- Знакомые все лица! Откуда ты, прелестное дитя, в сей сумрачной гробнице? Иди ко мне, приди в мои объятья, забудем стыд и снимем платья, - пьяно разводя руками, предложил я велеречиво.
- Боже мой! - увернулась она от моих дружеских проявлений. - Константин Иванович! А я-то думала, насиловать пришли, до смерти перепугалась, потому и спряталась.
- Не надо меня бояться, девочка. Я далек от мысли сделать тебе что-то плохое, напротив, скажи, что я должен сделать, чтобы твое пребывание здесь показалось тебе чудесной рождественской сказкой?
- Не лапать меня руками, - скучной прозой объявила она.
- Миль пардон, мадам, вы забываетесь, - высокомерно одернул я ее. Истинный джентльмен никогда себе не позволит насильно трахнуть бабу - только по согласию. Чудо в перьях, как ты здесь очутилась? Похоже, моей квартиры тебе показалось мало. Наверное, ты явилась, чтобы лишить меня и этой последней скромной обители?
- Никуда я не являлась, - вдруг захныкала женщина. - Они сами меня сюда притащили. Притащили и сбросили в эту яму.
- Интересно! - ни хрена не понимая, пробормотал я. - А кто тебя притащил?
- Этот дуболом, что сидит наверху. И ничего интересного я в этом не вижу.
- Ясно, а точнее, ничего не ясно. Расскажи-ка мне обо всем подробненько, может быть, я что-то смогу понять.
- Вы, наверное, и так знаете, потому что сами все подстроили, а теперь вола мне крутите. За что только? Не понимаю. Что вы от меня хотите? Оставим мы вашу квартиру, не волнуйтесь. Такое сострадание нам не нужно.
- Заткнись, дура! - задетый за живое, вскипел я. - По-твоему, я бросился сюда вниз головою только для того, чтобы отвести от себя подозрения? Успокойся и рассказывай, как все получилось. Ты давно здесь?
- С утра. У меня сегодня уроки только после обеда, поэтому, помыв полы, я вернулась домой рано. Часов в девять раздался телефонный звонок, и женский голос спросил, это ли квартира Гончарова. Я ответила утвердительно. Тогда женщина сказала, что звонит она с телеграфа и что на ваше имя получена срочная телеграмма, которую надо немедленно получить. Я попросила ее зачитать, но она ответила, что этого делать нельзя, а нужно явиться за ней персонально. Я, как дура, собралась и отправилась на почту, только путь мой оказался коротким. Возле подъезда стояла машина, а рядом топтался этот бугай. Он спросил меня, не за телеграммой ли я собралась? Когда я согласно кивнула, он пшикнул мне в нос из баллончика и запихал в тачку. Когда я немного пришла в себя и начала возмущаться, он заржал как конь и сказал, чтобы я не волновалась, потому что скоро увижу своего мужа.
- Он так и сказал - мужа?
- Да, он пообещал мне скорое свидание с мужем, а что?
- А ничего, птичка, кажется, тебя поймали по ошибке, ты совершенно случайно попала в клетку, предназначенную совсем для другой канарейки.
- Для какой? - почему-то обиделась Тамара.
- Для твоей подружки и моей жены Милки Ефимовой. Они попросту вас спутали.
- Ничего себе, спутали! Она же брюнетка, а я блондинка, как тут можно спутать?
- Им совершенно безразлично, какого окраса моя жена. Главное, чтобы была баба, живущая по моему адресу. Лично я особой разницы между вами тоже не вижу, а особенно в темноте. Впрочем, я не возражал бы против обеих.
- Я вас не понимаю, говорите какими-то загадками. Объясните мне все.
- Это будет утомительно. Лучше выпей водки и ложись спать, думаю, что в самое ближайшее время это недоразумение разрешится.
- Не буду я пить вашу водку. Соизвольте со мной объясниться.
- Батюшки, какие мы важные! Прямо страх берет. Ладно, я скажу. Мою жену хотели украсть, потому что, занимаясь вашим делом, я влез в какую-то грязную организацию. Очевидно, таким образом они хотят меня шантажировать.
- Неужели вы нашли ту аферистку, которая меня надула?
- Кажется, да, но, к сожалению, я немного опоздал.
- Почему опоздал? Она что, куда-то уехала?
- Уехала, и очень далеко. Думаю, что нам с тобой в те края собираться рановато. Выпей водки и расслабься.
- Да отстаньте вы от меня со своей водкой.
- Правильно, мне больше достанется.
Глотнув прямо из горлышка, я задумался. На поверку дело оказалось не таким безобидным, как мне казалось вначале. Если они решились на кражу моей супруги, значит, затеяли что-то серьезное. Значит, чем-то я сильно им досадил и они во что бы то ни стало хотят меня парализовать. Интересно, в каком месте я перешел им дорогу? Без сомнения, это связано с покойной Екатериной Евграфовной, много гадать тут не приходится. А если так, то логично предположить, что товарищ Алик очень тесно связан с убийством Катерины, если не сказать большего. Что и говорить, господин Гончаров, безрадостная перспектива вас ожидает. Сам-то ты это заслужил, не будешь совать нос куда не следует, но при чем здесь Дмитриева Тамара? Из-за твоей дурости опять страдают ни в чем не повинные люди.
Надо думать, что претензии, предъявленные мне в скором времени, будут достаточно жесткими и связанными с деньгами. Удовлетворить я их не смогу по той простой причине, что их у меня нет. Начнутся пытки, логическим заключением которых явится моя смерть. В принципе она неизбежна в любом случае. Но гибнуть во цвете мальчишеских лет мне совсем не хочется. Правда, с этим обстоятельством они не посчитаются. Им человека убить - что рюмку водки выпить. А делают они это мастерски - крякнут позвонками, и готово, Гончаров уже на небесах. Скоты! С нежного детства ненавижу убийц, а их жертвы всегда вызывают во мне обостренную жалость и сострадание. Исходя из этого нужно хорошенько подумать, каким образом нам избежать горькой участи. Хорошо бы прорыть подземный ход, как это делается в приключенческих романах, только времени для этого у нас нет. В романах все проще. Скучающие узники годами сидят в своих казематах без дела. У них томление в душе и зуд в руках. Почему бы им не размяться, не покопать немного? Бездельники! Нет, вариант подкопа нам не подходит. На дурачка этого ублюдка тоже не возьмешь, идиот он не полный, закосить не получится. Что же делать? Устроить пожар? Так ведь первыми сами угорим, пока этот долбаный Тихон сообразит, что к чему. Какого черта я не подождал Макса?! Сейчас бы в подвале сидел не я, а сам товарищ Алик, гораздо лучше и это было бы справедливей.
- Константин Иванович, - прерывая мои мрачные планы, пропищала Тамара, - скажите, а наши деньги совсем не удастся вернуть?
- Кому что, а вшивому баня, - недовольно проворчал я. - Ты лучше о душе подумай.
- Я вас не понимаю.
- Вот и отлично, не нужно тебе этого понимать. Так спокойней. И вообще, не мешай мне. Думаю я. Иди на кровать и сиди мышкой.
- Так ведь холодно. Околеть можно. Долго он меня собирается здесь держать?
- Не знаю, не мешай проистеканию мыслительного процесса.
Но думать уже на пришлось. Сначала сверху раздались четкие шаги. Уверенный голос что-то резко приказал Тихону. Потом послышался скрежет открываемого люка, в него опустили лестницу, а немного погодя просунулась голова ублюдка. Очень удобно было его сейчас обезвредить, но, к сожалению, он был не один.
- По одному и с вещами, - плотоядно заржал он. - Сначала Гончаров.
- А я как же? - не на шутку возмутилась учительница. - Я все-таки женщина, можно было бы начать с меня.
- На тебе мы кончим! - похабно пообещал верзила и зашелся в сумасшедшем ржании, совершенно сраженный своим остроумием. - Не боись, лоханка, и до тебя очередь дойдет, сперва с мужиком твоим разберемся. Пошевеливайся, козел, корячишься, как беременная баба, щас ты у меня попрыгаешь.
В тихоновском кресле с сигаретой в зубах восседал Алик. Меня он встретил едкой злой улыбкой и, даже не поздоровавшись, ударил ногой в пах. Я успел поставить защиту и немного смягчить удар, от этого он сильно осерчал и начал бить уже слепо, без разбора. Признаться, такого я не ожидал. Обычно избиению предшествует хотя бы кратковременная беседа, в ходе которой оппоненты не могут прийти к консенсусному решению. А тут, ни слова не говоря, сразу же начинают бить по морде. Одно слово - азиаты. Хоть бы выставил какие-то требования или претензии, а то волтузит неизвестно за что. Мне это уже начинает надоедать. Если бы не стоящий на стреме Тихон, ты бы у меня, дорогой товарищ Алик, давно бы плясал милую твоему сердцу лезгинку под утомленным солнцем южного неба. Но сколько же можно терпеть? Немного придя в себя, я ответил, причем очень удачно - удар в солнечное сплетение оказался для него роковым. Вытаращившись в потолок и жадно хватая воздух, брюнет тихо и смиренно осел на кучу медного барахла.
Теперь начнется, успел подумать я, и это было последним воспоминанием тех сказочных минут. В следующее мгновение краем глаза я увидел летящий в ухо пудовый тихоновский кулак. Мне показалось, что мои бедные мозги, в конце концов устав со мной бороться, раз и навсегда покидают мою голову.
Очнулся я на полу. Надо мной с березовым черенком в руках стоял жизнерадостный Тихон. От сжигающего его нетерпения он тихонько приплясывал, кидая неодобрительные взгляды на сидящего в кресле шефа. Наверное, ему ужасно хотелось еще до захода солнца раскроить мой череп. Досадное молчание Алика его явно раздражало. Если бы не этот фактор, то моя душа наверняка бы сейчас стремилась к звездам.
- Алик! Алик! - заметив, что я очнулся, счастливо заорал он. - Гляди, Алик, он моргает. - От восторга, его охватившего, он ткнул меня в бок. Очухался, козел? Будешь знать, как распускать руки. Вставай, подлюга!
Нехотя и с трудом, демонстрируя полное измождение, я чуть приподнялся и притворно-горестно застонал. Впрочем, не особенно и притворно, потому что из звенящего левого уха капала моя драгоценная кровь, а в пустой голове постукивали какие-то противные молоточки.
- Что вам от меня нужно? - первым начал я дипломатические переговоры.
- А это я тебе скажу, - замахиваясь своим дрыном, дружелюбно пообещал палач.
- Подожди, Тихон, ты его так до смерти забьешь, - разумно вмешался шеф. - Сядь и покури. Я сам с ним поговорю. Ползи ко мне, Гончаров. Говорить будешь?
- Конечно буду, - подползая к мерзавцу, с готовностью согласился я. Отчего же не поговорить с хорошим человеком. С этого и надо было начинать. Только я не пойму, чего вы от меня хотите?
- Сейчас поймешь! - угрожающе поднимая дубину, пробасил дегенерат.
- Тихон, заткнись и сделай так, чтобы я тебя не слышал, - остановил его шеф. - Гончаров, не прикидывайся дураком, ты прекрасно понимаешь, что я от тебя хочу. Не надо делать из меня идиота и водить за нос. Это не в твоих интересах. Я могу разозлиться, и тогда тебе придется худо.
- Как будто мне сейчас хорошо.
- Ты не понимаешь. Тебе станет несравненно хуже.
- Но я действительно не знаю, чего вы от меня хотите.
- Верни деньги Катерины! - теряя терпение, взвизгнул он, и мне показалось, что вести с ним конструктивную беседу будет очень сложно.
- Если вы говорите о той тысяче рублей, что она мне передала в качестве накладных расходов, то они дома, но я согласен их вам передать, чтобы избежать побоев и унижений, которые я встретил с вашей стороны.
- Сволочь! Ты прекратишь надо мной издеваться? - с трудом себя сдерживая, завелся главный подонок. - Может быть, ты расскажешь сказку о том, что сегодня тебя вообще не было в ее квартире?
- Конечно не было, - осторожно закинул я удочку. - Почему вы так решили?
- Да потому, что я там был и тебя видел, - негодуя, выпалил он, а это мне и требовалось. - Ну что? Может быть, теперь перестанем врать?
- Может быть, - неопределенно ответил я. - Позвольте спросить, а что вы там делали? Уж не после вашего ли посещения Катерине сильно заплохело? У нее в позвонках, чуть повыше плеч, появилось легкое жжение.
- Я сам собирался тебя об этом спросить. Ах ты, негодяй! - благородно вскипел убийца. - Хочешь с больной головы перевалить на здоровую? Мокрушник! Не получится!
От такой наглости меня даже оторопь взяла. Получается, что он хочет повесить на меня свое собственное лиходейство. Уникальное бесстыдство! Случай в моей практике беспрецедентный.
- Вот я и говорю, - оценив мой открытый рот, продолжал Алик. - Если ты отдашь мне Катюхины бабки, то все останется между нами. Можешь на меня положиться, а вздумаешь играть в кошки-мышки, я тебя сдам, даже не сомневайся. У меня и свидетель есть, загремишь ты лет на дцать, только тебя и видели. Как бывшего мента тебя за раз оприходуют.
- И сколько, по-твоему, я должен отдать? - затеял я рискованную игру, потому что мне было необходимо кое-что выяснить.
- Десять тысяч долларов.
- Это она тебе сама сказала?
- После твоего визита, мент ты поганый, она уже ничего не могла сказать. Такую бабу угрохал! Ну да черт с ней. Отдай бабки, и все замнем.
- Ты ведь сам знаешь, что эту сумму она отдала Николаю Худишу. А других свободных денег дома она не держала. - С осторожностью минера я прощупывал почву.
- Не крути мне уши. Не могла она так рано их отдать. Сегодня утром деньги еще должны были находиться у нее. Ты просто врешь.
- Вот тебе крест. Вчера в четырнадцать тридцать я сам подобрал Николая Худиша возле Катерининого дома. Подобрал и отвез по одному адресу. Он был с деньгами.
- Почему ты в этом уверен?
- Потому что для этого я его и выслеживал. Потому что затем меня и нанимали.
- По какому адресу ты его отвез?
- А то ты не знаешь.
- Не твое собачье дело, знаю я или нет. Отвечай, куда ты отвез Николая?
- Куда-то в центр города, к центральному ресторану.
- Твое пение мне надоело. Ты водишь меня за нос. Бабки на стол, или Тихон займется тобой серьезно. Он это дело любит. Его хлебом не корми, только дай помассировать ментовскую печень. Приступай, Витек, да смотри поосторожней, не убей раньше времени.
- Подождите, - взмолился я. - Поймите, нет у меня никаких бабок.
- Значит, деньги отдавать ты отказываешься?
- Как же я их отдам, если у меня их нет, - жалостливо заскулил я.
- Замеси его, Тихон, надоел он мне. - Пренебрежительно плюнув в мою сторону, он демонстративно отвернулся, вручая своему ублюдку желанный карт-бланш.
Оскалив редкие прокуренные зубы, небритая образина, неотвратная как смерть, медленно, с удовольствием приближалась ко мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15