на всех заводах был внедрён способ динамической обработки сортировок активированным углем, введены модернизированные песочно-кварцевые фильтры вместо менее эффективных керамических, умягчение воды стали производить катионовым способом.В 1967 году был утверждён новый стандарт на ректифицированный спирт, ещё более ужесточивший нормы содержания примесей — лишь тысячные доли процента — 1-2 промилле.В 1970 — 1971 годы введены автоматизированная линия непрерывного приготовления сортировок и очистка сортировок активным углем в псевдокипящем слое. Расширен ассортимент водок: к «Московской особой», «Столичной» и «Экстре» добавились ещё «Посольская» и «Сибирская».В 1986 году в качестве первого крупного мероприятия «перестройки» было принято по инициативе и под давлением М.С. Горбачева правительственное постановление о борьбе с пьянством, результатом которого явился демонтаж ряда ликёро-водочных заводов или их переоборудование в предприятия безалкогольных напитков. Это решение, принятое без должной исторической и экономической проработки, поставило в тяжёлое положение отечественную спирто-водочную промышленность, нанесло ей материальный урон и вызвало широкое недовольство народа, не говоря уже о тех неудобствах бытового и общественного характера (очереди за водкой, самогоноварение, спекуляция водкой и её суррогатами), которые были следствием этого решения.В 1990 году оно было признано ошибочным, и начался трудный процесс восстановления репутации и престижа отечественного винокурения. Сохранившаяся часть спирто-водочных предприятий работает ныне со значительной нагрузкой, усугубляемой нехваткой высокосортного сырья и в не меньшей степени утратой старых, опытных кадров в этой отрасли, подвергнутой расформированию.В 1990 — 1992 годах отрасль переживала кризис восстановительного периода, что привело к снижению уровня производства, а также к ухудшению качества продукции, не имевшего места за все предыдущие 60 лет.В 1992 году произошло эпохальное событие в истории производства водки в России — Указ президента Б. Н. Ельцина, отменявший государственную монополию на водку (т.е. на её производство, ввоз, продажу, её объёмы и цены). Таким образом, пятая российская монополия или первая советская монополия на водку просуществовала 68 с половиной лет и была самой продолжительной и эффективной в стране после первой царской монополии 1474-1605 гг., введённой Иваном III и упразднённой фактически в период Смутного времени во время польской интервенции и общего потрясения основ государственной власти в стране, которая практически десяток лет жила без определённого центрального правительства.С середины 1992 года в России вместо монополии была введена полная свобода производства и торговли винно-водочными изделиями любым частным изготовителем или продавцом на основе получения ими специального разрешения, выдаваемого органами исполнительной власти, т.е. на основе лицензий.В 1992 — 1993 годах эти «новшества» сразу же привели к следующим последствиям:1. К появлению на рынке низкопробной, фальсифицированной, а порой и вовсе опасной (ядовитой) продукции вместо прежде чётко установленного государственного стандарта качества водки.2. К быстрому распространению и росту самогоноварения, в том числе из непроверенного, некачественного сырья, как для домашних, так и для торговых целей, причём более 98% самогонщиков вели, как правило, подпольный бизнес, чтобы не подвергаться взиманию государственных налогов.3. К наводнению российского рынка иностранными псевдоводками и другими видами крепких алкогольных напитков, в том числе и необработанных (т.е. «чистый» спирт, спирт-ректификат, спирт-сырец и др.). Все эти товары резко отличались от водки в силу того, что изготавливались не по русской водочной технологии, а по своей собственной, не имеющей аналогии с водочной. Это вело к тому, что сдвиги в качестве товара даже не поддавались расчёту, т.е. наряду с фальсифицированным товаром на рынке появлялся товар со «скрытой фальсификацией», не поддающейся ни контролю, ни элементарным государственным санкциям.4. К резкому повышению стоимости водки в 1992 году в 10-15 раз и в 1993 году — в 400-650 раз по сравнению с первоначальной производственной стоимостью на государственных предприятиях.5. К ухудшению финансового положения государства, лишившегося своей самой доходной и самой верной (постоянной, стабильной) фискальной позиции в бюджете.6. К официальному (формальному, бумажному) сокращению уровня потребления водки, поскольку официальная статистика не могла учитывать ни уровня нелегального производства, ни уровня потребления самогона в стране. Это приводило к тому, что уровень пьянства был искусственно (по статистике!) занижен и не дал правительству вовремя увидеть опасность невиданного роста пьянства в стране. Так, по статистическим данным в 1992 году уровень потребления водки оказался самым низким в стране за всю историю водки — только 4, 5 литра в год на человека.7. На самом деле эти данные означали лишь то, что катастрофически снизилась доля водки, имеющей государственные гарантии качества и лишённой вредных примесей, и что, в основном, в стране потребляют в невиданных дотоле количествах опасные для здоровья в прямом смысле разновидности крепких спиртных напитков. Это в свою очередь привело к росту числа отравления спиртным с летальным исходом. В 1992 году число таких отравлений возросло только по сравнению с 1991 годом в 1, 6 раза, с 16, 7 тыс. чел. до 26, 2 тыс. чел., а по сравнению с 1960 годом число таких случаев возросло в 125 раз!8. Обозначился и резкий разнобой в водочных ценах в разных регионах России, в то время как до тех пор в течение 70 лет цена на водку на всей территории страны была абсолютно одинаковой, единой.9. Всё это вместе взятое содействовало и росту различных преступлений (от бытовых до финансовых), связанных с водкой, а также общему разложению: водка стала доступной для детей, подростков, женщин, чего не было никогда прежде при пятой монополии, как из-за прямых запретов, так и из-за сохранения традиций.10. Вместе с тем не произошло существенного роста производства водки в стране, ибо большую часть потребностей стали покрывать импортом заграничных спиртных напитков или подпольным самогоноварением. Подводя итоги этого развития всего за один год, лондонская «Тайме» писала: «Отмена монополии на водку является политическим самоубийством для страны, где экономические и иные трудности вызывают у народа желание утопить их в вине» («Файненшиал таймс», 6-7 марта 1993 г.).В 1993 году вследствие ставших явными не только для внутреннего, но и для зарубежного наблюдателя отрицательных последствий отмены монополии на водку президент России Б. Н. Ельцин отменил свой Указ от 7 июня 1992 г. и издал новый Указ № 918 от 11 июня 1993 г., вводивший монополию на водку в России. Это была, таким образом, шестая российская монополия, если считать их по порядку введения с конца XV века.Отныне восстановлена вновь во всём её прежнем объёме пятая монополия на производство, торговлю и употребление водки.Однако практически в условиях середины 1993 года правительство, исполнительная власть оказались не в состоянии контролировать исполнение данного Указа, встретив к тому же оппозицию со стороны сильно расплодившейся массы нелегальных производителей самогона, привыкших за год отсутствия монополии к баснословным барышам и не желавших расставаться с ними.Со стороны же общественного мнения, в том числе и со стороны прессы. Указ был встречен пессимистично вследствие неверия людей в то, что власти имеют достаточно сил добиться его выполнения.Обо всей «водочной политике» последнего десятилетия, начиная с крайне дилетантского эксперимента М.С. Горбачева, российская пресса обычно высказывается следующим образом: «Подобные бумаги (о водке) сочиняют люди, умеющие разве что поднять стакан», т.е. абсолютно некомпетентные в вопросах истории водки, не знающие её великое значение и власть в экономике, политике и культуре (или бескультурье?) страны и народа.То, что общественность выражает сомнение и неверие в компетенцию властей вести верную водочную политику, вполне понятно и объяснимо на фоне того, что предпринималось по этому вопросу за истекшее десятилетие. Однако если подходить объективно и оценивать Указ № 918 с точки зрения истории водки в России, то ясно, что восстановление водочной монополии — единственно верная, правильная мера, направленная на восстановление порядка в стране. Жаль, что монополия была отменена, вдвое жаль, что её восстановление так запоздало, хотя отрицательные последствия были видны уже через месяц после отмены монополии. Но, как говорят, лучше поздно, чем никогда. Поэтому не может быть двух мнений относительно введения водочной монополии: мера эта позитивная, проверенная на протяжении всей истории страны, и её следует твердо держаться.Резюмируем всё вышеизложенное. Сколько же времени существовала водочная монополия в России на протяжении её истории?В советских справочных и исторических работах вопрос о существовании водочной монополии в России и СССР, как правило, совершенно не затронут. В БСЭ-1 и БСЭ-2, СИЭ в статьях «Винная монополия» стереотипно с 1930 года по настоящее время повторяется фраза, что винная (водочная) монополия в России существовала «в течение 17 в. и в первой половине 18 в.» без указания начальной даты См. БСЭ. — 1-е изд. — Т. 11. — М., 1930. — С. 56; — 2-е изд. —Т.8. — М., 1951. — С. 93; СИЭ. — Т. 3. — М., 1963. — С. 491.

. Эти данные абсолютно неверны. Ссылка на XVII век как на начало монополии сделана на основании того, что в 1649 году был установлен новый свод законов страны — «Уложение царя Алексея Михайловича», в котором впервые целая глава — 25-я — была посвящена целиком предписаниям, связанным с винокурением и виноторговлей.Таким образом, этот документ первым из дошедших до нас актов фиксирует государственные постановления, касающиеся хлебного вина (водки), его производства и торговли им, а также влияния его употребления на общественную жизнь и разные сферы государственного хозяйства.Однако первая монополия на водку была установлена, как мы выяснили, в 70-х годах XV века, приблизительно в 1474 — 1478 годах, и продолжалась до 1553 года, то есть 80 лет без всяких изменений и изъятий. Лишь в 1553 году Иван IV допустил некоторые частичные изъятия из действия монополии — для опричников и некоторых воевод отдалённых и пограничных областей, заменив для этих категорий монополию арендой монополии, то есть откупом, с той лишь разницей, что это был не обычный договорный откуп, а аренда «на веру». Но и при этих изъятиях казённая монополия на водку в значительной части государства всё равно сохранялась до 1603 — 1605 годов, хотя её значительно потеснили откупщики. При Борисе Годунове в 1598 — 1604 годах винная монополия государства вновь была ужесточена.Формально монополию не отменяли и в начале XVII века, но фактически она исчезает в период крестьянской войны Ивана Болотникова и польско-шведской интервенции, то есть с 1605 по 1613 год. И восстановить её по-настоящему царям новой династии — Романовым не удалось вплоть до 1652 года.Именно с этих пор, с 1652 года, а не с 1649 года, то есть не тогда, когда было написано «Уложение», а после так называемого Собора о кабаках введена новая строгая государственная монополия на водку, по счёту — вторая. Она сохранена до тех пор, пока существует крепкий государственный аппарат. В период же неустройства конца XVII века (начавшихся споров из-за престола между Софьей и её братьями Петром и Иваном V, из-за отмены патриаршества, из-за петровских реформ и связанных с ними бунтов и народных волнений) монополия просто-напросто сходит на нет, как и всегда в истории России, как и в начале XVII века в сходной ситуации.Государственная монополия на водку — это всегда признак крепкой, твёрдой, стабильной власти в стране и государственного спокойствия. Как только что-то нарушается во внутренней политике, в её стабильном, сдержанном течении, так водка «вырывается из-под контроля». И наоборот, как только водке дают возможность «вырваться из-под контроля», так во внутренней политике начинаются всевозможные неустройства. Отсюда ясно, что водка — хороший индикатор (показатель) состояния общества.Именно чтобы покончить с нестабильностью, Пётр I вновь вводит монополию на водку на короткое время — примерно на 18 — 20 лет, как только он воцаряется один безраздельно, то есть 1696-1697 год, и она держится в период Северной войны, по крайней мере до того, пока не наступает её завершающая стадия, когда становится очевидной полная победа России над Швецией. Уже с 1716 года начинается постепенное «общипываниё» монополии, то есть этой третьей монополии на водку (1697 — 1734 гг.), и переход к иным формам замены государственного надзора за винокурением, пока Екатерина II не отменяет её полностью в 1765 году, передавая право на винокурение дворянству как сословную привилегию.Попытки Павла I в 1798 — 1800 годах и Александра I в 1819 — 1825 годах ввести государственную монополию на водку были сорваны дворянством и буржуазией. Николай I и его преемники (Александр II и Александр III) не решились изменить коренным образом сложившийся порядок и сохраняли бесхлопотную для государственного аппарата и разорительную для народа откупную систему.Лишь на пороге XX века, в 1894 — 1902 годах, вновь введена полная государственная монополия на водку, то есть Четвёртая монополия, которая вступает в силу в 1902 году на всём пространстве империи, исключая Царство Польское и Финляндию, где действуют свои законы. Таким образом, Четвёртая монополия на водку формально просуществовала всего 12 лет — до 1914 года.Советское правительство совершенно запрещает производство водки в 1917 — 1923 годах. С 1924 года вводится пятая, российская, или первая советская, монополия на водку, существовавшая беспрерывно, включая период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, вплоть до 1992 года, до Указа Б.Н. Ельцина, и вновь введена в 1993 году.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39