- Послушайте, Ученый, зачем нам ссориться? Должны же вы понять, как я
обеспокоен и как напугана команда.
Холлербах положил усеянные пигментными пятнами руки на крышку стола.
- Разумеется, понимаю. Капитан. - Он повертел в руках древние очки и
вздохнул. - Послушайте, исследования не дадут ничего нового. Я и без того
прекрасно знаю, каков будет результат.
Мис протянул к нему руки.
- И какой?
- Дефицит белков и витаминов. Мы все страдаем от этого. Наши дети
поражены костными и кожными заболеваниями настолько допотопными, что
распечатки Корабля о них даже не упоминают.
Ученый подумал о своем внуке, которому еще не исполнилось и четырех
тысяч смен. Когда Холлербах брал в руки его худые маленькие ножки, он
почти чувствовал, как гнутся кости...
- Вообще говоря, у нас нет оснований полагать, что пищевые машины в
неисправности.
Мис фыркнул.
- Как вы можете быть в этом уверены?
Холлербах снова помассировал глаза.
- Конечно, я не уверен, - раздраженно сказал он. - Послушайте, Мис, я
просто рассуждаю. Вы можете либо принять мои рассуждения, либо подождать
результатов анализов.
Мис откинулся в кресле и умиротворяюще сложил ладони.
- Хорошо, хорошо. Продолжайте.
- Ладно. Из всего оборудования Плота мы, по необходимости, лучше
всего знаем пищевые машины. Мы тщательнейшим образом ищем в них
неисправности, но вряд ли найдем.
- Тогда в чем же дело?
Холлербах выбрался из кресла, почувствовав знакомую боль в правой
ноге, подошел к распахнутой двери кабинета и выглянул в коридор.
- Неужели не понятно? Мис, когда я был ребенком, небо было голубым,
как глаза младенца. Сейчас есть дети и даже взрослые, которые не знают,
что такое голубой цвет. Эта чертова Туманность протухает. Пищевые машины
работают на органических соединениях, содержащихся в атмосфере Туманности,
и на живущих в воздухе растениях и животных. Конечно, Мис, что мы в них
закладываем, то и получаем. Машины не могут творить чудеса. Они не
способны производить качественную пищу из здешнего мусора. В этом-то вся
трудность.
В кабинете повисло долгое молчание. Наконец Мис спросил:
- И что мы можем сделать?
- Понятия не имею, - немного хрипло ответил Холлербах. - Капитан
все-таки вы.
Мис поднялся с кресла и тяжело подошел к Холлербаху. Старый Ученый
ощущал на своей шее его горячее дыхание.
- Черт побери, перестаньте относиться ко мне как к ребенку. Что я
должен сказать команде?
Внезапно Холлербаха охватила крайняя усталость. Он ухватился за
дверную раму, закрыл глаза и пожалел, что до кресла так далеко.
- Скажите, чтоб не теряли надежду, - прошептал он. - Или ничего не
говорите.
- Но ведь окончательных результатов еще нет, - в голосе его слышалась
надежда, - и вы не закончили эту вашу тщательную проверку машин, не так
ли?
Холлербах кивнул, не открывая глаз.
- Нет, мы не закончили проверку.
- Так, может быть, все-таки что-то случилось с машинами?
Мис похлопал Ученого по плечу.
- Ладно, Холлербах. Спасибо! Послушайте, держите меня в курсе.
Холлербах напрягся.
- Обязательно.
Он смотрел, как Мис, тряся животом, идет по палубе. Возможно, Мис и
не слишком умен, но человек он хороший. Может, не такой хороший, как его
отец, но гораздо лучше тех, кто сейчас призывает заменить его.
Быть может. Плоту в нынешней ситуации и нужен добродушный фигляр,
поддерживающий настроение людей, в то время как воздух превращается в
ад...
Ученый рассмеялся: "Ну, Холлербах, ты действительно становишься
старым пердуном".
Внезапно он почувствовал покалывание в затылке. Машинально взглянул
на небо. Звезда над головой казалась ослепительной точкой. Двигаясь по
сложной траектории, звезда должна пересечь орбиту Плота. Неужели она так
близко, что может обжечь кожу? Холлербах не помнил, чтобы когда-нибудь
звезде позволяли проходить в столь опасной близости. Давно пора
передвинуть Плот. Надо поговорить с Навигатором Ципсом и его ребятами. Что
они там, в игрушки что ли играют?
Теперь над ним нависла тень, и Холлербах разглядел силуэт дерева,
величественно вращающегося вдали от Плота. Наверное, Паллис возвращается с
Пояса. Еще один хороший человек, этот Паллис... один из немногих
оставшихся.
Ученый опустил глаза и посмотрел на плиты палубы. Подумал о
человеческих жизнях, потраченных на то, чтобы столь долгое время
удерживать на плаву этот маленький металлический остров. И все лишь для
того, чтобы последнее озлобленное поколение погибло от удушья в
отравленной атмосфере?
А может, лучше не передвигать Плот? Пусть все закончится сразу, в
одной мгновенной великолепной вспышке.
- Сэр?
Перед Ученым стоял Грай - его ассистент. Низенький толстячок нервно
протягивал ему смятый листок бумаги.
- Мы закончили еще одну серию испытаний.
Значит, у него все еще есть здесь дела.
- Ладно, только не Стойте как статуя. Если вам нечего сказать, то
местность вы отнюдь не украшаете. Возьмите это и расскажите, в чем там
дело.
И Холлербах направился в свой кабинет.

Плот все увеличивался и увеличивался, пока не заслонил собой почти
половину Туманности. Над ним в нескольких десятках миль висела звезда, шар
бушующего желтого огня, мили две в диаметре, и Плот отбрасывал в мутном
воздухе огромную конусообразную тень.
По команде Паллиса Рис и Говер развели в чашах огонь и, передвигаясь
по дереву, размахивали над вздымающимся дымом большими легкими
покрывалами. Паллис окинул критическим взглядом дымовую завесу. Вечно
недовольный, он то и дело понукал помощников. Однако потихоньку дерево
сменило направление движения и поплыло к Краю Плота.
Во время работы Рис порой рисковал навлечь на себя гнев Паллиса,
будучи не в силах отвести зачарованный взгляд от надвигающейся громады
Плота. Снизу Плот походил на неровный диск. Покрывающие его металлические
плиты отражали сияние звезд, а сквозь десятки отверстий в палубе лился
мягкий свет. Когда дерево направилось к Краю, Плот вытянулся в эллипс. Рис
разглядел по краям ближайших плит покрытые копотью сварные швы, а когда
его взгляд скользнул дальше по нависшей над ним поверхности, плиты слились
в одну, уходящую к дальнему краю.
И вот, энергично отбрасывая воздух, дерево поднялось над Краем. Взору
Риса начала открываться верхняя сторона Плота. Рис невольно замер.
Вцепившись в ветви и открыв от удивления рот, он впитывал обрушившийся
водопад красок, звуков и движений. Плот! Гигантская тарелка, на которой
кипит жизнь! По всей его поверхности были рассыпаны огоньки, как кристаллы
псевдосахара по печенью. На палубе стояли строения всевозможных форм и
размеров, сооруженные из деревянных панелей или из гофрированного железа,
беспорядочно разбросанные по Плоту, как детские игрушки. По всему Краю,
подобно безмолвным стражам, возвышались машины в два человеческих роста, а
в самом центре Плота виднелся огромный серебристый цилиндр, выглядевший
среди прямоугольных конструкций как выброшенный на берег кит.
Кроме того, на Риса обрушился шквал запахов - резкий запах озона от
машин Края и других производственных помещений, запах дыма от тысячи печей
и доносившийся из жилищ аромат экзотических блюд.
А люди! Их было больше, чем Рис мог бы сосчитать, так много, что все
население Пояса легко затерялось бы среди них - люди передвигались по
Плоту широкими потоками, кое-где виднелись группки играющих ребятишек, и
слышался их смех.
Рис увидел монолитные пирамиды высотой ему по грудь. Они были прочно
прикреплены к палубе. Юноша обежал глазами палубу - пирамиды стояли
повсюду. Возле одной из них остановилась беседующая парочка. Мужчина
постукивал ногой по металлическому конусу. Поблизости между пирамидами
сновала группка детей, увлеченных какой-то сложной игрой.
От каждой пирамиды прямо вверх тянулись канаты, и когда Рис, задрав
голову, проследил, куда они вели, у него перехватило дыхание.
Каждый канат крепился к стволу дерева.
Для Риса даже одно дерево уже было чудом. А здесь, над Плотом, он
увидел целый лес!
Каждый канат шел вертикально, был туго натянут, и Рис почти физически
ощутил усилие, с которым деревья противостояли притяжению Ядра. Свет
Туманности проходил сквозь ряды вращающихся деревьев, поэтому палуба Плота
была окутана мягким полумраком, а танцующие вокруг леса летяги смягчали
свет до бледно-розового.
Дерево, на котором находился Рис, поднималось, пока не достигло
верхнего уровня леса. Плот снова превратился в воздушный остров,
увенчанный короной шевелящейся листвы. Небо над головой казалось темнее
обычного, и Рис понял, что находится на самой границе Туманности. Внизу
виднелись окружающие Ядро туманные облака, и единственным признаком жизни
был Плот - кусок металла, окруженный милями воздушного пространства.
На плечо юноше легла тяжелая рука. Рис встрепенулся. Над ним
возвышался Паллис. Суровое лицо пилота четко прорисовывалось на фоне
дымовой завесы.
- В чем дело? - прорычал он. - Никогда не видел несколько тысяч
деревьев?
Рис почувствовал, что краснеет.
- Я...
Испещренное шрамами лицо Паллиса расплылось в улыбке.
- Ладно, я понимаю. Большинство людей воспринимает это как должное.
Но всякий раз, когда я смотрю на них со стороны, меня охватывает трепет.
У Риса в голове теснилось множество вопросов. Как передвигаются по
палубе? Как вообще удалось построить Плот, повисший в пустоте над Ядром?
Но сейчас было не время, нужно было работать. Рис поднялся и, как
заправский деревянщик, погрузил ступни в слой листвы.
- А теперь, рудокоп, - сказал Паллис, - нам следует заняться деревом.
Мы должны спуститься в лес. Разжигай огонь, я хочу устроить такую густую
завесу, чтобы по ней можно было ходить. Договорились?

Паллис наконец-то остался доволен тем, как они зависли над Плотом.
- Отлично, парни. Начинайте.
Рис с Говером побежали от чаши к чаше, усердно подкидывая в огонь
сырую древесину. К облаку дыма потянулись новые струйки. Говер кашлял и
ругался. Рис чувствовал, что у него слезятся глаза и першит в горле.
Дерево рванулось вниз, подальше от дымного облака. Рис чуть не упал в
листву. Он посмотрел на небо.
Звезды вращались теперь гораздо медленнее, и он понял, что дерево,
пытаясь ускользнуть из темноты, сбросило скорость на добрую треть.
Паллис подбежал к стволу и отмотал часть каната, затем просунулся по
плечи в листву и начал вытравливать, стараясь не задеть другие деревья.
Наконец дерево опустилось в глубину леса. Рис смотрел на деревья,
мимо которых они пролетали. Каждое медленно вращалось, пытаясь
освободиться от привязи. Тут и там он видел высовывавшихся из листвы
мужчин и женщин. Они махали Паллису и кричали что-то издалека.
Когда дерево погрузилось в полумрак леса. Рис ощутил его
неуверенность. Листья поворачивались туда-сюда, словно пытаясь поймать
неравномерные потоки света. Наконец дерево приняло решение, и его вращение
ускорилось. Плавным скачком оно поднялось на несколько футов - и резко
остановилось. Канат натянулся, задрожал и снова ослаб, подтянув дерево
обратно. Рис посмотрел вдоль каната. Как он и предполагал, другой конец
достиг палубы Плота, и двое мужчин крепили его к пирамидке.
Юноша встал на колени и прикоснулся к ветви. Под шероховатой
поверхностью лихорадочно бурлил сок, заставляя ее дышать подобно коже. Рис
почувствовал возбуждение пытающегося освободиться от привязи дерева, и его
захлестнуло непонятное сочувствие к растению.
Паллис несколько раз проверил надежность каната и торопливо обошел
деревянную платформу, проверяя, во всех ли чашах погас огонь. Наконец он
вернулся к стволу, вытащил из дупла сверток бумаг, согнулся и нырнул под
покрывало листвы, но тут же снова высунул голову. Поискав взглядом Риса,
пилот сказал:
- А ты не идешь, парень? Оставаться здесь нет никакого смысла.
Старушка не стронется с места еще по крайней мере несколько смен. Пошли,
не становись между Говером и его обедом.
Рис нерешительно двинулся к стволу. Паллис начал спускаться первым.
Когда он исчез, Говер прошипел:
- Ты далеко от дома, рудничная крыса. Запомни, ничего твоего здесь
нет. Ничего.
И ученик нырнул в листву.
С бьющимся сердцем Рис последовал за ним.

Они скользили по канату, как три капли воды сквозь сумрак леса. Рис
усердно перебирал руками канат. Сначала спуск давался легко, но по мере
вхождения в гравитационное поле, ноги стали наливаться тяжестью. Паллис и
Говер уже поджидали Риса внизу. Чтобы не попасть на наклонные стенки
пирамиды, юноша прыгнул и мягко приземлился на палубу.
К ним подошел человек, державший в руках разболтанный скоросшиватель.
Незнакомец был огромного роста, его прическа и борода не могли Скрыть сети
шрамов, придававших ему вид еще более грозный, чем у Паллиса. Его одежда
на плечах была увита тонким черным шнуром. Незнакомец хмуро взглянул на
Риса, и тот ощутил тяжесть его взгляда.
- Добро пожаловать домой, Паллис, - мрачно сказал он. - Хотя я вижу,
ты привез назад половину груза.
- Не совсем так, Деккер, - холодно ответил Паллис, протягивая ему
бумаги.
Они отошли в сторонку и начали просматривать отчет. Говер нетерпеливо
постукивал ногой по палубе и время от времени вытирал нос тыльной стороной
ладони.
А Рис тем временем жадно смотрел по сторонам.
Палуба простиралась насколько хватало глаз и была усеяна канатами. Он
видел здания и людей, занятых разнообразной деятельностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62