Из полотенца вынырнула розовая мордаха, сияющая кривоватыми передними
зубами.
Просто ангел Божий, а не ребенок.
Степан тяжело вздохнул.
Ц Вытирайся и давай завтракать. Мне некогда.
Ц Тебе всегда некогда, Ц сообщил Иван из полотенца. Ц Тебе когда-нибуд
ь будет есть когда?
Ц Так нельзя говорить, Ц поправил Степан машинально, Ц нужно сказать
“будет ли у тебя время”.
Ц Да какая разница! Времени-то все равно не будет…
Внезапно Степан пришел в сильное раздражение. Как будто Иван в чем-то нес
праведливо обвинял его.
Ц Вот если ты будешь все время со мной базарить, Ц сказал он, хотя Иван во
все и не базарил, Ц времени у меня совсем не станет.
И ушел на кухню.
Конечно, ему некогда. Он работает с утра до ночи. Все мечты о том, что в один
прекрасный день работа пойдет без него, а ему останется только пожинать
лавры, ежедневно разбивались вдребезги, как любовная лодка о быт в стиха
х революционного поэта Маяковского. Иногда ему приходится работать по с
убботам и еще по воскресеньям.
Степан разложил по тарелкам яичницу.
Он понятия не имеет, куда деть Ивана, когда начнутся каникулы. Черт бы взял
эту продвинутую школу, где каникулы начинаются почему-то в апреле! В прош
лом году у них все лето жила мама, а в этом году мама умерла…
Ц Иван! Ц крикнул Степан громче, чем нужно. Ц Ну где ты там?!
Думать об этом с утра нельзя. Об этом можно думать только ночью, когда Иван
спит и впереди еще пять часов, чтобы прийти в себя. Степан не мог позволит
ь себе думать такие думы с утра пораньше.
Ц Пап, где моя черная водолазка?
Ц Посмотри в шкафу.
Ц Да нет в шкафу, я уже смотрел!
Ц Иван, я ее не надевал, если ты об этом спрашиваешь!
Ц Я спрашиваю, где моя черная водолазка?! Ц Голос уже почти дрожит. Не вос
ьмилетний мужик, а рохля и мямля, ей-богу!
Степан стукнул сковородкой о плиту и большими сердитыми шагами пошел в к
омнату к Ивану. Иван стоял перед распахнутым шкафом и зачем-то перебирал
трусы на нижней полке.
Ц Трусы ты тоже потерял? Ц спросил Степан язвительно. Ц На, вот твоя вод
олазка! Ты что, не можешь голову поднять и посмотреть?!
Он был не прав и знал это. Домработница Клара Ильинична почему-то положил
а Иванову водолазку очень высоко, в постельное белье. Иван снизу ни увиде
ть, ни достать ее не мог.
Ц Одевайся быстрее! Ц приказал Степан. Ц Мы уже сейчас будем опаздыва
ть.
Он привозил Ивана в школу очень рано, раньше всех остальных детей, и сдава
л с рук на руки классному руководителю Ц или, по-новому, воспитателю Ц В
алерию Владимировичу.
Наверное, с полчаса Иван сидел в классе один. Привозить его позже Степан н
е мог Ц он начинал работать очень рано, с половины девятого. И все равно н
ичего не успевал.
Пришел Иван, волоча за собой стильный немецкий рюкзак, который отец прив
ез ему из Кельна. Рюкзак он швырнул в угол, а сам сел, зацепил свои облаченн
ые в джинсы “дощечки” за ножки стула и заныл:
Ц Опять яичница? Не хочу я никакой яичницы! Сколько можно яичницу есть? В
чера Клара Ильинична в холодильнике кашу оставила. Пшенную…
Степану стыдно было признаться, что кашу он вечером съел. Ему тоже смерте
льно надоели покупные антрекоты и куры-гриль.
Поэтому он сказал грозно:
Ц Ешь давай! Ц и подвинул сыну тарелку. И налил морковный сок, который Ив
ан терпеть не мог и пил, зажимая нос пальцами.
Иван взглянул отцу в лицо совершенно черными Леночкиными глазами и, очев
идно, увидев там что-то, пререкаться не стал, а начал покладисто ковырять
яичницу.
Лучше бы скандалил.
Ц Хочешь, вечером в ресторан пойдем, а? Ц предложил Степан. Чувство вины
требовало какого-то выхода. Ц В какой-нибудь… итальянский. Где макароны
подают.
Иван глянул на него и отхлебнул морковного сока, не забыв предварительно
зажать нос.
Ц Ты лучше в шкоду зайди, Ц прогундосил он, не отпуская носа. Ц У всех ро
дидеди приходят, а у бедя нед.
Ц А что? Ц насторожившись, спросил Степан и легонько хлопнул сына по ру
ке, чтобы тот отпустил нос. Ц У нас проблемы?
Ц Нет у нас проблемой, Ц ответил Иван, но как-то подозрительно быстро на
чал жевать яичницу.
Ц Проблем, Ц поправил Степан, отчетливо понимая, что проблем там, очеви
дно, воз и маленькая тележка.
Он уже почти простил жену за то, что она ушла от него.
Но он никак не мог простить мать за то, что она так неожиданно умерла. Они о
стались с Иваном одни. Совсем одни.
Конечно, с хозяйством они справятся, им не привыкать Ц мама всю жизнь жил
а отдельно и в хозяйстве участия не принимала. А друг с другом?
Ц Ты что, опять трояков нахватал?
Ц Ничего я не нахватал! Ц ответил Иван, дернув плечом. Ц Просто я не зна
ю…
Ц Чего ты не знаешь?
Ц Пап, ну съезди в школу и спроси, чего я не знаю! Ц Он оскорбленно засопе
л, губы у него искривились и набухли, и всю мордаху как будто повело в стор
ону. Ц Она говорит, что я все не правильно понимаю! А я не знаю, что я не прав
ильно понимаю!
Ц Да кто она-то?
Ц Инга Арнольдовна! Ц выкрикнул Иван, отвернулся и утерся рукавом. Степ
ан слышал это имя впервые.
Ц Кто такая Инга Арнольдовна?
Ц Она ведет у нас литературу. Между прочим, с нового года, папочка!
В их продвинутой школе с первого класса преподавали не чтение, а литерат
уру.
Ц Ты что, Ц осторожно спросил Степан, Ц плохо читаешь?
Иван научился читать года в четыре и с тех пор читал все, что только попада
ло ему в руки.
Ц Папа! Ц воскликнул Иван с упреком. Он воспринимал такие вопросы как о
скорбление. Он не понимал, почему взрослые иногда говорят такие глупости
. Ц Читаю я хорошо! Я не понимаю! Понимаешь? Не по-ни-ма-ю!
Ц Черт знает что, Ц пробормотал Степан беспомощно.
Не хватало еще только проблем в школе!
В громадном офисном здании на Профсоюзной, которое ремонтировала его ст
роительная фирма, на прошлой неделе какие-то идиоты выбили стекла, засып
ав весь ковролин мелкой, как будто алмазной, крошкой, которую ничем было н
е взять. даже самыми мощными пылесосами. Пока они решали, что делать с ковр
олином Ц перестилать или все-таки чистить, Ц прямо перед зданием прорв
ало водопроводную трубу, и районная администрация вместо того, чтобы тру
бу чинить, три дня пыталась доказать, что во всем виноваты Степановы стро
ители, которых зачем-то понесло в этот колодец. Степан мотался в админист
рацию и в мэрию, скандалил, лебезил, доказывал, уговаривал, платил деньги,
унижался и ругался.
В это самое время на другом его объекте, в Сафонове, местные жители органи
зовали пикеты и стали кидаться под бульдозеры. Приехала программа “Врем
ечко” и еще какая-то, точно такая же, только с другого канала, Степан всегд
а их путал. Приехал вездесущий “Гринпис”, хотя никакого отношения к экол
огии скандал не имел, притащилось местное начальство, мечтая под это дел
о получить еще каких-нибудь взяток.
Старухи орали, старики потрясали тощими кулаками, рабочие, которым не пл
атили за простои, матерились и грозились всех закопать, мужики под шумок
растаскивали что под руку попадется, дети висли на оградительных сетках
, предводитель орал в мегафон: “Не допустим на нашей земле святотатства!”

Святотатство заключалось в том, что, по сведениям этого самого предводит
еля, на месте, где сейчас строился торговый центр, когда-то был храм. Стоял
он еще в допетровские времена, а потом его почему-то снесли и выстроили др
угой, на самом высоком холме, в центре села Сафонова. Никто и знать не знал
о том, что на этом месте был храм, пока не объявился местный активист по им
ени Леонид и не стал мутить воду.
Активист был похож на всех сразу подобного рода активистов, какими их по
казывают по НТВ в программе “Профессия Ц репортер”. У него была длинная
бледная физиономия земского статистика, жиденькая бородка и песочные в
олосы. Носил он сиротский синий свитер и вельветовые брюки, заправленные
в грубые солдатские ботинки.
Поначалу Степан не принял его всерьез. Потом предложил денег. Потом приг
розил убить, если тот не перестанет лезть не в свое дело.
Ничего не помогало. Угрозы активист Леонид воспринял даже с некоторым во
сторгом Ц они подтверждали его собственную значимость. От денег с гордо
стью отказался, а не обращать на него внимания в последнее время стало оч
ень трудно. Движение против “святотатцев” приняло в Сафонове масштабы с
тихийного бедствия.
Теперь новое дело! Год кончается, а какая-то там Инга Арнольдовна говорит
его сыну, что он ничего не понимает!
Сговорились все, что ли!..
Ц Ты у нее сегодня спроси, пожалуйста, Ц велел Степан, стараясь говорит
ь спокойно, Ц чего именно ты не понимаешь и что мы должны сделать, чтобы т
ы понял. Хорошо?
Иван заглянул в кружку и сделал вид, что не замечает оставшегося в ней мор
ковного сока.
Ц Нехорошо, Ц сказал он, слез со стула и понес кружку в раковину.
Степан перехватил его на полдороге и вернул за стол вместе с кружкой.
Ц Что нехорошо?
Ц А то нехорошо, что она уже три раза в дневнике писала, чтобы ты приехал…

Ц Почему я-то об этом слышу впервые?! Ц взревел Степан и брякнул на стол
кружку. Худенькие плечики под модной водолазкой поникли и как-то сразу у
меньшились, перед гневным отцовым взором вместо мордахи оказалась золо
тистая макушка с завитком тонких волос, тонкие-претонкие пальцы вцепили
сь в кружку с недопитым морковным соком, и на черную поверхность стола ка
пнула слезища.
Ц Да что ты ревешь?! Почему ты мне не сказал, что меня в школу вызывают?!
“Он никому не нужен, кроме меня”, Ц подумал Степан, разглядывая макушку и
чувствуя привычное стеснение то ли в горле, то ли где-то ниже горла.
Никто не ходит к нему на школьные праздники и никто не знает, как зовут его
учителей. Никому нет дела до того, с кем он дружит, и с кем дерется, и что для
весеннего карнавала ему нужен костюм, и что не правильно выросшие передн
ие зубы мешают ему внятно произносить сложные английские звуки. Никто да
же не пожалел его, когда у него порвался медведь, его самый любимый медвед
ь с кофейной гладкой шерстью и янтарными глазами, Леночкин подарок. И пор
вался-то он по шву Ц подумаешь! Ц но из него стала сыпаться труха, и решит
ельная Клара Ильинична моментально выкинула его в мусоропровод. Иван ры
дал и катался по полу, а Степан приехал с работы и с разгону еще поддал по х
удосочной заднице, потому что сын никак не хотел успокаиваться, а он в тот
день устал так, что его даже слегка тошнило.
Конечно, потом он неловко пытался помириться и на следующий же день прив
ез из магазина другого медведя, в сто раз краше Леночкиного; но тот медвед
ь так и сидел на полке в шкафу.
Он был нужен бабушке. Они оба были ей нужны. Но она зачем-то умерла…
Ц Иван, Ц сказал Степан и за подбородок поднял голову сына. Он пытался о
творачиваться, из зажмуренных глаз у него лились слезы, и он еще подвывал
тихонько, жалобя самого себя и Степана, Ц чего ты ревешь? Что случилось? П
очему ты мне не сказал, чтобы я пришел в школу?
Ц Я… я… бо… боялся, Ц выдавил Иван, икая.
Ц Боялся? Ц переспросил Степан, опять приходя в ярость. Ц Меня?!
Только этого еще не хватало! Что за новости?
Ц Я что, Ц спросил он, едва сдерживаясь, Ц тебя бью? Или кусаю? Что ты несе
шь?
Ц Ни… ни… чего, Ц пробормотал Иван. Ц Только ты кри… кричишь все время…

Ц Пойди умойся, Ц приказал Степан холодно. Ц У нас времени совсем нет, а
ты еще скандалы по утрам закатываешь. Ты что, не понимаешь, что у меня впер
еди целый день тяжелой работы? Это тебе не четыре урока отсидеть Ц и в бас
сейн, а потом гулять, а потом еще на корт с ракеточкой!
Ц Папочка, прости меня! Ц закричал совсем потерявшийся от горя Иван и с
тал тыкаться Степану в майку. Ц Прости, я не хотел тебя расстраивать!
Ненавидя себя за то, что он не умеет наладить жизнь собственного сына, Сте
пан неловко потрепал его по золотистой макушке и легким шлепком отправи
л в ванную Про корт и про бассейн это он, пожалуй, загнул напрасно.
Для Ивана и четыре урока Ц это тот же самый день тяжелой работы, а он как б
удто похваляется перед ним и упрекает его в тунеядстве. Вот черт. Придетс
я, видно, ехать в эту самую школу и разговаривать там с этой самой Агнессой
Витольдовной.
Ц Иван, Ц крикнул он в сторону ванной, Ц как ее зовут, я забыл?
Ц Инга Арнольдовна, Ц донеслось из ванной после минутной паузы. Ц Пап,
я тебе не говорил, потому что думал, ты меня на Озера не возьмешь.
Каждой весной большой компанией они ездили на выходные под Псков, на Озе
ра. У Степана был там дом.
Лет семь назад он перекупил этот дом у какого-то “нового литовца”, которо
му содержать его так далеко от Вильнюса было невыгодно. Степан, как прави
ло, решал свои проблемы с непробиваемым тупым упрямством и поэтому в кон
це концов сообразил, как именно можно защитить дом от “неразумных хазар”
во время долгих зимне-осенних простоев. Он построил на участке флигель, б
ольше напоминавший теремок из сказки, и поселил в нем отставного десантн
ого полковника с женой. У десантного полковника был вполне легальный “Ка
лашников”, о чем моментально стало известно всем окрестным бомжам и лихи
м людям. Проверять полковничью меткость почему-то до сих пор никому не за
хотелось, и дом всю зиму отдыхал в полной безопасности, а летом в него наез
жал Степан Ц иногда вдвоем с Иваном, иногда с большими компаниями. Иван л
юбил Озера больше любых самых распрекрасных заграниц. Степан разделял е
го точку зрения, и они отлично проводили там время. Жаль только, что времен
и у Степана становилось все меньше и меньше.
Ц Па-ап! Ц позвали из ванной. Ц А пап!
Ц Ну что?
Ц Ты меня не возьмешь на Озера?
Ц Да ну тебя к дьяволу, Ц сказал Степан довольно миролюбиво. Ц Что я, зв
ерь, что ли? Когда это я тебя не брал?
Ц Ну… из-за этого… из-за школы…
Ц Иван, нельзя быть таким трусом. Ц Степан через голову стянул майку и д
винул в сторону дверь шкафа.
1 2 3 4 5 6 7 8