Он страха не чувствует.
Джонс попытался вызвать Лунную базу, сообщить о происшествии, но
связи почему-то не было. И звезды на экране, на что он не сразу обра-
тил внимание, были какие-то незнакомые, чужие...
- Мы потом не раз пытались позвать на помощь. Пит от передатчика не
отходил, все надеялся услышать чей-нибудь голос. И ничего... Мертвая
тишина, словно мы одни во всей Вселенной. Или перенеслись неведомыми
путями на другой конец Галактики... Пит предположил даже, что "Парсек"
провалился в черную дыру, но откуда ей взяться в Солнечной системе?..
Убедившись, что помощи ждать неоткуда, пилот направил "Парсек" к
ближайшей звезде. После долго полета они обнаружили эту планету и вы-
садились на ней.
- Я сразу понял, что планета для жизни не пригодна... Для нашей
жизни... - сказал Джонс, смущенно улыбаясь сквозь кислородную маску. -
Но топлива в баках уже почти не осталось, кто же рассчитывал на такой
долгий полет? Так что я занял Пита кое-какой работой, чтобы парень не
очень задумывался, а сам сел за расчеты, сколько мы сможем протянуть
здесь... И тут появился ваш Василь...
- Как всегда, вовремя, - заметил Толя.
- Да... Только я никак не пойму. В голове не укладывается. Неужели
могут существовать две разные Земли?
- Значит, могут. Существует же теория параллельных пространств.
- Да, конечно. Только мне от этого не легче.
Василька и Пита мало тревожили проблемы взрослых. Они были вполне
довольны своей судьбой и друг другом. Василько, наконец-таки, нашел
себе здесь приятеля, который был лишь немногим старше его самого. Он
быстро научился командовать послушным роботом Джимом, осваивал под ру-
ководством Пита небольшой компьютер, принесенный с "Парсека". Хотя и
говорил, что пластинки удобнее.
- Они ведь все равно, что живые, сами чувствуют, чего от них ждешь!
- говорил он Питу.
Скучать стало некогда.
Пит, правда, все еще сильно тосковал, вспоминая потерянный дом и
родных, часто думая о погибших друзьях.
"За что они погибли? Кому это было нужно? Каким силам? И.. неужели
все, что случилось - навсегда?" - нередко спрашивал себя он.
Но, как и положено отважному космолетчику, он старался сам спра-
виться со своим горем, не показывать его другим... Он ведь не умел,
как Василько, читать чужие мысли по глазам...
Все же, Пит понемногу привыкал к новой для него жизни в "параллель-
ном мире". Василько настойчиво пытался научить его летать (а заодно -
и отвлечь от грустных мыслей), и искренне огорчался неудачам. Полеты у
Пита не получались. Наверно, мешала кислородная маска или еще что-ни-
будь. Пит тоже сильно переживал.
- Выходит, что я совсем не такой, как ты? - с обидой спрашивал он
друга. - Ничего у меня не выходит...
- Подумаешь! - утешал его Василько. - Я тоже не все сразу умел. Вот
получишь своего Листика, быстро всему научишься. Ты ведь еще не совсем
большой, он у тебя приживется. Вот Арчи будет трудней. Правда, будет
еще экзамен. Но он легкий, ты его пройдешь.
- Конечно пройдет! - подтвердил Листик.
Василько показал Питу пластинки, которые сам нарастил прошлым летом
в "Мамонтенке"... Пита особенно поразила там одна сценка, где Атрок
сидит на корточках перед задиристым рысенком Ффахсом и рассказывает
ему сказку про Золотого петушка. А рядом сидит Ффахсова мама и тоже
слушает.
- И как не боится? - удивился Пит. - У нас даже с дрессированными
так не поговоришь. А у вас что, все звери без клеток разгуливают?
Василько посмотрел на него с сожалением.
- Это еще зачем? Тебя в клетку посадить, тебе понравится?
- Да я-то ничего. А вот если раздобыть такого зверя, говорящего,
сразу можно кучу денег заработать... У нас тоже есть Заповедник, где
звери живут на воле, так там один медведь тоже разговаривать умеет.
Подойдет к палатке, встанет на задние лапы, и ревет: "Ро-ому! Ро-ому!"
Выпить просит. Такой умный.
- Ничего ты не понимаешь! - сердито бросил Василько...
Побывали они и в городе пирамид, построенном таинственными обитате-
лями планеты. Василько рассказал о своих приключениях здесь...
- Они, наверное, были как мы. Таким же воздухом дышали, - высказал
он свою догадку. - А потом случилась катастрофа. А Листиков у них не
было. Вот они и решили...
Хорошая жизнь, начавшаяся для Василька с появлением на планете Пи-
та, очень быстро закончилась. Папа сказал, что Питу нужно лететь на
Землю.
- Джонс законсервирует свой "Парсек" и тоже отправится. Земля торо-
пит. А Пит полетит прямо сейчас. Все равно ему здесь трудновато... Не
знаю только, кто поведет бутон. Ведь каждый человек на счету.
- Могу я, - предложил Василько. - Шар я водить умею, к тому же ка-
никулы скоро закончатся.
- А ты справишься? - усомнился папа. - Космос - это тебе не игруш-
ки!
- Подумаешь!
Управлять бутон-шаром было несложно, и мальчики даже радовались,
когда на пути попадалось какое-нибудь развлечение. Вроде метеоритного
камня, от которого следовало увернуться на полной скорости, демонстри-
руя искусство пилотирования.
Так прошли трое суток полета.
- Ну, все, - сказал, наконец, Василько. - Сейчас проскочим мимо
Плутона и через два часа будем на Земле.
Пит не ответил, прислушиваясь к чему-то.
Внезапно он застонал и схватился руками за голову.
- Я не хочу! Не хочу!.. - крикнул он со слезами в голосе.
- Что с тобой? - встревожился Василько. - Что слу...
Он не договорил. Внезапный удар слепящей боли и ужаса вдавил маль-
чика в сиденье бутон-шара. Было такое чувство, словно кто-то сильный и
безжалостный нанес ему удар в голову острым скальпелем! Или хищным
клювом...
- Это снова! Как тогда... - прошептал Пит.
У Василька потемнело в глазах... Отчаянным голоском пискнул где-то
рядом Листик... Каким-то шестым чувством мальчик ощутил, как со всех
сторон на него надвигается зля бесформенная мгла. Черная и враждеб-
ная... Подступает все ближе и ближе! И нет сил пошевелиться, нет спа-
сения от лютого страха и боли!
- Я не хочу! Уходи! - отчаянно крикнул Василько.
Кому?
Меркнущим взглядом он уловил, как ударила навстречу врагу тонкая
зеленая молния.
"Листик, выручай!"
Затем был ослепительный взрыв.
Последнее, что услышал Василько, проваливаясь в черную бездну, был
злобный крик голодного ястреба...
Прошло много дней. Бутон-шар, в котором летели Василько и Питер,
спасатели искали по всему ближнему космосу, но так ничего и не нашли.
Все решили, что ребята погибли.
О том, что Василько жив, Атроку сказал Листик.
- Это его Листик погиб. А сам он уцелел, я знаю!
- Знаешь?! Это правда? Почему знаешь?
- Не спрашивай, я все равно не смогу объяснить. Я просто знаю и
все. Василько живой, но он в страшной опасности. Нужно ему помочь!
- Но где же он сам? Что с ним случилось? Как помочь ему?! - допыты-
вался Атрок.
- Этого я не знаю. Чувствую только...
Сначала Атрок обрадовался известию. А потом задумался. Он тоже не
знал как выручить попавшего в беду друга. Что придумать? Чувствовал
только (понимание этого пришло к нему как-то сразу), что если он не
сделает того, что нужно, Василько никогда не вернется домой. Именно
он, Атрок, должен что-то сделать.
Только вот что?!
И посоветоваться не с кем. Папа еще не вернулся со своих раскопок.
А мама тоже уехала на три дня. Вот если бы он не сорвался так поспешно
из "Мамонтенка"... Когда узнал про Василька.
В поисках нужного решения Атрок забрался на чердак своего дома.
Именно там он нередко получал ответы на многие сложные вопросы. Или
хотя бы подсказку.
Чердак был плотно заставлен всякими забытыми или ненужными вещами.
Многое осталось здесь еще от прежних хозяев, а кое-что появилось уже
на Атроковой памяти. Атрок здесь даже не все до конца обследовал, до
многих закоулков не добрался. Но всякий раз, отправляясь на свои "чер-
дачные раскопки", заранее знал, что найдет там что-нибудь стоящее.
Нашел и сейчас.
Он проник в самый дальний угол. Туда, куда еще ни разу не забирал-
ся. И углядел в тесной щели, между двумя древними пыльными шкафами,
толстую книжищу в коричневом переплете с золотым тиснением.
Вытянул ее оттуда. Стер пыль.
И ахнул.
Точно такие же томики стояли на полке в папином кабинете. Целых
тридцать штук. Это называлось "Археологический ежегодник". Папа их на-
чал собирать, когда еще в школе учился, Они все там, за каждый год.
А вот этой книги, единственной из всех, нет на той полке. Ее выпус-
тили еще за год до того, как родился Атрок... Атрок как-то поинтересо-
вался, почему нет такой книги, а папа отмахнулся. Сказал, что не успел
заказать вовремя, а потом было поздно.
Совсем на него не похоже.
А она вот, значит, где!
Атрок сразу почуял здесь какую-то тайну!
Нетерпеливо раскрыл "Ежегодник". Полистал...
Добрался до середины.
"Загадка степного могильника" - гласил заголовок. И чуть пониже:
"Находка молодого ученого из Булгара".
И папина фотография.
И рядом - еще одна.
Замерев, Атрок посмотрел на нее внимательно-внимательно. Несколько
минут смотрел, не отрываясь. Затем захлопнул книгу, засунул ее на
прежнее место.
"Пусть лежит!"
- Папе ничего говорить не будем! - предложил он Листику.
Спустившись с чердака, Атрок решительно протопал в папин кабинет.
Он знал теперь, что ему делать. Как помочь Васильку.
Без колебаний снял со стены половецкий лук и колчан со стрелами.
Вышел на крыльцо. Не торопясь проверил тетиву, наложил на нее красноо-
перенную стрелу с серебряным острием. Привычным движением, словно де-
лал это не раз, послал стрелу прямо в зенит. Следом за ней отправил
еще две.
Колчан опустил. Стрелы со свистом ушли в небо и не вернулись. Атрок
уронил лук и весело усмехнулся, с вызовом глядя в безоблачное небо.
Затем сел на согретые солнцем ступеньки крыльца, обхватил руками ко-
ленки... И стал ждать.
Он знал, что Василько вернется.

Александр Соколов (г. Сатка, Челябинская обл.)
Ланка
(Усобица в лето 6883-е)
Мальчик проснулся с первыми лучами солнца. От холода. Зябко вздра-
гивая, поспешно выполз из своего убежища под корнями великанской сос-
ны. Посмотрел вокруг с тоскливой безнадежностью.
А чему было радоваться?
Мрачная бесконечная ночь в лесу выдалась неласковой. Сколько раз
принималась покусывать холодными зубами то за уши, то за голые пятки!
Напоминала, что в лесу - не дома... И рубаха совсем взмокла от росы.
Какая тут радость?
Да и страшновато ночью в глухом лесу, далеко от жилья. Мало ли ка-
кая нечисть тут по ночам шастает. Или зверь какой. Тут не захочешь, а
перепугаешься. Особенно когда ты один. Когда тебе всего лишь одиннад-
цать весен. И когда знаешь, что одиночество твое - навсегда. Что ты
теперь совсем-совсем один на свете! Это - страшнее всего. Когда не
найдется во всей земле человека, кто бы помог, заслонил от нежданной
беды, уберег от голода и ночной стужи. От горя! Нет никого... А сам ты
еще не успел притерпеться к такому своему положению. Потому что вчера
еще все было иначе...
Маскольцы ворвались в лесную деревню в середине вчерашнего дня. Как
снег на голову. Что они появятся здесь, до последнего часа не вери-
лось. Отец, так тот даже думать об этом не хотел. Так и сказал Вулану,
соседу. Тот, как проведал три дня назад о войне, тотчас побросал на
телеги все, что можно было вывезти и уехал с семьей в город. От беды
подальше. И им тоже советовал. А отец до последнего сомневался, нужно
ли уезжать. Потому что поле стоит неубранное... Хозяйство, опять же.
Как все бросишь? Да и не полезут маскольцы в лесную глушь, не отыщут
их деревеньку. Что им тут делать? Да кабы и отыскали, что ж, не люди
они разве? Такие же мужики-раничи, как все...
Лишь в последний миг, когда десятка два озверевших от войны и запоя
вершников уже вламывались со злобной бранью на подворье, отец переки-
нул Ланку через высокий забор и приказал бежать в лес. Он и побег...
Да только от стрелы разве убежишь? Уже у самой опушки злая разбойница
клюнула мальчика в руку. Хорошо еще, не сильно. Только оцарапала. Мог-
ла бы совсем... А больно было!.. Сзади послышался топот коня и свире-
пый крик. Страшно было до ужаса! Нырнув в густую чащу, Ланка продолжал
бежать изо всех сил. "Вот сейчас догонят - и все!" - толкалась в голо-
ве жуткая мысль. Густые ветки деревьев с размаху хлестали по лицу,
цеплялись, разрывая одежду. А он все равно мчался, не разбирая дороги,
не останавливаясь, хотя и начал уже задыхаться от быстрого бега. Нако-
нец зацепился ногой за жесткое корневище и, вскрикнув, покатился по
земле. Затих, уткнувшись лицом в траву...
Он так и не узнал никогда, что случилось с мамой. Не слышал отчаян-
ного крика сестренки. Не видел, как отец с вилами в руках отбивался от
наседавших верховых. Как потом маскольские ратники швыряли зажженные
сучья в двери избы...
Он узнал обо многом гораздо позже, когда очнулся от долгого забытья
и вернулся назад, к дому. Когда все закончилось.
Дома не было. Лишь жадный огонь торопливо доедал обугленные бревна.
Да лежала на земле посреди двора пестрая корова Зорька, кормилица, с
истыканными острыми стрелами боками. Напрасно Ланка бегал вокруг под-
ворья, звал. Маму, отца... Никто не отозвался, не вышел на его зов.
Вконец обессилев, мальчик упал на землю рядом с мертвой Зорькой и зап-
лакал навзрыд, припав лицом к ее доброй рогатой голове.
В сумерках, выплакав последние слезы, Ланка поднялся. Простился в
последний раз с родным пепелищем и пошел прочь. Он понял, что ни к че-
му ждать и надеяться на чудо. Не будет его. Никто уже не вернется. Ни
мама, ни отец... А поняв это, Ланка не мог уже здесь оставаться. В
месте, где разом и навсегда оборвалась его прежняя счастливая жизнь.
Даже страшно стало оставаться тут дольше.
Он не знал, куда идет. Было все равно. Черное горе непосильной но-
шей опустилось на плечи, придавило к самой земле.
1 2 3 4 5 6 7