Скалли никогда раньше не получала подобных просьб и потому не могла бы сказать, что в ней необычного и как именно положено таким приглашениям звучать, но… В общем, Дана Скалли чувствовала в груди стеснение, какую-то нарастающую неясную и безотчетную тревогу. Именно безотчетную. Она знала за собой это свойство: чувствовать, что близятся неприятности. Иногда она жалела, что не может определять их природу и масштаб. Тревога усилилась скачком (вплоть до промелька мысли: «Ой, мамочка, а я, похоже, дала маху, когда завербовалась…»), когда Скалли, войдя, почувствовала смешанный запах одеколона «Драккар» и табачного дыма. Если бы она верила в предчувствия, то решила бы, что ей сигналят из будущего; но Скалли верила в биохимию и нейрофизиологию, а потому решила, что это, скорее всего, какая-то подавленная ассоциация, связанная с ранним детством, и что можно напрячься и вспомнить подобное сочетание запахов и ту неприятность, которая с нею связана. Кроме Блевинса, в кабинете было еще два человека, ей незнакомых: один - полный, в очках - сидел возле стола, лицом к вошедшей, и что-то читал; второй - пожилой и поджарый, с лицом мужественным и простым - курит у окна, озирая пейзаж сквозь жалюзи. В этой картине явно чего-то недоставало.
- Агент Скалли, - заглаженно, как бы в десятый раз за последние полчаса, сказал Блевинс, - я благодарен вам за то, что вы явились по первому приглашению. Присаживайтесь.
«Интересно, а как могло бы выглядеть, скажем, третье приглашение, если первые два агентом проигнорированы?..» - мельком подумала Скалли, усаживаясь на неудобный стул с короткой прямой спинкой.
- Итак, к делу. Вы с нами уже два года, окончили медицинский колледж, от практики отказались… Кстати, почему?
- Я считаю, что могу сделать в ФБР лучшую карьеру. Хотя родители и полагают, что это такая форма молодежного бунта… - Скалли чуть улыбнулась.
- Понятно. Вы знаете специального агента Фокса Малдера?
- Да.
- Откуда? - спросил, наклоняясь чуть вперед, сидящий толстяк.
- Правильнее сказать, я слышала о нем, - выделила голосом Скалли, - хотя лично не знакома. У него хорошая репутация. Окончил Оксфорд, доктор психологии - защитился в восемьдесят восьмом году, - имеет монографию о связи оккультизма и серийных убийств, благодаря которой, кажется, смогли арестовать опасного маньяка. Считается лучшим аналитиком в делах, связанных с насильственными преступлениями… В Академии у него была кличка «Призрак». Кажется, все.
Сидящие переглянулись.
- Вы знаете, что Малдер сейчас бесцельно тратит свое время, работая над проектом, который не одобряется руководством и лежит в стороне от основного потока событий? - спросил Блевинс.
- Так называемые «Секретные материалы», - подсказал толстяк.
- Это что-то связанное с паранормальными явлениями? - решила уточнить Скалли.
- Да. Можно сказать и так. Агент Скалли, мы решили направить вас на помощь к Малдеру, - продолжал Блевинс. - Вы будете оценивать ход расследований и докладывать непосредственно мне…
Скалли вдруг ощутила на своей щеке пристальный взгляд того, кто стоял у окна. Он уже не курил и не озирал пейзаж. Он смотрел на нее остро и жестко. И ей захотелось моргнуть, или повернуть голову, или как-то еще защититься от этого взгляда - но она не моргнула и продолжала сидеть прямо. «Вот оно», - подумалось ей.
- Вы хотите, чтобы я… стучала на проект «Секретные материалы»? - спросила она ровным голосом.
- Мы хотим, чтобы вы подвергли проект тщательному научному анализу, - сказал Блевинс, и Скалли вдруг показалось, что он незаметно ей подмигнул. - За время вашего сотрудничества с Бюро мы, бумажные черви, составляли ваш психологический портрет. Мы знаем, что у вас не по-женски логичный и строгий ум, признающий лишь весомые факты. Вас неимоверно трудно в чем-то убедить словами. Вы готовы вкладывать персты в раны… Кроме того, ваша психиатрическая подготовка тоже поможет вам сориентироваться, где мы имеем дело с фактом природы, а где - с причудой сознания. Как раз такой человек нам нужен, чтобы оценить степень актуальности в работе по «СМ». А сейчас я прошу вас спуститься в подвал для знакомства со специальным агентом Малдером. Мы ждем от вас первый доклад в ближайшие дни.
В подвал, где обосновался Малдер, ходил только грузовой лифт с раздвижной решетчатой дверью, исцарапанной до белого металла в пяти дюймах от пола - ручные тележки… На стенку кабины лифта кто-то неровно приклеил стикер с эмблемой «Охотников за привидениями». В лифте пахло формалином.
Можно было подумать, что лифт везет Дану прямиком в хранилище расчлененных трупов… Стены тускло освещенного коридора были выкрашены темно-зеленой краской и уже одним этим напоминали декорации фильма ужасов. Вдоль стен тянулись стеллажи, уставленные картотечными ящиками. За поворотом в тупике почти светилась голубая дверь, до странности похожая на дверь холодильной камеры. Скалли постучала и потянула за ручку. Дверь открылась легко. Если бы оттуда вылетела стая летучих мышей, женщина не удивилась бы. В помещении было полутемно. Горела настольная лампа, бросая свет на крышку стола, заваленного старообразными канцелярскими папками, и светился матерчатый экран, на который падал луч слайдоскопа. На экране был какой-то лесной пейзаж.
- Входите! - из мрака улыбкой вперед вынырнул высокий молодой человек. - Хотя вы здесь все равно никого не найдете, кроме одного изгоя и отшельника.
- Здравствуйте, - сказала Скалли, протягивая руку. - Я - Дана Скалли, и меня направили к вам в качестве напарника.
- Ого! - сказал Малдер. - За что же такая честь? Вы что-то натворили? Или тоже увлекаетесь всем этим?
Он пожал ее руку и одновременно другой рукой зажег свет, и стало видно, что свободные от стеллажей и тяжелых шкафов участки стен завешаны увеличенными фотографиями того, что мало кто принимает всерьез и что пренебрежительно именуется «летающими тарелками», хотя но виду это больше напоминает унесенные ветром соломенные шляпы; посередине висел солидных размеров плакат с аналогичным изображением и проникновенными словами: «Я хочу верить». И что - вот это все… всерьез?..
- Я… - Скалли вдруг стало неловко. - Я много слышала о вас и попросилась…
- Наверное, вас прислали шпионить, - беспечно махнул рукой Малдер.
- Вам не правлюсь я сама? - тут же ощетинилась Скалли. - Или мои документы?
- Ну что вы! Документы великолепны! Дана Скалли, бакалавр медицины, курсовая работа по физике о «парадоксе близнецов»…
- Очень мило. Вы читали? - она удивилась по-настоящему.
- Да, и мне понравилось. Беда только в том, что здесь нам физика вряд ли пригодится…
Голос его зазвучал странно, и Скалли насторожилась. Малдер тем временем вновь погасил свет, подошел к слайдоскопу и щелкнул обоймой. На экране тут же появился труп. Накрытый простыней. «Ну, естественно», - вздохнула про себя Скалли. Несмотря на всю медицинскую подготовку, она продолжала достаточно эмоционально относиться к тому, что люди иногда умирают.
- Вот. Загадка для вас как для медика. Женщина из Орегона. Двадцать лет. Найдена мертвой в лесу. Причина смерти не установлена. Хуже того: причины смерти как бы и нет вообще. Все системы жизнедеятельности без малейших повреждений: сердце, легкие, кровь, мозг… Есть ведь, кажется, у патологоанатомов такое понятие: необъяснимая смерть? Единственное, что удалось найти, - это вот…
Изображение сменилось, на экране появился участок кожи («Поясница», - догадалась Скалли) с двумя маленькими, четверть дюйма в диаметре, волдырями.
- Что бы это могло быть? - спросил Малдер.
- Ну… - Скалли присмотрелась. На укусы насекомых это не слишком похоже, поскольку волдыри от укусов обычно обескровленные, бледные, а эти, напротив, гиперемированные. Примерно такие же следы оставляют пиявки, но там в центре виден отчетливый прокус от челюстей. Впрочем, число тварей, жадных до человека, стремится к бесконечности… - Я бы сказала, что эти следы присосок… или точечные глубокие ожоги - как при электрошоке…
- Так… Точечные ожоги… интересно. А с химией у вас какие отношения?
Изображение сменилось опять, но теперь это была некая структурная формула. Скалли присмотрелась. Полимерная цепочка, азот-углерод, так…
- А вот эти радикалы - это что?
- Аминокислоты. Разные. Двадцать две - входящие в известные нам белки, и четыре - совершенно посторонние.
- Чрезвычайно странная конструкция… - Скалли задумалась.
- Химики просто сказали, что такой молекулы существовать не может. Хотя они же и выделили ее из тканей, окружающих те отметины.
- Она была в трупе?
- Да. Очень локально, в очень небольших количествах… и не в трупе - в нескольких трупах. Вот… - изображение сменилось, - это - мужчина в штате Южная Дакота, а это - Шемрок, Техас, девочка…
Труп с двумя отметинами. И еще труп с двумя отметинами…
- И у вас есть предположения?..
- О, предположений у меня множество, - невесело усмехнулся Малдер. - Больше, чем хотелось бы. и гораздо больше, чем нужно. Одно мне по-настоящему не ясно… и, может быть, вы сумеете мне объяснить, почему политикой Конторы стало относить все подобные случаи к разряду необъяснимых явлений и тем самым ставить жирный крест на их расследовании? Вы верите в существование внеземных цивилизации? - спросил он без всякого перехода.
Скалли беззвучно кашлянула. Так. Началось. Собраться с мыслями…
- Если рассуждать логически, то я должна сказать, что нет, не верю. Расстояния между космическими объектами так велики, что расход энергии на передвижение превзойдет все мыслимые…
- Да-да, - сказал Малдер. - Люди так и рассуждают. А вот та девушка в Орегоне… Четыре года после школы, а она умерла, и на теле ее остались следы какого-то воздействия, а в тканях - вещество, науке неизвестное… Никаких доказательств, никаких ответов нет… даже вопрос - и то не задашь… Но, может быть, исчерпав все разумные объяснения, мы все же обратимся к неразумным?..
- Девушка от чего-то умерла, - медленно сказала Скалли, - и это пока все, что мы знаем наверняка. Вряд ли это естественная смерть, но если мы имеем дело с убийством, то почему бы нам не предположить, что при вскрытии что-то упустили… и может быть, упустили умышленно? Мне кажется, что во всех случаях, как бы фантастично ни выглядели обстоятельства, истина не покидает круг научных познаний… нужно только как следует расследовать…
Все более и более насмешливый взгляд Малдера наконец смутил ее, и она смешалась. Вообще-то она отнюдь не считала себя круглой идиоткой…
- Вот именно! - Малдер взмахнул в воздухе указательным пальцем, будто рисуя огромную лихую занятую. - Поэтому-то после «Ф» и «Б» всегда идет «Р»! Встречаемся в семь тридцать в аэропорту. Мы летим на место преступления - в Орегон…
Рейс «Вашингтон-Салем»
7 марта 1992 года
Скалли завистливо покосилась на Малдера. Он устроился в свободном ряду кресел и, убрав подлокотники, то ли дремал, то ли слушал музыку. Она же весь полет провела в изучении тоненького и напоминающего хороший швейцарский сыр - сплошные дырки! - дела. Зеленая пластиковая обложка. Стикер с буквой «X». Два десятка газетных вырезок, несколько фотографий… Да, Малдер был прав, негодуя. Таким делам следует давать ход, бросать на их расследование все силы… Погибшая девушка - Карен Форсман - была отнюдь не первой жертвой «зловещего леса». А - четвертой! И все четверо были из одного класса - выпуска восемьдесят девятого года единственной средней школы маленького городка Бельфлёр (произносится на французский манер, ибо Канада за углом)… Поразительно, что газетчики так вяло ухватились за этот лоскут. Заметки были разрознены, и версией злого рока стороны, похоже, удовлетворились. Семья одной из погибших девочек пыталась затеять суд против дирекции национального парка, но дело даже не приняли к рассмотрению. Правда, при вскрытии тел прошлогодних жертв никаких странных отметок найдено не было. Зато были указаны причины смерти: переохлаждение, разрыв аневризмы, диабетическая кома…
- Леди и джентльмены, - зазвучало в салоне, - мы находимся на расстоянии семидесяти пяти миль от города Салема и сейчас начнем снижение. Экипаж просит вас не курить в салоне и пристегнуть ремни безопасности. При снижении возможны неприятные ощущения, поскольку турбулентные потоки…
Скалли показалось, что самолет сначала положили на бок, а потом поставили носом вниз. Желудок подпрыгнул к самому горлу, уши заложило. Из закрытых полок для вещей стали вываливаться эти самые вещи. Чья-то - слава Богу, мягкая - сумка ударила ее по плечу. Кто-то кричал сзади. Скалли вцепилась в подлокотники и с трудом удержалась, чтобы не заорать самой.
Падаем.
Вниз, вниз, вниз… вверх! Удар, толчок…
Какой жуткий скрип…
Еще раз. О-ох… Выровнялись. Скалли сглотнула. Во рту было липко и сладко.
Потом она скосила глаза на Малдера.
Малдер выковырнул из уха наушник, перевернулся на другой бок, нашел коллегу взглядом, ухмыльнулся.
- С прибытием, - сказал он.
Дорога на Бельфлёр
7 марта 1992 года
Дорога до Бельфлёр заняла около часа. Малдер вел арендованную у «Эй-Ти» машину, видавший виды «шевроле», и жевал жареный арахис, озирая окрестности так, будто намеревался сейчас, вот тут, за поворотом, и найти сразу все доказательства и решения. Лес тянулся по обе стороны от шоссе. Скалли почему-то ожидала в первую очередь увидеть секвойи, но секвой не было видно. Наверное, здесь для них еще слишком северно… Справа поднимались голубые громады гор.
- Отдельный мир, - проговорил Малдер медленно. - От Аляски и до Северной Калифорнии - совершенно отдельный мир. Между горами и океаном. Если в Америке что-то происходит, то происходит именно здесь. Иногда еще в Вайоминге и Мэне. Но как правило - здесь. В прошлом году около Ваконды несколько десятков людей видели снежного человека. Он пришел в открытый кинотеатр посмотреть «Нью-Йорк, Нью-Йорк…» Кассир сказал, что он всегда приходит, когда идут фильмы с Лайзой Минелли. И кассира это не удивляло. Кассир тоже любит фильмы с Лайзой Минелли…
Мелькнул дорожный щит: «Твин Пикс - 225 миль».
1 2 3 4 5 6 7 8