VadikV


19
Крис Картер: «Колония. Фа
йл №224»


Крис Картер
Колония. Файл №224

Секретные материалы Ц 224




Крис Картер
Колония. Файл №224

Я даже не пытаюсь понять этот
мир. Солнце всходит и заходит. Это единственное, что мне сейчас доподлинн
о известно.
Специальный агент Дэйл Купер


Пролог

База ВМС Деадхорз, Аляска 3 февраля 1995 года
Ч …борт 647, я «Шерман», посадку запрещаю! Повторяю: посадку запрещаю!
Ч Я борт 647, освободите полосу! Освободите немедленно! На борту умирающий
…
Видимость ноль. Видимость ноль. Понимаете, видимость ноль! Снежный заряд!

Ч Вас понял, «Шерман». Освободите мне полосу и смените памперс. Буду сади
ться по приборам. Дайте ветер.
Ч Шесть узлов, направление юго-юго-восток.
Ч Понял, «Шерман». «Скорая» ждет?
Ч «Скорая» на подходе. Снег, 647-й. Они пробиваются. Что там у вас за умирающи
й?
Ч Расслабься, «Шерман». Меньше знаешь Ч крепче спишь. Как там наш пеленг
, не ушли?
Ч Два градуса к западу. Удаление четыре мили.
Ч Понял, «Шерман». Как только услышите наши винты, свистните.
Ч Вас сваливает к западу. Отклонение уже шесть градусов.
Ч Понял…
Ч Удаление три мили. Четыре градуса…
Ч Твою мать!..
Ч Тебя не вижу, 647-й!
Ч Здесь, «Шерман»! Я здесь. Нисходящий поток, чтоб ему пьяными ежиками от
рыгивалось… Высота двадцать пять футов. Набираю…
Ч Ты появился опять. Слава Всевышнему. Удаление две сто, пеленг ноль. Так
держать, парень.
Ч Есть так держать, капитан, сэр!
Ч Вольно на борту. Оправиться.
Ч Поздно, капитан, сэр, поздно… На базе свежие памперсы есть?
Ч Для вас свои поснимаем, 647-й. Удаление одна миля, отклонение одиннадцать
к востоку.
Ч Понял, «Шерман». Пардон, перерулил…
Ч «Скорая» на территории аэропорта.
Ч Передайте им, что мы везем тяжелое переохлаждение. Без сознания, пульс
девяносто, давление восемьдесят на шестьдесят пять, температура девяно
сто шесть.
Ч Полмили, 647-й. Кажется, слышу вас. Да, слышу! Повторяю: удаление полмили, вы
сота четыреста футов, отклонение шестнадцать градусов к востоку. Полоса
свободна. Включаю приводные огни.
Ч Вижу свет, «Шерман». Там больше никаких прожекторов быть не может?
Ч Только на полосе, 647-й.
Ч Иду на свет…
Ч Слышу тебя, 647-й. Удаление ноль, высота триста футов. Ветер четыре узла, пе
ременный от юго-юго-восток до восток.
Ч Понял, «Шерман». Снижаюсь до ста.
Ч Полосу видишь, 647-й?
Ч Ни хрена! Сажусь как в пламя! Ты постарался с подсветкой, «Шерман», спас
ибо! Высота двести… сто пятьдесят… сто…
Ч Вижу тебя. Высота сто. Ветер девять узлов, восток.
Ч Понял, «Шерман». Ну, лови меня… Пятьдесят… десять… касание!
Ч Есть посадка!
Давай сюда «Скорую»!
Ч Пошла уже, родимая…
Ч Ага, вижу!
Ч Что у вас?!
Ч Переохлаждение! Без сознания, пульс восемьдесят шесть, давление семь
десят на сорок пять, температура девяносто шесть.
Ч Взяли! На счет три! Есть!
Ч Довезите его, понятно! Не за тем мы тут шею подставляли…
Ч Пульс восемьдесят, давление семьдесят на сорок пять.
Ч Две единицы противошоковой смеси, коргликон один, адреналин один.
Ч Отчаянные эти ребята из береговой охраны…
Ч Да, тут по дороге Ч не знаешь, как доедешь… Алло, приемный? Везем тяжело
е общее охлаждение, готовьте горячее промывание желудка и горячую ванну
…
Ч Не приходил в себя?
Ч Нет.
Ч На счет три: раз, два…
Ч Опа!
Ч Тяжелый…
Ч Ректальная температура девяносто два градуса, пульс нитевидный, семь
десят шесть, давление пятьдесят на сорок пять….
Ч Взять общий крови, биохимию, ге-матокрит…
Ч Пульс пропадает! Нет пульса! Стимулятор! Сто пятьдесят… руки убрали! Ра
зряд! Нет пульса! Двести… Разряд!
Ч Нет пульса!
Ч Готовить набор для торакотомии, кровь первая отрицательная Ч три ед
иницы… Двести пятьдесят! Разряд!
Ч Есть систолы… Запустилось. Так… девяносто, давление пятьдесят пять н
а сорок пять…
Ч Гематокрит семьдесят, док!
Ч Переделайте, не бывает. Он замерз, а не высох! Ванна готова?
Ч Да, доктор.
Ч Повезли! И горячий раствор для промывания желудка…
Ч Понял. Может быть, и внутривенно?..
Ч Сердце не справится.
Ч Гематокрит шестьдесят восемь. Это не ошибка!
Ч Ничего не понимаю… В ванну Ч на счет три!
Ч Раз… два…
Ч Черт!
Ч Осторожнее…
Кажется, он открывал глаза.
Ч Рефлекс Патиссона. Стволовой, кора отключена…
Ч Понял.
Ч Давление падает.
Ч Так и должно: расширение периферии…
Ч Давление пятьдесят на тридцать. Пульс сто, трепетание предсердий…
Ч Еще коргликон… Что там за шум?
Ч Мэм, вам сюда нельзя!..
Ч Специальный агент ФБР Скалли! А там Ч мой напарник!..
Ч Мэм…
Ч Пропустите меня! Немедленно! Доктор!…
Ч Что? В чем дело?
Ч Выньте его из ванны! Тепло ему сейчас смертельно опасно!
Ч Послушайте…
Ч Я знаю, о чем говорю! Я врач! Я отвечаю за свои слова! Его сейчас спасет то
лько холод!
Ч У него и так переохлаждение…
Ч Он должен находиться в таком состоянии по крайней мере неделю. Только
тогда у него появятся шансы на спасение. Какой гематокрит?
Ч Около семидесяти…
Ч Да вытаскивайте же его из этой чертовой ванны, док! Мы сейчас потеряем
его!
Лед, обложите его льдом! Нужно опустить температуру тела… Объясните…
Ч Некогда! Это поражение редким ретровирусом, и только такие действия и
нактивируют его.
Ч Я не встречался ни с чем подобным, и даже…
Я встречалась. Не далее как вчера. Доктор, умоляю: сделайте, как я говорю. То
лько так мы сумеем спасти этого человека. Понимаете?
Ч Остановка сердца!!!
Ч Вынимайте! На стол!..
Ч На счет три…
Ч Двести… Руки убрать! Разряд!
Ч Есть пульс!
Ч Физраствор Ч две единицы, кровь Ч одна, эпинефрил… Дженни, распоряди
тесь быстро насчет льда…
Ч Спасибо, доктор.
Ч Это безумие, безумие Ч то, что я делаю…

Море Бофорта, северный полярный круг Исследовательский бот «Альта»
Двумя неделями ранее
У старшего матроса Дина Пол лака выдался нелегкий день: сквозняки и ручн
ые лебедки доканали его поясницу, и к вечеру он просто не мог распрямитьс
я. Выданные фельдшером капсулы с какой-то дрянью не помогли, а только раст
равили жестокую изжогу. Наконец боцман Бутсман обратил внимание на стра
дания подчиненного, в приказном порядке разложил его на полу, прошелся п
о спине босыми ногами (Дин орал, но никто не бросался на помощь), Ч а потом
помог опоясаться каким-то специальным поясом из собачьего меха. Сразу п
осле экзекуции Дин был ни жив ни мертв, но некоторое время спустя стал при
ходить в себя Ч как бы в новом, не очень знакомом теле. Оно не так чувствов
ало себя и не так совершало движения…
В теплой куртке-аляске поверх теплого свитера Дин выбрался на палубу и в
стал у леера. «Альта» шла самым малым ходом, волоча за собой на длинных фал
ах две гирлянды сонаров. Небо на юге было светло-зеленым, прозрачным, с то
нчайшим однодневным полумесяцем над самой кромкой горизонта; и бархатн
о-черным, усеянным крупными звездами на севере. Поверхность океана чуть
дышала, прикрытая струями и спиралями морозного тумана. Здесь, вблизи кр
омки ледяных полей, обычного дыхания океана не было, и черная застывшая в
ода, казалось, в любой миг могла обратиться в толстое небьющееся стекло…

Когда-то Дин нанимался на «Альту» на один рейс: чуть подзаработать деньж
ат. Но вот… привязался. Уже четвертый год он выходил в плаванье сюда, в пол
ярные воды, к самой кромке арктических льдов, Ч следить за какими-то оке
аническими процессами, за зарождениями течений и ветров… и за русскими,
китайскими, английскими, французскими подводными лодками, наверное; так
он, во всяком случае, предполагал, слушая изредка разговоры инженеров и у
ченых. Его этот аспект не интересовал; он работал за право иногда вот так в
стать у леера и смотреть, смотреть, смотреть на бескрайний океан, на льдин
ы, айсберги, заторошенные края ледяных полей у горизонта…
Картины, которые он писал, возвращаясь, пока еще никто не покупал. Но он зн
ал, что славы ему не миновать.
Дин поймал себя на том, что уже минут десять смотрит на яркую звезду, ведущ
ую себя неправильно. Во-первых, в том месте вообще не могло быть никакой з
везды. Во-вторых, десять минут назад ее не было. Наконец, она двигалась…
Она двигалась: сначала едва заметно, потом чуть быстрее. Потом очень быст
ро. Стремительно. Как солнечный зайчик: ярко и невесомо. И вновь Ч застыла
.
Теперь Дин ясно видел, что это плоский светящийся конус. От него вниз и нем
ного в сторону исходил узкий молочно-белый луч. Луч шарил по морю, и оно яр
ко вспыхивало…
На крыле мостика, прямо над головой Дина, послышались шаги. Он узнал поход
ку капитана.
Ч Сэр, можно вас на минутку?
Ч Поллак? Что у тебя?
Ч Прямо по носу… видите, сэр?
Ч Ничего… а, в небе, что ли? Вижу.
Ч Я наблюдаю за этой штукой минут двадцать. По-моему, это НЛО.
Ч Иди ты, Дин. НЛО не бывает. Это какой-нибудь долбаный вертолет.
Ч Оно летает не как вертолет, сэр… И, словно в подтверждение его слов, све
тящийся конус резко сорвался с места и по широкой кривой понесся, заметн
о снижаясь, прямо на судно. Кто-то вскрикнул. С негромким, но очень неприят
ным (расческой по стеклу!) звуком конус пронесся над самыми мачтами и стал
удаляться, все так же теряя высоту…
Ч Он сейчас врежется в воду! Ч громыхнул капитан.
И точно: через несколько секунд странный предмет коснулся волн, погас Ч
и тут же на том месте вспух и медленно померк огненный шар. Через десять се
кунд докатилась взрывная волна, а за нею Ч плотный звук взрыва.
Ч Отцепить фалы, Ч скомандовал капитан. Приборы оставить на буях. Лево
на борт!.. Полный вперед!

Семейная и женская клиника Трентон, штат Пенсильвания
Доктор Дэвид Принс, заведующий отделением патологии, с самого утра испыт
ывал какую-то непонятную тревогу. Хотелось сбежать от всех, забиться в ка
кую-то дыру и там переждать… что? Угрозу? Или просто плохую погоду?
Плохую погоду он отмел: небо было безоблачным, стрелки барометров прочно
держались на «ясно». Именно скачки атмосферного давления были для Принс
а источником постоянного беспокойства, поэтому он буквально обвешивал
себя барометрами: только в доме их было семь штук…
Значит Ч что?
Неясно…
Охваченный этой тревогой, как холодным огнем, он тем не менее делал свою п
овседневную работу, точный и безошибочный, как хорошо отлаженный автома
т: три часа амбулаторных осмотров, шесть ранних микроабортов, четыре хир
ургических, потом консилиум, несколько консультаций в других отделения
х… К вечеру нормальная рабочая усталость задвинула куда-то на задний пл
ан эту беспредметную тревогу Ч задвинула, но не погасила полностью, на ч
то доктор втайне рассчитывал.
В хирургическим отделении, записав в медкарты свои рекомендации, он загл
янул к комнату отдыха персонала: хирургия традиционно славилась отличн
ым кофе. У них был не термос, а стационарная итальянская кофеварка. Нацеди
в себе полный пластиковый стакан черного, с густой коричневатой пенкой,
ароматного напитка, он прислонился к стене и стал рассеянно смотреть око
нчание выпуска новостей Си-Эн-Эн.
Ч … катастрофа неизвестного летательного аппарата за полярным кругом.
Моряки исследовательского судна в течение нескольких десятков минут н
аблюдали за маневрами странного летательного аппарата, который вдруг р
ухнул в ледяную воду в нескольких милях от судна. По истечении десяти час
ов поисков из воды был извлечен пилот аппарата, чудом оставшийся в живых
в ледяной воде. Было высказано предположение, что это русский пилот свер
хсекретного экспериментального истребителя, известного в НАТО как «че
рный треугольник». Специальным рейсом пилот был доставлен в госпиталь в
оенно-воздушной базы Линкс, где пришел в сознание и исчез, хотя охрана…
На экране появилось крупным планом лицо: грубые черты, холодные светло-с
ерые глаза, выступающие скулы и надбровные дуги, тонкие бескровные губы.
Запоминающееся лицо…
Никто не смотрел в этот момент на Принса, Ч а иначе увидел бы, как тот до си
невы побледнел, поставил мимо стола стаканчик с остатками кофе и быстрым
и шагами направился к выходу.
И встретился в пустом коридоре с одетым в черную кожаную куртку высоким
человеком с грубым лицом, холодными светло-серыми глазами и тонкими бес
кровными губами.
Бежать было некуда…
А главное Ч абсолютно бесполезно.
«Пилот» схватил Принса за горло и втащил в какую-то кладовую, полную ящик
ов, больших жестяных банок и бидонов, баллонов с газом.
Ч Где он?!
Ч Я… я не знаю!
«Пилот» брезгливо хватил Принса о стену; тот сполз на пол, в отчаянии попы
тался отползти, хватаясь за что-то,..
В руке «пилота» появился тонкий стилет с выкидным клинком.
Принс закричал, вернее, ему казалось, что он кричит. Он побежал; на самом де
ле он елозил по полу, как полураздавленный краб… «Пилот» ударил его коле
ном между лопаток, прижал к полу и, удерживая голову, медленно вонзил клин
ок в шею, под затылочную ямку…
Принс тонко взвизгнул, дернулся всем телом и обмяк, Ч словно из его тела
разом пропали все кости. Убийца некоторое время держал стилет в ране, пот
ом коротким движением выдернул клинок.
Из раны, пузырясь, пошла густая зеленая пена…
Он осмотрелся. Подошел к штабелю ящиков, ударом ноги развалил его. Зазвен
ело стекло. Острый запах растворителя для красок ударил в ноздри. «Пилот
» поморщился. Открыл и опрокинул два больших бидона. Потекла темная крас
ка.
Между тем тело Принса странным образом изменялось. Оно словно оплывало,
деформировалось, теряло присущую даже мертвым определенность и всячес
кие острые углы…
«Пилот» прошел мимо трупа, стараясь не наступить. У двери он обернулся, вы
нул из кармана простую картонку спичек, зажег их все сразу и бросил на тел
о, которое уже начинало пузыриться и вытекать из халата.
1 2 3 4 5