а АК - это движение от чего-то, раскрытие того, чему еще только предстоит
совершиться и стать сущим и что обращается к нам из будущего. Словами это
трудно выразить. Пожалуй, лучше всего было бы сказать: антителеология.
- Ерунда, и хватит разговоров, - решительно произнес гость. - Ловите
людей на самовнушение, да еще теории свои городите. Предлагаю пари один к
двадцати.
- Теперь он Фауста представляет, - усмехнулся Пабло. - А кровью
расписка будет? - Когда же гость вздрогнул в ответ, Пабло тут же уточнил:
Спорить на что хотите? На водочные талоны?
- На фунты! - сказал Янно. Бутылка звякнула о стол.
- Вот это да! - сказал Пабло. - Вот это да!
- Нельзя нам пари держать, - проговорил Янно, - но, с другой стороны,
если он и впрямь является исключением...
Он отошел чуть назад от каркаса, и гость вдруг увидел панельку,
которую Янно до сих пор загораживал собою. Она пламенела чистым зеленым
светом, будто изумрудное яблоко, и от этой яркой зелени все серые предметы
и вещи в унылой комнате словно бы чуть изогнулись, обрамляя источник
света.
- Так каким же будет пари? - осведомился Пабло.
- Как всегда, самонадеянным, - отозвался Янно. - У нас ведь иных не
бывает.
- Во всяком случае, мы вас предупредили, - сказал Пабло и протянул
над столом руку, - потом не жалуйтесь.
Однако гость не спешил скрепить пари рукопожатием.
- Вы тут говорили что-то о Фаусте и крови, - сказал он нерешительно.
- Как прикажете вас понимать? Дело в том, что я очень чувствителен и не
переношу боли. Может быть, у вас все-таки что-то...
- Нет-нет, не бойтесь! - успокоил его Пабло. - Просто мы кое-что
вспомнили из одной старинной, еще бумажной книги, абсолютно ненаучной,
хотя... Да нет, ничего!
Гость все еще медлил.
- Ну, - торопил Пабло, - будете заключать пари или нет? Вы ровным
счетом ничего не почувствуете. К тому же теперь вы можете подойти ближе.
Казалось, будто гость сделал над собой усилие.
- Хорошо, - сказал он почти весело, словно стряхивая с себя
оцепенение. - Согласен! Один к двадцати! А сейчас вы оба увидите, чего
стоит ваша пресловутая, фантастическая АК! Говорите - бессилие и отчаяние,
но только это отчаяние - удел других! Я объявляю войну вашим фантомам из
будущего!
- Мне бы хотелось, чтобы ты победил, - медленно сказал Янно. - Пусть
даже моя теория будет опровергнута, и все-таки... - И со страстью, почти
крича: "Я хочу этого!"
Руки разъединились.
- А теперь садитесь на место! - пригласил Пабло. Гость подошел к
каркасу и только тут разглядел на яблочно-зеленом компьютере две шкалы со
стрелками. Стрелка большой шкалы стояла в крайнем правом положении у цифры
10, а стрелка маленькой шкалы со множеством тонких делений дрожала в левом
краю.
- Прошу опустить лицо в чашу! - распорядился Пабло.
Гость уселся в вертящееся кресло и наклонил голову к чаше. Пабло
прикрепил - гость весьма недоверчиво следил за ним уголками глаз, - Пабло
прикрепил ему на затылок с помощью клейкой ленты третий проводок, который
выглядывал из чаши и которого гость поначалу не заметил. Впрочем, гость
ничего особенного не почувствовал; он вглядывался в чашу, но она была
пуста, а сквозь прозрачное дно ее виднелась лишь подставка, однако по
всему ощущалось немалое волнение, с которым гость воспринимал происходящее
вокруг.
- Больно не будет, не надо бояться, - успокоил его Пабло. - Ну,
пожужжит немного, так ведь это, знаете, всякие вспомогательные штуковины!
Нам бы меди настоящей да настоящего дерева для пульта, а то кнопки иногда
заедает - просто ужас, только где же их достанешь? Настоящее дерево! И
думать нечего. Мы ведь всего-навсего оранжевый институт, к тому же я
работаю в красном коридоре. С нами не церемонятся. Сами знаете, логики -
то небось тоже не в фиолетовой зоне сидят. А все же эффект у нас
стабильный, надежный. Ну, я пошел к пульту, сейчас подключу вас.
Стало быть, он увидит сейчас, что произойдет через десять минут,
удостоверился гость, уткнув голову в чашу, и Пабло подтвердил:
- Да, через десять минут, но только последние секунды этого события,
а сколько именно, скоро будет ясно, секунд двадцать пять, тридцать.
- Исключительный случай, - прошептал Янно. - Исключительный!
- Голову хорошенько наклонить к чаше! Ничего страшного не случится.
Так, молодцом! Один к двадцати, да еще на фунты! Само собой, все будет
записываться на пленку! - Пабло нажал на самую верхнюю кнопку, и на
бетонной стене появился светло-серый квадрат. - Начали! - сказал Пабло,
нажимая на вторую кнопку, и маленькая стрелка резко прыгнула вправо, к
самому краю шкалы.
- Тридцать секунд, - сообщил Янно.
- Что я говорил? - спросил Пабло. - Неплохо угадано. Итак, вы увидите
тридцать секунд. С момента включения это будет тридцатая секунда девятой
минуты, а кончится точно в десятую минуту нулевую секунду.
- Нет, - сказал Янно, - в девятую минуту пятьдесят девятую секунду.
- Чепуха, до десяти ноль-ноль!
- Девять пятьдесят девять!!
- Десять ноль-ноль!!!
- Не все ли равно! - раздалось из чаши. - Повторяю условия пари: если
я увижу, что хожу по комнате, то останусь сидеть. А если увижу, что сижу,
то встану и начну ходить - то есть я буду делать противоположное
увиденному, причем я заранее точно объявлю, что я собираюсь делать! А
теперь начинайте! Я готов!
- Давайте сверим часы, - предложил Янно. Гость сквозь край чаши
взглянул на ручные часы:
- Одиннадцать сорок одна.
- Верно. Еще четыре секунды - три... два... один... ноль!
Пабло нажал кнопку в самой середине, и с тихим жужжанием над
яблочно-зеленым отсветом чаши выгнулась мерцающая голубая дуга. Голова
провидца будущего казалась теперь окруженной голубым нимбом, словно голова
Кроноса. Одновременно в квадрате на бетонной стене появилась тень бегущего
человека. Поскольку наблюдатели знали, кого должны увидеть, то в
расплывчатом силуэте они вскоре узнали своего гостя.
- Я бегу по Дубовой аллее, - выкрикнул гость, который увидел себя
совершенно четко; он бежал навстречу самому себе с искаженным от
напряжения лицом, - я бегу по Дубовой аллее, значит, я остаюсь сидеть за
столом! Я остаюсь... - тут тень бегущего человека сделала внезапный рывок
в сторону, прочь от тени черного колосса, причем из-за правого плеча
бегущего закачался длинный отросток, воткнувшийся в спину, будто копье, из
чаши раздался крик, и в то же самое время в светло-сером квадрате
покаялись расплывчатые контуры одного из стандартных высотных домов, потом
в квадрате возникло окно на пятом этаже. В окне что-то зашевелилось, и тут
же из чаши послышался вопль: "Ребенок Библя в открытом окне!", а в
светло-сером квадрате и в голубом мерцании чаши в это время отчаянно несся
спаситель с копьем в спине, которое раскачивалось в такт бегу; гость
вскочил со стула, и проводок оборвался.
Маленькая стрелка, вернувшись обратно на двадцать девять секунд,
замерла, дрожа, большая стрелка послушно пошла вслед за малой; компьютер
вновь стал серым, погасло голубое сияние, но гость всего этого не заметил.
- Телефонная книга, где у вас телефонная книга? - закричал он, и Янно
бросился к двери.
- Нету здесь телефона, - проворчал Пабло, - мы всего-навсего красный
коридор. В коммутаторской есть телефонные книги, только туда заходить
нельзя. - Но гость уже бежал вслед за Янно. Он увидел, как Янно рванул
дверь в желтом коридоре.
- Телефонная книга? - сказал лаборант. - Вам повезло, тут как раз
одна завалялась.
Логик выхватил книгу у него из рук; издание было шестилетней
давности, но Библи и тогда жили в этом доме, а изменения начальных цифр по
районам были всем хорошо известны. Логик набрал нужный номер, линия была
свободна; аппарат прогудел несколько раз; никто не отвечал. Естественно:
время рабочее; гудки смолкли, раздался щелчок, и сразу же послышались
частые гудки "занято".
- Тут всегда разговоры прерывают, если кому-нибудь из "синих" нужно
линию освободить! - сказал лаборант.
- Бесполезно! - выкрикнул логик после нескольких попыток. - Пробуйте
набирать дальше и сообщите пожарникам; этот дом напротив моего - Дубовая
аллея, 98В!
Он бросился из комнаты.
- Твой пропуск! - закричал Янно. - Ты забыл пропуск! Тебя не
выпустят! - Но гость уже убежал.
- Вы время забыли проставить, - сказал охранник, когда Янно вручил
ему наконец пропуск.
- Одиннадцать часов сорок три минуты, - сказал логик, на лбу которого
выступил пот. - Прошло уже две минуты. Но отсюда всего три квартала, я
успею!
Охранник еще раз перечитал пропуск, взглянул на часы и кивнул;
хорошо, что он не стал составлять протокол о случившемся. Стальная дверь
скользнула в сторону; на улицу; к перекрестку; красный огонек светофора;
свисток полицейского. Транспортер для пешеходов бежал поперек; лучше
вернуться на тротуар. Красный свет будет гореть не больше тридцати секунд;
если подождать, то все равно получится быстрее, чем объясняться с
полицией! Зеленый свет, он прыгнул на дорожку транспортера, и то же самое
сделал полицейский.
- Эй вы! - сказал он, коснувшись пальцами козырька. - Вы только что
пытались пройти на красный свет...
Задержанный бросился бежать.
- Эй, гражданин! - Полицейский метнул магнитный прут в личный знак на
спине беглеца и с помощью микролебедки быстро и безо всяких усилий
подтащил нарушителя к себе. - Эй, вы, номер 17-1-13-ОР, вы только что
пытались пройти на красный свет.
- Пустите меня, - крикнул задержанный, - иначе разобьется ребенок!
- Какой ребенок? - спросил полицейский, включая запоминающее
устройство протокольного компьютера и приготовив на всякий случай
маленькую грифельную доску.
- На Дубовой аллее, дом 98В, пятый этаж, второе окно слева!
- Отсюда этот дом не виден.
- Я видел его, - выдохнул номер 17-1-13-ОР, - в чаше будущего,
поймите же наконец.
- Насчет того, что тут без чаши не обошлось, я сразу догадался, -
сказал полицейский, пробежав сведения, выданные компьютером. - Стало быть,
интеллигент, денег хватает, цвет обычный - все ясно! А теперь расскажите
по порядку, что произошло, торопиться вам больше некуда!
Логик простонал:
- Послушайте, я был в СФ.
- Где?
- В научно-исследовательском институте структурной футурологии.
- Ага! - Грифель заскрипел по доске. - А у кого?
- 28-2-47-ОБ!
- Какой же это отдел? Учтите, мне институт знаком, не вздумайте мне
голову морочить.
- Отдел регистрации и слежения за информацией.
- Ничего себе, ведь это ж небось синий коридор! У вас что, и допуск
туда есть? - Он присвистнул. - И вдруг такая спешка? - медленно сказал он.
Отчаянный взгляд на часы: еще пять минут. Номер 17-1-13-ОР ударил
полицейского ребром ладони, выбил микролебедку, а потом пнул ногой в
живот. Полицейский осел наземь; магнитный прут, впившийся, словно копье,
заколыхался за спиной вместе с лебедкой. Они казались невесомыми. Прохожие
старались не глядеть в его сторону, отворачивались. Снова вспыхнул зеленый
свет, и логик бросился бежать.
Нападение, рассуждал в нем кто-то посторонний, нападение на
вооруженного представителя власти является полнейшей неожиданностью;
неожиданные события вызывают замедленные реакции; следовательно, то, что
произойдет в результате моего нападения, будет также замедленной реакцией.
И он подумал, поскольку цепочка умозаключений замкнулась: опять схема
Бамалип. Кто-то посторонний продолжал в нем думать: будущее очевидно! И в
это же время стучала мысль, перекрывая все: лишь бы не было аварии, боже
мой, только бы не это, здесь транспортер часто останавливается. Пешеходный
транспортер катил без остановок. Тротуар; на нем толпятся люди; завыла
сирена; далеко сзади послышались свистки, потом раздался пронзительный
свист впереди. Военизированный отряд девушек маршировал по улице. Судя по
шуму, целый полк. Флейты, кларнеты, флажолеты, барабаны; марш номер семь,
самый модный на сегодняшний день. Тамбурмажор подбросил жезл, и девушки
замаршировали на месте, готовясь к построению. Жезл взлетел еще раз;
барабанная дробь; перестроение, и логик с магнитным прутом на спине
врезался в ряды девушек, одетых в военную форму.
Тысячеголосый крик возмущения; сбившиеся ряды продолжали
перестроение; одна из девушек упала; толпа бушевала. На противоположной
стороне офицер полиции готовил сеть к задержанию беглеца. Вновь завыла и
смолкла сирена, не в силах заглушить оркестр.
- Камрад полицейский! - закричал логик и помчался прямо на сеть. -
Камрад, не надо меня задерживать! Ребенок в опасности! Ребенок на Дубовой
аллее!
Голос логика был таким умоляющим, что офицер одним движением убрал
сеть и молча освободил проход к Дубовой аллее.
- Спасибо, товарищ! - крикнул номер 17-1-13-ОР на бегу. Он знал, что
улица, ведущая к Дубовой аллее, разрыта, но не знал, что рабочие сняли
пластиковые мостки и приспособили их под скамейки, чтобы посмотреть на
уличный концерт. Тот начинался, как всегда, с гимна; от звука флажолетов у
зрителей замирало сердце; логик карабкался через канаву. Кабель, вар,
люминесцентные светильники, шипение газовой трубы. Он боялся взглянуть на
часы.
- Девять минут пятьдесят девять секунд, - твердил он себе, а должно
пройти полных десять минут! Одна секунда, он не видел этой последней одной
секунды! Он выбрался из канавы и побежал по Дубовой аллее, задыхаясь,
хрипя.
- Он бежит, - сказал Пабло, который вместе с вернувшимся Янно смотрел
пленку, запечатлевшую тридцать секунд будущего - точнее, двадцать девять
секунд, ибо эксперимент был прерван; теперь изображение шло синхронно с
реальным временем.
1 2 3 4 5