Внезапно все остановились и устремили взгляды вверх, сквозь кристально прозрачный купол. Далеко-далеко, на фоне густой черноты, сияла одинокая звезда. Вот она мигнула в последний раз и погасла.
Раздались крики, все показывали наверх. Седобородый воскликнул:
- Это невозможно!
- Что, сэр?
- Я...
В эту секунду изображение потонуло в черноте.
- Хватит, - сказал я.
Ярр зажег свет, остальные повернулись ко мне. Я подумал немного, лениво разглядывая блестящие кулачки и колесики. Потом заговорил:
- Что ж, начало неплохое, кажется, я знаю, почему вас все это слегка озадачило. Вы - люди занятые, на глупости времени нет. Я же занят меньше вас, валять дурака могу целыми днями, поэтому люблю читать детективы. Так вот, это у нас тоже детектив, только наоборот.
- Допустим, - откликнулся Гротинг. - Продолжайте.
- Кое-какие исходные данные у нас есть. Во-первых, Вселенная погибла при попытке наполнить ее энергией из гиперпространства. Во-вторых, попытка не удалась по причинам, которые нам пока неизвестны. В-третьих, попытка предпринималась втайне. Почему?
- А что тут особенного? - возразил Контролер. - Ученые - народ такой...
- Я говорю о другой тайне. Ведь эти люди были вне закона, они проводили запрещенный эксперимент. Вот что надо выяснить - почему эксперименты с атомной энергией были запрещены. Тогда, возможно, нам удастся приблизиться на несколько десятилетий к настоящему.
- Но как это сделать?
- Прежде всего проследить, откуда летела ракета. Выясним, какое оборудование они покупали, - и область поисков заметно сузится. Справитесь, доктор Ярр?
- Потребуется много времени.
- Ничего, у нас впереди тысяча лет.
Доктор Ярр уложился в два дня. Я тем временем узнал много интересного о Прогнозаторе. Сработан он был на славу, ничего не скажешь. Будущее целиком и полностью складывается из вероятностей. И интегратор мог подключить любую такую вероятность, подключить и проверить - что получится? Если данная вероятность крайне мала, изображение будет не в фокусе. Если будущее событие более или менее возможно, его уже можно разглядеть, но все равно резкость будет невелика. А вот если какое-то событие произойдет наверняка - исходя из имеющихся на сегодняшний день сведений, изображение будет четким и резким.
Когда через два дня мы вернулись в "Прог", Ярр готов был прыгать от радости.
- Похоже, я поймал то, что вы ищете, - сказал он.
- Что же это?
- Я засек момент подкупа. Увидите, там есть интересная информация, она наведет вас на след.
Мы уселись позади пульта управления, Ярр принялся крутить ручки. Он держал листок бумаги, заглядывал с него и, что-то бурча под нос, подбирал нужные координаты. Поначалу мелькали какие-то тени, потом в комнату хлынул звук - будто сразу включили сотню стереопроигрывателей. И тут же изображение на кристалле стало резким.
Мы увидели гигантский литейный цех, в уши бил невыносимый лязг и скрежет. Вдоль обеих стен цеха тянулись мощные стальные фермы, они уходили далеко в глубь изображения и напоминали колонны в каком-то жутком сатанинском соборе. Мостовые краны с изяществом перетаскивали огромные куски металла. Черный и белый дым, освещаемый вспышками пламени из печей, вихрился вокруг крошечных человеческих фигурок.
Перед гигантской отливкой стояли двое. Литейщик в засаленном комбинезоне что-то быстро измерял и выкрикивал цифры, а второй человек тщательно сверял их с чертежом на синьке, На фоне грохота литейного цеха мы услышали краткий и сжатый диалог:
- Сто три и семь.
- Есть.
- Короткая ось, Пятьдесят два и пять.
- Есть.
- Тангенс овального диаметра. Три градуса ноль пятьдесят два.
- Есть.
- Параметры внешнего изгиба?
- Y равен косинусу X.
- Тогда X равен минус половине P.
- Есть.
Литейщик вылез из отливки, сложил трехмерный измерительный калибр. Какой-то ветошью вытер пот с лица и с любопытством посмотрел на инженера, а тот неторопливо скатал синьку и сунул ее в узенький рулон из других чертежей.
- Вроде бы неплохо поработали, - сказал литейщик.
Инженер согласно кивнул.
- Но за каким чертом вам это нужно? В жизни не видел такой отливки.
- Могу объяснить, но, боюсь, вы не поймете. Очень уж сложно.
- Слишком вы, теоретики, любите заноситься, - вспыхнул литейщик. Думаете, раз я умею лить металл, в уравнении мне не разобраться?
- Нет, почему же? Но не будем об этом. А отливку я готов забрать сейчас же.
Инженер повернулся и двинулся было к выходу, нервно похлопывая себя свернутыми чертежами по лодыжке, как вдруг над его головой зависла огромная железная чушка, выплывшая из глубин изображения. Литейщик вскрикнул, бросился вперед, схватил инженера за плечо и толкнул на бетонный пол. Чертежи рассыпались.
Пораженный инженер смотрел, как многотонная железяка чинно проплывает мимо. Литейщик тут же помог ему подняться, потом подобрал с пола чертежи и начал их аккуратно складывать. Но вот он замер и пристально вгляделся в один из них. Начал было рассматривать другие, но инженер уже выхватил их.
- Для чего нужна эта отливка? - спросил литейщик.
Быстрыми, энергичными движениями инженер скатал чертежи в трубку.
- Не лезьте не в свое дело, - бросил он.
- Я и без вас знаю. Это четверть циклотрона. А остальные части вам отольют в других местах, верно?
Инженер не ответил.
- Вы, наверное, забыли 930-е Правило Стабилизации?
- Ничего я не забыл. С ума вы сошли, что ли?
- Хотите, чтобы я созвал официальную проверку?
Инженер вздохнул, потом пожал плечами.
- Идемте, - сказал он. - Я покажу вам чертежи с общим видом, тогда поймете, что ошибаетесь...
Они вышли из литейного цеха и не спеша направились к широкому бетонному полю, на котором лежала толстая игла-ракета. По приставной лестнице они поднялись к боковой дверце и забрались внутрь. Там инженер вдруг закричал:
- Сюда, ребята! Нас снова накрыли!
Дверь за их спиной захлопнулась. Из всех близлежащих отсеков появились космонавты. Вид у них был суровый и отрешенный, а в руках поблескивали тупоносые парализаторы. Литейщик обвел космонавтов долгим взглядом. Наконец сказал:
- Вот, значит, как обстоит дело?
- Именно так. Мне очень жаль.
- Ну, ничего, может, когда-нибудь вы встретитесь с моими дружками...
- Может быть.
- У них с вами будет меньше хлопот, чем у вас со мной! - Он сжал кулаки и изготовился к бою.
- Эй! - воскликнул инженер. - Погодите минутку! Не надо терять голову. Вы мне здорово подсобили. Я не хочу оставаться в долгу. Тут у меня как раз есть лишние кредиты.
Литейщик озадаченно посмотрел на инженера. Потом слегка успокоился и стал будто в раздумье тереть подбородок.
- Похоже, вы не такие уж и плохие ребята, - сказал он. - По крайней мере, я тут у вас почти освоился...
Инженер довольно ухмыльнулся.
- Стоп, достаточно, - закричал я, и изображение тут же исчезло.
- Ну, что? - взволнованно спросил Ярр.
- Мы явно напали на след, - подытожил я. - Давайте пойдем еще дальше назад и выясним, как проходило обсуждение Правила 930. - Я повернулся к ГСу. - Сэр, какое у вас последнее Правило на сегодняшний день?
- Семьсот пятнадцатое, - ответил Гротинг.
Контролер уже что-то высчитывал. Потом сказал:
- Если считать, что новые законы будут появляться через те же интервалы, что и сейчас, Правило 930 введут примерно через шесть веков. Так, мистер Гротинг?
Тот согласно кивнул, и Ярр вернулся к панели управления. Нам пришлось проглядеть много всякой чепухи, так что не буду утомлять вас подробностями. Для отшельника с Луны могу добавить, что большую часть времени мы околачивались в библиотеке, ждали, когда Ярр набредет на год, в котором ввели Правило 930. Потом мы быстро нашли то, что хотели, - дебаты при принятии этого правила.
Его ввели по поразительным, с одной стороны, причинам, но, с другой стороны, по вполне объяснимым. За предшествующие сто пятьдесят лет почти в каждом крупном университете земного шара произошел взрыв, вызванный экспериментами с ядерной энергией. Взрывы - это было поразительно, Правило - объяснимо. Расскажу подробнее, как шли дебаты, - кое-что из увиденного здорово запало мне в душу.
Интегратор выбрал прохладный, радующий глаз вестибюль в административном здании в Вашингтоне. Мраморный пол напоминал скованную льдом молочную реку с золотыми вкраплениями. Одна стена являла собой огромное квадратное окно, состоящее из тысячи круглых стеклянных плиточек, они преломляли яркий солнечный свет в теплые разноцветные струи. В глубине изображения можно было видеть огромные двери из синтетического дуба. Перед ними оживленно беседовала молодая пара - красивый парень с папкой под мышкой и поразительной красоты девушка. Знаете такой тип: гладкие волосы коротко подстрижены, а лицо ясное, свежее, словно умытое самой природой.
- Интересно, - воскликнул Контролер, - это же вестибюль перед залом для заседаний! За шестьсот лет ничуть не изменился.
- Стабильность! - заметил Гротинг и удовлетворенно хмыкнул.
- Внутри идет обсуждение, - сказал Ярр. - Сейчас я найду...
- Подождите, - остановил его я. - Давайте немного посмотрим это.
Сам не знаю, почему я так сказал, наверно, только потому, что при виде девушки пульс у меня вдруг забился быстрее и я не мог оторвать от нее глаз.
Она едва не плакала.
- Умоляю тебя, не делай этого - ну хотя бы ради меня.
- Ради тебя? - Парень немного смутился.
- Да, - кивнула она. - Ты уничтожишь дело всей его жизни несколькими фразами.
- Это дело моей жизни тоже.
- Неужели ты не видишь разницы? Мы с тобой молоды. А молодость всегда любит ниспровергать прежних идолов. Она пирует на обломках старого. Уничтожает прошлые идеи и прокладывает путь своим собственным. Но ведь он-то уже не молод. Он живет только своей прошлой работой. И если ты развенчаешь ее, его ждет одно - горькое разочарование. Я останусь со сломленным стариком на руках, который сведет в могилу себя и меня. Дорогой, я не говорю, что ты не прав, но прошу тебя - подожди немного.
Из глаз ее полились слезы. Парень взял ее за руку и подвел к мозаичному окну. Девушка отвернула лицо от света, от его лица. Парень сказал:
- Он был моим учителем. Я боготворю его. То, что я хочу сделать, может, и похоже на предательство, но лишь по отношению к его преклонным годам. Я остаюсь верен человеку, каким он был тридцать лет назад. Тогда он поступил бы со своим учителем точно так же.
- А обо мне ты подумал? - воскликнула девушка. - Тебе вся радость разрушения, а убирать обломки придется мне! Что будет с моей жизнью? Мне все годы придется нести этот крест - нянчиться с ним, утешать его, делать все, чтобы он забыл о твоем безумном поступке!
- Мы будем жить вместе, Барбара. Я от тебя не отказываюсь.
- Как у тебя все просто! - Она горько засмеялась. - Мы будем жить вместе - этой короткой фразой ты - р-раз! - она прищелкнула пальцами, беспечно отбрасываешь все. А где будет жить он? Один? Или с нами? Ну, где?
- Что-нибудь придумаем.
- Тебе приятно мнить себя настоящим правдолюбцем, но при этом ты упрям и слеп! Стивен... в последний раз... пожалуйста. Подожди, дай ему умереть своей смертью. Всего несколько лет. Оставь его в покое. Его и нас.
Он решительно покачал головой и направился к дубовым дверям.
- Ждать несколько лет, чтобы ублажить гордость старика? За эти несколько лет произойдет еще несколько катастроф, погибнут еще тысячи людей - это слишком большая цена.
Она бессильно прислонилась к окну, ее силуэт четко обозначился на красочном цветном фоне. Парень шел через вестибюль. У нее не осталось сил даже для слез. Она так ослабела, что в любую секунду могла упасть на пол. И вдруг я увидел, как она вся подтянулась, напряглась, - в вестибюле появился еще один человек и бросился к парню. Это был изрядно поживший на свете лысый старик, лицо его, утратившее приметы возраста, было словно выточено из слоновой кости. Он был высок и тощ. Глубоко в подглазьях тлели тусклые угольки.
- Стивен! - крикнул он.
Парень остановился и обернулся.
- Стивен, я хочу поговорить с тобой!
- Это ничего не даст, сэр.
- Ты очень нетерпелив, Стивен. Несколько лет исследований - и ты хочешь перечеркнуть работу, которую я делал всю жизнь. Раньше я уважал тебя. Я считал, что ты примешь от меня эстафетную палочку, как в свое время это сделал я - принял эстафету от поколений, шедших до меня.
- А теперь вы так не считаете?
- Нет. - Старик вцепился в тунику молодого человека и с жаром заговорил: - Ты хочешь предать всех нас, хочешь закрыть дорогу исследованиям, которые обещают спасти человечество. За пять минут ты уничтожишь работу, которая велась пять веков. Неужели ты можешь допустить, чтобы труд и пот шедших впереди нас пропал впустую?
- Я не могу также допустить, - сказал парень, - чтобы люди продолжали бессмысленно умирать.
- Ты слишком много думаешь о смерти и слишком мало о жизни. Пусть погибнет тысяча человек, десять тысяч - все равно эта игра будет стоить свеч!
- Такая игра никогда не будет стоить свеч! Потому что у этой игры нет конца. Ваша теория неверна, она основана на ложных посылках.
- Ты глупец! - вскричал старик. - Самодовольный, неоперившийся зеленый глупец! Ты не пойдешь туда!
- Пойду, сэр.
- Я не пущу тебя.
Парень высвободил свою руку и потянулся к двери. Старик снова вцепился в него. Парень на мгновение потерял равновесие, что-то сердито пробурчал и, подобравшись, оттолкнул старика. В ту же секунду девушка вскрикнула, вихрем подлетела к спорящим и оказалась между ними. Потом еще раз вскрикнула и отступила в сторону.
Парень мягко осел на пол, рот его широко раскрылся от удивления. Он пытался что-то сказать, но словно передумал. Девушка упала на колени рядом с ним, хотела приподнять его голову. Но вдруг отпрянула.
Все было кончено. Ни выстрела, ни звука. В руке старика, склонившегося над телом убитого, блестел металлический ствол.
- Я только хотел... - запричитал старик. - Я только... - и он разрыдался.
Девушка повернула голову с огромным трудом, словно она весила тонну, и посмотрела на отца. Лицо ее окаменело. Ледяным тоном она произнесла:
- Уходи, отец.
- Я только... - выдавил из себя старик.
1 2 3 4 5 6 7