– Сью! Передаю вас в руки адресата.
Из машины появилась рослая негритянка в полном мундире морского пехотинца.
– Приветствую пана майора, – она протянула руку. – Полковник Кристи-Андерсон. Корпус морских пехотинцев Соединенных Штатов Северной Америки.
Вагнер вытаращил глаза. Это была первая американка, которую он видел в жизни. Да к тому же еще и чернокожая.
– Вы неплохо разговариваете по-польски.
– Вы тоже, – Они обменялись рукопожатием. – Прошу обеспечить мне охрану. Выполняю очень важную миссию.
Павелец только махнул рукой и решил поторопить своих людей. Вагнер слегка улыбнулся. Не мог себе представить, какую важную миссию может выполнять в Польше офицер из-за океана.
– Зорг! Опекай даму. Только, когда заснет, не откуси ей ноги, как той, последней курьерше.
Американка на этот не очень изящный крючок не попалась. Отдав честь, она сказала:
– Приветствую пана поручика.
Зорг проглотил слюну, потом удивленно взглянул на Вагнера и буркнул:
– Хай!
А американка уже внимательно разглядывала вроцлавские машины, их вооружение и снаряжение.
– Почему они в пять раз меньше познаньских? – спросила она, ткнув пальцем в монстроподобную бронемашину за спиной.
– Бедуинская мудрость, – объяснил Вагнер. – Они меньше, но зато могут развивать скорость до двухсот километров в час. Это помогает быстрее уносить ноги.
Девушка снова не обратила внимания на подколку. Похоже, принципиально.
– Называй меня Сью. По-польски это кажется Сусанна?
– Мммм… Точнее Зося, – Вагнер подмигнул Зоргу.
А негритянка все приглядывалась, сравнивая вооружение войск из разных городов, подмечая малейшие особенности. Похоже, из нее мог вырасти неплохой специалист пустынных войн.
Наконец она прекратила это занятие и, повернувшись к Вагнеру, посмотрела ему в глаза.
– О’кей! Расскажи мне, как здесь можно выжить. Хорошо? У меня действительно важная миссия.
Вагнер пожал плечами, потом прикоснулся ладонью к ее прекрасным косичкам, спускавшимся аж до середины спины.
– Первым делом – волосы. Они должны быть очень короткими. И не только на голове. Если же ты этого не хочешь, то придется ходить голышом, – в подтверждение своих слов он показал на чешскую сигнальщицу. – Остальные инструкции будут потом.
– Понимаю. О, кей! – кивнула американка.
К этому времени вокруг уже столпились нагруженные добычей наемники и с удивление пялились на необычного гостя. Вагнер призвал Марту. Та взяла из транспортера свою парикмахерскую машинку и поводила пани полковника в какое-то уединенное место, словно барана на стрижку. Солдаты уселись на награбленное барахло. Им хотелось увидеть, чем все это закончится.
Сью Кристи-Андерсон вернулась уже через несколько минут, остриженной «под мальчика». Череп у нее оказался идеальной формы.
– Волосы на голове и… хм… это для того, чтобы не подхватить насекомых? У вас водятся какие-то специфические насекомые?
– Нет, – Вагнер заглянул ей в глаза. – Это была только шутка, Зося.
Наемники разразились хохотом. Долгоруков упал на спину и трясся от смеха. Марта хихикала. Хайни закрыл лицо, а Алексей, высунувшись из люка, хлопал в ладоши. Даже Зорг довольно прищурил глаза.
Американка колебалась где-то с полминуты, а потом тоже засмеялась, хотя и несколько вымученно.
– Ну, хорошо, – признала она. – Ты меня сделал. Теперь мне надлежит раздеться догола?
– Это было бы лучше всего, – промолвил Вагнер. – Однако, если ты хочешь, могу дать тебе бурнус, – он прикоснулся к ее мундиру. – Иначе получишь солнечный удар.
Пожав плечами, она взяла какую-то не слишком пропотевшую рубаху, длиной до колен, и тут же ее надела. Никуда не денешься, надо было признать, что, кроме всего прочего, она обладала благоразумием. Наемники это заметили и более не делали попыток над ней подшутить. Не пытались засунуть ей кота в трусы, не кинули в лицо молодую гепардицу, не плеснули на ноги кипятком. Еще негритянка была сообразительна. Похоже, она даже догадалась, что шутка Вагнера спасла ее, например, от «случайного» прикосновения спиной к паровому котлу, от «случайной» подножки, падая после которой, она должна была разбить себе лицо о стальную переборку. Похоже, она уже бывала среди наемников и неплохо знала, что они могут сделать со штабным офицером, неожиданно оказавшимся среди настоящих солдат. После того как они отправились в обратный путь до Вроцлава, она даже шепнула Вагнеру «спасибо». В общем, она и в самом деле оказалась неглупой обезьянкой. Стояла, опираясь о стену транспортера, и стоически переносила качку и тряску. А если некто даже и подал ей фляжку, в которой была не вода, а что-то другое… Какое это имело значение, если Сью знала: она попадет во Вроцлав живой, здоровой и даже не поцарапанной?
Вагнер разглядывал ее с усмешкой. Ему уже не раз случалось видеть офицеров, неожиданно утративших штабной пол под ногами. Одно дело рассматривать цветную карту и втыкать в нее маленькие флажки, а совсем другое – быть самим этим маленьким флажком, воткнутым в какую-то дорогу. Впрочем, Сью Кристи-Андерсон держалась молодцом. Даже поделилась с экипажем своим запасом самокруток. Купить она этим их не купила, однако… можно было предсказать, что ближайшей ночью американка будет спать спокойно, без боязни ощутить, как по ее ногам ползает взявшаяся неизвестно откуда крыса.
Тржебницких взгорий они достигли уже перед самой темнотой. Потом пришлось разбивать лагерь. Езда в темноте была достаточно эффективным способом самоубийства. Впрочем, они были уже в пределах досягаемости артиллерии Вроцлава. Соблазнительная чешка запустила в воздух несколько сигнальных ракет. Теперь парни, прильнувшие к прицелам в твердыне, уже четко представляли, где находится их позиция. Коты обшарили местность и признали ее безопасной.
Солдаты жарили эскалопы на паровом котле ближайшего транспортера. Марта приготовила какой-то несказанно вкусный суп из продуктов, добытых в разбитых грузовых машинах, а после ужина играла на гитаре, и пела печальные песни. Потом она вспомнила как в будапештском бункере у нее прямо на глазах насиловали ее дочь, разрыдалась и отправилась делать еще одну попытку самоубийства. На счастье, влюбленный в венгерку по гроб жизни Алексей, догнав, всадил ей в спину парализующий заряд. Потом он уложил женщину спать и, прежде чем укрыть пледом, ввел ей ампулу амфетамина, для того чтобы она не так сильно плакала.
Чешка-сигнальщица сделала было недвусмысленное предложение пани полковнику, однако, заглянув ей в глаза, передумала и пошла пытать счастья к другим девушкам. Наемники, избежавшие караула, наслаждались водкой и пылью.
Познаньские солдаты были настолько хорошо организованы, что им даже удалось что-то подогреть, и они теперь поедали свою синтетическую еду. Хорошо поджаренные эскалопы наемников, конечно, вызывали зависть, но, поглядывая на них, солдаты не пошли дальше плоских шуточек о том, что это мясо, скорее всего, человечье. Водители грузовиков так устали, что даже толком ничего не поели. Кто-то зажег огонь на песчаном холмике, политом напалмом. В общем было неплохо. Светил месяц, каждый развлекался, как мог. Конечно, если удавалось забыть, что в ближайших барханах лежат кости тысяч убитых, что этот пикник проходит на кладбище.
Сью Кристи-Андерсон подошла к Вагнеру после полуночи. Стряхнув с себя кота, насосавшегося валерьянки по самые кончики ушей, она вынула из сумочки последнюю самокрутку. Прикурив ее, негритянка сделала затяжку и предложила майору.
– Откуда у вас разумные звери? – спросила американка. – Кажется, после китайской бомбы возможность проводить генетические эксперименты была…
– Они рождаются сами. Натуральным образом. Понимаешь? Любовь, беременность, роды… и вот их на свете становится больше.
Женщина усмехнулась.
– Изменения произошли перед бомбой Чен? И теперь зверье передает измененные гены потомству… Сколько у вас уходит в брак?
– Пять-семь процентов. Однако прогресса не наблюдается. У нас еще по крайней мере сто лете будут разумные гепарды, тигры, коты и птицы…
– Ты знаешь, что у нас есть змеи? – Она открыла прикрепленную к поясу сумочку и показала гремучую змею. – Обнаруживает мины лучше кота. И собак не боится.
– Однако эта тварь менее управляема, чем кот, – Вагнер сделал глубокую затяжку и отдал самокрутку пани полковнику. – Где научилась так говорить по-польски, Зося?
– Мой отец был поляком.
– Был?
– Да-а-а… Застрелили его под Саванной, служил в конвое.
– О-о-о-о… он не первый поляк, которому там прострелили голову.
Она поняла не сразу, а потом, видимо припомнив себе какую-нибудь книжку по истории, подмигнула Вагнеру и тихо рассмеялась.
Он рассмеялся в ответ.
– Скажи… как там, в Штатах?
Она пожала плечами.
– Как везде. Люди живут в бункерах, синтетическая пища, бунты, усмирения, мутанты. Полная безнадега.
– Ты посмотрела мир…
– Ну да. Была в Детройте и в Вашингтоне. Переплыла на паруснике Атлантику. Очутилась в лондонских бункерах. Занесло меня в Осло. Знаешь, что там холодно? Внезапно пятнадцать, двадцать градусов холода. Хе… Экстра! Потом я поплыла пароходом через Балтику на Познань. Знаешь, какой классный порт в Познани? Только все время стреляют из пушек. Из-за этого трудно заснуть в бункере.
– Знаю. Дикие звери все время атакуют Познань, поскольку это главная база снабжения Вроцлава.
– Почему так важен Вроцлав?
– Город находится на перекрестке дорог запад – восток, север – юг. Главный узел контрабандной торговли обновленной Европы.
– Ну и что?
– Он защищает всю Польшу.
– А-а-а-а… Разве контрабанда так важна?
– Увидишь. Фестунг Бреслау тебя заинтересует.
– Э-э-э-э… обычные бункеры. Безнадега, такая же, как и везде.
Вагнер рассмеялся. На этот раз – громко.
– Сама увидишь.
Закутавшись в одеяло, он отошел в сторону, чтобы отправить почтового голубя с рапортом о событиях прошедшего дня. Алексей уже держал подготовленную к полету птицу. Однако сначала он показал Вагнеру маленькую записку, полученную голубем из Вроцлава. Судя по почерку, автором ее был сам генерал Барила. Майор пробежал взглядом несколько строк текста и ошарашенно покрутил головой.
«Анджей, надеюсь, что глупая девка из Америки, представляющаяся полковником морской пехоты, уже у тебя в лапках. В отношении ее у меня к тебе есть специальное задание. Когда окажетесь в городе, займись ей вплотную. Для того чтобы все казалось натуральным, покажи ей свой дом, жену, ребенка. Оставь ночевать. Представь лучшие стороны жизни. Пусть перед встречей со мной отмякнет. Выжми из нее слезы. Она для меня очень важна, так что постарайся.
Подпись: Барила, генерал.
Постскриптум: Спорим, ты, свинья этакая, уж обрезал ей волосы?»
Удивительное задание… заставить Шоколадку плакать? Конечно, сделать это не так уж и трудно… А собственно, что происходит?
Вагнер подозвал жестом Хейни и многозначительно ему подмигнув, шепнул:
– Следи за Зосей.
После этого он вернулся к негритянке.
– В общем, Шоколадка, ты должна держаться рядом со мной. Думаю, нападут на нас перед рассветом. Выкопай себе в песке укрытие.
– Шоколадка? – пани полковник вынула из ранца складную лопатку и принялась копать. – Все поляки такие расисты?
– Несомненно. А если узнают, что ты к тому же еще и обрезана, будет хуже.
На этот раз она рассмеялась, однако, смех тотчас застрял в ее горле. Вскрикнув, американка отскочила в сторону.
– В моей яме чья-то нога.
Вагнер лениво взглянул на уже побелевшие кости. Сражения на автобанах длились не меньше ста лет. Гораздо удивительнее, если бы в песке не нашлось ничего подобного. Вынув плоскую бутылочку водки, он протянул ее негритянке.
– Хлебни.
– Сейчас, – она кивнула, потом выпустила из сумки свою гремучую змею. – Мне кое-куда нужно.
– Не отходи далеко, – посоветовал он. – Коты-часовые змею не пропустят. А если надумаешь прогуляться без нее, то лишишься своих красивых ножек на первой же мине.
– Но я же не могу…
– Боишься, что к тебе опять начнет приставать чешка? Спокойно. Она уже нанюхалась пыли до одурения.
Она все же немного отошла, а он, старательно не глядя в ее сторону, отвинтил крышечку и сделал глоток. Через некоторое время негритянка вернулась и, усевшись рядом, прислонилась к его плечу.
– Знаешь… – вздохнула она. – Тут с вами… как бы так… тепло.
Сказано это было вполне естественно. Если бы не письмо генерала, он бы даже попытался сделать ей «тепло». Вообще, играла она неплохо. Вот только для чего?
Он подал ей бутылку, и она сделала большой глоток.
– Шоколадка…
– Что, расистик?
– У тебя нет желания слегка объединиться?
Она вздохнула и прошептала:
– Ну, может, и есть. Однако заниматься чем-то таким на глазах у остальных…
Она сделала еще один большой глоток и вернула ему бутылку.
– Почему все так получается?
Вагнер поднял глаза к небу.
Ему уже надоели разговоры на тему: «Как все было бы хорошо, если бы было по-другому».
Сначала был век пара и электричества, потом эра атома, потом война, американская бойня под Пекином и китайская бомба Чен. А потом снова начался век пара, без электричества. Никто не знал, почему так получилось. Какие-то бактерии? Наномеханизмы? Крошки чен, вызывающие ионизирующее излучение? Без электричества, благодаря которому действуют электронные микроскопы, выяснить это было невозможно. Причем, эти крошки чен витали в атмосфере Земли, кишели повсюду. И… превращали изоляторы в проводники. А это означало возвращение назад, к факелам, освещающим внутренность бункеров, к добыче каменного угля, к войнам, ведущимся при помощи пушек и пулеметов. Ну конечно, что-то от периода наивысшего развития человечества осталось. Остались генетические изменения, препараты против классических болезней, некоторое количество новых химических средств. Еще со времен войны остались бункеры, позволяющие выжить тем, кто не превратился в чудовищ. Еще остались климатические изменения, гигантские моря, возникшие в результате таяния льдов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9