- И как давно?
- Да, наверное, год тому назад.
- Вот как? - удивился я. - А ведь обои переклеивались совсем недавно. Когда вы делали ремонт - наверное, этим летом или даже осенью?
- Ну да, летом, - согласился Кудлатый. - Значит, она оставила их после ремонта.
- Какая она у вас неряха, - посетовал я, старательно переписывая телефоны. - Совсем не считается с чужим трудом. Надо сделать ей замечание. Как мне ее найти?
- Вы что, серьезно? - засмеялся хозяин. - Так она здесь не живет, уехала куда-то на Украину или в Белоруссию. Да может, это вовсе не она писала, мало ли...
- Очень жаль. Вы нам больше ничего не хотите сказать?
- Нет, а что вы хотите услышать? - недоуменно спросил Кудлатый. Кажется, я вам все рассказал. Если бы это помогло найти мне мебель, то я бы вас отблагодарил.
- Не исключаю, что вам представится такая возможность, какие наши годы, - подмигнул я. - Вы телефончиком воспользоваться позволите?
- Да, конечно, без проблем.
Третий телефон ответил заносчивым женским голосом и сообщил, что Лены нет дома, поскольку она работает по контракту в Париже, и попросил больше своими звонками не докучать. Вторым моим абонентом оказался мужик и на мой вопрос, как мне найти Маргариту Львовну, ужасно разволновался и ответил, что сам разыскивает ее, поскольку от дочери, уехавшей с Гринберг во Францию, нет никаких сведений уже больше месяца. Заверив его, что и сам нахожусь в схожей ситуации, я взял его адрес и пообещал вскоре к нему зайти. Первый телефон не ответил вообще.
Пообещав Кудлатому, что никогда его не забудем и непременно навестим в самое ближайшее время, мы в наигнуснейшем настроении сели в машину.
- Скажи-ка мне, Светик, - строго спросил я истомившуюся деву, - а кроме этой самой Маргариты Львовны, кто-нибудь еще был на ваших смотринах?
- Ага, крутился какой-то рыжий паразит.
- Он был толстый и лысый, моего примерно возраста?
- Ну что вы, наоборот - худой и волосатый, совсем пацан.
- Это печально, - с сожалением подвел я черту.
Доставив девчонку до подъезда, Макс вопросительно на меня посмотрел, словно я был в силах дать точный адрес нынешнего местонахождения его родственницы. Не открывая рта, я только отрицательно помотал головой.
- Иваныч, мне кажется, тот боров знает больше, чем говорит, а момент с обоями вообще непонятен. Я думаю, его надо дожать. Чует мое сердце, темнит он что-то.
- Возможно, и темнит, да только не по делу твоих девиц. Ты же сам убедился, что она и его взгрела, все деревяшки повытаскивала.
- А они у него были?
- Были, - твердо, со знанием дела ответил я. - И не только деревяшки, прибавь еще пианино и новый холодильник. Но не в этом суть дела, главное то, что перед нами полная безнадега. Ловить эту мошенницу - все равно что искать иголку в стоге сена, наверняка она орудует по всей территории России, если не больше.
- Что же я матери скажу? Совсем извелась из-за дочки.
- А ты-то тут при чем, она получила то, что хотела. Незачем было отпускать. Ты погоди, появилось у меня некоторое жжение в копчике, а это значит, что бродит в моей умной голове какая-то мудрая мысль, пока непонятная мне самому. Надо ей дать перебродить, может быть, что и получится. А теперь доставь меня домой, я сегодня переезжаю на новое место жительства.
- Чего? Куда это ты собрался?
- К дорогому и вечно любимому Алексею Николаевичу Ефимову, телефон его ты знаешь, адрес тем более, если будешь сильно скучать, милости просим в генеральские покои. Угощу я тебя из его закромов по-царски.
* * *
Проводив и посадив драгоценного тестя на самолет, поздним вечером я возвращался назад. За те полтора часа, что я провел в аэропорту, дорога сделалась просто отвратительной. При малейшем торможении машину заносило в любую сторону ее души. Надежно встав в правый ряд, я приготовился пилить до города с минимальной скоростью, благо времени у меня было хоть отбавляй. От нечего делать я задумался о веселых проделках мошенницы. Собственно, и думать тут было не о чем, товар, как говорится, лицом. Облапошила энное количество людей и убыла в неизвестном направлении. Размышлений стоили судьбы тех безмозглых, возмечтавших о Париже дур, что ей доверились. Что же, красиво жить не запретишь. Со временем они вернутся назад и будут очень сожалеть о том позоре, который им пришлось испытать, но это впереди. Ну да и черт с ними, что это я за них так переживаю? Их куриная психология вполне понятна, а вот господин Кудлатый личность куда как интереснее. Конечно, прав Максимилиан, недожали мы его, да я и не хотел дожимать. Прежде чем стрелять незнакомую дичь, нужно хотя бы приблизительно знать, что из этого может получиться, иначе вместо чашки шоколада ты рискуешь приобрести корыто дерьма. Но почему, господин Гончаров, он так привлек ваше внимание? Тем, что стушевался от вашего вопроса, касаемого времени проведения ремонта и появления на стене записей? И это тоже, но есть что-то другое, более весомое, а что - пока я понять не могу. Если бы в детстве вы не вели такой сумбурный образ жизни и слушались свою приемную маму, то уверяю вас, сегодня бы ваши мозги работали как швейцарские часы.
Весь оставшийся вечер и до обеда следующего дня я периодически возвращался к неразрешенному вопросу, но все безрезультатно, и только когда я подверг тестюшкин бар серьезной и вдумчивой ревизии, до меня наконец-то дошло.
- Милка, - на радостях заорал я, - немедленно звони к нам домой, и пусть твоя квартирантка найдет позавчерашний "Вечерок на часок" и продиктует объявление, отчеркнутое фломастером! Особенно меня интересует телефон.
Через пять минут, сверив полученный номер с телефонами, списанными с кудлатовской стены, я понял причину мучившего меня беспокойства. Один из номеров Кудлатого и газетный оказались идентичными. Не откладывая дела в долгий ящик, я попытался тут же его набрать, но, как и вчера, никто не ответил. Оно и понятно - в объявлении ясно рекомендовали обращаться только в рабочее время.
Утром следующего дня, едва только стрелки показали девять часов, я вышел на улицу и позвонил из автомата. Наверное, сам дьявол водил моим пальцем, когда я крутил диск телефона. На этот раз бодрый мужской голос не заставил себя долго ждать. Узнав, что звоню я по объявлению, он четко сообщил адрес и назначил встречу на двенадцать часов.
В указанное время я подходил к невысокому одноэтажному строению, огороженному металлической сеткой. Сбоку, криво ощерившись разбитым стеклом, висела табличка, в которой сообщалось, что пункт проката спортивного инвентаря работает с девяти до семнадцати часов, кроме субботы и воскресенья. А сверху над ней почерневшая фанерка информировала о неограниченном приеме цветных металлов. Шелудивый пегий барбос с хмурой надеждой проводил меня от калитки до дверей и застыл в немом вопросе вечно голодной бродячей собаки.
Толкнув дверь, я попал в прокуренную переднюю без всяких притязаний на современные, кричащие офисы. Прогнившие щелястые полы последний раз красились в прошлом веке, грязно-зеленые панели местами облупились до кирпича, а толстое покрывало паутины в ненастный день вполне бы спасло от холода. Четыре покосившиеся двери с остатками дерматина расположились по обе стороны этой приемной. Не зная, в какую из них стучаться, я дежурно закашлял.
- Заходите сюда, - приказал мне мужской голос из правой дальней комнаты.
Повинуясь ему, я вошел в такое же мрачное, зарешеченное помещение. Чернявый, со шрамом на щеке мужик привстал из-за стола и указал на стул.
- Слушаю вас, - не очень-то учтиво начал он коллоквиум.
- Я по объявлению, - гордо ответил я.
- Но там же ясно указано, что требуется мужчина до сорока лет, - сразу же огорчил меня брюнет, - а вам, при всем желании, меньше сорока пяти никак не дашь.
- Я думал, вам нужно делать дело, а вы, оказывается, набираете бордель.
- Это не совсем так, но определенных ограничений придерживаться мы должны.
- Полагаю, что мои исключительные умственные способности, а также опыт поведения в щекотливых и экстремальных ситуациях с лихвой компенсируют возрастной ценз.
- Вам видней, ладно, давайте ваши документы.
- Простите, сперва бы я хотел ознакомиться с условиями труда, и что самое главное - узнать сумму гонорара.
- Ну, до этого еще далеко, да и не мне это решать. Я всего лишь уполномочен подобрать два десятка кандидатур и представить их на рассмотрение.
- На чье рассмотрение?
- Парень, вы не в меру любопытны. Либо вы оставляете документы и через неделю являетесь за результатом, либо всего хорошего, я вас больше не задерживаю.
- Насколько я осведомлен, документы не забирает даже отдел кадров. Где гарантия, что, явившись сюда через неделю, я не обнаружу пустых комнат?
- Ваш паспорт я забирать не собираюсь, заполните анкету с подробным указанием последних мест работы, а также чем занимаетесь в настоящее время. Но чтобы нам напрасно не терять время - вдруг вы нам не подходите с самого начала, - позвольте мне на них взглянуть.
- Логично, - согласился я, протягивая весь пакет, который ему начал нравиться с самого начала, на что я и рассчитывал.
Закончив ревизию моей подноготной, мужик с видимым расположением подвинул мне типовую анкету образца шестидесятых годов.
- Пишите, господин Гончаров, мне кажется, у вас шансы есть, и немалые.
- Благодарю вас, товарищ э-э-э...
- Зовите меня Аликом.
- Ну да, товарищ Алик, скажите мне хотя бы в общих чертах - это, случайно, не набор на подготовительные курсы камикадзе?
- Не знаю, но думаю, что нет, - забирая заполненные мною бумажки, сомнительно успокоил брюнет. - В четверг часам к четырем позвоните, я сообщу вам, как идут дела.
До четверга в мой информационный банк никаких новых сведений не поступило, и в назначенное время я вновь связался с брюнетом.
- Могу вас поздравить, - сразу же сообщил он, - из двадцати пяти претендентов отобрано пятеро, и вы в том числе.
- Чего ж тут хорошего, вам-то нужен один.
- Да, и это решит сам шеф при личной беседе, вы вызываетесь завтра на три часа, желаю вам удачи. Никого с собой не берите, приходите только один.
- Благодарю вас, было бы нелишне сообщить мне, куда именно я вызываюсь.
- Туда же, где вы были. Прошу вас не опаздывать.
Да, оказывается, дело у них обставлено куда серьезней, чем я предполагал вначале. Не следует ли вам, товарищ Гончаров, сделать из этого соответствующие выводы и не повернуть ли вспять? Чем вызволять свой любопытный нос из капкана, проще его вовсе туда не совать. А что касается помощи обиженной Тамаре и уховской родственнице, так всем ведь не поможешь. Да и возраст уже не тот, об этом тебе недавно однозначно напомнил брюнет.
На следующий день ровно в три часа, наградив пегого барбоса заранее припасенной косточкой, я открыл знакомую обшарпанную дверь. Меня уже ждали. Чернявый связной без лишних слов препроводил мою персону в свой кабинет, где на этот раз на моем колченогом стуле сидела высокая светлая женщина примерно тридцати лет от роду. Мило ей улыбнувшись, я пристроился напротив и приготовился к приходу обещанного шефа, а чтобы ожидание не было таким томительным, затеял с присутствующей дамой, очевидно его секретаршей, легкий и непринужденный разговор.
- Вам не кажется, что на улице несколько прохладно?
- Есть немного, - согласилась она неожиданно красивым сопрано.
- Но ваши глаза меня согрели бы в самую лютую стужу.
- Благодарю за комплимент, - поощрительно ответила она.
- А поскольку сегодня и есть самая лютая стужа, то я готов греться хоть сейчас.
- Да разве ж можно так сразу? - рассмеявшись, удивилась она.
- А отчего нельзя, если наши сердца просят тепла? Тут неподалеку есть одно симпатичное и конфиденциальное кафе, - сразу же поставил я разговор на деловые рельсы. - Можно начать с него.
- А чем же закончить?
- Конечно же поездкой в филармонию на концерт старинной английской музыки, если, конечно, вы не предложите другого репертуара.
- Пожалуй, что и предложу, поехали.
- Да, охотно, но сначала мне нужно решить один пустячный вопрос с вашим шефом. Не волнуйтесь, я думаю, это не потребует много времени.
- Я тоже так думаю, поехали, господин Гончаров, кажется, вы подходите.
- В этом смысле я всем подхожу, а вот как меня оценит шеф?
- Для того я вас и приглашаю. Не шефу же ехать сюда и не здесь же вы будете демонстрировать свои деловые качества.
Я давно понял свою промашку, но, не желая прерывать начатой игры, продолжал в том же духе. Усевшись с ней на заднее сиденье скромненького "жигуленка", я всю дорогу с упоением молол чепуху, прекрасно зная, что и она это понимает. Ну что же, такое руководство меня пока вполне устраивало, как, впрочем, и складывающиеся между нами отношения.
- Так куда едем, господин Гончаров? - спросила она после продолжительного молчания. - В ваше уютное кафе или вы доверитесь моему сценарию?
- Желание дамы для меня закон. Я полностью отдаюсь в ваши руки.
- Жорик. - Ткнув пальцем в спину водителя, она приказала: - В новую квартиру.
На самой окраине города, рядом с новостройкой, мы остановились у типового дома и по причине сломанного лифта пешком забрались на шестой этаж, и там, открыв дверь двадцать первой квартиры, шефиня предложила мне войти. Я глубоко ошибался, думая увидеть здесь кричащую роскошь или умопомрачительный дизайн. Ничего подобного, обычная квартира, каких тысячи. Это меня почему-то успокоило и обрадовало.
- Проходите в комнату, - приказала она. - Я оставлю вас минут на десять. Можете курить. Бар в вашем распоряжении, только не напивайтесь, нам с вами предстоит решить довольно серьезную проблему.
- Эти ваши проблемы легко решаются в любом моем состоянии.
Развратно ухмыльнувшись, я поспешил ко вверенному мне бару. Одного взгляда на бутылки хватило, чтобы понять, что баба живет одна - настолько смехотворно и непрофессионально они были подобраны. Любой уважающий себя алкаш почел бы за унижение находиться в одной компании с этими длинношеими, диковинными, но бесполезными бутылками. Презрительно окинув их взглядом, я брезгливо захлопнул бар.
Неожиданно из кухни вырвался необыкновенно интригующий запах пирога, и я с одобрением отметил, что моей подозреваемой шефине не чуждо чувство прекрасного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15