Один из домов, помпезный, вычурный, облепленный балконами, которые
подпирали гипсовые атланты с раздутыми мускулами и пустыми глазницами
привлек его внимание. У парадной двери на стене висела вывеска, это было
явно административное здание, издалека Гоша не мог разобрать, что написано
на вывеске, видел только, что по зеркальному фону шли пять золотых
букв."Мэрия!" - догадался он, и пошел к зданию, еще не зная, зачем.
Это,действительно, была мэрия. Он решительно толкнул тяжелую дубовую
дверь, вошел в прохладный холл, освещенный неоновыми лампами, уставленный
кадками с растениями. Ему навстречу из-за стола поднялся молоденький мили-
ционер.
- Вы куда, молодой человек?
- К мэру. Он ждет меня.
- Ваша фамилия?
- Передайте просто - Георгий.
- Подождите минуточку, - недоверчиво сказал милиционер. - Я созвонюсь.
Гоша сложил руки на груди и смотрел, как он звонит куда-то, говорит с
кем-то, как с лица его исчезает недоверчивость.
- Проходите, - сказал он. - Третий этаж.
Гоша поднялся по каменной лестнице, устланой мягкой дорожкой, прошел
по коридору, толкнул дверь с табличкой "Мэр". За столом сидела миловидная
секретарша, улыбнулась приветливо.
- Проходите, Георгий, - сказала она. - Мэр ждет вас.
Гоша вошел в гигантский кабинет. Мэр шел навстречу.
- Здравствуйте, господин Ермаков, - сказал Гоша.
- Здравствуйте, господин Георгий, - ответил Ермаков, улыбаясь. - Я
знал, что вы придете.
- Ничего вы не знали, - хмуро ответил Гоша, садясь на стул.
- Возможно, - согласился Ермаков, выдвигая стул для себя. - Не знал,
но предполагал. Итак, чего вы хотите от меня?
Гоша помолчал. Ермаков терпеливо ждал.
- Мне нужен пропуск для выхода из Светлого квартала.
Ермаков вскинул брови.
- Пропуск? А кому, извиняюсь, вы будете его предъявлять?
- Как это - кому?
- А так. Вход в квартал свободный - идите хоть сейчас. А выход... Его
просто нет.
- Не может быть. Там стоял милиционер, рассказывал, что кто-то хотел
пробиться обратно с боем, даже ранил двоих...
Ермаков пожал плечами.
- Вранье, - убежденно сказал он. - Вас обманули, Георгий.
- Все равно, - уперся Гоша. - Напишите бумагу, разрешающую выход. Лю-
быми способами.
- Индульгенцию, стало быть? Извольте. - Ермаков встал, направился к
письменному столу. - Я не верю в ваше возвращение, Георгий. Но если оно
все же состоится, соблаговолите прийти ко мне. Мне очень нужна информация
о квартале. Позарез. Обещаю любые блага, все что хотите, и все, что в моих
силах.
- Ладно, - Гоша криво улыбнулся. - Потом поговорим. Пишите бумагу.
Ермаков принялся писать, а Гоша сидел, свесив руки между колен, и в
голове у него было пусто.
- Возьмите, - сказал мэр, протягивая бумагу.
Гоша взял листок, стал читать.
"Податель сего выполняет особое задание мэрии Города Желаний, и ему
разрешается свободный выход из Светлого квартала с применением любых (гус-
то подчеркнуто) средств, исключая смертоубийство.Мэр Города Желаний С.Ер-
маков." Внизу стояла печать.
Гоша сложил листок, спрятал в карман.
- Чем еще могу помочь? Оружие, деньги?
- Деньги? Да, деньги не помешают.
Ермаков вернулся к своему столу, склонился над боковой тумбой, пово-
зился, отпирая сейф, достал пачку банкнот, протянул Гоше. В пачке оказа-
лись сторублевые ассигнации.
- Этого хватит?
- На первое время. Я пошел.
Ермаков поднял руку в приветствии, но Гоша уже отвернулся. Он вышел из
мэрии, обогнул площадь, с омерзением поглядывая на пустую клумбу. Неужели
Белку и Кита расстреляли? Вот здесь, на этом девственно чистом газоне? А
ведь газон ухоженный, постриженный, ласковый такой, а на нем умирают лю-
ди... хорошие люди. Почему? Почему!?
А вот и стена, огораживающая Светлый квартал, перед ней прохаживается
милиционер, хмурый, неприветливый, тощий, маленький, с погонами сержанта.
Гоша подошел к нему, остановился, сержант мельком взглянул на него, отвер-
нулся.
- Эй, ты! - зло сказал Гоша. - Я хочу пройти в Светлый квартал.
- Пожалуйста, - равнодушно ответил сержант.
- Ну и отворяй ворота-то!
Сержант пожал плечами, отодвинул створку, приглашающе мотнул головой.
Гоша остановился перед воротами, заглянул внутрь, увидел длинный коридор,
выкрашенный розовой краской, большой коридор, по которому свободно мог
проехать здоровенный грузовик. Посмотрел на сержанта. Шагнул за порог, во-
рота бесшумно закрылись. Ну, и что дальше? К стене канцелярской кнопкой
пришпилена бумажка, на ней коряво нарисована жирная стрелка, а под ней -
надпись: "Туда". Гоша пошел по коридору, дошел до конца. В стене была отк-
рытая дверь, за ней - караульное помещение, где четверо разгоряченных ми-
лиционеров азартно резались в карты. Один из них поднял глаза, взглянул на
Гошу, толкнул локтем соседа и сказал:
- Гляди, еще один смертник.
Сосед равнодушно посмотрел на Гошу, сказал:
- Сдавай, не отвлекайся.
На стене опять пришпиленная бумажка со стрелкой, указывающей в ту-
пик:"Туда". Гоша постоял перед стеной, протянул руку. Рука вошла в стену.
Гоша отдернул руку, спрятал за спину.
- Иди, иди, - послышалось за спиной.
Гоша оглянулся. На пороге стоял милиционер в расстегнутом кителе, с
прилипшей к губе сигареткой.
- Иди, иди, - повторил он. - Не стесняйся. - И он заржал, показав жел-
тые зубы.
Гоша наполовину вошел в стену, повернулся.
- Я вернусь, - сказал он, - и выбью твои желтые зубы. Все до одного.
Милиционер изменился в лице, но не двинулся с места, чиркнул спичкой,
прикурил. Гоша ушел в стену и остановился.
Перед ним расстилалось безбрежное поле. Только вдали виднелась неболь-
шая роща, справа, вдалеке, еще одна. Гоша оглянулся. Стена из красного
кирпича. Он приложил руку, ощутил холод, надавил. Стена не пускала назад.
Он поднял голову. Город исчез, перед ним была только стена. Гоша отошел
подальше, пытаясь заглянуть за край стены. Города за стеною не было. Он
вернулся, достал пистолет, сильно надавливая, рукояткой начертил на кирпи-
чах крест и букву Г, спрятал пистолет. Постоял, повернулся и пошел. Под
ногами угадывалась дорога, две колеи, заросшие травой. По этой дороге дав-
но уже не ездили, но в колее трава была чахлая, низкорослая, идти по ней
было легко. Поле заросло чертополохом и полынью, в нос бил запах разнот-
равья, в вышине заливался жаворонок, поднималось солнце, становилось жар-
ко. Гоша снял пиджак и закинул за спину.
Надо же, - подумал он, - квартал называется. - Жарко, а воды с собою
нет. Ладно, разберемся.
Больше часа он шел до ближайшей рощи. Дорога огибала рощу, уходила
дальше, теряясь в траве. Он остановился, увидев небольшой шест с дощечкой,
подошел. На дощечке красной краской неровно было написано: "Территория
Пороховницына. Частная собственность. Вход воспрещен. Стреляю без предуп-
реждения." Он вытащил пистолет, миновал шест.
Роща казалась непроходимой. В невероятно тугую сеть сплетены кусты,
ветви берез, упавшие трухлявые стволы. Нет, вон виднеется тропинка. Под
ногами хрустели сухие ветки. Дождя не было давно, чиркни спичкой, и роща
вспыхнет как облитая бензином, и пойдет полыхать, и сгорит за полчаса...
Гоша остановился, подумал, сунул пистолет в карман, достал платок, жалко
что не белый, с голубыми полосками, поднял над головой, двинулся дальше,
вошел в рощу. На него набросились голодные, ошалелые комары. Гоша сделал
двадцать шагов...
- Стой! - сказал за спиной мужской голос, и Гоша замер, услышав кла-
цанье затвора. - Кто такой?
- Из Города, - глухо ответил Гоша.
- Понятно. Повернитесь. Медленно.
Гоша повернулся, увидел перед собой мужчину с небольшой бородкой,в ко-
соворотке, галифе, хромовых сапогах. В руках мужчина держал двустволку со
взведенными курками.
- Оружие есть?
- Есть.
- О! Положите на землю.
Гоша вытащил из карманов пистолеты, сложил, отошел на три шага назад.
- Еще, - приказал мужчина.
Гоша отступил дальше. Мужчина подошел, не спуская с Гоши двустволки,
поднял пистолеты, сложил в карманы галифе. Приказал:
- Вперед.
Гоша покорно пошел вперед, по еле приметной тропинке. Идти пришлось
недолго. Вскоре открылась небольшая поляна с избушкой из толстых бревен, с
узкими окнами, высоким коньком и резным крыльцом. Перед избушкой стоял
вкопанный в землю грубо сколоченный стол со скамьей, валялось несколько
чурбаков. За избушкой угадывался большой дощатый почерневший сарай.
- Присаживайтесь, - сказал мужчина, садясь на скамью. Ружье он положил
на стол.
Гоша устроился на чурбаке.
- Так вы из Города?
- Да.
- А зачем?
- Да есть у меня тут одно дело.
- Какое дело?
- А вы, собственно, кто?
- Хм. Вопросы полагается задавать мне. Ну да ладно. Моя фамилия - По-
роховницын. Я здесь живу. Так какое у вас здесь дело?
- Девушку я ищу. Ариной зовут. Не встречали?
- Арина? - Пороховницын задумался. - Встречал.
- Ну!? - Гоша подался вперед. - Когда?
- Давненько. Около года назад.
- Послушайте, - Гоша старался говорить убедительно. - Я ничего плохого
против вас не замышлял. Просто шел себе и шел. Дорога от Города к вам ве-
дет.
- А оружие зачем?
- Как же? На всякий случай.
- Понятно.
- Я ищу Арину. Где она?
- Не знаю. Она была у меня. Переночевала и отправилась дальше. Очень
хорошая девушка. Положительная.
Гоша покивал, дескать, в самом деле, положительная.
- Я дал ей кое-что на дорогу. Одета она была больно не по-здешнему.
Плащ дал, продукты. Ботинки. Они ей великоваты оказались, ну да не в ту-
фельках же ей по полям ходить. - Он помолчал. - Ладно. На придурка вы не
похожи...
- Спасибо.
- Что? Хм. Извините. Придурками я называю... словом, сами увидите. К
вам это не отностися. Есть хотите?
- Пить хочу.
- Там, за домом - колодец.
Гоша встал, обошел дом, увидел приземистый сруб с воротом, отправил в
колодец ведро, напился студеной воды, вернулся. Пороховницын сидел, опус-
тив голову. Внезапно в доме что-то загудело прерывисто и тревожно. Поро-
ховницын поднял голову, поморщился.
- Идут, - сказал он. - Пойдемте.
Они вошли в дом из одной комнаты, без сеней. Стол, шкаф с книгами, же-
лезная кровать, стулья. На столе стоял маленький телевизор, перед ним -
какой-то пульт с верньерами и кнопками. На пульте мигала красная лампочка,
противно верещал зуммер. На экранчике телевизора было видно поле, по кото-
рому, продираясь сквозь заросли травы, медленно брели десять мужчин в тем-
ных мундирах с автоматами наизготовку.
Пороховницын сел за стол, придвинул пульт, нажал кнопку. Зуммер умолк.
- Вот так три раза в неделю, - устало сообщил он. - Идут меня завоевы-
вать. Придурки.
Он начал крутить верньеры, и Гоша увидел, что экран перекрещен линия-
ми. Пороховницын совместил перекрестие с грудью одного из идущих, нажал
педаль под столом и человек упал. Гоша успел заметить, что на груди у него
расплылось темное пятно. А Пороховницын продолжал крутить верньеры и нажи-
мать педаль. Не прошло и минуты, как все десять человек лежали в высокой
траве.
- Вот и все дела, - удовлетворенно сказал Пороховницын, поглядывая на
Гошу. - Теперь раньше среды они не сунутся.
Гоша молчал, пораженный быстротой этого массового убийства.
- Есть хотите? - будничным тоном спросил Пороховницын и Гоша машиналь-
но кивнул, вспомнив Арину: "Я когда понервничаю, всегда хочу есть." - Ну,
устраивайтесь здесь, а я сейчас.
Он вышел, оставив Гошу одного. Гоша медленно сел на стул, не спуская
глаз с прицельного устройства. Покачал головой. Куда это я попал? - поду-
мал он. - Это и есть Светлый квартал? Это и есть светлые желания?
Вернулся Пороховницын.
- Пойдемте, - сказал он. - На воздухе лучше.
Они вышли, обошли дом справа. Здесь под деревянным навесом стоял еще
один стол и несколько чурбаков. На столе стояли жестяная миска с огурцами
и помидорами, выщербленная фаянсовая тарелка с крупно нарезанным хлебом,
две эмалированные кружки и запотевшая бутылка водки. Хозяин откупорил бу-
тылку, налил.
- За встречу, молодой человек. Вас зовут...
- Гоша.
- А меня - Иван Пантелеймонович. За встречу, Гоша.
Гоша опрокинул водку, зажмурился, понюхал хлеб. Хлеб оказался черс-
твым. Он откусил хрустящий огурец, пожевал и спросил:
- А... за что вы их так... придурков?
- А как же? Когда у меня не было сигнализации и дистанционного управ-
ления огнем, они добирались сюда и сжигали все. Я отсиживался в лесу, а
потом приходилось отстраиваться заново. Мне это быстро надоело. Теперь я
не пускаю их ближе пятидесяти метров до рощи. Да вы не беспокойтесь - они
не настоящие.
- Как не настоящие?
- Вы в компьютерные игры играли когда-нибудь? Ну вот, это что-то вро-
де. Муляжи. Куклы. Вы же видели, я начал стрелять, а они даже не залегли.
Одно слово - придурки. Они идут сюда с идиотской периодичностью, по распи-
санию. Следующий сеанс - в среду, в это же время.
Он налил еще водки. Выпили.
- А откуда же они идут? - спросил Гоша.
Пороховницын пожал плечами.
- Они всегда приходят с одной стороны - там женский монастырь, я туда
езжу иногда за хлебом. В монастыре их нет, так что откуда они берутся - не
имею понятия. Поверьте, мне это не нравится совсем - убивать. Пусть даже
не людей в полном смысле, но ведь выглядят они как люди. Но мне нравится
жить здесь, и за эту жизнь я буду бороться! - Он стукнул кулаком по столу,
лицо у него потемнело. - Да, буду бороться. Здесь я свободен. Понимаете? Я
полностью свободен, я ни от кого не завишу, я никому не подчиняюсь, никто
мне не указ. Я делаю что хочу. Понимаете? А они лезут, чтобы все разру-
шить, а меня - убить. Как я должен поступать, по вашему? Отдать им все на
разор? Или уйти отсюда? А почему, собственно? Почему я должен переселять-
ся? Понимаете? Мне хорошо именно здесь, в этом лесу, среди этих комаров,
которые одни и составляют мне компанию.
1 2 3 4