VadikV

41
Полина Дашкова: «Образ в
рага»


Полина Дашкова
Образ врага




«Дашкова П.В. Образ врага: Роман»: АСТ /Астрель; М.; 2004
ISBN 5-17-022782-5/5-271-08251-2

Аннотация

Политикам и олигархам ничего н
е стоит спровоцировать любой конфликт Ц международный или межнациона
льный. Для достижения цели все средства хороши Ц и международный террор
изм, и создание биологического оружия. Ценой жизни одного человека или у
грозой жизням следующих поколений Ц это неважно! Важен результат.


Полина ДАШКОВА
ОБРАЗ ВРАГА

Все события и герои этого ром
ана вымышлены, любое сходство с существующими людьми случайно.
Автор


Ведь мы играем не из денег,
А только б вечность проводить!
А. С. Пушкин

Глава 1

Снег падал так медленно, словно каждая снежинка дремала на лету. Разноцв
етные огни вечерней Тверской едва пробивались сквозь рябую пелену. Моск
ва тонула в мягком мокром снегопаде, и даже истерические гудки машин, зас
трявших в безнадежной пробке перед площадью Белорусского вокзала, звуч
али спокойней, глуше.
Был час пик. Пешеходы месили соленую слякоть, поспешно огибали глубокие
лужи, шарахались от фонтанов грязи, летевших в лицо из-под шальных колес.

Ц Чтоб ты провалился, мать твою! Ц пробормотала полная пожилая дама в с
ветлой шубе, проводив сердитым взглядом черный «Линкольн», который хоть
и ехал медленно, а все-таки грязью в прохожих брызгал.
В салоне, за глухими черными стеклами, двое мужчин легонько чокнулись кр
ошечными коньячными рюмками и выпили. Один залпом, закрыв глаза и жадно д
винув тяжелым щетинистым кадыком. Другой лишь пригубил густой, медово-з
олотистый коньячок, быстро облизнул тонкие губы и произнес:
Ц Твое здоровье, Азамат. Слушай, давно хотел спросить, у тебя вроде был вы
ход на этого, как его? Ц худые белые пальцы нервно отбили дробь по краю са
лонного столика. Ц Ну, немец, шустрый такой, в Москве учился, фамилия у нег
о сложная, на М.
Ц Не знаю, Гена, о ком ты. Зачем тебе немец? Своих, что ли, мало людей?
Азамат говорил с сильным кавказским акцентом и выглядел так, словно черн
ый «Линкольн» только что подобрал его на каком-нибудь грязном перекрест
ке, где он с грузовика торговал мятыми мандаринами.
Утепленные спортивные штаны с лампасами, облезлый тулупчик, траур под но
гтями, длинный смуглый нос. Черные быстрые глаза посверкивали из-под нав
исших бровей, неприятно убегали от взгляда собеседника, но при этом как б
ы ощупывали, обшаривали его лицо.
Азамату не нравился этот разговор. Он отлично понял, о ком спрашивает хоз
яин «Линкольна», но назвать имя, которое тот как бы запамятовал, не спешил
. Слишком уж громкое имя.
Ц Понимаешь, есть у меня одна идейка, Ц продолжал Геннадий Ильич Подоси
нский, вовсе не замечая мрачной напряженности Азамата, Ц тебе, как старо
му другу, скажу. Хорошая идейка, смешная… Немца-то как звать, а?
Геннадий Ильич быстрым движением выбил сигарету из пачки, жадно затянул
ся, выпустил дым, прищурился и чуть выпятил нижнюю губу. Даже на мягком див
ане в уютном салоне своего «Линкольна» он ни минуты не мог усидеть споко
йно, вздрагивал, ерзал, менял позу, закидывал ногу на ногу, барабанил пальц
ами по худому колену, почесывал мягкий пористый нос, приглаживал тусклые
черные прядки, прикрывающие лысину. Его высокий, глуховатый теноров час
то спускался до нервного шепота, словно он сообщал собеседнику какую-ни
будь интимную подробность, и если посмотреть со стороны, то казалось, выт
ащили эту нелепую несимпатичную фигурку из провинциального нафталина
семидесятых, не помыли, даже не встряхнули, запаковали в тысячедолларовы
й костюм от Кардена, поменяли кривые зубные коронки на голливудскую бело
снежную челюсть, усадили в бархатное теплое нутро «Линкольна» и везут ск
возь декабрьский снегопад по сумеречной нервной Москве девяносто седь
мого года.
Ц Я хочу очень быстро провернуть кое-что в Израиле. Ц Геннадий Ильич сд
елал на секунду задумчивое, мечтательное лицо, откинулся на мягкую спинк
у дивана, но тут же качнулся вперед, сгорбился, собрался в комок. Ц Мне над
о вытащить оттуда одного интересного человечка. Будет отлично, если это
сделает именно немец. Вот, вспомнил! Ц Подосинский легонько шлепнул себ
я по коленке и радостно рассмеялся. Ц Надо же, вспомнил! Карл Майнхофф!
Азамат мрачно молчал и шарил быстрыми глазами по лицу собеседника. В отв
ет на радостный смех он только слабо растянул губы.
Ц У меня, конечно, есть и другие каналы, Ц продолжал Подосинский интимн
ым шепотком, Ц но я решил, что тебе, старому лентяю, не худо будет встряхну
ться. Стареем мы с тобой потихоньку, Ц он покачал головой и печально вздо
хнул. Время летит! Через три дня кончится девяносто седьмой год. Останетс
я всего два года до конца тысячелетия, до президентских выборов, до новой
эпохи… Ты только вдумайся, Азамат, два года!
Азамат плеснул коньяку себе в рюмку, выпил залпом, закурил и произнес мед
ленным, тяжелым басом:
Ц Слушай, Гена, не крути. Зачем тебе Карл?
Ц Я же сказал, хочу добыть одного человечка. Лучше, если это сделает имен
но Майнхофф. Он знает Израиль, у него есть там связи, он сделает все красив
о, а мне надо, чтобы получилось очень красиво и чтобы никто ничего не понял
. И еще мне надо, чтобы ни один чеченец в этом деле не засветился.
Ц Все равно на нас подумают, Ц криво усмехнулся Азамат.
Ц Ну, ты преувеличиваешь, Ц Подосинский снисходительно похлопал Азам
ата по плечу, Ц у тебя, как говорят психологи, завышенная самооценка. Вы н
е одни в мире такие страшные, и это все-таки Израиль. Ты сначала дослушай д
о конца. Пока на Ближнем Востоке продолжается арабо-израильский конфлик
т, пока не снято полностью эмбарго на иракскую нефть, у Западной Европы ес
ть постоянный соблазн Ц каспийская нефть. Самый короткий путь для нефте
провода Ц через Чечню. Чтобы погасить все сомнения по поводу нефтепрово
да и прекратить канитель, надо организовать хороший скандал.
Ц На Ближнем Востоке и так сплошные скандалы, Ц заметил Азамат, Ц в Чеч
не тоже.
Ц Из двух зол всегда выбирают меньшее. К заварушке на Ближнем Востоке уж
е привыкли, никто не боится и не удивляется. А надо, чтобы испугались и рас
терялись. Евреи с арабами ссорятся, но глядишь Ц и договорятся. Так вот, ч
тобы они не могли договориться, мы потихоньку спутаем карты. Понимаешь?
Ц Пока нет, Ц честно признался Азамат. Мимо затемненных окон «Линкольн
а» проплывало Ленинградское шоссе, медленный снег переливался и вспыхи
вал лимонно-желтым, алым, зеленым огнем. У метро «Динамо» торговали елкам
и.
Ц Нужен крепкий компромат на Израиль, Ц Подосинский весело подмигнул,
Ц и компромат этот должен добыть совершенно нейтральный человек.
Ц Это Карл-то нейтральный? Ц засмеялся Азамат. Ц Карл Майнхофф, краса и
гордость международного терроризма. У него завязки по всему миру, его вс
е ненавидят и боятся.
Ц Вот именно, Ц кивнул Геннадий Ильич, Ц все разведки встанут на уши, ес
ли Карл привезет из Израиля человека, который заявит публично, что по зад
анию израильского правительства работает над биологическим оружием но
вого поколения.
Ц А что, у тебя есть на примете человек, которому поверят, если он так скаж
ет?
Ц Разумеется, есть.
Ц И что за оружие?
Ц Отличное оружие. Вирусы пострашней СПИДа. Можно при желании использо
вать так, что атаку никто не заметит. Станут вдруг все дохнуть, как мухи. Ге
нетические мутации начнутся, как в каком-нибудь ужастике. А потом еще буд
ет рождаться много поколений уродов, но не по всему миру, а в отдельно взят
ой стране, которая станет жертвой атаки. Я не специалист, но знаю, там все к
ак-то очень хитро. К каждому определенному виду сразу разрабатывается с
истема вакцинации. Любые исследования в этой области были запрещены спе
циальной резолюцией ООН еще пять лет назад. И тут Ц здрасьте вам, оказыва
ется, честные цивилизованные израильтяне по-тихому работают над чумой д
вадцать первого века.
Ц Брось, Ц Азамат махнул рукой, Ц кому надо, тот и так знает. Очередная с
трашилка о супероружии не ускорит подписания контракта по нефтепровод
у.
Ц Скучный ты человек, Азамат, Ц вздохнул Геннадий Ильич, Ц ты главного
не понял. Дело ведь не в очередной страшилке. Вся соль в том, чтобы освежит
ь привычную, поднадоевшую склоку новыми подробностями. Пусть заварушка
продолжается и усложняется. Чем меньше шансов разрешить конфликт мирны
м путем, тем неопределенней ситуация на мировом нефтяном рынке. Ты, Азама
т, тактик. Ты живешь сегодняшним днем, и в этом твоя сила. Но и слабость тоже
. А я стратег. Я генератор идей. Я смотрю далеко вперед.
Ц Ох, Гена, с огнем играешь. Замочат тебя, и все дела, Ц покачал головой Аз
амат.
Ц Типун тебе на язык, Азамат. Ц Подосинский криво усмехнулся. Ц Уже про
бовали, не по зубам я им. Они у меня будут как собаки. Все поймут, но сказать,
то бишь доказать, Ц ничего не сумеют. Пока все ниточки ближневосточной п
роблемы у меня в руках. И я не хочу ни одной из них упустить. Ни одной.
Ц И все-таки почему именно Майнхофф? В какой связи ты вообще вдруг вспом
нил о нем?
Ц В связи с Израилем. Все просто, Азамат. Майнхофф имеет там прочные связ
и. Ну не посылать же к евреям твоих джигитов! Они, конечно, молодцы, никто не
спорит, но прости, они даже по-английски не говорят, не то что на иврите.
«Что-то ты темнишь, великий стратег. Лапшу мне на уши вешаешь. Тебе, вероят
но, нужен не только еврей-профессор с супероружием, но и сам Карл. Интерес
но, зачем? Мало разве у тебя крепких ребят-исполнителей, не только чеченце
в, которые по-английски не говорят, но всяких-разных, на выбор?» Ц с легким
раздражением подумал Азамат. Но вслух сказал совсем другое:
Ц Карл очень дорого стоит.
Ц Сколько попросит, столько дам, Ц улыбнулся Подосинский.
Ц А оружие? Ц тихо спросил Азамат.
Ц Что Ц оружие? Ц Геннадий Ильич недоуменно вскинул брови.
Ц Ну, вирусы эти, Ц Азамат чуть поморщился, Ц их не хочешь заодно добыть
по-тихому? Если все боятся этих микробов, так, может, пусть будут на всякий
случай, вместе с этой, как ее? С системой вакцинации.
Ц А зачем? Ц равнодушно пожал плечами Подосинский. Ц На фига мне вирус
ы? Я человек мирный.

Глава 2

В первую неделю девяносто восьмого года в Иерусалиме выпал снег, а на поб
ережье, в курортном Эйлате, где даже в январе температура редко падает ни
же плюс пятнадцати, дул ледяной пронзительный ветер. Туристы, у которых б
ыла охота погулять по вечерней набережной в такую скверную погоду, понур
о брели вдоль светящихся витрин сувенирных лавок, заглядывали внутрь, за
ходили, лениво перебирали дорогие безделушки.
У пристани покачивались яхты, огни отражались в спокойной тяжелой воде К
расного моря, и казалось, будто яхты, прогулочные катера, маленькие рыбац
кие лодки стоят на дрожащих разноцветных столбах. Тонкий серпик молодог
о месяца висел рогами вверх, словно темно-лиловое небо улыбалось белым м
аленьким ртом, не разжимая губ.
Парк аттракционов на набережной был пуст. Карусели не работали. В такое п
озднее время, да еще в такой холод, не нашлось желающих кататься на машинк
ах и лошадках, стрелять в тире, сбивать пластмассовыми шариками жестянки
из-под колы, вылавливать магнитной удочкой из стеклянного аквариума ки
тайские игрушки, которые все равно никогда не появятся. Только грозное, п
ылающее яркими огнями сооружение под названием «камикадзе» крутилось
вокруг своей оси, высоко взлетало, переворачиваясь, зависало над парком.

Обычно из кабинок слышался восторженно-испуганный визг, но сейчас было
тихо. Урчал, поскрипывал мотор аттракциона, тяжелая маслянистая вода Кра
сного моря шуршала, набегая на холодный песок пустого пляжа. Иногда прор
ывался сквозь завывания ветра одинокий голос скрипки. Уличный музыкант
у ограды парка, закрыв глаза, выводил скрипичное соло из концерта Виваль
ди исключительно для собственного удовольствия. В мятой кепке у его ног
лежала с утра жалкая мелочь, и ни гроша за долгий день не прибавилось. А те
перь уж вряд ли кто-то пройдет мимо и бросит хотя бы полшекеля. Странное в
ремя, разгар курортного сезона, а тихо, пусто, будто вымерло все.
Единственный ребенок, пожелавший покататься на «камикадзе», десятилет
ний русский мальчик Максим Воротынцев, не кричал и не визжал, когда висел
вниз головой на восьмиметровой высоте. В животе все сжималось и леденело
, ужасно хотелось заорать, но он молчал, стиснув зубы. Можно было бы и не сте
сняться. Кроме мамы, которая одиноко сидела на лавочке, и карусельщика, чи
тавшего журнал в своей стеклянной будке, никто бы визга не услышал. Но Мак
симка молчал. Так было страшней и интересней.
Карусель сделала очередной круг, на этот раз медленный, плавный, и Максим
успел заметить, что мама уже не одна на лавочке. Рядом с ней уселся какой-т
о тип.
Ц Гадкая погода, Ц произнес по-английски низкий мужской голос.
Алиса Воротынцева вздрогнула от неожиданности и оглянулась. Вспыхнули
огни карусели, осветили черную спортивную куртку, высокий ворот белого с
витера, жесткое, загорелое лицо.
«Американец», Ц равнодушно отметила про себя Алиса, вежливо улыбнулась
и посмотрела на часы.
Максимка катался на этой дурацкой вертушке уже двадцать минут. Он уговор
ил купить сразу три билета, и карусельщик, дернув рубильник, уселся в свое
й будке, уткнулся в журнал, покуривал, прихлебывал пиво и, кажется, вообще
не собирался выключать карусель.
Ц А знаете, почему здесь так холодно? Ц спросил загорелый американец.
Ц Нет, Ц буркнула Алиса.
Ц Здесь так холодно потому, что я мечтал полежать на песке, понырять с ак
валангом в Красном море, погреться на солнце. Я мечтал об этом почти три го
да. Именно поэтому так холодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9