Далия ТРУСКИНОВСКАЯ
КОЗА ОТПУЩЕНИЯ


Когда приехали все заблудившиеся контейнеры, когда главреж цирка
окончательно переругался с московским начальством и с руководителем
аттракциона, когда программа в результате благополучно была запущена,
когда кончились последние споры между артистами, звукооператорами,
униформой и осветителями, Артем позволил себе маленькое удовольствие -
прогулку по рынку.
Арго он оставил в гримерке, взял большую старую сумку и отправился на
поиски приключений.
Рынок всегда будил его фантазию. У бабок, торговавших фамильной
рухлядью, а также у алкашей Артем находил удивительные вещи. Он тащил их в
цирк, грузил в контейнер, пять лет возил за собой по городам, пока они не
находили своего места в работе - вроде той цветастой юбки, которая
пригодилась для куклы-цыганки выше человеческого роста. Или, скажем,
древнего, совершенно исторического пылесоса. Его следовало взять просто из
жалости к старушке - но Артем извлек пользу из толстого длинного шланга.
Он сделал из шланга тропическую змею.
На сей раз рынок его разочаровал. Артем не был в этом городе то ли
десять, то ли одиннадцать лет. Цирк-то остался прежним, а все прочее
изменилось в худшую сторону. Рынок хотя бы... Огромная площадь между
дореволюционными красно-кирпичными павильонами напоминала диковинный
плац-парад - ровными рядами стояли одинаково хмурые люди, растопырив руки,
а на руках у них висели привозные из Польши или Китая майки, кофты,
эластичные штаны и прочий унылый ширпотреб.
Пройдясь взад-вперед и по диагоналям, Артем понял, что зря тратит
время. Человек, полгода назад вернувшийся с парижских гастролей, в таких
штуках не нуждался. Единственно, чем здесь можно было разжиться, - так это
сигаретами чуть подешевле, чем в ларьках.
Артем подошел к первой попавшейся женщине с фанерным щитом на груди.
Щит был выложен пустыми сигаретными пачками и обтянут полиэтиленом. Между
ног продавщица зажала дорожную сумку с товаром.
Эта женщина просто стояла ближе прочих... просто ближе прочих...
куртка! На ней была старомодная куртка в яркую клетку.
Десять, а то и одиннадцать лет назад эта куртка была остромодной.
Артем помнил легкую фигурку, и эту нарядную курточку, и длинные темные
волосы, забившиеся в откинутый капюшон. Девчонка не приняла его всерьез...
он был, возможно, для нее староват... впрочем, как звали девчонку?..
Артем подошел к женщине со щитом и попросил пачку "Мальборо".
У продавщицы не оказалось лица. Она так низко наклонила голову, так
отчаянно надвинула капюшон, что Артем обратился скорее к его верхнему шву,
где неровно и нескладно состыковались синие, красные и желтые клетки.
Потом она нырнула в сумку. Приняв деньги, выдав сигареты и сдачу, женщина
не сказала ни слова. Артем отошел, соображая - она или не она? Рост
соответствовал. Опущенный капюшон, как ни странно, тоже. Тогда
многообещающая девчонка мечтала о славе - и вот итог бурного десятилетия!
Щит с пустыми коробками! Впрочем, безработица вполне могла ударить по ней,
как и по любой другой женщине с никому не нужным высшим техническим...
Времени хватало. Артем отошел в сторонку - понаблюдать. Возможно,
женщина просто не могла сладить с объемным капюшоном и он наползал на лицо
сам, по собственной инициативе. Возможно, она узнала Артема и спряталась,
как в шатер, - если это действительно Катька... Катька! Уже кое-что...
Изучив пейзаж, Артем заметил еще несколько таких же продавщиц с
одинаковыми щитами, сорок на шестьдесят сантиметров. Его это
заинтересовало с профессиональной точки зрения - допустим, можно выйти на
манеж с такой штуковиной на груди, только гигантского размера, с
огромными, жутко раскрашенными пачками, и что же дальше? Перебирая
варианты, Артем совершенно не заметил, когда к предполагаемой Катьке
подошел высокий светловолосый мужчина в той самой классической кожаной
куртке, без которой не бывает теперь ни качка, ни рэкетни. Впрочем,
мужчина производил приятное впечатление - в меру плечистый, в меру коротко
подстриженный. Да и куртка была накинута поверх вполне пристойного
пиджака. Он обменялся с продавщицей какими-то словами и вдруг решительно
заглянул к ней под капюшон. Она отступила - но он удержал ее за руку.
К ним быстрым шагом, насколько это вообще возможно в толпе,
направился стриженый совсем уж налысо приземистый парень в похожей
курточке, только качеством послабже. Шея у парня начиналась выше ушей. Он
подошел, ему что-то сказали, он усмехнулся и вернулся туда, где только что
курил с таким же приятелем, - за ларек, на островок асфальта посреди
комковатой и радужной лужи.
Эту картину Артем понял сразу - девчонки работают на хозяина и он
честно заботится о безопасности бизнеса.
Когда Артем опять посмотрел на собеседников, мужчина уже что-то
записывал на визитке, отдавал визитку продавщице и на прощание ее даже по
плечу погладил. Но и тут она не подняла головы.
Артем проследил, куда же теперь пойдет эффектный мужчина - и с
большим удивлением обнаружил, что буквально в трех шагах того ждала
серебряная "ауди" с интересной физиономией за рулем.
Сухое, даже костлявое лицо парня было совершенно нездешнее, и Артем,
побывавший в разных краях, даже не смог бы сказать, на каком востоке
водятся такие узкие и выразительные лица. Но парень был еще и глазаст.
Темно-карие глаза у него занимали чуть ли не всю ширину лица, да еще были
немного навыкате. Словом, Артем определил его, как приметную рожу.
И рожа эта тоже была знакома...
Артем вообразил длинные волосы, стянутые на затылке резинкой,
распущенными, достигающими плеч, и вдруг увидел парня голым по пояс, в
лосинах смугло-телесного света. Парень шел босиком по светлому дощатому
полу, поминутно озираясь и замирая в причудливой настороженной позе.
Играла какая-то индийская флейта, рокотал барабанчик.
Пока в воображении Артема длинноволосый парень играл в дикаря,
реальный водитель оказался у задней дверцы "ауди". Он впустил в машину
того, кто беседовал с продавщицей, вернулся к рулю и довольно ловко вывел
"ауди" сухими клочками асфальта на проезжую часть улицы.
На заднем сидении двое мужчин что-то весело обсуждали. Второй был
крупный, темноволосый, с залысинами.
Никакого потаенного смысла во всем этом Артем не видел. Продавщица в
клетчатой куртке могла быть вовсе посторонним человеком. Парень за рулем -
тоже. Даже если это бы и оказались знакомые по той поре - приставать к ним
не стоило. Разговор, скорее всего, не сложился бы. Потому что Катька не от
хорошей жизни таскает на груди идиотский щит, а тот... его и по имени-то
не звали, а вот прозвище было... так вот, тот - шофер какого-то хозяина,
что тоже не венец карьеры.
Даже если бы Артем деликатно обошел вопрос о сбывшихся надеждах,
собеседники все равно бы вспомнили о его недавнем киношном успехе, о призе
на португальском кинофестивале, да и цирковые афиши вон по всему городу
расклеены - с его физиономией, между прочим.
Десять или сколько там лет назад перед ними, молодыми, был весь мир,
а Артем считался несостоявшимся клоуном, что для взрослого мужчины уже
вроде эпитафии. Возможно, ему просто больше повезло, думал Артем,
возможно, это всего лишь судьба...
С пустой сумкой он вернулся в цирк, чтобы устроить Арго полноценную
прогулку за городом. Пес давно уже не дышал свежим воздухом.

Катя в полном изумлении держала рукой в кармане визитку и пять
долларов, как будто те могли раствориться.
- Не может быть! - сказал, удержав ее за руку, незнакомый
благополучный мужчина-покупатель. - Сколько лет, сколько зим! Постой... Да
ты же меня не узнала!
- Вы ошиблись, гражданин, - тупо ответила она. Как отвечала
решительно всем.
- Катька, это же я, Андрей! - не унимался он.
- Не знаю я никаких Андреев, - буркнула она.
- Точно, не знаешь, - вдруг весело согласился он. - Вы все меня
Длинным звали! Катюха, я же осветителем был! Все еще вспомнить не можешь?
Я еще на тебя зеленый свет дал вместо желтого!
Тут только она подняла на собеседника глаза.
Андрей за одиннадцать, или сколько там, лет покрупнел, рожа из
озабоченной сделалась довольная, светлые волосы улеглись, зубов во рту
появилось штук сорок, не меньше. Вид у него был вполне ухоженный, а уж
одеколона он точно не экономил.
- Совсем скверно, а? - спросил он, не дожидаясь ее ответа. - Слушай,
это не дело!
- Есть проблемы? - неприятным, с гнусавинкой голосом спросил,
возникая из толпы, Стасик. И сделал агрессивно-внушительный вид, что при
его крупной "лысой" голове и мощной шее было совсем несложно.
- Проблем нет, - быстро ответила Катя. - Это знакомый.
- Проблем нет, шеф, - добавил Андрей. - Мы вместе бурную молодость
проводили. Вот - встретились...
- Если чего... - проворчал Стасик, выразительно глянул на Катю,
помолчал, усмехнулся и отбыл обратно за ларек - курить.
- Давно ты тут торчишь? - сурово спросил Андрей.
- Третью неделю.
- Ясно... Слушай, меня тебе сам Бог послал. Очень ты за эту работенку
цепляешься? Сколько она тебе дает? Кормит?
- Баксов пять-шесть в день получается...
- Есть у меня один человечек... - словно решившись, начал Андрей. -
Он сейчас ищет женщин примерно твоего возраста, сообразительных, с
характером... Не для того, о чем ты подумала! Работа сдельная, на свежем
воздухе. Все как положено - с записью в трудовой книжке, с договором.
Сперва - баксов десять в день, сверхурочные оплачиваются особо, выдаются
даже деньги на карманные расходы, но за них придется отчитываться... Да
что я тебе толкую! Сведу я тебя с ним, вот что... Ты завтра свободна?
- Договорюсь... - ошалело прошептала Катя.
- Договаривайся! В четыре часа можешь? Тогда забиваем стрелку. У
входа в "Мираж". Если я задержусь - там кафешка на первом этаже, обождешь.
Вот на случай склероза...
Андрей достал из портмоне визитку и золотистой ручкой написал на ней
место и время встречи.
- На кофе... - и он вручил Кате визитку вместе со скомканной зеленой
бумажкой. - И не смотри на меня так! Мы обязаны помогать друг другу, ясно?
Ты не виновата, что торчишь с трахаными сигаретами! И я вышел в люди не
потому, что умный, а потому, что умные вовремя помогли... Пока!
С тем и ушел быстрым шагом.
Катя стояла и вспоминала, как Машка позавчера гадала ей на картах и
обещала большие перемены через случайную встречу с пиковым королем. Когда
подошел тот пожилой мужик, Катя съежилась - было в нем что-то тревожное.
Выручил капюшон. И сразу же следом - Длинный! Судьба!
Пять долларов - на кофе, конечно, многовато. Колготки, вот что!
Нельзя идти на деловую встречу в драных колготках. Можно в брюках, но не
нужно. Пока еще Катя в состоянии позволить себе самое рискованное мини,
она должна этим пользоваться.
На визитке Длинного было много чего хорошего. "Лукьянов Андрей
Борисович", - было написано там под элегантной, но совершенно
невразумительной эмблемой с готическими буквами. И чуть пониже -
"вице-президент".
Вечером, сдав Стасику выручку и товар, получив свое законное
вознаграждение, Катя побежала домой - кормить Павлика. Тот, конечно, опять
весь день провалялся перед телевизором. Тот самый муж, который объелся
груш... Хорошо, что удалось отвезти Сережку к свекрови.
Катя ни слова не сказала Павлику - валяйся, сделай одолжение...
только молчи и не спрашивай... Когда он однажды принялся расспрашивать о
стоянии с сигаретами на базаре, нарвался на хорошую истерику. Впрочем,
когда Катя пыталась узнать подробности неудачного похода на биржу труда,
получила то же самое. Так и жили...
Катя выложила на кухонный стол хлеб, дешевую колбасу, пакеты с
гречкой и вермишелью, банку кетчупа. Немного денег приберегла - а вдруг
действительно придется сидеть в кафешке? Торчать без чашки кофе просто
неприлично - это она с детства усвоила. Колготки Катя оставила в сумке и
весь вечер копалась в шкафу - сочиняла наряд.
Клетчатую куртку она не выбросила чудом - и вот куртка пригодилась,
особенно капюшон. Никто из знакомых не узнавал Катю в этом чудище... но
кто же был тот пожилой, высокий, немного сутулый, с длинным лицом, с
диковинными морщинами? Катя достала юбку со сломанной молнией. Новая
молния - это две буханки хлеба. Остается последнее - с утра зашить юбку на
себе. Не сразу же заставят ее снимать, а? Позорище...
На рынок она вышла в позапрошлогодней курточке, еще довольно
приличной, в старых плотных колготках - наверняка ведь забрызгаются. И
торговала до трех. Стасик, хороший человек, все понял и не возразил -
пусть Катька ловит свой последний шанс! Все равно ведь завтра придет за
щитом и товаром.
Катя проскочила в институтский туалет и поменяла там колготки. Потом
старательно навела красоту. Утром она успела вымыть голову, так что на
свои почти тридцать два не выглядела. Не девочка, да... но не у каждой
девочки такие ноги и такая талия. Эту талию никакая беременность не
испортила и не испортит. Курточка была стянута поясом как можно туже и
лихо топырилась над бедрами. Шарфик собственного изготовления, но в тон, в
тон! К зеленовато-серым глазам.
"Мираж" был престижным торговым центром. Туда входили женщины,
принадлежащие богатым мужчинам. Не было ни одного уха без бриллиантов. Они
вели с собой детей, разодетых во все цвета радуги. Когда-то Катя и сама
одевалась ярко, но очень беспокоилась о гармоничности сочетаний. Эти
заграничные дизайнеры лепили вместе такие цвета, что с души воротило.
1 2 3 4