Необходимо было поставить временные дополнительные крепления, отремонтировать орудие и пробоины на «Мерсее» и снова начать отработку взаимодействия между мониторами и самолетами-корректировщиками. На учениях корректировка шла превосходно, а в бою она дала весьма посредственные результаты.
Из 635 сделанных мониторами выстрелов только 78 получили корректировку с самолета. Попаданий же было отмечено только шесть.
В действительности же, в бою 6 июля «Кенигсберг» получил девять попаданий 152-мм снарядами и четыре попадания 120-мм снарядами. Четыре человека были убиты, десять — тяжело ранены. Многие получили легкие ранения.
Крейсер выпустил по противнику около 400 снарядов, повредив монитор «Мереей», на котором четыре человека были убиты и четыре тяжело ранены (двое из них позднее умерли). «Кенигсберг» получил ряд повреждений, которые, однако, никак не повлияли на его боеспособность.
XI
11 июля «Северн» и «Мерсей» снова вошли в дельту. При входе их ждала такая же жаркая встреча, что и 6 июля. Мониторы сразу же получили несколько попаданий 47-мм снарядами с передовых рубежей немецкой обороны, чьи огневые точки адмирал Кинг-Холл считал подавленными. Монитор «Мереей», подойдя к своему старому месту, отдал якорь и — с целью отвлечь внимание противника на себя — открыл огонь, в то время, как «Северн» продолжал подниматься вверх по реке.
Адмирал Кинг-Холл убедил капитана 1 ранга Фуллертона подойти как можно ближе к «Кенигсбергу». «Кенигсберг», дав по «Мерсею» всего один залп, перенес огонь на «Северн», который шел засыпаемый снарядами, но не отвечал.
Не получив каким-то чудом ни одного попадания, «Северн» в 12:30 стал на якорь на несколько сот метров ближе к германскому крейсеру и открыл огонь. Летчик самолета-корректировщика старший лейтенант Джей Килл на бреющем полете носился над «Кенигсбергом», чтобы точнее отмечать места падения снарядов.
«Четыреста ярдов! — был первый доклад летчика. — Двести! Сто!»
По воспоминаниям офицеров «Северна», результаты стрельбы воздействовали на них «страшно возбуждающе». Вскоре восемь из двенадцати выпущенных по «Кенигсбергу» снарядов угодили в крейсер. Столбы дыма поднялись над раненым «Кенигсбергом».
Ответный огонь крейсер вел уже всего из трех орудий. Один из британских снарядов сбил среднюю трубу «Кенигсберга», которая с треском и грохотом рухнула на палубу. Снаряд за снарядом стали рвать палубу jh надстройки крейсера.
За громом выстрелов и свистом выходящего пара не слышны были крики раненых и умирающих. Ручьи крови бежали по палубе. Капитан 2 ранга Лооф продолжал руководить боем, оставаясь на палубе. Осколок снаряда угодил в его серебряный портсигар, лежащий в боковом кармане кителя, что спасло командира «Кенигсберга» от тяжелого ранения, а, возможно, и смерти.
Попадания снарядов с мониторов следовали одно за другим. Но корректировщик с горы Пемба докладывал Лоофу о попаданиях немецких снарядов в английские мониторы, и «Кенигсберг» продолжал бой, хотя вести огонь теперь могли только три орудия.
Около 13:00 британский 152-мм снаряд взорвался между мостиком и носовым орудием, выведя орудие из строя, убив и ранив всех находящихся на мостике. Тяжелое ранение получил и капитан 2 ранга Лооф, продолжавший, однако, командовать кораблем. Мониторы не прекращали огня.
Сильный пожар бушевал на корме «Кенигсберга», грозя взрывом боеприпасов.
«Веймут» и австралийский крейсер «Пионер» с предельного угла возвышения орудий также вели огонь по «Кенигсбергу» и по окружающим высотам, где были развернуты корректировочные посты и полевые батареи.
В разгар боя единственная зенитка «Кенигсберга» сбила самолет-корректировщик лейтенанта Килла. Килл успел передать на монитор: «Мы сбиты. Вышлите шлюпку, чтобы подобрать нас».
С мостика «Северна» видели, как самолет-корректировщик, подобно подбитой утке, кувыркаясь, врезался в воду, подняв тучу брызг и распался на куски расщепленной фанеры, лоскутов обшивки и обрывков перекрученных проводов.
Шлюпки с обоих мониторов устремились к месту падения самолета, примерно, в 200 ярдов от кораблей. Шлюпка с «Мерсея», первой достигшая места падения, обнаружила лейтенанта Килла и его наблюдателя держащимися за полузатопленные остатки фюзеляжа и размахивающими руками, чтобы привлечь внимание спасателей.
При падении самолета наблюдатель ни на секунду не прекращал корректировать огонь. Когда же подбитый самолет упал в воду, на «Кенигсберге» продолжало действовать только одно орудие.
В этот момент капитан 2 ранга Лооф понял, что бойню, в которую превратилось сражение с мониторами, необходимо прервать. И приказал экипажу оставить корабль, одновременно дав распоряжение своему старшему офицеру капитан-лейтенанту Коху приготовить «Кенигсберг» к затоплению. Со всех орудий были сняты замки и выброшены за борт.
К этому времени «Кенигсберг» представлял из себя пылающую развалину.
Снятие людей прошло быстро и организованно. Спасательные шлюпки перевезли всех на берег, до которого было около 50 метров.
На последней шлюпке на берег доставили тяжело раненого капитана 2 ранга Лоофа. На пылающем корабле, который все еще обстреливался англичанами, оставались капитан-лейтенант Кох и старшина-минер Хегели. Они подложили подрывную шашку под головки двух торпед, зажгли бикфордов шнур и вплавь добрались до берега.
Капитан 2 ранга Лооф с берега наблюдал за гибелью своего корабля.
«Раздался глухой звук, едва различимый среди грохота рвущихся английских снарядов, — вспоминал позднее Макс Лооф. — Это был взрыв наших торпед. Дернувшись, как в смертельной конвульсии, „Кенигсберг“ накренился на правый борт и медленно погрузился в ил реки по верхнюю палубу. Кормовая часть полностью ушла под воду, носовая — выступала над поверхностью. Речная вода погасила полыхающие на корабле пожары».
Если Лоофу взрыв показался «глухим» и «едва различимым» на фоне взрывов британских снарядов, то англичанам он показался оглушительным.
«Взрыв потряс джунгли в радиусе нескольких миль, — вспоминает капитан 1 ранга Фуллертон, наблюдавший всю эту картину с мостика монитора „Северн“. — Облако клокочущего черного дыма высоко поднялось над разбитыми мачтами и надстройками „Кенигсбергга“ и мангровыми зарослями джунглей».
«Цель уничтожена», — бесстрастно доложили артиллерийские наблюдатели.
Облака черного дыма, поднявшиеся над «Кенигсбергом», были приветствуемы громкими криками военторга на обоих мониторах. «Северн» раньше, чем приблизиться к противнику, продолжал стрельбу еще в течение около часа, не снимаясь с якоря.
Около 13:40 было отмечено семь новых взрывов, и капитан 1 ранга Фуллертон приказал «Мерсею» сняться с якоря и пройти вперед выше островка. Как только прилетел второй самолет, «Мерсей» открыл огонь, сделав 28 залпов.
К 14:20 «Кенигсберг» представлял из себя груду пылающих обломков, и адмирал поднял мониторам сигнал «возвратиться».
Когда мониторы спустились к устью Руфиджи, экипажи блокадных крейсеров, выстроившись на палубах, приветствовали их криками «Ура!». На всех кораблях были подняты флаги, объявляющие о победе.
Последний немецкий крейсер из числа развернутых в океане накануне войны был уничтожен. «В течение восьми месяцев он удачно сопротивлялся всем нашим попыткам его уничтожить и упорно сражался до конца», — отмечает официальная британская история.
ЭПИЛОГ
Английские корабли ушли из дельты Руфиджи, а на следующий день, 12 июля 1915 года, капитан 2 ранга Лооф с остатками экипажа вернулся на свой полузатопленный корабль.
Прежде всего, необходимо было похоронить погибших. Из 213 человек, находившихся в последнем бою на борту «Кенигсберга», 32 были убиты и 128 ранены.
С «непобежденного», по словам Лоофа, «Кенигсберга», прежде всего, стали снимать 105-мм орудия. Выброшенные за борт замки подняли на поверхность и по выработанной методике «туземного транспорта» отправили в Дар-эс-Салам для ремонта. Там орудия крейсера были приведены в порядок. Пять из них составили новую береговую батарею в Дар-эс-Саламе, два орудия установили в Танге, два отправили на озеро Танганьика, а одно — на озеро Виктория. Эти орудия очень укрепили артиллерийскую мощь армии ополченцев полковника фюн Леттова, продолжавшего сражаться с англичанами.
Макс Лооф, вскоре произведенный в капитаны 1 ранга, оправившись от ран, вступил в командование германской озерной флотилией на Танганьике. Полковник фон Леттов-Форбек, вскоре ставший генералом, фактически продолжал удерживать всю территорию Германской Восточной Африки, если не считать захваченного англичанами небольшого острова Мафия.
Полностью в руках немцев находилось и озеро Танганьика, где беспрепятственно хозяйничали немецкие вооруженные пароходы под командованием Макса Лоофа.
На озеро были переброшены и верные боевые спутники «Кенигсберга» — пароходики-катера «Адъютант» и «Вами». В распоряжении Лоофа было еще несколько деревянных паровых судов, которые удалось вооружить.
Огромное озеро Танганьика (или Танганьика, как оно значится в некоторых справочниках) было открыто в 1858 году английскими путешественниками Бертоном и Спиком. Площадь озера составляет 34 тысячи квадратных километров. Воды озера омывают берега Танзании, Конго, Замбии и Бурунди. Глубина Танганьики, уступая только Байкалу, доходит до 1435 метров. Средняя глубина тектонической впадины, на которой образовалось озеро, составляет 700-800 метров.
В годы Первой мировой войны один берег озера удерживали немцы, другой — англичане. Англичанам вскоре стало ясно, что, если им удастся вырвать у немцев господство над озером, то операции по овладению территорией Германской Восточной Африки значительно упростятся. Для этого нужно было, прежде всего, уничтожить германскую озерную флотилию.
Англичане начали срочно формировать собственную флотилию, получившую позднее название «Танганьикской эскадры».
Во второй половине 1915 года в Кейптаун были доставлены два моторных катера длиной 12 м и шириной 2,5 м, вооруженные 47-мм орудием и пулеметом. Из Кейптауна они проделали путь в 2500 миль на железнодорожных платформах до города Фунгуруме в бельгийском Конго. Далее их путь продолжался на паровых локомобилях до городка Санкисия (140 миль), откуда снова по железной дороге катера доставили к реке Луалаба.
Катера поднялись на 400 миль вверх по реке, после чего «пропутешествовали» последние 180 миль по железной дороге, которая вела к небольшой бельгийской гавани Альбертвиль на западном берегу Танганьики. Гавань была защищена бельгийскими батареями.
Германские базы и войска располагались на восточном берегу озера. Личный состав флотилии состоял из трех офицеров, морского врача — специалиста по тропическим болезням и 28 матросов-добровольцев.
23 декабря 1915 года оба катера, Получившие экзотические названия «Ми-ми» и «Toy-Toy», были спущены на воду озера Танганьика. Быстроходные, способные дать скорость до 15 узлов и маневренные британские катера, дерзко нападая на немецкие вооруженные пароходы, уничтожали их один за другим, вынудив Лоофа с остатками флотилии укрыться на базах восточного берега.
Когда во второй половине 1917 года британские экспедиционные войска под командованием генерала Сматса развернули решительное наступление на территорию Германской Восточной Африки, вынудив генерала фон Леттова с остатками своей армии уйти на территорию Мозамбика, капитан 1 ранга Лооф попал в плен к англичанам, где находился до февраля 1919 года.
В марте 1919 года Макс Лооф и 32 уцелевших моряка из экипажа «Кенигсберга» вернулись на родину. Выступая на церемонии награждения его моряков «Железными крестами», Лооф сказал: «Мы сделали все, что могли. В течение года мы отвлекали на себя все наличные силы англичан в восточной части Индийского океана. Подобного не удавалось сделать ни одному другому крейсеру, участвовавшему в этой войне».
В сентябре 1919 года капитан 1 ранга Лооф был назначен комендантом Киля и занимал этот пост до марта 1920 года.
С октября 1920 по март 1922 года Лооф занимал должность главного инспектора минно-торпедного вооружения Рейхсмарине (Флота Веймарской Республики). На этой должности 1 января 1921 года бывший командир «Кенигсберга» был произведен в контр-адмиралы. 31 марта 1922 года контр-адмирал Лооф ушел в отставку с производством в вице-адмиралы.
Умер Лооф 20 сентября 1954 года в Берлине в возрасте 80 лет. Как и всякий офицер, командовавший в годы войны крейсерами-рейдерами, Макс Лооф оставил после себя множество легенд. Как всегда, это были легенды о несметных сокровищах, зарытых где-то на безымянных атоллах, затерянных в океане. Хотя в списках оборудования и материальных ценностей, переданных капитаном 1 ранга Лоофом генералу фон Леттов-Форбеку, было отмечено все, вплоть до 20 кг перца из камбуза, там не было ни пфеннига наличных денег. Касса крейсера куда-то исчезла.
А ведь рейдеры, развернутые германским командованием в мировом океане еще до начала войны, были снабжены очень большими суммами денег, причем, в золотых и серебряных монетах. Это было своего рода оружие, не менее грозное, чем артиллерийские орудия.
Если крейсеру предстояло куда-то зайти, чтобы отстояться, получить информацию или пополнить запасы воды и продовольствия, то лучшей гарантией взаимопонимания и последующего молчания местных туземных властей должны были стать деньги. Кроме того, Лооф снял кассу и кучу почтовых переводов с английского парохода «Сити оф Винчестер». Однако, в передаточных ведомостях на имя генерала фон Леттова-Форбека после гибели «Кенигсберга» какие-либо наличные деньги не упоминались вообще.
Английский писатель Уильям Трейвис, пытавшийся расследовать эту темную историю в своей книге «Сокровища Сейшельских островов», утверждает, что Лооф, поняв, что его песенка так или иначе спета, когда в сентябре 1914 года у него кончился уголь, припрятал наличные на крохотном островке Успения, что в 20 милях от атолла Альдабра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62