— Куда вы пошли?
Амано поспешно бросился ее догонять и схватил за запястье.
— Уже достаточно.
— Недостаточно. Разговор еще не закончен.
— Нет, я уже все поняла.
— Нет, вы ничего не понимаете.
Рэйко, проигнорировав слова Амано, старалась повернуть дверную ручку. Однако Амано сильно сжал ее руку, и она почувствовала боль:
— Оставьте меня, пожалуйста, в покое!
Этот крик ее не красил. Однако ее было нельзя отпускать. Как у Каору была своя миссия, так и у Амано тоже была миссия. Надо было сдержать обещание, данное профессору Эллиоту, нет, больше, чем ему, в первую очередь обещание, данное Каору Футами.
— Успокойтесь и выслушайте меня. Ведь я обещал Каору.
Рэйко замерла. Даже не сопротивляясь, она просто тихо ждала, что еще скажет Амано. Будто ее все-таки заинтересовала реплика про обещание Каору.
— Обещал...
— Да. Моя обязанность дать встретиться вам и Каору. Я должен выполнить его указания, хотя бы в награду за его великий поступок, и в определенное время дать вам увидеть Каору.
— Увидеть... я смогу увидеть Каору?
— Да, конечно. Ведь он и сейчас живет в другом мире.
С волос Рэйко капал кофе, она повернула к Амано бледное, измученное лицо.
— Пожалуйста, присядьте еще раз. — Он, указывая на диван, стал уговаривать Рэйко сесть.
Для того чтобы остановить на полпути действия, совершенные под влиянием стресса, и вернуться к началу, требовалось время. Рэйко, проводя рукой по лицу и волосам, следуя указаниям Амано, отошла от двери и еще раз опустилась на диван.
Она заметила, что Амано все чаще смотрит на часы:
— Вам уже пора?
— А, нет, до обещанного времени еще около десяти минут.
— Обещанного... кому?
— Каору.
В голове у Рэйко все перемешалось. Пусть даже он обещал, Каору должен был умереть месяц назад, и какое, собственно, теперь это имеет значение?
Амано, стараясь предотвратить заблуждения Рэйко, стал спокойно объяснять.
— Сначала я хочу вас предупредить, что Каору был помещен в newcap исключительно по собственной воле.
— Он знал, что из-за этого умрет?
— Да. Newcap переводит в цифры все, вплоть до чувств в момент этого процесса. Если насильно поместить туда человека, считывание правильной информации путем облучения нейтрино не получится. Если тобой руководят чувства страха, ненависти, отрицания действительности, тело твердеет и получить естественную телесную информацию становится невозможно. Поэтому я любой ценой хочу дать вам это понять — Каору сам, добровольно пошел в Newcap. Более того, чтобы мы смогли получить правильную информацию живого тела, он сохранял спокойствие и встретил смерть как обычную повседневность. Это был поступок, которым двигало святое желание — пожертвовав собой, спасти человечество. Скажу еще конкретней. Особенно Каору хотел спасти вас, вашего будущего ребенка и своих родителей.
Рэйко думала о словах Амано. Еще тяжелее будет жить, зная, что Каору умер, чтобы спасти ее и будущего ребенка, будто они обладают большой ценностью.
Амано продолжил:
— У смерти Каору есть два смысла. Во-первых, как я уже много раз говорил раньше, использовав информацию его тела, мы изгоним из нашего мира вирус метастатического рака. Во-вторых, оцифровав всю молекулярную информацию человека Каору Футами, мы возродим его снова в гипотетическом пространстве.
Заражение раком мира «Петля» и заражение раком настоящего мира, как видно из примера материнского тела и плода, оказывают друг на друга еле заметное влияние. Без восстановления характерного для жизни многообразия в обоих мирах устранить проблему до конца не удастся. Раз Каору, оставив ценную информацию своего живого организма, погибает, надо полностью применить эту информацию. Каору вернется для нас в мир «Петля». Он выполнит для нас функцию привнесения в мир «Петля» правильного многообразия. В сущности, одновременно со смертью он отправляется в мир «Петля» исполнять обязанности «бога». Одновременно с его прибытием проект «Петля», который был заморожен двадцать лет назад, снова открылся. Мир «Петля» сделал один шаг назад от своего уничтожения.
— А в нашем мире можно воскресить Каору?
— Вернуть к жизни совершенно такого же, как Каору, невозможно. Применяя технику клонирования, можно снова родить человека, ДНК которого будет такой же, как у Каору. Ни к чему объяснять, что это будет другой человек, и пусть даже он будет иметь такие же гены, он будет жить другой жизнью. Однако Каору, возродившийся в мире «Петля», несмотря на то что у него нет тела, как у нас с вами, это совершенно идентичный Каору человек, обладающий его образом мышления, чувствами и его памятью.
— Значит, меня он тоже помнит?
— Конечно.
Рэйко наконец смогла осознать, что Каору живет в том мире, но при всем том факта его смерти никак не изменишь. Если в гипотетическом пространстве встреча тел невозможна, похоже, и невозможно стало поддерживать с ним общение. Разве что видеть кино в роли с ним, как это было в предыдущем изображении. Что может быть горше, чем видеть любимого человека перед собой и не иметь возможности его коснуться?
— Люди из мира «Петля» могут нас увидеть?
Вопрос Рэйко был резонный. Ведь есть же возможность наблюдать отсюда мир «Петля», ей же действительно показали два изображения. На взгляд дилетанта можно предположить и обратное.
— Это невозможно. Так же, как невозможно нам подглядеть через щелку мир богов.
Рэйко подумала вовсе не о подобии Бога и человека.
Несколько дней назад Рэйко побывала в местном роддоме, и ей показали вид плода. Она лежала на кровати, задрав блузку и выставив живот, и врач, обследующий рожениц, приставил ей к коже аппарат УЗИ и, показывая изображение на мониторе, объяснил состояние развития плода. Применив УЗИ, просто увидеть, что делается в матке. Если уподобить матку миру «Петля», то все становится легко объяснимым. Мать может увидеть свой плод, но плод совершенно не может воспринять вид матери. Этот способ односторонний.
Хоть реальный мир может наблюдать за миром «Петля», обратное невозможно, Рэйко легко смогла это осознать.
— Понятно. Дайте мне встретиться с Каору.
В самом деле, хоть Каору увидит только она — Рэйко специально использовала выражение, будто живет с ним в одном пространстве, — она хотела, пусть даже временно, представить их встречу. Вот бы воскресить ощущения того момента, когда их кожа соприкасалась...
— Да, мы скоро переместимся туда. Я думаю, что Каору хочет вам что-то сказать. Поскольку он настаивал на этом, беря обещание с профессора Эллиота. Я покажу вам не изображение голографических накопителей памяти, хоть ненадолго, но вы будете находиться в одно время и в одном месте, я думаю, Каору хотел чувствовать вас.
Они вошли в лабораторию, перегороженную ширмой, и Амано ввел в компьютер нужное место и время. Рэйко села на указанный стул и спросила, нужно ли надеть виртуальный шлем и перчатки:
— Что будет, если я их использую?
— Как вам сказать. Вам будет более привычно видеть трехмерный, реальный вид, а благодаря информационным перчаткам вы сможете дотронуться до Каору.
Сомнений не было. Рэйко решила использовать виртуальный шлем и перчатки.
Она надела их и ждала, когда придет время. Две минуты Рэйко, переведя дыхание, вытирала и поправляла вымокшие в кофе волосы, хотя она и понимала, что оттуда ее будет не видно, срабатывал женский инстинкт.
Увидеть лицо Каору по прошествии двух месяцев. Будто установили телекамеру в небесную страну и сняли человека, который уже умер в этом мире. Нетерпение Рэйко все больше возрастало. Она хотела увидеть спокойное, умиротворенное лицо. Если это так, и она бы успокоилась.
3
Время «Петля» было установлено на 2 часа дня 27 июня 1991 года. Долгота и широта тоже точно соответствовали указаниям. Теперь зрение и слух должны были воспринять трехмерное изображение мира «Петля».
Когда система заработала, Рэйко внезапно ощутила, будто ее уносит в другое пространство. Все вокруг побелело, и видно было бесчисленное количество частиц тумана. Тело прошло между ними. Она чувствовала себя легко, будто плыла между облаками. Страха не было. Напротив, было так хорошо, словно ее тело оказалось полностью свободным.
Она даже не успела расстроиться, что обзор закрывали облака. Раздвинув их, она вышла через просвет и увидела внизу берег полуострова, выступающего в море. Она опустила взгляд и отчетливо, будто ощутив руками, увидела изрезанное морское побережье. Берег, крутыми склонами уходивший в море, был песчаный, на нем почти не было сосен.
Мощеная дорога извивалась по середине холма, ее извивы отсвечивали пепельным светом. Сейчас солнце в мире «Петля», похоже, находилось сразу за спиной, и Рэйко не могла видеть солнечные лучи. Однако благодаря свету, отражающемуся от полотна дороги, и бликам на волнах Рэйко косвенно ощущала существование солнца за спиной.
На узкой тропинке, ведущей от мощеной дороги к морю, была видна фигура человека. Сначала Рэйко не понимала, что ищет этот движущийся силуэт. Мечась в разные стороны по крутому склону, кое-где покрытому сосновым лесом, может, он старался найти открытое место? А может, он старался выйти на солнце, находящееся в просвете между облаками?
Вскоре человек опустился на траву на открытом месте склона и внимательно уставился в пространство, туда, где должны были быть глаза Рэйко.
Раздающийся вдалеке шум волн... шум ветра вокруг... кроме этого все тихо, но снижение высоты и приближение земли дают необыкновенное чувство расстояния. По сравнению с приземляющимся самолетом все происходит слишком медленно. У Рэйко не было такого опыта, но ей казалось, что это похоже на прыжок с парашютом.
Человека, который, обхватив колени, сидел на склоне, в этом мире звали Каору Футами, а в мире «Петля» — Рюдзи Такаяма. Ход времени мира «Петля» был в шесть раз быстрее, чем в реальном, поэтому один месяц, который прожила Рэйко, соответствовал для них полугоду. Однако сейчас этот момент важен — Каору тоже сознает, что Рэйко находится перед ним.
С высоты нескольких метров она различила черты его лица — лоб, линию носа, волевые очертания губ, Каору тоже, будто ища лицо Рэйко в воздухе, начал улыбаться. Он точно знал, что Рэйко его видит.
Рэйко ненадолго замерла на месте и дала волю массе воспоминаний о Каору. Слишком мало они были вместе. Местом, где они обменивались словами любви, почти всегда была больница, но там же покончил жизнь самоубийством сын. Кажется, что слились воедино лицевая и изнаночная стороны, веселые и горькие воспоминания.
Тем не менее Рэйко отыскала в памяти чистые воспоминания о Каору, старалась думать о них, ухватившись за лицо, которое видела перед собой. Несмотря на то что там находился Каору, Рэйко закрыла глаза.
Приятно было вспоминать наивность Каору — он идет по коридору больницы, замечает ее и мгновенно меняется, даже не скрывает своей радости. И сейчас она помнила тепло его кожи, до которой она застенчиво дотрагивалась, когда он, легко подняв ее, отнес в постель. Они смотрели на город с самого верхнего этажа больницы и всегда мечтали о невозможном — если бы мы смогли преодолеть болезнь, что бы мы сначала сделали?
...Может, я хочу еще раз следовать за этой памятью? И еще один раз это пережить?
Нет, это было не так. Рэйко вместе с Каору хотели двигаться дальше. Однако он мертв. В действительности его не существует. Идти вместе не с кем.
Когда Рэйко открыла глаза, Каору стал еще ближе. Он шевелил губами. Он говорил, но его слов, возможно из-за плохой настройки компьютера, не слышно. Она сказала об этом Амано, наблюдающему со стороны, и он, пробурчав: «Все кое-как сделано», собирался регулировать устройство автоматического переводчика речи и поменять установки, чтобы слова доходили до ушей.
Лицо Каору было напротив, он смотрел волевым взглядом и говорил что-то ясное и простое, делая паузы после каждого слога. Его слова сначала звучали как шумовые помехи, потом, по мере регулировки, начали доходить до слуха Рэйко. Благодаря тому что они прошли через устройство переводчика, стали похожи на изначальный голос Каору и смысл слов стал понятен.
— Все-хо-ро-шо.
Каору, сказав так, резко кивнул, чтобы убедиться самому.
...Все хорошо.
У кого хорошо? Может, он ручался за будущее мира, который самоотверженно собирался защитить? Непонятно, откуда эта уверенность? Однако у Рэйко за несколько часов, которые она провела в этом научно-исследовательском институте, мировоззрение головокружительно поменялось и пришло к одному выводу.
Пока Каору перед Рэйко и перед будущим ребенком, которых он спасет благодаря своей жертве, убеждал мир, что «все хорошо», нет никаких оснований для сомнений.
...Надо жить.
Эта мысль пронзила все тело. Не важно как, но Рэйко резко вернулась к реальному чувству жизни, которое начинало в ней угасать.
Перед отъездом в американскую пустыню Каору заставил Рэйко, намекающую на самоубийство, дать обещание.
...Через два месяца встретимся. До этого, что бы ни случилось, держись.
Это к тому же стало и обещанием, что через два месяца он появится, имея план решения. Каору, как и обещал, и вправду появился, найдя ответ.
Рэйко подвигала двумя, одетыми в перчатки руками, старалась прикоснуться к Каору. Обняв его, она почувствовала, как дотрагивается до его выступающих лопаток. Он совсем не изменился.
Каору скрестил ноги и вытянул вперед руки. Рэйко старалась схватить руки Каору, но он не отвечал на ее движения. Это было естественно, раз он не мог видеть Рэйко. Однако Рэйко, понимая это, не смирялась и продолжала.
Рэйко изо всех сил повторяла одни и те же движения, чтобы как-нибудь передать ему свои мысли. Клала руки на кисти Каору, старалась обвить пальцами его пальцы. Каждый раз Каору делал движения обратные ее намерениям, махал руками в небо, чесал голову, но вскоре, будто придя к какому-то заключению, выставил вперед бессильно повисшие руки. Он отдал свое тело на волю партнера.
Рэйко, положив руки на руки Каору, на некоторое время замерла, чтобы они смогли понять друг друга и не разорвать связь быстрыми движениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18