В мозгу Боба Стара бушевало смятение. Неужели она была реальна? Все прежние сомнения поднялись в нем в тот последний момент его бесплодной попытки и ее печального ухода, однако теперь в нем молотом стучал вопрос. Живой человек… здесь? Или только мучительная проекция собственных невыносимых тягот?Он вскочил, услышав, как раскалывается тишина в комнате. Рядом из динамика хрипло послышалась команда:— Экстренная ситуация! Запереть все выходы! Находиться… — Голос непонятно почему прервался кашлем. — Быстро! — Теперь это был прерывистый шепот. — Невидимки… Я не вижу…Теперь Боб Стар судорожно вздохнул. Он должен действовать или предаст Легион. Сопротивляясь ломоте во всем теле, он повернулся к серой стене. Кнопка мигнула ему — красный издевательский глаз. Он сознавал, что Стивен Орко отложил книгу и глядит на него, откровенно забавляясь.Он заставил себя сделать еще один шаг. Внезапно он облился потом. В ушах вновь ревело. Это усилие опять бросило его в объятия Железного Исповедника. Он снова почувствовал давление холодной стали вокруг головы, и жесткий напор трехгранного лезвия, и жаркую боль невыносимой вибрации. Он увидел во тьме комнаты бешеное лицо Стивена Орко и услышал усиленный голос, свирепый и превращающийся в невыносимую боль:— Что, не нравится, щенок? В таком случае, тебе лучше передумать. Потому что ничего ты с этим уже не сделаешь. Сейчас я сделаю так, что ты никого уже не сможешь убить. Эта машина сильнее, чем чья-либо воля. Когда она тебя сломает, ты останешься сломанным. Даже если ты и не был до сих пор ничтожным трусом — будешь. Ты не сможешь убить меня. Ты не сможешь…Эти слова вновь и вновь эхом отзывались в его мозгу — постгипнотический эффект. Он не мог убить — но он должен! Образ испуганной девушки в стене снова вернулся, и он сделал еще один неуверенный шаг к проклятой кнопке.Однако он все равно не мог убить…Что-то случилось с освещением в комнате. Лампы стали зелеными. Или, вернее, это зеленый свет проникал сквозь массивную дверь за стеной. Критическая ситуация. Он должен действовать, и осталось всего два шага…Зеленоватый туман заполнил комнату, быстро поднимаясь против витрилитового барьера, который отделял его от Стивена Орко, — или так было только в его глазах? Серые стены расплывались, и ему показалось, что они намерены раствориться и открыть ему новую неожиданную картину.В коже возник странный зуд. Что-то заставило онеметь все его ощущения. Немота охватила все его члены. Он яростно выбросил руку к красной кнопке, или только попытался? У него больше не было руки. Тьма аннигилировала все. Он не почувствовал, когда упал на пол. ЗВЕРЬ ТУМАНОВ Боба Стара привел в чувство приглушенный рев дюз снижающегося корабля. Пронизывающий холод заставил онеметь его напряженные конечности, и глаза открылись навстречу гнетущим зеленым сумеркам. Он увидел, что лежит на замерзшей земле, все еще скованный зудящим параличом, который лишил его сознания.Пытаясь собраться с чувствами, он огорченно пытался вспомнить, что пробел в сознании содержал что-то немыслимо ужасное. Наверное, мозг не справился с этим и отринул для сохранения рассудка.Спустя мгновение, однако, тошнотворный факт собственной неудачи вернулся. Отчаяние смыло все остальные полувоспоминания, и он опять на время погрузился в безнадежную и сокрушенную апатию, пока усиливающийся рев дюз не стал настолько громким, что он уже не мог его игнорировать. Вдохнув ледяного воздуха, он с трудом уселся. Он был изумлен, обнаружив, что находится на самом краешке манящей бездны. Плоское и пустое лицо Нептуна было изуродовано не более чем в двенадцати футах от того места, где находился он, жутким провалом зеленоватой тьмы. Он, похоже, не имел ни противоположной стены, ни дна. Он отполз от него, собрав все свои силы.Хруст под чьей-то ногой подхлестнул его нервы. Он мгновенно повернулся и затем ухмыльнулся с потрясенным облегчением, увидев двух своих телохранителей, благополучно выбравшихся из этой неописуемой бездны и глядящих на смутное голубое мерцание в облачной тьме над головами.— Эй! — громыхнул Хал Самду. — Это корабль.— И вовремя же, мы спасены! — прохрипел Жиль Хабибула. — Знает дорогая жизнь, мы достаточно долго ждали, погибая в этой коварной стуже.— Жиль, — позвал возбужденно Боб Стар. — Как вы здесь оказались? И что это за провал?— Ах, парень. — Толстяк подошел к нему, колыхаясь при ходьбе, стараясь не приближаться к жуткой бездне и, тем не менее, с облегчением вздыхая. — Мы думали, ты так и не очнешься, прежде чем умрешь от холода.Гигантская сила Хала Самду подняла его на ноги. Слабо вцепившись в двоих мужчин, он почувствовал, что Жиль Хабибула рыдает от радости.— Долго мы ждали, дружище. Смертельно долго…— Провал? — Он пустым взглядом посмотрел на него, в то время как Жиль Хабибула оттаскивал его подальше от края. — Где мы?— Это то, что осталось от тюрьмы. — Голос старого солдата был тонок от страха. — После того, как нападавшие забрали узника, с неба ударил красный свет — там, должно быть, находился их невидимый корабль. Стены под ним превратились в ничто. Сама земля превращалась в красное пламя и исчезала. Ах, дружище, этот жуткий провал — все, что осталось от тюрьмы, гарнизона и крейсеров Легиона, стоявших за стеной. Я не понимаю…— Так он сбежал!Боб Стар тяжело повернулся к этой чудовищной бездне, чувствуя себя слишком слабым даже для того, чтобы броситься в нее. Он подвел Легион, и последствия этого парализовали его мозг. Теперь ничто не имело значения. Он был пуст, равнодушен, и глаза его глядели на судорожные всплески пламени, вырывающегося в облаках из дюз.— Он садится поблизости! — просопел Жиль Хабибула с благодарностью. — Кометчики бежали с узником, а все остальные погибли, но мы, по крайней мере, спасены.— Скажи мне, — настойчиво прошептал Боб Стар, — как вам удалось выбраться?— Нам и не удалось, парень, — ответил Жиль Хабибула. — Это узник пощадил наши жизни. Я даже не знаю, почему. Он сказал нам, что в действительности он — великий мятежник Орко, однако я полагаю, что ты об этом уже знал.— Знал, — грустно ответил Боб Стар. — Я должен был убить его, если возникнет опасность его бегства. — Он всхлипнул, хотя и пытался сдержаться. — Но… я не смог этого сделать.— Мы с Халом ждали тебя в коридоре снаружи. — По счастью, старик, похоже, не заметил его слез. — Внезапно мои старые нервы были потрясены жуткой тревогой. Зазвучала сирена, и на посты побежали полуодетые люди.Большинство из них не добежало. Они падали, приятель, поражаемые тварями, которых даже не видели. И зеленый туман закрыл мои старые глаза. Я беспомощно упал вместе с остальными. Пожалуй, немного раньше остальных, ради спасения моей драгоценной жизни.Хотя в то время, когда я цеплялся за свой старый помутневший рассудок, Хал и все остальные, похоже, уже ничего не видели. Я услышал лязганье замка и увидел, как поворачиваются эти огромные двери. Потом я услышал, как какие-то жуткие существа проникли внутрь, — я их так и не увидел.Неожиданно из камеры вышел заключенный Орко — он говорил и жестикулировал, обращаясь, похоже, к пустому пространству. Ответом ему были совиные крики и громыхание, от которых кровь стыла в жилах. И твое тело, парень, плыло за ним следом, несомое кем-то, кого я, по счастью, не видел.Узник показал на Хала и на меня, и что-то подняло нас — что это было, я не знаю. Однако нас вынесли из тюрьмы и бросили сюда, на эту мерзлую землю — не постелив покрывала или хотя бы куртки и не дав даже жалкого кусочка пищи.Поблизости находился какой-то гигантский корабль. Ничего подобного я прежде не видел — да его и нельзя было увидеть, так как он был невидим, — но зато слышал гул механизмов и лязг открывающихся воздушных шлюзов. Мое бедное старое сердце едва не остановилось, когда узник заговорил со мной. Голос его звучал прямо напротив, хотя я и не видел его.— Ты Жиль Хабибула, взломщик замков, — приветствовал он меня. — Поклон твоему знаменитому искусству. — Он засмеялся, однако мне это не очень понравилось. — Я думаю, мы с тобой братья.Затем его голос почернел от ненависти.— Я знаю, что вы, двое, — два ничтожных телохранителя того жалкого придурка, который называет себя Бобом Старом, — сказал он. — Я думаю, он вновь придет в сознание. Скажи ему, что я пощадил его еще раз — в награду за то, что он не убил меня.Он засмеялся, словно это была грязная шутка.— Скажи ему, что вы, трое, — единственные живые люди на этом континенте, — продолжал он. — Скажи ему, что до моря пять тысяч миль и девять тысяч миль паковых льдов до острова Виляр. Боюсь, ему не хватит жизни, чтобы добраться туда, но вполне хватит времени, чтобы пожалеть, что он не нажал кнопку.Он не сказал, какую кнопку, парень. Однако он рассмеялся опять — это был страшно-гулкий смех из пустоты. И затем он сказал:— Передайте Бобу Стару, что я исправлю допущенную оплошность в отношении его матери.Потом он закрыл люк. Кто-то закричал, заухал — возможно, это были его новые друзья. Завизжал штурвал воздушного шлюза, зеленый туман заклубился, и корабль, который нельзя было увидеть, улетел — даже струи не светились.Старый солдат задрожал.— Это потому, что с неба ударил бледно-розовый луч света, я и предположил, что это был корабль. Луч прорезал облака и уперся в форт. Ужасное зрелище! Стены растворились в туман, искры и огненную пыль, и сама земля сгинула, и остался этот жуткий провал, уходящий вглубь планеты.Жиль Хабибула вздрогнул.— Ах, я, бедный! Кометчики — страшные враги. Я почти жалею, что этот корабль прилетел спасти нас. Если мы и покинем Нептун, то лишь для того, чтобы увидеть, как человечество будет уничтожено оружием, которого мы не знаем, и врагами, которых мы даже не увидим.— Не говори так, Жиль! — Хал Самду грозно сжал гигантские кулаки. — Если мы выживем, то будем драться за Систему и за Хранителя Мира. Пошли! — Он нетерпеливо повернулся. — Мы должны отыскать корабль Легиона, прежде чем он улетит и оставит нас здесь.Неуверенное сияние струй исчезло в облаках, но Боб Стар почувствовал слабый удар, когда корабль коснулся мерзлой равнины.— Он опустился слишком жестко, — тревожно прошептал он. — Кажется, дюзы не работали временами, судя по свечению. Боюсь, что он рухнул.Они бежали, спотыкаясь в тяжелой тьме, вдоль кромки бездны, туда, где исчезли отблески дюз. То, что они нашли, уже не было великолепным крейсером Легиона, а только грудой искореженного металла.— Жизнь моя дорогая! — прохрипел Жиль Хабибула. — Здесь осталось не больше носа от несчастного корабля. Он никого уже не унесет с этой жуткой земли. Мы останемся здесь замерзать и умирать, как задумали Орко и его друзья-чужеземцы.Боб Стар мрачно взирал на обломки. Огромные пластины брони были измяты и почернели, а массивные балки выпирали из разорванной плоти корабля, как сломанные кости. Иллюминаторы были выбиты, как ослепшие глаза. Дюзы расплющены. А колоссальная протонная пушка вырвана с турели. Этот погибший корабль только что был боевым кораблем Легиона…Сердце его подскочило к горлу. Он отвернулся и грустно покачал головой. Он увидел, что Жиль Хабибула и Хал Самду глядят на него.— »Непобедимый»…Отчаяние парализовало голос, однако уже не нужно было ничего говорить. Могучий «Непобедимый» превратился в эти исковерканные обломки. Это означало, что жест дружбы не увенчался успехом. Это означало, что кометчики не имеют мирных намерений, и теперь, поскольку они освободили Стивена Орко, этот архипредатель сможет защитить их от АККА.— О, горе! — горько стонал Жиль Хабибула. — Это только ничтожный кусочек великого «Непобедимого». И, несомненно, гроб для бедного Джея…— Возможно, он остался жив. — Боб Стар вцепился в эту слабую надежду. — Его каюта была впереди, в этой секции. И кто-то, должно быть, оставался жив, раз эти дюзы работали…— Перед крушением, — пробормотал старик. — И я не вижу признаков жизни.Хотя именно он заметил после того, как Боб Стар и Хал Самду не смогли проникнуть в этот фрагмент корабля.— Парень, — спросил он, — ты видишь, что передний люк не поврежден?— Да, — сказал Боб Стар. — Но он заперт.— Так помоги мне добраться до него.Они подняли его повыше, к механизму огромного входного люка. Он повис возле него на изогнутой балке, вглядываясь во тьму, в замок.— Ах, я, бедный! — прошептал он печально. — Зачем понадобилось запирать боевой корабль, как драгоценный сейф? Неужели не доверяют людям Легиона?Боб Стар глядел и восхищался быстрой проворной уверенностью пухлых рук старика. Он почти не удивился, когда что-то щелкнуло под почерневшей броней и загудевшие моторы стали открывать наружный люк.— Знаешь, дружище, — победно засопел Жиль Хабибула, — что нет другого человека в Системе, который мог бы открыть такой замок? Дело в том, что вряд ли мне удалось бы это — обратись Джей ко мне, чтобы я помог конструкторам разработать его. Однако давайте поищем его.В рубке было пусто и темно. Они остановились, чтобы прочитать последнее, аккуратно написанное послание в журнале:
«Падаю в направлении южного полюса Нептуна. Геодины отказали, дюзы повреждены. Пытаюсь сесть возле тюремной базы. Генеральный приказ: кометчики — наши враги, и Легион должен сражаться до конца.Калам».
— Джей! — озабоченно громыхнул голос Хала Самду. — Где ты?— У себя в логове, конечно, — прошептал вдруг Боб Стар. — Оно звуконепроницаемо.Они побежали назад через помещение с картами к задраенной двери, что вела в салон. Боб позвонил и стал ждать. Небольшая дверь открылась. Изнутри заструился золотистый свет, и затем он увидел высокого командира Легиона.— Я думал, что я один. — Тихий голос Джея Калама звучал с внезапной радостью. — Боб! Хал… и Жиль! Я уже совсем было с вами распрощался.Он провел их в спартанскую роскошь длинного потайного салона и закрыл дверь. Гигантское тело Хала Самду расслабилось в его тепле. Жиль Хабибула поспешил на кухню за горячей пищей, но Боб Стар не чувствовал ни комфорта, ни аппетита.— Я пытался… — вырвалось вдруг у него. — Я действительно пытался, командор!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22