза, от большой скорости по спине пробежал холодок, от его куртки пахло кожей. Неважно, куда, только бы вперед и вместе!
Шум уличного движения остался позади, дорога пошла в гору. Мотоцикл описал широкую дугу, наклонившись влево. Рената еще крепче прижалась к Гордону. При повороте ее собственное тело стало более ощутимым, давление на внутреннюю поверхность левого бедра, вызванное центробежной силой, усилилось, ее грудь скользнула по спине Гордона.
Большие пальцы рук, засунутые под пряжку его ремня, сжались еще крепче. Он переключил скорость, мотоцикл кашлянул, от чего у нее в животе что-то вздрогнуло. Они поехали медленнее, машина шла по инерции и, наконец, остановилась.
Кругом было очень тихо.
– Хочешь размять ноги?
Рената открыла глаза, огляделась вокруг.
Они стояли на горе. Рената бывала здесь раньше, еще подростком. Они приезжали сюда на машинах после кино, танцев или ужинов, здесь целовались, а иногда и... Внизу были видны огни города, ясное ночное небо отражалось в большом черном озере. Она видела все это раньше, из машины. Сейчас же, когда автомобильные стекла не мешали смотреть, вид был более живописным, все казалось ярче и чище. Рената высвободила пальцы рук, слезла с сиденья, уронила шлем на траву. Гордон поставил мотоцикл на подножку. Ее ладони легли на его руки, лежавшие на руле мотоцикла.
– Это что, акселератор?
– Нет, это ручка сцепления, газ с другой стороны.
– У тебя сильная машина. Можно попробовать? Он завел мотор, съехал на заднее сидение. Рената села боком, по-дамски, на его место, еще хранившее тепло тела Гордона. Вытянув руки, она взялась за ручки.
– Надо так, – сказал он, положив руки сверху. Он повернул ручку вместе с ее ладонью, мотор набрал обороты. Она перебросила ногу через бак, села верхом, Гордон был пассажиром. Он убрал руки, теперь она могла сама управлять мотоциклом.
Она то увеличивала, то уменьшала обороты, упираясь спиной в грудь Гордона. Она уменьшила обороты до холостого хода. Его широкая рука обнимала ее талию, она чувствовала себя зажатой между мощью стальной машины и его сильным телом. Он нежно откинул "хвост пони" с ее шеи, и она почувствовала его горячее дыхание. Мотор заурчал громче. Его рука легонько нажала ей на живот, губами он коснулся ее волос над замшевым воротником. Пальцем он сдвинул воротник в сторону и стал горячо целовать шею.
Рената вздрогнула, мотоцикл заворчал громче. Его рука перешла под куртку, нащупала место между двумя пуговицами блузки. Кончиком пальца он начал легонько чертить круги на ее животе. Рената откинула голову назад, чувствуя его огненно-горячий язык у себя на шее. Ее бедра вздрогнули, дыхание участилось. Машина рычала.
Рената глубоко вздохнула. Гордон легонько прикусил ей мочку уха. Она вырвалась и повернулась к нему.
Ее губы были мягкими, податливыми, зовущими. Рената резко вдохнула воздух, мотоцикл заревел. Рука Гордона нащупала ложбинку между грудью. Она не могла произнести ни звука, но языком передала ему "да". Рука пошла глубже, под шелковистую ткань лифчика. Мотоцикл взревел еще громче. Рот Ренаты был горячим, жаждущим, тело изгибалось, требовало, чтобы рука шла еще дальше, легла на пульсирующую грудь, сжала ее...
На другом конце смотровой площадки зашуршали шины чьей-то машины. Гордон убрал руку, отчего ей стало холодно.
– Гордон!
– Что, милая?
– Хочешь, поедем ко мне?
По дороге домой ветер постепенно охладил ее голову, остудил горевшее желанием тело. "Не спеши, Рената, это только второе свидание! Что он подумает о тебе?" Ну, а что случилось? Поцеловались? Он ведь почти не дотронулся до нее. Немного объятий при втором свидании, это можно, необязательно же "позволять ему все". Они закусят, бокал вина, поговорят, познакомятся поближе. Ну, поцелуются, она позволит прикоснуться к себе. Это вовсе не означает, что...
– Вино в холодильнике, бокалы в шкафу, – сказала Рената. – Я быстро. Перед зеркалом в ванной она накрасила губы, осмотрела себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24