То есть, игра в гениев
безусловно приятна, но это все-таки только игра. Похлопав друг другу в
ладоши и наговорив вороха комплиментов, эти лицемеры разъедутся по домам
и, прикрывшись от посторонних глаз, будут смотреть наши с вами фильмы.
Наши, а не свои! Такова, друзья мои, природа этих людей.
Отяжелевшие головы Кука и Лотрека медленно раскачивались в такт его
словам. Помощники Баруа успели основательно нализаться, но тем не менее
слушали речь босса с почтительным вниманием. И только, дождавшись конца
маленького выступления, оператор неверным движением месячного ребенка
повернулся опухшим лицом к Лотреку.
- Ты... Ты действительно думаешь, что тот малый смог бы меня
переплюнуть?
- Тебя? - по лицу Лотрека расползлась ядовитая ухмылка. - Да тебя он,
пожалуй, одной левой.
- Одной левой? А ты знаешь, что год назад я посещал курсы
ке-ку-синкай?
- А все равно!..
Баруа не стал слушать дальше. Поднявшись, он степенно двинулся вдоль
равномерно расставленных столиков. С оттенком удовлетворения отметил, что
несмотря на все выпитое, почти не качается. Джекки всегда гордился своими
способностями к самоконтролю. Он с легкостью держал равновесие и не
позволял глазам гулять и разбегаться, как это происходило у оператора.
На одном из столов тарелки были отодвинуты в сторону, - обнаженный по
пояс Валентино мерился силой со всеми желающими. Кое-кто из каскадеров еще
заставлял его поднатужиться, но большинство не выдерживало и двух секунд.
Джекки Баруа решительно раздвинул столпившихся людей и, усевшись
перед суперзвездой, нахально выставил свою костлявую кисть. Валентино был
не дурак. Снисходительно усмехнувшись, он моментально включился в игру, с
готовностью обхватив своей лапищей пальцы Баруа. Огромные мышцы киноактера
вздулись, лицо заметно порозовело. Сценку тяжелейшего поединка они
разыграли без сучка без задоринки. Часто дыша, Баруа в конце концов
завалил Валентино, и тот протяжным стоном возвестил свету о своем
поражении. Подобное они проделывали не впервые, но всякий раз эта
видимость победы доставляла режиссеру величайшее наслаждение. Под
восторженные вопли он поднялся из-за стола, и кто-то тут же водрузил на
его голову пышный венок. Теплые, мягкие руки Паолины обвили шею, - первая
красавица кинотруппы поцеловала его в губы.
- Но противник тем не менее был достойный, - Баруа снисходительно
похлопал сияющего Валентино по мощному плечу.
- Босс! - перед режиссером вынырнул маленький закопченный человечек.
- Пленка готова. Если желаете, можно прокрутить хоть сегодня.
У Баруа мелькнула неожиданная идея.
- Момент! - он взмахнул рукой. - Тащите сюда Лотрека! Пусть
организует нам пигмеев. Все племя. Мы покажем этот фильм им! Натянем между
деревьями экран и устроим премьеру!
Восторженный рев перекрыл его слова. Идея пришлась по вкусу. Кроме
того, люди радовались любой возможности покричать. Киногруппа находилась в
том лихорадочном состоянии, когда, распрощавшись с последними узами
цивилизации, человек становится самим собой - буйным, двуногим животным.
* * *
Многие уже спали, и большую часть огней над палаточным городком
потушили. Веселье близилось к завершению, и Джекки с трудом подавлял
желание отправиться прямиком в свой дом. Если бы он не отрядил Лотрека и
еще пару людей в джунгли за пигмеями, он так бы и поступил. Но ему
действительно было небезынтересно взглянуть на реакцию дикарей. Зеркала на
Торнэях, слава богу, водились, и он не сомневался, что дикари узнают себя.
Отличие сцен, в которых они снимались, от того, что произойдет на экране,
несомненно поразит лесных жителей, и Баруа представлялось это забавным
экспериментом. И потому, глотком осушив чашечку крепчайшего кофе, кое-как
справившись с зевотой, он заковылял к гостям.
Подходящих в темноте можно было узнать по месяцеобразным белозубым
оскалам. Как всегда дикари приветливо улыбались. И это несмотря на то, что
их оторвали от сна, вытащили наружу из соломенных вигвамов. Скорчив
ответную улыбку, Баруа терпеливо принялся пожимать тянувшиеся отовсюду
ладони. Некоторые из лилипутов пожимали его руку дважды, а то и трижды.
Что поделать, обычай белых здороваться пришелся добродушным созданиям по
нраву. Осоловелый Лотрек суетился на поляне, отведенной под просмотр
фильма, и терпеливо рассаживал прибывающих. Окинув глазами пространство
перед натянутым парусом экрана, Джекки отметил про себя, что из киногруппы
здесь присутствует едва ли более полутора десятка человек. Зато чернокожее
племя густо заполнило все свободные места.
Шальная ракета зеленой звездочкой взмыла с судна, и пара сотен
аккуратненьких голов в лад совершила вращательное движение, проследив до
последнего метра пологую траекторию ракеты. Баруа, усмехнувшись, подал
знак киномеханику. Белый экран вспыхнул радужными огнями, и пространство
впереди Джекки загомонило возбужденными голосами. Птичий изумленный щебет
- да и только! Борясь с сонливостью, Баруа пялил глаза на экран и время от
времени пытался угадать настроение зрителей. Что ни говори, фильм вышел
отменный. Несчастная, обреченная на гибель экспедиция, ведомая отважным
Валентино, переговоры с коварными пигмеями, поломка рации, отравленная
пища, пробоина в корпусе яхты, путешествие по берегу, схватки во мгле
джунглей, смерть членов экспедиции одного за другим. Последним, как и
положено, погибал Валентино. И наконец финальный, завершающий трагедию
эпизод - нападение на беззащитную Паолину...
Джекки смутно угадывал по движению в темноте, что смотрят фильм с
небывалым напряжением. Птичьего щебета он больше не слышал, и лишь изредка
нервной волной пробегало по рядам лоснящихся темных тел шевеление. Баруа
не прочь был бы взглянуть на лицо вождя племени, но вставать и шагать к
Сухэа не было сил. Он отчаянно хотел спать. И когда по собственному почину
киномеханик после окончания фильма запустил прошлую его ленту о жестокой
войне белых и индейцев, Баруа не выдержал и смежил веки. Рычащая от
восторга тьма черным мохнатым зверем повалила его на скамью. Где-то рядом,
подсвечиваемый сиянием экрана, похрапывал утомленный Лотрек.
* * *
Наступало мертвое время. Замерев над головами, солнце методично и
безжалостно высушивало землю. Все живое, способное самостоятельно
передвигаться, давным-давно укрылось в тени деревьев, под спасительным
дерном земли, в сборных африканских домиках. Успев набрать в легкие
живительной ночной прохлады, природа задерживала дыхание, с молчаливым
терпением ожидая наступления вечера.
Утерев лицо влажным полотенцем, Баруа в изнеможении повалился на
койку. Воздух из кондиционера приятными волнами холодил спину. Не хотелось
ни шевелиться, ни говорить. Этот климат не потворствовал пьянству. После
вчерашнего все они чувствовали себя неважно.
Провалявшись еще около четверти часа, Баруа вяло поднялся и, достав
из холодильника глиняный кувшин с водой из местного источника, жадно
отхлебнул. Тело тотчас покрылось липкой испариной. Ему показалось, что
даже веки отяжелели от оседающей на ресницах влаги. Чертово пекло!.. Он
поставил кувшин на место. Ничего... Еще три-четыре часа, и с наступлением
вечера все изменится. А через парочку дней их и вовсе здесь не будет.
Он подумал неожиданно о том, что по завершению съемок остров потерял
для него всякую привлекательность. Всю эту природу, изрезанные скалистые
берега он представлял себе только как подходящее сырье для кадровых
фрагментов, как живописный фон. Что-то из той же вечной темы: любить себя
в искусстве, а не искусство в себе... Стоило работе завершиться, и все
красоты неведомым образом ушли в никуда.
Обидно, но Джекки давно понял, что без интенсивной работы он - ничто.
Есть такая порода людей - профессионалы, не мыслящие себя вне профессии.
Трудоголики... Он был именно из таких.
Снова подумалось, что неплохо бы убраться отсюда поживее. Только вот
интересно, мечтают ли об этом другие? Наверное, нет. Для них этот фильм -
не столько работа, сколько экзотическое путешествие. Дело сделано,
наступила пара отдыха. Пойди попробуй собери их сейчас! Кто-то забавляется
под солнцем на пляже, кто-то гуляет у водопада. Словом, разбрелись во все
стороны, овечки, что вполне объяснимо и закономерно. Дисциплинирующим
началом являлся фильм, но по окончанию съемок Баруа перестал быть
полновластным начальником. Капитан является богом только на своем судне,
на берегу он превращается в обычного гражданина. Отныне своим временем
большая часть кинотруппы распоряжалась вполне самостоятельно.
Баруа обтер мокрым полотенцем шею и с раздражением припомнил утреннюю
новость. Кто-то, вероятно, спьяну умудрился ударить по радиостанции чем-то
тяжелым. И также, видимо, шутки ради увел от берега все лодки и катера.
Шутники хреновы! А если кто-нибудь перевернется и утонет? Кому платить
потом и судиться? Кинокомпании? Вот уж дудки!..
В дверь коротко стукнули, и в домик ввалился не похожий на себя
Лотрек. Шумно дыша, он рухнул на стул. На груди и под мышками у него
расплывались темные пятна. Он часто икал и с трудом ворочал глазами.
Брезгливо поглядев на него, Баруа подумал, что и сам, пожалуй, выглядит
ненамного лучше. Они нарушили основное правило этой климатической зоны -
во-первых, усугубили алкоголем, а во-вторых, выбрались из палаток в
полдень - время, совершенно неудобоваримое для нормального европейца.
- Что там еще? - раздраженно спросил он.
Лотрек наконец-то отдышался.
- Эти хохмачи зашли чересчур далеко, - выпалил он. - Куда-то
подевалось судно. Во всяком случае в бухте его нет.
- Господи! - Баруа со вздохом зарылся лицом в подушку. Именно сейчас
надо было преподнести ему этот сюрприз!..
- А еще, - продолжал Лотрек, - на кустах возле кухни кто-то развесил
перепачканные скальпы.
Баруа почувствовал, что начинает свирепеть. Шутники действительно
перегнули палку. Если он только дознается, кто это сделал, весельчакам не
поздоровится!
Тяжело вздохнув, Лотрек покосился на свои разбитые костяшки.
- Песик мой запропал. Наверное, увели к водопадам. Он же любит
воду... - Лотрек снова вздохнул. - В общем психанул я малость. Отправился
к старику Люму, чтобы разузнать, кто одолжил у него парики. Он начал
упираться, а я его обругал. Ну, и пошло-поехало. Люм заявил, что пока он
отвечает за реквизит, никто не посмеет кидать ему такие обвинения.
Пришлось за ворот подтащить его к тем кустам. Ну и там я... Словом,
переборщил. Терпеть не могу лжецов!
Баруа сел на кровати.
- Но куда могло уйти судно?
- Если бы не исчезли лодки, можно было бы обогнуть остров кругом и
осмотреться.
- Рацию до сих пор не починили?
Лотрек покачал головой.
- Радист не понимает, чем можно было разворотить такую дыру. А весь
его радиозапас - на судне.
- Черт бы вас всех!.. - Баруа уже сообразил, что не сможет долее
оставаться в домике. Дурацкие шутки, жара, похмелье - в совокупности все
составило критическую массу, которая так и подталкивала к взрыву. Надо
было немедленно действовать! Сдавив пальцами виски, он заставил себя
сосредоточиться.
- Туземные пироги, - наконец проговорил он. - У пигмеев были какие-то
долбленые бревна. Кажется, они оставляли их в устье реки или на берегу за
мысом. Надо послать кого-нибудь за дикарями. Раздобудем плавсредства и
тотчас отправимся на поиски лодок. Пока же могу обещать только одно: тот,
кто это устроил, очень крупно пожалеет! - глаза Баруа недобро сверкнули.
Передернув рыхлым плечом, Лотрек произнес:
- Я буду только за...
Ноги Баруа вязли в песке, пот застилал глаза и каждый шаг вызывал
раздражение. Пять человек под предводительством Лотрека отправилось к
мысу. Сам он в сопровождении Валентино, оператора Кука и двух ребят из
пиротехнической бригады двигался к устью реки.
- Странно, - Валентино ткнул мускулистой рукой в сторону прибрежного
кустарника. - Обычно свои пироги они оставляли здесь.
- Так где же они?
- Нужно поискать, босс, - Кук грузной трусцой припустил вдоль реки.
Уже через минуту послышался его радостный возглас:
- Ага, что я говорил! Идите-ка сюда!
Все поспешили к оператору. Он сидел на корточках возле кустов. Рядом,
присыпанные ветками, лежали две полусгнившие долбленки.
- Ты считаешь, на этом можно плавать?
- Ну... Если заткнуть дыры...
- Дыры-то заткнем, только вот поможет ли это? - Баруа
пренебрежительно пнул в борт одной из пирог. Щепа брызнула из-под его
туфли.
- Да-а... Посудинка еще та! - Кук в сомнении пощупал трухлявую
древесину и не очень уверенно заключил:
- Снаружи гниль, это верно, но сердцевина вроде бы еще терпит.
- Вроде бы! - передразнил Баруа. - Будешь идти ко дну, по-другому
запоешь.
- Можно поискать еще, - предложил Корпикус - старший пиротехник
группы. - Порыскаем вокруг - авось что-нибудь да найдем.
- Нет уж, рыскать мы больше не будем! - Джекки еще раз пнул в борт
пироги. - Попробуем в деле эти корытца.
Они вынесли долбленки из кустарника и кое-как спустили на воду. Одна
из лодок тотчас наполнилась водой и затонула. Поднимать ее они не стали.
Зато вторая пирога оказалась еще вполне функциональной.
- Выдержит ли она пятерых? - опасливо вопросил Кук.
- А вот сейчас мы это и увидим, - Баруа решительно перебросил ногу
через борт допотопного суденышка. - Залезайте, господа матросики!
Предусмотрительный Корпикус прихватил с земли брошенные от лодок
весла.
1 2 3 4 5