..
— Завтра вечером у нас гости,— говорю я.— Прошу тебя быть дома не позже восьми.
— Что за гости? — интересуется он.— Мика с Жекой и Тетя? Славная компашка! Все свои! Будете дружно меня прорабатывать...
— Что за тон! — возмущаюсь я.— Просто надо же им показаться! Они хотят посмотреть, каким ты стал... Может быть, поумнел...
— Их ждет глубокое разочарование.— Он опять подмигивает.— Мать, не боись! Я постараюсь выглядеть дико умным!..
Нет, откладывать нельзя. У меня нет сил выдерживать дальше игру в молчанку...
Я просыпаюсь среди ночи от мысли — они подали заявление! Где его паспорт?! Кажется, в ящике письменного стола!
Письменный стол рядом с его тахтой. Крадусь, набросив халат. Я нахожу паспорт сразу, ощупью, и прячу подальше от глаз. Словно гора с плеч!..
К слову «гости» я отношусь ответственно. Гости — это накрытый свежей скатертью стол, аппетитная закуска, горячее блюдо и, конечно, домашний пирог. Так принимала гостей моя мама. Она была хорошая хозяйка, вкусно готовила, но ничему не успела меня научить. Сначала я была слишком мала, потом началась война и не стало продуктов. А вскоре после войны не стало мамы...
Все же я многому у нее научилась не учась. Может быть, это и есть высшая наука?.. Я люблю свой дом. Мама тоже любила свой дом, хотя мы жили в коммунальной квартире, где были так называемые места общего пользования. И была в кухне, кроме газовой, большая плита, которую топили дровами — их кололи на чурбаке во дворе Коля с Лехой. С Колесниковыми жили дружно. Не помню, чтобы мама мечтала об отдельной квартире Во всяком случае, вслух.
У мамы я была на подхвате. Сбегать в магазин, взбить белки, растереть сахар с желтками. У меня на подхвате Борис. По воскресеньям я стараюсь использовать его на полную мощность — стиральная машина, пылесос, домашнее консервирование... Но это по воскресеньям. Сегодня свободна только я — у меня нет уроков. Гости приглашены, отступать некуда. Остается один выход — увеличить число оборотов вокруг своей оси.
Все известно заранее. Первой появится Тетя. Маленькое, сухонькое существо со своей неизменной беличьей муфтой. Она войдет со словами: «Какой запах! Яблочный пирог с корицей! Я угадала?.. Дети, как я рада вас видеть! Где этот негодяй?! Где он?!»
И она извлечет из муфты шоколадку. Сколько раз, отправляя Витьке посылку в адрес полевой почты, я вкладывала в нее такую же шоколадку с припиской: «От Тети ».
Мика с Женей прибудут на такси. У них есть своя машина — «Жигули» новой модели, но они пользуются ею только в летние месяцы, а на зиму запирают в гараже. Борис боготворит Мику и смотрит на него как бы снизу вверх, что само по себе не трудно — Мика выше ростом. Они мало похожи, но есть что-то общее в манере держать голову •— чуть откинув ее назад, и от обоих веет некоторым высокомерием. Одинаковая походка — оба косолапят,— мнительность и какая-то эмоциональная заторможенность роднят их гораздо больше, чем чисто внешняя схожесть. Я тоже боготворю Мику. Так было задано, запрограммировано с первого дня нашей общей с Борисом жизни. Мика умница, талант — слово «гений» витало где-то поблизости,— его надо боготворить. И я боготворю его, хотя и с некоторыми оговорками. Зато Женю я просто люблю. И немножко ей завидую. Сейчас, когда мне худо и нужен родственный совет, я больше надеюсь на Женю.
Появляется Тетя с шоколадкой. Хлопает дверца такси. Мы все в сборе, и стол накрыт. Нет только Витьки. Его нет в восемь. И в половине девятого. И в девять без четверти. Мы садимся за стол без него. Борис наливает всем по рюмке, и мы пьем за возвращение сына из «рядов» и за то, чтобы «все было хорошо». Это любимый тост Тети. Она пьет кагор, а мы водку, настоянную на корочках. Собственно, что может быть «хорошо»? По-моему, это катастрофа. Конец света!.. Где он болтается? У этой девки, конечно. Так неужели нельзя оторваться на пять минут и позвонить домой?! Хотя бы затем, чтоб сказать в трубку: «Не ждите меня, я не приду!..»
— Ну, загулял мальчик,— говорит Тетя.— Что вы от него хотите? Можно подумать, что вам никогда не было двадцать лет!..
— Салат сказочный,— хвалит Женя.-— А паштет! Паштет!..
Милая, добрая Женя! Тебе хорошо, у тебя дочка в третьем классе — такая же милая, добрая девочка, какой была в детстве ее мама. Дочка-отличница, будущий «доцент наук»...
— Ну, успокойся, Талочка! — Мика гладит мою руку.— Не кипятись! С точки зрения современной науки и техники все идет нормально. Представь себе, что ты ракета-носитель! Ты вывела корабль на заданную орбиту, после чего неминуемо должна отделиться!..
— Выхожу я ночью на орбиту,— напевает Борис.
Он блаженствует в кругу родни. В конце концов это его родня! И Тетя, надымившая своей папироской, как хороший маневровый паровоз. И Мика, с аппетитом уплетающий куриную ножку. Мика любит поесть.
Я взвинчена до предела. Если сейчас он мне попадется, я просто его убью!..
Под предлогом, что надо согреть чайник, я выхожу в кухню. Но и здесь часы, от них никуда не денешься, без семи минут десять!..
Нет, у меня это просто не умещается в голове! Ну, люби! Женись! Уезжай к чертовой матери! Но как можно забыть о близких?! О том, что тебя ждут к столу?! Если только ничего не случилось...
Эта мысль все время подспудно сидит во мне. Может быть, он спешил домой, торопился... Такое движение! Там, в маленьком городе, он отвык...
Я торчу у окна. Мне видны темный двор и арка ворот. Опять эта арка! Соседи прогуливают собак. Только в нашем подъезде собаки у шестерых. Овчарка, два сеттера, такса, бульдог и дворняга. Засыпаем и просыпаемся под собачий лай. Как в деревне...
— Она вам не нравится?
— Мы ее еще не видели!.. Даже не знаем, как ее зовут!..
— Братцы! Чего вы паникуете? Надо на нее посмотреть!..
— Это еще зачем? Мы в корне возражаем. Против самой идеи!..
— Ах-ах, они возражают! Почитайте художественную литературу!.. Там тоже кое-кто возражал...
— Пора пришла, она влюбилась!..
— Женя, ты исключительно начитанная женщина!..
— Когда твоя отличница принесет тебе в подоле неизвестно от кого...
— Борис, прекрати!..
Нахожу три окна в доме напротив. Когда мы впервые столкнулись на улице случайно, лицом к лицу, это было как чудо. Как предначертание судьбы! То, что мы с Лехой снова соседи, как до войны. Мы даже не поговорили ни о чем. Он просил, чтобы я ему позвонила,— у него легкий номер, я запомнила его сразу наизусть. И показал свои окна, на седьмом этаже...
Каждый день я собиралась ему позвонить, но что-то мешало. Может быть, то, что он моего телефона не попросил...
— Где Наташа?.. Тала! Иди к нам!..
— Меня волнует вопрос с институтом. Ему не нравится юридический...
— А что ему нравится?
— Мне кажется, он сам не знает. Просто эта девчонка крутит ему мозги. А он еще мальчишка, сопляк. Самоуверенный дурачок!..
— Тала! Иди к нам! Тут серьезный вопрос!..
— Она на своем посту. Дежурит у окна... Все же любопытно, где этот шельмец?.. Пока что он заявил, что его не устраивает система высшего образования. Он, видите ли, считает ее весьма устаревшей.
— Доля истины в этом есть. Уже разработана машина, которая сама находит доказательства теорем. В нее закладывается аксиома, условия. И она копирует посредственного студента...
— Ага! Все же посредственного!..
— Это сейчас! Братцы, несколько лет — и она обшлепает настоящего математика!.. Машина не умеет ставить задачи, а решить она сможет все.
— Я в это не верю!..
— Правильно, Тетя! Верить мне вовсе не обязательно. Потому что я занимаюсь лженаукой. В старом словаре так и сказано черным по белому: «Кибернетика — лженаука...»
— Мика, не заводись!..
В арке ворот возникает Витька. Увидев в окне мой силуэт, он виновато машет рукой. Я не отвечаю. Во мне все кипит. И все же на сердце становится легче, словно разжался сжимавший его кулак...
Половина одиннадцатого.
-— Мама, я пытался звонить...
Я молчу. Зато в комнате его встречают восклицания радости, удивления. И поцелуи...
— Талочка! Как он вырос! Красавец! Знаешь, па кого он похож? Нет, не на тебя! На твоего брата Колю!..
Это говорит Тетя. И тут я взрываюсь.
—- Нет, он не похож на Колю,— кричу я.— Коля был человек! Я его уважала! Если бы меня спросили, какое главное качество было у брата, я бы сказала: чувство долга!.. А этот! Вы только посмотрите на него!.. Жених! Вы видели что-нибудь подобное?.. Ты, герой! Надень китель, покажись гостям...
Он покорно, как манекенщик, надевает китель. Он надевает его всякий раз, когда к нам приходят гости. Наши или его друзья. Форма ему к лицу. Голубые петлицы и значки. Тетя ощупывает каждый, как бы желая удостовериться, что они настоящие. Парашютный значок приводит ее в восторг.
— Витюша! Ты парашютист? — В ней есть что-то детское, в нашей Тете.
— Мы делаем прыжок с кровати на горшок. И мускулы крепки у нас...— Это Борис. Он тоже сердит на Витьку.
— Расскажи что-нибудь,— просит Мика.— Что-нибудь «за военную службу», как говорят в Одессе.
— Служба как служба,— говорит Витька. Он важничает.— Пока привыкнешь, трудновато. А потом ничего. Моя специальность — радиомеханик, был старшим экипажа... В общем, осуществлял наземную связь с самолетами...
— Звучит шикарно,— говорит Женя.— А что-нибудь смешное?..
— Смешное? — Витька задумывается.— Может быть, про рояль?
— Про рояль, пожалуйста,— вторит Тетя прокуренным баском. На старости лет она сделалась театралкой и сейчас, должно быть, чувствует себя в первом ряду партера.
— Старшина построил роту и скомандовал: «Кто умеет играть на рояле — два шага вперед!» Ну, шестеро вышли. «А теперь, говорит, берите этот рояль и тащите его на второй этаж...»
Все смеются, только Борис скептически замечает:
— Этой байке в обед сто лет. Но в мое время на второй этаж таскали не рояль, а пианино...
— ...что показывает рост благосостояния,— добавляет Мика.
Потом они разглядывают дембельский альбом. Потом просят Витьку спеть что-нибудь из армейского фольклора... Я мигаю Мике,— мол, пора начать. Но он отмахивается. По-моему, Витька их всех купил!.. Я и сама смотрю на него без отвращения и уже почти простила его. Глаза блестят, над верхней губой намечаются темные полоски — будущие усы. Похож ли он на Колю?.. Лишь в той мере, в какой похожа на Колю я сама. Но, конечно, мужской вариант...
Он бренчит на гитаре, которую купил, еще будучи школьником, а потом забросил — его увлечения никогда не бывали длительными... Может, и к этой девчонке он скоро остынет?..
Мысль о том, что все его увлечения быстро кончаются, меня несколько успокаивает. Раньше это меня огорчало. Но, как известно, наши недостатки есть продолжение наших достоинств. Или наоборот, как в данном случае...
Больше всех веселится Тетя в своем первом ряду партера. Она даже хлопает в ладоши. Женя исподтишка показывает мне большой палец. Она кладет голову Витьке на плечо и кокетливо тянет:
— Товарищ ефрейтор, пригласите меня на танцы!..
— Женя, возьми себя в руки! — Мика делает мне знак,— Насколько я в курсе дела, ефрейтор Звонцов уже занят. Как говорили в старину, связан словом. И по этому поводу у меня к нему есть мужской разговор...
Мы с Женей выкатываемся из комнаты. Сложнее с Тетей — она не хочет покинуть стол, ей интересно. Борис обнимает ее за плечи и подталкивает к дверям, но она оказывает мощное сопротивление.
— В чем дело, товарищи? Я хотела еще чаю!.. Куда меня уводят?..
Даже удивительно, откуда берется такая сила в этом сухоньком теле. Борис вспотел — так она упиралась, оттопырив острые локти.
— Мужской разговор! — ворчит она.— Мужской разговор — это драка!.. А ты почему здесь? — обрушивается она на Бориса.— С каких пор ты стал женщиной?..
— Я не желаю при этом присутствовать. У меня больное сердце!
— У тебя сердце, у нее нервы.— Тетя настроена агрессивно и отодвигает чашку с горячим чаем, которым я угощаю ее в «условиях нашей кухни».— Не удивительно, что( мальчик хочет от вас сбежать!..
— И всюду страсти роковые, и от судеб защиты нет,— цитирует Женя.
Я стараюсь припомнить, откуда это, и не могу.
— Ну, как вам мой брючный костюм? — спрашивает Женя.
— Потрясающе,— говорю я. Привозной?
— Нет, у нас сшили в ателье. Правда, по французскому журналу...
— Ты права, у нас в ателье так не сошьют. Она смотрит на меня оторопело.
— Прекрати! — говорит она.— Если Мика взялся за это дело... Но я бы на вашем месте вела себя иначе!..
Женя берет яблоко из плетеной корзинки, ополаскивает его под краном и с хрустом надкусывает. Стройная, моложавая, она легко вписывается в любой интерьер.
— А именно? — спрашивает Борис, прислушиваясь к отдаленным голосам. Собственно, Витьку почти не слышно, а Мику лишь изредка, когда он, как говорится, «берет нотой выше».
— Прежде всего вам надо с ней познакомиться,— говорит Женя.— И если она вам не понравится...
— ...что скорей всего,— вставляет Борис.
— ...ни в коем случае этого не показывать!.. В конце концов он женится на ней вам назло, если вы не перемените тактику.
— Я приглашу их к себе,— говорит Тетя.— Мне стоит взглянуть на нее один раз, и я поставлю диагноз!..
«Все болтовня,— думаю я.— Гимнастика языка! Язык трубочкой, язык чашечкой, язык жалом...»
На нервной почве я перемыла всю посуду. В том числе и чистую. Борис пошел на разведку и спустя минуту вернулся с донесением:
— Хотите знать, о чем они говорят? Мика объясняет Витьке принцип обратной связи. А мы, как дураки, киснем на кухне!
Они почти не обратили на нас внимания. Мика снял пиджак и чертил на бумажной салфетке своим «Монбланом» какую-то схему. Витька слушал его, как бога. К еде он почти не притронулся.
— Итак, принцип «контролируй то, что делаешь»,— разглагольствовал Мика, откинув голову, словно любуясь
245
чертежом.— Пример — автомобиль. Если автомобиль ушел влево или дорога ушла вправо — что суть одно и то же,— глаза это проверяют, и сигнал идет в мозг, от него — к рукам, к рулю. Таким образом, тут мы имеем принцип замкнутого управления...— Мика ловит мой возмущенный взгляд и успокоительно моргает.— Где чай? — спрашивает он.— Мне кажется, мы с ефрейтором заработали по стакану крепкого чая с хорошим куском пирога!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11