Ц А любовница есть, не знаешь?
Ц Понятия не имею.
Ц А этого, как его? Ну, Штирлица видела?
Ц Не помню.
Ц Как не помнишь?! Ц возмутилась хозяйка. Ц Как это можно не помнить?! Он
старый уже стал, Штирлиц-то… А какой был мужчина! Слушай, а вот скажи, чтоб в
фильме сняться, надо с режиссером переспать?
Ц Галина Ивановна, Ц терпеливо стала объяснять Маша, отставляя чашку и
закуривая, Ц я закончила второй курс. Про фильмы пока ничего не знаю. Но д
умаю, спать с режиссером вовсе не обязательно.
Ц Ничего ты не знаешь, не помнишь, Ц разочарованно фыркнула хозяйка, Ц
даже сериалы не смотришь. Вот там актеры, там игра! Ты «Просто Марию» смотр
ела? Нет. А я Ц все серии. Вот объясни мне, почему наши так не могут? Попробо
вали снять эти, как их? «Петербургские тайны». Ох, и скукота! Лучше бы не пок
азывали, постыдились. Поучились бы у бразильцев!
Ц Кому что нравится… Ц пожала плечами Маша.
Ц Слушай, а у вас там, в театральном училище, все такие тощие, как ты?
Ц Нет, не все. Разные есть.
Ц Актриса должна быть в теле, Ц авторитетно заявила хозяйка, Ц что это
за женщина Ц ни спереди ничего, ни сзади, ни по бокам?
Маша встала и отправилась к раковине мыть чашку и джезву.
Ц Ты гущу-то кофейную в раковину не лей, засор будет! Ц спохватилась хоз
яйка. Ц Вон в цветы выливай!
Терпеть осталось пять часов. Всего пять часов.
Санин поезд прибывает в двадцать сорок, а сейчас три. «И что я на Саню злюс
ь? Ц подумала Маша. Ц Он приедет, и все сразу станет хорошо. В самом деле, п
очему он должен ради меня отказываться от роли красавца вампира? Он ведь
только уговаривал меня ехать в одиночестве и ждать здесь, а вовсе не заст
авлял. Он тоже ездил на юг в последний раз только в детстве, с родителями. О
ткуда ему знать, каково мне здесь одной?»
Запершись у себя в комнате. Маша решила скоротать время балетными упражн
ениями. Спинки кровати были металлические, никелированные. Она приспосо
билась одну из них использовать как балетный станок. Ничто так не успока
ивало, как занятия у станка.
Взявшись за холодную перекладину. Маша стала командовать себе шепотом:

Ц Плие! Анкор плие! Гран батман!
Прозанимавшись больше часа, Маша улеглась на кровать с книгой воспомина
ний Алисы Коонен.
Наконец стрелки наручных часиков показали половину восьмого. Маша умыл
ась, причесалась и отправилась на вокзал. Поезд прибыл точно по расписан
ию, в двадцать сорок. Она стояла у девятого вагона. Начали выходить пассаж
иры. Прошло двадцать минут. Почти все вышли. Сани не было.
«Вот ты и накаркала себе! Ц зло усмехнулась Маша. Ц Вот тебе и убежавший
кофе!»
Она подошла к проводнице.
Ц Скажите, пожалуйста, в вагоне кто-нибудь еще остался?
Ц У меня никого, Ц пожала плечами проводница.
«Может, я перепутала вагон? Или Саня что-нибудь перепутал?»
Она обошла платформу. «Если он ехал в другом вагоне, то стоит сейчас и ждет
…» Но Сани нигде не было видно.
Маша посидела на лавочке, выкурила сигарету, уговорила себя пока не волн
оваться и отправилась на переговорный пункт.
Опять проваливались жетоны и обрывалась связь. Но Маша решила не уходить
, пока не дозвонится. Но вот послышались далекие дребезжащие гудки. Трубк
у взяла Санина мама.
Ц Машенька, здравствуй! Тебя очень плохо слышно. Саню позавчера забрали
в больницу с острым аппендицитом. Он просил выслать тебе деньги телеграф
ом до востребования. Он очень волновался, что не сумеет приехать. Я тебе се
годня утром отправила четыреста тысяч на обратную дорогу.
Ц Спасибо, Нина Владимировна, Ц упавшим голосом произнесла Маша, Ц то
лько родителям моим ничего не говорите. Передайте Сане, пусть не беспоко
ится, выздоравливает. Я приеду, деньги верну.
Связь оборвалась. Перезванивать Маша не стала.

Глава 4

Елизавета Максимовна Белозерская не любила своего мужа. Пятнадцать лет
назад, выходя замуж, очень надеялась, что полюбит. Но так и не смогла.
Пятнадцать лет назад Елизавете Максимовне исполнилось двадцать пять, а
ее мужу Ц пятьдесят. Пианист с мировым именем. Лиза преклонялась перед е
го талантом. Он ухаживал за ней трогательно и возвышенно. Бросая все дела,
мчался ночной «Красной стрелой» из Москвы в Питер, чтобы увидеть Лизу, по
быть с ней несколько часов. Лиза танцевала в «Мариинке» и замуж не собира
лась. Но если уж выходить, то только за такого Ц одаренного, мягкого, мило
го, трогательного человека. Любви, конечно, не было, но потом, со временем…
Как же можно его не полюбить? Тем более он в Лизе души не чаял.
Оставив в Ленинграде родителей и «Мариинку», Лиза переехала в Москву, к м
ужу. Она честно старалась стать ему хорошей женой. При ее легком, уживчиво
м характере это оказалось не слишком сложно.
Муж многого не требовал. Оба занимались любимым делом Ц он музыкой, она т
анцем. С работой в Москве у Лизы проблем не возникало. В балетных кругах ее
знали.
Для ссор и выяснения отношений времени не оставалось, они во всем уступа
ли друг другу, так как оба считали себя людьми интеллигентными и неконфл
иктными. Лиза очень хотела родить своему пианисту ребенка, хотя знала, че
м это обернется для нее как для танцовщицы. Ей казалось, ребенок заставит
ее полюбить пианиста по-настоящему, как мужчину, как мужа, а не просто как
одаренного музыканта и трогательно-доброго человека. Когда-то пианист
уже был женат, но детей в первом браке не получилось. Не получалось и сейча
с. Лиза искренне считала, что дело в ней, а не в нем. Просто ее балетный орган
изм Для материнства не приспособлен. Для женщин ее профессии это обычное
дело.
Внешне они казались вполне счастливой и благополучной парой. Но у Лизы н
а третий год совместной жизни начались необъяснимые приступы тоски и ра
здражения. Воспитание не позволяло выпускать это наружу, с мужем и окруж
ающими она оставалась все такой же ровной, спокойной и доброжелательной
. А жизнь ее между тем постепенно превращалась в тихий, уютный, интеллиген
тный ад. Изменять мужу и заводить любовника она не собиралась Ц слишком
уважала своего пианиста, жалела его и измену считала предательством.
Майор Константинов появился однажды за кулисами Дома офицеров после ко
нцерта в честь Дня Вооруженных Сил, высокий, широкоплечий, с букетом белы
х орхидей.
Широкоплечие офицеры с букетами не были новостью в Лизиной балетной жиз
ни. Но между ней и Константиновым вдруг что-то произошло, будто молния всп
ыхнула. Они перестали видеть и слышать кого-либо вокруг, кроме друг друга.

В отношениях со своим пианистом Лиза держалась за бесконечные «потому ч
то…»: «Я вышла замуж за него, потому что он гениальный музыкант, умный, доб
рый человек, любит меня и ничего не требует…» С Глебом Константиновым ни
каких «потому что…» не возникало. После третьей встречи они поняли, что ж
ить друг без друга не могут. У майора были жена и шестнадцатилетний сын. Дв
а месяца они с Лизой встречались тайно. Но оба мучились из-за необходимос
ти врать и выкручиваться.
Однажды Лиза сказала своему пианисту:
Ц Нам нужно поговорить.
Он остановил ее:
Ц Я знаю, Лизонька, ты хочешь уйти от меня. Не мучай себя. Поступай, как счи
таешь нужным.
А через полчаса Лизе пришлось вызывать «Скорую». У пианиста случился инф
аркт.
У жены Константинова инфаркта не случилось. Она дослушала супруга до кон
ца и спокойно сказала:
Ц Разводиться и разменивать квартиру мы не станем. Ты волен гулять на ст
ороне, сколько влезет. Я ведь тоже не ангел и даже рада, что так получилось.
Но для нашего сына и для окружающих мы останемся мужем и женой. А если ты п
опытаешься настаивать на другом варианте, я тебе гарантирую: сына ты бол
ьше никогда не увидишь и на службе поимеешь серьезные неприятности.
Навещая своего пианиста в больнице, Лиза кормила его с ложечки, гладила п
о голове и говорила, что никуда не уйдет.
Ц Пусть ты живешь своей жизнью, Ц слабо улыбался пианист, Ц пусть. Толь
ко не бросай меня.
«Будь что будет», Ц решили Лиза и Глеб и продолжали встречаться. А еще че
рез месяц Лиза с удивлением узнала, что беременна. Родившийся мальчик да
же в младенчестве походил на Константинова.
Папой маленький Арсюша называл пианиста, и пианист любил мальчика, как с
обственного сына, Ц Других детей у него не было. Лиза и Арсюша оставались
его семьей.
Ц Остальное меня не касается! Ц говорил он. Константинова мальчик знал
с первых дней жизни и называл его, как мама, Глебушка. Ребенок не задумывал
ся, кто такой этот Глебушка, откуда он взялся. Он обожал Константинова, смо
трел ему в рот, пытался во всем подражать. Он радовался, что у него есть пап
очка, ласковый, уютный, «маленький» Ц как он сам говорил о нем, хотя пиани
ст был крупный, очень полный мужчина; и есть Глебушка, сильный, большой, ст
рогий. Детское чутье подсказывало Арсю-ше, что эти два мира в его и мамино
й жизни нельзя смешивать. Никогда в присутствии пианиста он не говорил о
Константинове.
Странная ситуация неожиданно оказалась оптимальной для всех. Лиза восп
ринимала пианиста как близкого родственника. Больше десяти лет они спал
и в разных комнатах. Пианист часто болел, страдал ишемической болезнью с
ердца и гипертонией, Лиза ухаживала за ним, как за малым ребенком. Он к том
у же оказался совершенно беспомощен в быту, рассеян, забывчив. Жить один н
е мог, но никакой другой женщины, кроме Лизы, не желал. Никто так хорошо не з
нал его привычек, вкусов, болезней, слабостей, никто не мог с такой легкост
ью создать вокруг него тот бытовой комфорт, который так необходим для но
рмальной работы.
Жена Константинова больше всего на свете любила свою выстраданную, ухож
енную квартиру и дорожила общественным мнением. Стать брошенной женой п
редставлялось ей несопоставимо страшней, чем просто нелюбимой женщино
й. К тому же она вела свою, весьма бурную, личную жизнь.
Сын Константинова вырос, его интересовали только собственные проблемы.
Он считал, что родители сами разберутся.
А Лиза и Глеб чувствовали себя счастливыми от того, что они есть друг у дру
га и никому своей любовью не портят жизнь. У Константинова, правда, возник
ли некоторые проблемы по службе, но чин полковника ему все-таки дали. Но, к
ак верно заметил его непосредственный начальник, генеральские погоня у
же не светили.
Много лет подряд один летний месяц Лиза и Глеб проводили вместе. Лиза с Ар
сюшей отдыхали в ведомственном санатории «Солнечный берег», в курортно
м городе на Черном море. Глеб жил в отдельном номере в том же санатории, на
том же этаже. Там их давно знали, сплетничать стало уже неинтересно. Админ
истрация санатория в первый же их совместный приезд перемыла странной п
арочке с мальчиком все косточки, и в последующие приезды Белозерскую с К
онстантиновым никто не обсуждал. К ним привыкли.
В последние два года Глеб не мог себе позволить отдыхать целый месяц. Пол
ковник вырывался на побережье на несколько дней, с утра до вечера занима
лся служебными делами, на Лизу и сына оставалось совсем немного времени.

Приехав в «Солнечный берег» два дня назад, Лиза не надеялась, что Глеб сум
еет вырваться скоро и надолго. Но он появился без всякого предупреждения
на третий день, поселился, как всегда, в соседнем одноместном полулюксе и
весело сообщил:
Ц Все, Лизонька! На этот раз Ц никаких дел. Отдыхаем и ни о чем не думаем.
Арсюша, визжа от восторга, повис у него на шее. Лиза счастливо улыбнулась.
Она не подала вида, что ни секунды не верит своему любимому полковнику. Ка
кой тут отдых, когда в области предвыборная кампания, по всему городу раз
вешаны листовки кандидатов в губернаторы и многие из них Ц откровенно б
андитского содержания. К тому же всей стране известно: здесь, в горах, пряч
утся чеченские террористы, через границу идут составы с оружием. Разве д
о отдыха полковнику ГРУ?
Всякий раз, когда она заикалась о своих опасениях, Константинов мягко ур
езонивал ее:
Ц Лизанька, я же на родине работаю, на своей территории. Ни погонь, ни пере
стрелок, только мозгами шевелю, как кабинетный червь. Скажи спасибо, что м
еня не посылают ни в Чечню, ни в Таджикистан.
Ц Спасибо, Ц вздыхала Лиза, но не успокаивалась.
Они провели чудесный день. Загорали на пляже, играли в бадминтон, сходили
на рынок, накупили фруктов. На рынке Глеб подошел к мяснику и, поздоровавш
ись за руку, спросил:
Ц Как насчет домашнего вина? Прошлогоднего, из «изабеллы»?
Ц Канистра для вас готова, два литра, как договаривались, Ц кивнул пожи
лой усатый мясник в кепке «аэродром», Ц правда, цены теперь подпрыгнули.
Литр Ц десять тысяч.
Ц Спасибо. Я не торгуюсь. Вино отличное, Ц ответил полковник.
«Да уж, отдыхаем!» Ц усмехнулась про себя Лиза. Вечером в холле санатория
Глеб купил билеты на экскурсию в пограничное государство. Билеты оказал
ись жутко дорогие. В пограничном государстве шла война, и тамошние всеми
рно известные достопримечательности несколько лет подряд были для тур
истов закрыты. Официально они закрыты и сейчас, но для местной туристиче
ской фирмы «Комфорт-тревел» ни война, ни граница значения не имели. Наобо
рот, чем сложнее попасть в соседнее государство, тем большие деньги гото
вы платить отдыхающие, чтобы в комфортабельном «Икарусе», с гарантией по
лной безопасности, поглядеть на знаменитые водопады, побывать в только ч
то восстановленном обезьяньем питомнике вообще полюбопытствовать, что
происходит в доступном когда-то, а ныне закрытом маленьком кавказском г
осударстве.
Первые два экскурсионных автобуса предприимчивая фирма умудрилась даж
е обеспечить «бэтээра-ми», сопровождавшими туристов от границы. Но по-то
м необходимость в «бэтээрах» отпала, военные действия на территории кав
казского государства утихли. К тому же купить безопасность туристов у ме
стных властей оказалось дешевле, чем оплачивать услуги военных.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6