Предательство человека с крестом на груди было доказано революционными следственными органами — позже об этом и читал в газетах.С крестом «святого» и захоронили — Фи- липпу мать об этом писала. А из библейского предания мож- но узнать: в самых кипящих «люксах» ада место для тех, кто явился «на небеси» к дежурным и высокораспорядительным чертям с оскверненным крестом...
Каково дерево — таковы и его побеги. Так гласит извечная народная мудрость. Но у революции свои законы... Я знал сыновей священника. Старший из них стал чекистом, затем был заместителем председателя волревкома, фамилия его тоже в советских газетах мелькала, а сын младший вдруг исчез — как в воду канул.
Время колесу сродни,— поэтически восклицал Сергей Есенин... Водами быстрой реки пронеслись мои десятилетия. Каким-то кипящим ручьем реки жизни меня занесло в Америку. Это была не первая моя встреча с чужим в чужбинах. Америка, встретившая меня статуей Свободы,— регион особый, не повторяющий никакие капиталистические «жизне-устроительные стандарты». Ты здесь все...— и ничто, никто. Хочешь пристукнуть полицейского — никакого труда, если в твоем кармане что-то шелестит и ты можешь заполучить «друзей» с пистолетами. Хочешь женщину — потруси кошельком, и она в твоих объятиях. Да и самого президента страны на земле под статуей Свободы могут изобразить голеньким в постели с красоткой. Хочешь отомкнуть и залезть в банковские сейфы — нет проблемы, надо снюхаться только со «специалистами», бродящими по бродвеям. Я был повержен и раздавлен Америкой: боже праведный, что за рай и ад кромешный, в котором люди с их сердцами, совестью, приличиями, порядочностью исчезли, остались только тени их? Мир разрушения личностей, содружества людей, государства, тотальной духовной проституции. Но главное — в этом-то растленном мире я случайно обнаружил и того земляка, который таинственно исчез, словно в воду канул. Младший сын человека с крестом нашелся на «почетных антресолях» мировой славы «Гласа Америки». Мой коллега, так сказать. Пописывает человек, клевещет, злобствует. Она, «великая, преславная» Америка,— притон отбросов, сбежавших оттуда, где им что-то не понравилось. Может быть, и я такой же?..»
Опять документы из желто-голубой папки. Некоторые из них требуют комментариев и разъяснений.Так кто же такой Слипый?В тридцатые годы он — приближенный Шептицкого, его правая рука, ректор «богословской академии», этого гнезда националистических убийц и палачей. В годы последней вой ны Слипый — верный прислужник фашизма.
За Шептицким и Слипым стояла умело направляемая ими организация украинских националистов (ОУН). Многое о ней уже рассказано, многие страницы преступлений, сговора с фашистами раскрыты и документально подтверждены. Кое-что становится известным лишь сейчас, после знакомства с желто-голубой папкой Найдича.
В самом начале двадцатых годов на конспиративной встрече в Праге петлюровцы создали «Украинскую военную организацию» (УВО). «Все свои силы УВО направит на борьбу за освобождение Украины от большевистской навалы»,— писал тогда Коновалец митрополиту Шептицкому.
Стоит воспроизвести хотя бы какие-то черточки из политических портретов этих хищников международной контрреволюции.Евгений Коновалец — из богатых помещиков. В первую мировую войну воевал на стороне австро-венгерской монархии против России. Потом служил петлюровцам, в январе 1918 года был во главе тех, кто потопил в крови восстание рабочих киевского завода «Арсенал». После разгрома контрреволюции бежал за границу, возглавлял так называемую «Украинскую военную организацию» и позже ОУН. Уже в 1922 году он встретился с Розенбергом и Гитлером. Начальником штаба в его «штурмовом корпусе сечевых стрельцов» был Андрей Мельник, его бывший адъютант и будущий преемник на посту «вождя украинских националистов».
По свидетельству националистической прессы, в уличных боях в Киеве полковник Мельник отличился не только как начальник штаба и организатор, но и как прямой их участник. С согласия Петлюры и польского генерального штаба он был направлен в Прагу в качестве «атташе» при миссии УНР. Затем он управляет имениями митрополита Шептицкого и по совместительству является агентом немецкой военной разведки под кличкой Консул-1.
Митрополит Шептицкий, в молодости уланский офицер, сменил карьеру по настоянию Ватикана. Выбор святых отцовал на него не случайно: старинный польский род Шептиц-ких дал не одного крупного униатского деятеля. Львовский епископ Шептицкий еще в 1929 году стал униатским митрополитом. Митрополитом униатской церкви был и Лев Шептицкий. И вот теперь их путем шел Роман Шептицкий, взявший имя Андрей. Церковную карьеру он начал в ордене василиан, который р после принятия Брестской церковной унии 1596 г. (объеди-Г пение православной церкви Украины и Белоруссии с католической церковью; разорвана уния была в 1947 году) стал боевым отрядом, предназначенным для католизации украинцев и белорусов. Шептицкий благословлял, вдохновлял и направлял преступную деятельность украинского буржуазного национализма.
Еще в 1921 году, по свидетельству С. Т. Даниленко, автора документальной книги «Дорогой позора и предательства», Шептицкий на встрече с Коновальцем предсказывал, что «борьба с Советами скоро примет характер вооруженного похода против Советской России». Далее он подчеркнул свое содействие тому, «чтобы этот поход начался как можно скорее», и «в ожидании этого великого часа» наказал полковнику «особенное внимание уделить установлению связей и контактов с самыми искренними друзьями наших освободительных усилий — немцами».
Коновалец и шеф германской разведки полковник Вальтер Николаи быстро нашли общий язык. Коновалец писал митрополиту, что после встречи с представителями немецкой разведслужбы они заинтересовались сделанными предложениями. На очередное свидание прибыл сам Николаи. Коновалец передал ему списки УВО, дислокацию частей в Польше, резидентуру на Советской Украине.
В папке мы нашли документы, подтверждающие давние связи Коновальца с Гитлером. Впервые они встретились в 1922 году. Позже, когда об этих контактах заговорила мировая печать, Коновалец усердно старался их опровергнуть. К слову сказать, бандеровская верхушка и сейчас старается скрыть свои связи с гитлеровцами.
20 октября 1931 года он пишет одному из своих подручных в Прагу: «Думаю, было бы хорошо, если бы Вы зашли к Вашим соседям, куда уже несколько раз ходили, и заявили им от моего имени и по моему поручению, что сведения о моей встрече с Гитлером насквозь провокационные, распространяемые польской пропагандой с целью осложнить не только мое положение, но всей ОУН, даже всего украинского дела
за границей. При этом случае Вы могли бы еще раз объснить им наши идеологические и тактические позиции...»Спустя некоторое время оуновцы опубликовали заявление «...Недавно польскую печать обошли информации, будто глава ПРУН полк. Коновалец имел встречу с вождем немец ких национал-социалистов Гитлером... В связи с этим ПРУП считает необходимым сообщить украинской общественности следующее:
1. Информация польской прессы о совещании полк. Коновальца с Гитлером не соответствует действительности. Ни полк. Коновалец, ни кто-либо другой из организованных националистов не встречались ни с Гитлером, ни с кем-либо и:» его представителей».
А в доверительном письме Шептицкому, отправленном вскоре после этого, Коновалец писал по-другому: «С чувством глубокого уважения и сыновней любви я часто вспоминаю тот день, когда услышал от Вашей эксцеленции слова о том, что рано или поздно международные деятели именно немцам поручат уничтожить большевистскую Россию... Слова Вашей эксцеленции были вещими... Да, Германия под водительством своего фюрера Адольфа Гитлера перед всем миром взяла на себя эту миссию. Считаю своим сыновним долгом доложить Вашей эксцеленции о том, чего никто не знает или знают только те, кто непосредственно разрабатывает планы и ведет подготовку для осуществления этой великой цели. В этой подготовке на нас возложена не последняя роль, но об этом все доложит Вашей эксцеленции мой посланец...» Посланцем Коновальца был Степан Бандера, вышколенный фашистскими разведками в Германии и Италии. В Галицию он вернулся, чтобы возглавить краевое управление ОУН.
Бандера рассказал Шептицкому о задачах, посталенных гитлеровцами перед украинскими националистами:
«Немецкие государственные деятели дали нам указания всевозможно усилить нашу антибольшевистскую деятельность на Великой Украине, усиливая одновременно с этим и антипольскую акцию в крае. На нас возложено задание расставить в Советчине своих людей так, чтобы все видеть и все знать, и с таким расчетом, чтобы наши люди в канун решающих событий, получив приказ, были в состоянии дезорганизовать нормальную жизнь в стране, деморализовать население, устранить местных руководителей и организовать сопротивление мероприятиям центрального правительства.
Сейчас мы принимаем все меры для того, чтобы в Советчину заслать как можно больше самых опытных людей, которые прошли соответствующую подготовку. Для этого мы опоясали всю советскую границу, от Финляндии до Румынии, своими опорными пунктами, из которых наши люди будут подвигаться на Великую Украину. Такой оперативный пункт у нас есть и на Дальнем Востоке. Полковник лично вошел в согласие с японскими государственными деятелями, и с их помощью мы, создавая свои центры на Зеленом Клине, продвигаем своих людей через Дальний Восток в глубь большевистской России. Опыт показал, что этот путь для наших людей часто бывает значительно короче, чем через польско-советскую границу».
Так Коновалец выполнял директивы гестапо активизировать диверсионную деятельность националистов на территории СССР.
Факты подтверждают: с благословения униатского митрополита Шептицкого УВО — ОУН полностью продалась немецкой разведке, ставшей ее безраздельным хозяином.
Вскоре после своего создания УВО начала забрасывать на Советскую Украину своих агентов. В Киев со специальным заданием отправился бывший австрийский офицер, бывший «сечевик» Осип Думин, с которым по заданию эмигрантской газеты встречался Костя Найдич, хорошо знающий украинский язык. Напутствовали Думина лично Коновалец и Шеп-тицкий.
— Любой ценой нужно попасть в Киев,— наказывал Коновалец.— Изучать настроения населения Украины, главным образом на селе, отношение к большевикам и их политике. Каждую искру недовольства или сопротивления крестьян против большевиков нужно раздувать в пожар восстания... Каждый на своем месте должен делать карьеру с тем, чтобы Занять самые ответственные посты. Особенно настойчиво Надо продвигать наших людей в военные штабы, в военную контрразведку и разведку, а также в ЧК. Важным условием такого продвижения наших людей является вступление В партию большевиков...
Шентицкий поручил ликвидировать тех, особенно солдат и офицеров УГА, кто перешел к Советам, и сообщить о них. И дал адреса своей церковной агентуры, в основном из украинской автокефальной православной церкви. С Думиным он передал инструкцию своей агентуре: «Торопитесь сделать
церковь силой деятельной, чтобы каждый священник был ионном Христовым, чтобы каждый храм стал цитаделью духа отпора и наступления против сил зла и предательства, сберегая при этом верность до крови нашим национальным идеалам...»
Почти весь состав автокефальной церкви — это первейшие активисты буржуазного националистического движения. В годы оккупации автокефальная церковь, как и униаты, верно служила гитлеровцам. Священники наставляли верующих: «Иди, сын мой, и помни, что нет более тяжкого греха, чем помогать большевикам».
Найдич хорошо понимал: националистический трезубец сомкнулся с крестом и свастикой. Отец Гринех — будущий духовный пастырь карательного батальона «Нахтигаль», отец Дурбан — будущий капеллан дивизии СС «Галичина»...
Слипый встречал и приветствовал палача польского и украинского народов Ганса Франка. Вот его один день — 30 июня, день оккупации фашистами Львова. В этот день, рассказывают документы желто-голубой папки, он беседовал с сотрудником абвера, связным между фашистской разведкой и верхушкой ОУН. Уточнял с командованием батальона «Нахтигаль» списки профессуры, обреченной на уничтожение Вечером от имени митрополита приветствовал само-
званос «правительство» бандеровокого премьера Стецька, вскоре разогнанное гитлеровцами. Ныне он подвизается н так называемом «Антибольшевистском блоке народа», созданном американскими тайными службами после второй мировой войны.
Но вернемся к Думину. Летом 1921 года военная организация сечевых стрельцов и «всеукраинский повстанком» были ликвидированы. Самому Думину тогда удалось бежать за границу.
Казалось бы, следы потерялись навсегда. Но верно говорят: сколько бы веревочке ни виться... Собранные Найдичем подлинные документы — переписка Коновальца с Думиным, дневник самого Думииа — рассказывают о том, что было дальше.
На первых страницах своего дневника Думин пишет, что во время первой мировой войны он служил в австрийской армии: «крутил романы с мадьяркой. Когда у меня не стало денег, мадьярка ко мне охладела, но все-таки эта любовь стоила мне двух месяцев в госпитале».
После госпиталя он пошел добровольно на фронт и 22.1Х. 1915 года попал в плен. В мае 1916 года бежал, но попался.
«При аресте полиция отобрала у меня дневник, и, разуме-етея, я больше не надеялся его увидеть. Но, к большому мое-му удивлению, при выходе из тюрьмы дежурный офицер от-дал мне все до последнего листочка, даже карту России, за которую я боялся, что буду отвечать перед военным судом».
После Октябрьской революции вступил в курень сечевых стрельцов. Потом дневник прерывается до 1925 года.
«Этот дневник,— предваряет Думин свои записи,— пере-писан по совету одного журналиста из черновика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54