Парень впереди молчал.
- Слушай, старина...
- Я так просто не попадаюсь, передай своим. Машина отъехала, а я повернулся к Велде.
- Ты что, случайно?
- Просто за семь лет.., хотела проверить... Ты готов или...
- Не знаю, что сделать сначала: поцеловать тебя или отшлепать.
- Лучше поцелуй.
- И не проси, скверная девчонка.
- Тогда отшлепай, если это единственный путь к твоему сердцу.
Ресторан Тедди был далеко за городом. С первого взгляда он не внушал вам доверия, но обслуживали там превосходно. Цинтия и Адаме помахали мне и Велде, мы подошли и уселись за их столик. Прежде чем мы раскрыли рты, Адаме заказал нам по бифштексу и стакану красного, а потом буркнул:
- Ужинать или за новостями?
- За тем и за другим.
- Понимаешь, тут устроили целые раскопки. Добрались до меня, и я тоже заинтересовался. А тут вдруг всплыли какие-то пикантные штучки.
- Когда это может пойти в печать?
- Когда я все это разберу. Дисою не сиделось.
- Ну и ну, Майкл! На ней больше грязи, чем на одежде угольщика. Это просто шлюха. А знаешь, кто нам все это выдал?
- Цинтия?
- Заткнись! Мы нашли тех девушек, которые с ней работали, но они уже ни на что не годятся, кроме дома для престарелых. Она, конечно, участвовала в шоу, но для нее это не было источником хлеба насущного. Салли была высокооплачиваемая шлюха. Она крутилась с сильными мира сего, потом влюбилась и снюхалась с фарцовщиками.
Велда смотрела на меня, потрясенная.
- Если она была в воровской шайке, то как она сумела выйти замуж за Торренса, который так порядочен? Это не правдоподобно.
- Нет, правда. Он попался в ее сети, когда был еще ассистентом. Тогда она была куколкой, а ты знаешь, что делают куколки с нашим братом. Они стали.., хм.., друзьями. Потом он женился на ней. Я могу назвать тебе несколько пар в политических кругах, чьи жены были взяты прямо из дома свиданий. Это не такая уж необычная штука. Он отложил вилку и отхлебнул вина.
- А дальше что, шантаж?
- Не знаю, - признался я.
- Скажи, а еще чего ты хочешь?
- Торренс теперь большая шишка, верно? Он сказал, что на него было покушение ребят, которых он в свое время помог упрятать.
- Ну, у всех политиков и юристов было такое.
- И все, конечно, не устраивали из-за этого скандала?
- Ну и что?
- Я хочу проверить все его дела, которые он вел в суде, и тех ребят тоже. У тебя остался материал.
- Тогда закончим вечер в моей конторе. Вперед! - Дисой летал.
Его досье на Торренса было очень обширным и состояло из множества статей и газетных вырезок. Спустя некоторое время мы все привели в систему. Дисой взял четыре дела по обвинению в покушении на жизнь Торренса, Цинтия - шесть, Велда и я - по три.
Мы отложили все до утра. Правда, Дисой хотел продолжить, но Цинтия шлепнула его по лбу.
Мы с Велдой поехали в отель и разошлись по комнатам. Я поцеловал ее и закрыл за ней дверь. Ей это не слишком понравилось, но мне нужно было работать. Я побрился, принял душ и, сев на кровать, начал рассматривать вырезки. Одну за другой я швырял их на пол, пока в руках не оказалось четыре штуки. Все остальные, которые покушались на жизнь Торренса, были мертвы или снова в тюрьме. Четверо были живы, трое на воле, а один заработал тридцать лет. Целая жизнь...
Тридцать лет. Ему было сорок два, когда вошел в тюрьму, и семьдесят два, когда вышел. Его звали Сони Монтлей, и у него была сапожная мастерская где-то в пригороде.
Шерман Буфф - на него Торренс натравил весь свой арсенал юриста, и он заработал большой срок. Он покушался на всех, включая судью, но особенно на Торренса.
"Арнольд Гудвин, которому нравилось называться "мучеником". Сексуальное помешательство. Торренс вел все его дело от начала до конца - до приговора. Потом он бежал из тюрьмы. Местопребывание неизвестно.
Николае Бекхауз, убийца. Ранил полицейского при побеге из тюрьмы. Второго убил. Торренс дал ему большой срок. А тот поклялся стрелять в прокурора, как только увидит его на улице. Адрес неизвестен.
Я сложил вырезки и вытянулся на кровати. Теплая компания!
В дверь постучали. Я встал, достал оружие и, встав за дверью, сказал:
- Войдите!
Вошла Велда, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной.
- Хотел меня подстрелить?
- Что тебе надо?
- А ты не догадываешься?
Я протянул руки, обнял ее, прижал к себе, запутался губами в ее непокорных волосах, потом потянулся к ее рту, трогая руками ее бедра. Она прильнула ко мне. Ее груди были твердыми и настойчивыми, они прижались к моей обнаженной коже. Ее тело старалось слиться с моим.
Она подошла к постели, точным женским движением начала расстегивать все бесконечные крючки и кнопки. Потом постояла обнаженная, чтобы я мог видеть ее всю, и скользнула под одеяло.
- Посмотрим, кто кому отомстит, - сказал я. Я разделся, лег, погасил лампу и повернулся к ней спиной. Я крепко зажмурил глаза, но ощущал тепло тела рядом. Мое сердце билось медленно, я сдерживал себя, и все-таки... Я молча дышал.
- Ты большой подонок, - сказала она мягко. - Если бы я не любила тебя, ты давно был бы покойником.
Глава 5
Я, был одет и на ногах еще до восьми. Большое, прекрасное животное со спутанными волосами, которое пролежало эту ночь, уютно мурлыкая, рядом со мной, потянулось, открыло свои сонные глазищи и улыбнулось.
- Остыла?
- Вполне. - Она показала мне язык. - Ты еще заплатишь мне за эту ночь.
- Вылезай, у нас много дел.
- Посмотри.
Я повернулся к зеркалу и стал повязывать галстук. Но не смотреть на нее я не мог. От такого зрелища не так-то легко оторваться. Она была большой, пропорционально сложенной. Эта пропорция пугала, как и все, что совершенно на этом свете. Она остановилась на секунду у кровати, зная, что я наблюдаю за ней. Потом отправилась в душ, даже не потрудившись закрыть дверь. И на этот раз я увидел нечто новое - узкий шрам прямо через все выпуклое смуглое бедро, по диагонали. И несколько параллельных линий, которые проходили по спине. Я видел такие отметины и раньше - от ножа или финки. Мои руки замешкались, и я плохо завязал галстук.
Когда она вернулась, вся влажная, пахнущая женской прелестью, завернутая в полотенце, я уже не смотрел на нее. Я нарочно притворился, что разбираю вырезки, потом отдал ей и проводил до дверей. Около лифта я погладил ее локоть.
- Со мной не стоит играть так грубо, котенок.
- Ты можешь на мне жениться хоть сию минуту - ты заставил ждать меня слишком долго, - или просто.., быть со мной.
- У нас нет ни секунды.
- Тогда приготовься к страданиям, джентльмен. В конторе Пата я получил дополнительную информацию.
Шерман Буфф - женат, живет в Бруклине, приобрел процветающий магазин электронных товаров. С адресом все в порядке, с деньгами - тоже. Жена красавица, от которой он без ума. К прежнему возврата нет. Полиция считает его реабилитированным.
Николае Бекхауз. Докладывают о нем регулярно. Но он на содержании у брата-дантиста. В тюрьме во время драки его ударили. Поврежден позвоночник, он наполовину инвалид. Да к тому же он помешался, и его умственный уровень приравнивается к уровню десятилетнего ребенка.
Офицер ничего не знал о Гудвине. Сведения перестали поступать три месяца тому назад. Полиция боялась только, что прежде чем его найдут, он кого-нибудь угробит. На Арнольда можно было делать ставку.
Велда сказала:
- Может, узнаем что о Монтлее?
- Ему уже за семьдесят.
- Но у него "хорошее прошлое". Он замешан в историю с убийством и тремя миллионами.
- Он сидел не за убийство. Он три раза попадался при побеге, потом они поймали его на этой большой краже, и он заработал пожизненное заключение.
- Это может любого свести с ума.
- Может. Но после тридцати лет отсидки семидесятилетние старики хотят подышать свежим воздухом, а не идти на мокрое дело. Будь логичной!
- Все равно давай зайдем, Майкл.
Небольшая ремонтная мастерская принадлежала этому старику, и он сидел там с утра, вбивая гвозди в чью-то туфлю. Он молча покосился на нас сквозь очки, выбритый и почти лысый, старый Санта-Клаус. Когда он покончил с туфелькой Велды, я сунул ему доллар. Он пристально посмотрел и буркнул, сдвинув очки ближе к переносице:
- Репортер?
- Глупости ты говоришь, отец...
- Выглядишь ты как коп, но полиция мной больше не интересуется. Во всяком случае, городская. Значит, ты не оттуда? У меня много дел было с ними в жизни. Не давай им разочароваться в себе. Зачем пришел?
- Это ваша мастерская?
- Да. Тридцать лет копил денежки. А сапожничать я научился еще в тюрьме. Это все, что тебе интересно?
- Это хорошо, Сони, что вы по-прежнему любопытны. Я насчет вашего старого обещания пришить Торренса.
- О, тогда у меня кровь бурлила. Теперь, если он окочурится, я плакать не стану. А что касается.., мистер...
- Мистер Хаммер.
- Так вот, мистер Хаммер, не хочу опять сидеть за стеной. Мне уже это приелось. Ясно?
- Вполне.
- И потом, там у меня было много желаний: переспать с женщиной, например. Одна мысль о женских ногах... Убить Торренса, выбить его проклятые мозги из головы.., но все перегорело. И только когда репортер, вроде тебя, придет с вопросами, тогда... Непонятно я говорю? - Он откашлялся. - В молодости я по бабам с ума сходил. И они от меня. Вот и надавали мне прозвищ. Сони, например. Выглядел я мальчиком... - Он размечтался, но потом вернулся к разговору и с гордостью развернул перед нами номер "Кордл" тридцатилетней давности.
Там он был героем. Все первые полосы были полны его подвигами, его фамилией. И еще одно имя - Блэк Коп-лей. Кража. Три миллиона. Такси с неизвестным номером, которое полиция никогда больше не видела, и Блэк Коплей, канувший в Лету с тремя миллионами долларов. Сони прострелили ногу в перестрелке, и он не смог удрать. Сим Торренс осудил его, и он поклялся убить Сима, когда вернется. Он вернулся и перестал желать смерти Торренса. На улице Велда сказала:
- Патетично, не правда ли?
- Они все такие.
В конторе я оставил Велду и дал ей инструкции: найти все о Левите и "Ручке". Тоби сказал, что старые волки снова входят в игру. На это должны были быть причины. Причины должны были быть и для двух трупов, и для покушения на меня и Сью. Где-то должен быть человек, который знает ответ.
После этого я дал таксисту адрес конторы Торренса и откинулся на сиденье. Манхэттен бурлил... Вдруг прямо перед моим лицом мелькнул силуэт машины. Кто-то вскрикнул, я перекатился на сиденье, и нас накрыла волна лязга, шума, битого стекла и треска. Потом наступила тишина, как всегда бывает после происшествия.
Передо мной слабо застонал шофер. Его грудь была вдавлена в руль. Чьи-то руки открывали дверцы машины, чтобы извлечь его. Я помог поднять тело и вылез сам, отряхиваясь от осколков. Люди столпились около водителя.
Ему досталось, но еще больше он был потрясен случившимся. Бывало и раньше, что водители автофургонов налетали на такси, но тут было другое. В фургоне вообще никого не было. Кто-то сказал, что водитель выпрыгнул наружу и притворился, что ему плохо, а потом довольно резво добежал до метро и нырнул в подземку.
Я осмотрел голубой тяжелый фургон и вспомнил, что такой же чуть не переехал нас с Велдой, когда мы возвращались в гостиницу. Я быстро скрылся в толпе, записав номер машины.
Еще одна попытка.
Когда я вошел в контору, то первым делом увидел Джеральдину. На ней были свитер и юбка. Голубые глаза мягко блестели, волосы струились по плечам. Ничего делового и секретарского в ее облике не было. Он был рассчитан только на то, чтобы ею любовались. Свитер из тонкой шерсти... А я достаточно хорошо разбирался в женщинах, чтобы с первого взгляда оценить ее тело и заметить, что на ней под свитером ничего нет. Она поймала мой взгляд.
- И вы, как все...
- Нет, милочка.
- Женщина должна быть как картинка. Приятно посмотреть.
- А если у вас недостаточно денег, чтобы купить картинку для дома?
- Иногда не нужно покупать. Картину могут и подарить. Я засмеялся.
- Да, политика - это твое дело. Она открыла дверь.
- Прошу вас. Он ждет.
Торренс не стал долго беседовать. Я прямо спросил его об Арнольде Гудвине. Он мог только вспомнить о том, что парень был сексуальным маньяком и, кажется, обещал его пристрелить.
- Он был эмоционально неуравновешенным юношей. И вы полагаете... Я пожал плечами.
- Они на все способны. Я еще не проверил все до конца, но они обычно отдают все, чтобы отомстить.
- Полиция должна быть оповещена.
- Он может успеть раньше. Пока он на свободе, вы должны обезопасить себя и Сью. Я предложил бы вооруженную охрану.
- Мистер Хаммер, это год выборов. Если подобная вещь выйдет наружу... Вы понимаете?
- Тогда ждите чего угодно. Я видел Монтлея. Случайно...
- Монтлея? - Он снял очки и положил их дужками вверх, - Он, кажется, заключен пожизненно?
- Он отбыл за решеткой тридцать лет. Вы помните его?
- Конечно! Это было дело, которое сделало мне карьеру. И вы думаете?
- Он глубокий старик. У него собственное дело. Нет, он безопасен. Но Блэк Коплей и его банкноты - они так и не появились?
- Майкл, мы перерыли все улицы. Мы подняли каждый штат, все посольства, но на свет не появилось ни денег, ни Коплея.
- А что же, по-вашему, произошло?
- Если ему удалось выбраться из страны, тогда он выиграл.
- Но остается такси.
- Он мог убить водителя и угнать машину. Лихой парень. Но он на восемь лет старше Сони и, наверное, уже умер. Номера банкнот записаны... Хм, Хаммер, забавно, что вы все это откопали.
- И еще, Торренс, ваша жена. Что вы о ней знаете?
- Я знал все прежде, чем мы поженились. Она была в беде, потом мы полюбили друг друга. Я порядочный человек, мистер Хаммер. Я мог бы и не идти с ней, к алтарю, но это дело вкуса. К несчастью, ее пагубная страсть свела ее в могилу. Что еще?
- А шантаж?
- Ерунда. Все подробности были в газетах. Я не допустил бы этого.
Я попрощался и вышел из кабинета, ища глазами Джеральдину. Она сидела за машинкой. Глаза - за темными стеклами очков, Она выглядела как типичная модель идеальной секретарши. Под маленьким столиком с машинкой мне видны были ее стройные ноги. Юбка приподнялась, когда она их скрестила, и первое, что она сделала при моем появлении, - одернула юбку вниз. Я увидел прелестные кружевные трусики, черные и сексуальные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10