Тут входит Скелло:
- Степ, давай быстро, уходим. Кто-то вызвал полицию.
- Откуда ты знаешь?
- Сам слышал, Луконе засветил мне яйцом в лоб, я пошел помыться и застукал кого-то на телефоне. Собственными ушами слышал.
Стэп выключает душ, ставит Баби на пол. Скелло тем временем открывает шкафчики у зеркала. Там лежат колечки и цепочки, явная бижутерия, но он все равно рассовывает их по карманам. Мокрые волосы Баби упали на лицо, она стоит, прислонившись к стене душевой кабины, пытается прийти в себя. Стэп снимает джемпер. Берет полотенце и вытирается. Великолепный пресс мелькает в складках махровой ткани. Гладкая, упругая кожа туго обтягивает выпуклости мускулов.
Стэп глядит на нее, усмехаясь.
- На, вытрись, а то еще простуду схватишь. Баби отводит от лица мокрые пряди. Теперь видны ее глаза. Они горят яростью и решимостью. Стэп притворяется испуганным.
- Все, все, молчу, молчу…- вытирает волосы. Баби опускается на пол. Промокшее платье просвечивает. Под материей с сиреневыми цветами виднеется кружево светлого бюстгальтера, должно быть, в тон трусикам. Стэп замечает это.
- Так дать тебе полотенце?
- Иди в жопу.
- Какие мы слова знаем! Вроде с виду хорошая девочка, а так ругаешься. Напомни мне, когда мы следующий раз окажемся под душем вместе, сказать тебе, чтобы вымыла рот с мылом. Понятно? Напомнишь?
Он выжимает джемпер, повязывает его на талию и выходит из ванной. Баби глядит ему вслед. Последние капельки бегут по влажной спине между выпирающими мускулами. Баби поднимает с пола шампунь и швыряет ему вслед. Стэп, услышав шум, инстинктивно пригибается.
- О, я понял, почему ты такая злая, я тебе не дал шампунь. Хорошо, сейчас вернусь.
- Вали отсюда! И чтоб я тебя…
Баби быстро захлопывает прозрачные створки душа. Стэп видит, как е маленькие ручки прижались к стеклу.
- Держи! – бросает ей шампунь через верх, там, где стекла нет. – Значит, тебе приятнее купаться одной… И все остальное делать тоже! - Развязно заржав, он выходит из ванной.
При слове «полиция» в гостиной начинается паника. Драка тут же прекращается. У Луконе, Сицилийца и Хука самое бурное прошлое, и они первыми оказываются у дверей. Некоторые гости, окровавленные, валяются на полу.
Роберта плачет в углу. Несколько ребят обнаружили, что эти качки ушли в их дорогих куртках от HenryLloydиFay. Банни, гремя краденым серебром, идет медленнее обычного. Они сбегают по лестнице, перила дрожат на поворотах. Переворачивают дорогие вазы на элегантных лестничных площадках. Точными ударами один за другим с криком разбивают почтовые ящики, напоследок уносят несколько седел с мопедов и растворяются в ночи.
7
- Застукиваю, - Раффаэлла решительно кладет карты на зеленое сукно, удовлетворенно глядя на противника. Это вялая дама в очках.
- Вскрывайся, дорогая…
Карты едва не выпали у нее из рук. Раффаэлла тут же завладевает ими.
- Эта вот сюда, эта – вот так, и вот последняя. Платишь за все.
Быстро подсчитывает в уме, затем записывает промежуточный результат на листочке. Встает за спиной у Клаудио, впившись глазами в его игру, и после нескольких удачных сносов убеждает его «стукнуть». У их партнеров в это время набирается джин. Раффаэлла, довольная, подводит итог. Если бы Клаудио не пришлось подрезать, они бы выиграли и на второй игре. Она берет карты и начинает их тасовать. Дама в толстых очках снимает верхнюю . Даже в этом она не уступит. Ужасно неповоротлива. Раффаэлла не выносит проигрыша, тем более по очкам, сейчас она сильно вырвалась вперед, поскольку сдает. За другими столами вертихвосткам явно изменила удача, они вступают в полосу проигрыша. Кто-то возвращает на место вытряхнутую хозяйкой дома пепельницу справа от нее. Адвокат наливает себе виски точно по рисунку на стекле. Ровно столько, сколько нужно, чтобы выиграть и остаться более или менее трезвым. Некоторые пары, с виду более любящие, обмениваются нежным приветствием, прежде чем взять в руки карты. На самом же деле, это скорее магический ритуал, чем бескорыстное выражение приязни. Несколько пар собирается уходить, оправдываясь тем, что завтра надо рано вставать или тем, что дети еще не вернулись. На самом же деле это значит, что либо мужчина перепил, либо даме наскучила вечеринка. Среди них Марина и Филиппо. Они прощаются со всеми, фальшиво благодарят хозяйку дома за прекрасный вечер. Потом Марина чмокает Раффаэллу, улыбаясь искреннее обычного, - она помнит об их уговоре на счет их дочерей.
Из парадного подъезда дома 1130 по виа Классиа выходят гости. Они обсуждают происшествие. Один из ребят говорит больше других. Ему и правда есть что сказать, судя по разбитой губе. Назадавав кучу разнообразных глупых и бесполезных вопросов, полиция покинула дом Роберты. Одна Франческа хоть что-то знала, но, увидев, что праздник превращается в дебош, сбежала, унеся с собой выпотрошенную сумку и имена виновных.
Под шумок Даниела и Паломби удрали вместе в другими гостями. Баби вся вымокла и упустила сестру. Роберта дала ей бриджи (вполне подошли) и братову олимпийку, ненадеванную и двух раз.
- Одевайся так почаще, тебе очень идет.
- Малыш, и ты еще шутишь? – они выходят из подъезда. – Я потеряла сестру и испортила платье от Valentino.
Она показывает пластиковый пакет, не с тем именем, что на платье, но тоже известным.
- И плюс ко всему, будет что-то страшное, если мама заметит мокрые волосы.
Манжеты олимпийки прикрывают ей руки. Баби подворачивает их и поддергивает до локтя. Но через секунду манжеты опять съезжают.
- Это он, - Скелло, притаившись за мусорными контейнерами, показывает на Малыша Бранделли. Стэп смотрит туда:
- Точно?
- Точнее не бывает. Я сам слышал.
Хотя она полностью переоделась, Стэп узнал девушку, идущую с этой сволочью. Не так-то просто забыть ту, что так упиралась, не желая принять с ним душ.
- Пойдем, предупредим остальных.
Баби и Малыш сворачивают на небольшую улочку.
- И что де ты не вмешался, когда этот дебил тащил меня под душ?
- Насколько я помню, я пошел тогда вызывать полицию.
- А, так это был ты?
- Ну да, начался беспорядок, все дрались… Ты видела, что у Андреа Маринелли с губой?
- Бедненький.
- Бедненький? До свадьбы заживет. А знаешь, что он будет рассказывать? Что дрался один против всех, как герой. Уж это точно. Ну вот, пришли.
Они останавливаются перед машиной. Вспыхивают поворотники, поднимаются предохранители. Сигнализация самая обычная, но автомобиль совсем новенький: последняя модель BMW. Малыш открывает перед Баби дверцу. Она оглядывает великолепно отделанный салон: темное дерево, кожаные сидения.
- Ну как, нравиться?
- Очень.
- Специально для тебя на ней приехал. Я знал, что тебя надо будет проводить домой.
- Правда?
- Конечно! Я все рассчитал. Специально позвал этих уродов и устроил такой бардак, чтобы остаться с тобой наедине.
- Ну, душем можно было и пожертвовать, по крайней мере, я бы сохранила платье.
Малыш смеется и закрывает дверцу со стороны Баби. Затем обходит машину, садиться и отъезжает.
- В общем, все прошло довольно весело. Если бы не эти хулиганы, была бы смертная тоска.
- Наверное, Роберта так не думает, - Баби благовоспитанно кладет пакет на колени, - ей же весь дом разнесли!
- Да ладно, не так уж и сильно. Почистить мебель и отдать в химчистку шторы.
Глухой зловещий звук удара о металл разрывает гармонию и спокойствие внутри машины.
- Что случилось? – Бранделли смотрит в боковое зеркало. В нем появляется рожа Луконе, который чуть не лопается от смеха. За ним Хук, приподнявшись на сиденье мотоцикла, еще раз пинает автомобиль.
- Опять эти ненормальные! Прибавим скорость, - Малыш переключает скорости и начинает гнать. Легкие мотоциклы тут же нагоняют его. Баби испуганно оглядывается. Все тут. Банни, Полло, Сицилиец, Хук, все на мотоциклах, посередине – Стэп. Кожаная куртка вздулась, открыв обнаженную грудь. Стэп улыбается ей. Баби отворачивается.
- Малыш, давай еще быстрее, мне страшно! Малыш не отвечает, жмет на акселератор, едет вниз, к спуску с Кассиа, в холод ночи. Но мотоциклы не отстают, держаться рядом. Банни увеличивает скорость, Полло пинком разбивает задний подфарник. Сицилиец сминает ногой левую дверцу. Мотоциклы кренятся на полной скорости, то приближаясь к машине, то удаляясь от нее, седоки бьют со всей силы. Малыш слышит безжалостные глухие удары.
- Блин, они же разобьют машину!
- Только не останавливайся, а то и тебе достанется!
- Нет, конечно, но я попробую им сказать… - он нажимает кнопку электроподъемника, опустив стекло до половины. – Эй, парни, слышите? – кричит он, пытаясь сохранить спокойствие и следить за дорогой. – Это машина отца, если вы… - в лицо ему летит плевок.
- Есть, попал, сто баллов! – Полло привстает в седле и потрясает руками в знак победы.
Малыш убито вытирает лицо. Баби брезгливо глядит на слюну, размазавшуюся по лицу, затем, нажав на кнопку, закрывает окно, пока Полло не нашел новую мишень.
- Едем в центр, может, встретим полицию.
Малыш едет дальше. Доносятся звуки ударов по кузову и подфарникам. Каждый обойдется в сотни евро и в тысячи воплей отца. Охваченный неожиданной яростью, Малыш истерически смеется:
- Хотите войны? Получите! Убью всех, передавлю как тараканов!
Он резко поворачивает руль, машину кидает вправо, потом от удара – влево. Баби в ужасе хватается за ручку на дверце. Стэп и компания, увидев, что машина движется на них, моментально замедляют скорость и тормозят.
Малыш смотрит в зеркало заднего вида. Шайка все еще атакует его сзади.
- Что, страшно? Нате, получите!
Он вдавливает педаль тормоза в пол. Машина почти остановилась. Те мотоциклы, что были по бокам, разлетаются в разные стороны. Скелло, ехавший посередине, пытается затормозить ,но его Vespaс лысыми колесами идет юзом и врезается в бампер. Скелло падает. Малыш срывается с места так, что дымятся покрышки. Оказавшиеся перед машиной мотоциклы уклоняются, чтобы их не сбили. Другие останавливаются помочь товарищу.
- Вот же сукин сын! – Скелло поднимается, штаны над правым коленом разодраны. – Во, смотрите.
- Да ладно, ты еще дешево отделался – так полетел! Всего только колено разбил.
- Да и хрен бы с ним с коленом, я из-за этой суки новенькие Levi’s порвал, только позавчера купил!
Все ржут, Скелло поднял им настроение: не разбился и к тому же в состоянии шутить.
- Йе-ху-у-у, ну, я их, блять, отмудохаю!
Малыш радостно бьет руками по рулю. Затем снова бросает взгляд на зеркало заднего вида. В нем только одна машина где-то далеко. Он успокаивается. Ни осталось никого. «мы ушли, ушли от этих засранцев!» подпрыгивает он на сиденье.
Да, ведь рядом ним Баби.
- Как ты? – спрашивает он, взволнованно глядя на нее.
- Спасибо, ничего, - Баби отрывается от дверцы, усаживается прямо. – А теперь я хочу домой.
- Сейчас отвезу.
Остановились на секунду у светофора и едут дальше по Понте Мильвио. Малыш снова смотрит на Баби: мокрые волосы с падают на плечи, все еще испуганный взгляд голубых глаз устремлен вперед.
- Прости, что так вышло. Ты очень напугалась?
- Вообще-то да.
- Может, хочешь попить?
- Нет, спасибо.
- Я сейчас остановлюсь на минутку.
- Конечно.
Малыш проезжает чуть-чуть назад и останавливается у фонтанчика перед церковью. Он плещет себе водой в лицо, смывая последние остатки слюны Полло. Затем подставляет мокрое лицо свежему ночному ветру, успокаиваясь и расслабляясь. Открыв глаза, он осознает реальность. Машина, его машина, точнее сказать, машина отца.
«Вот же блин», - шепчет он про себя и обходит машину, делая равнодушное лицо. Подсчитывает ущерб, вынимает не вылетевшие осколки разбитых фар. Дверцы все во вмятинах, борта поцарапаны. Кое-где сошла краска. Подводит в уме предварительные итоги. Под тысячу евро. Если б он участвовал в передаче, где надо угадать цену, вслух бы он этого ни за что не сказал. Он натянуто улыбается Баби:
- Кое-что надо ремонтировать, повредили машину…
Закончить фразу ему не удается. Темно-синий мотоцикл, преследовавший их с погашенными фарами, грохоча, тормозит рядом. Малыш не успел обернуться, как полетел прямо на капот BMW. Стэп наваливается на него, яростно бьет по лицу, особенно по зубам.
- Помогите! Помогите!
- В следующий раз будешь держать рот закрытым, сучонок! Говнюк! – удары сыплются один за другим, голова бьется о машину. Теперь, кроме автосервиса, отцу придется платить и дантисту.
Баби выпрыгивает из машины и в ярости набрасывается на Стэпа, пинает его, бьет по голове пакетом с одеждой:
- Отпусти его, подлец, отпусти!
Стэп, повернувшись, яростно ее отпихивает. Баби пятиться назад, споткнувшись о поребрик, теряет равновесие и падает. Стэп на секунду задерживает на ней взгляд. Малыш, улучив момент, едва не впрыгнул в машину. Но Стэп быстрее.
Одним прыжком он прижимает Малыша к двери. Тот вопит от боли. Стэп хлещет его по лицу. Баби с трудом поднимается. Теперь и она кричит, зовет на помощь. И тут появляется машина. Это Аккадо.
- Смотри, Филиппо! Что это? Боже, это же дочка Рафаэллы, Баби!
Филиппо останавливается, выходит из машины, не закрыв дверцу. Баби бросается ему на встречу с воплем:
- Разнимите их, скорее, они же друг друга поубивают!
Филиппо бросается на Стэпа, хватает его сзади: «Стой, отпусти его!» - не разжимаю рук, оттаскивает его от дверцы. Малыш, освободившись от тисков, растирает ноющую грудь, затем, крайне напуганный, прыгает в машину и уезжает.
Стэп, пытаясь освободиться от объятий сеньора Аккадо, наклоняется и резко бьет назад головой. Прямо в лицо. Очки синьора Аккадо падают и разбиваются, из носа течет кровь: разбита перегородка. Филиппо шатается, прижав руки к лицу, сквозь пальцы просачивается кровь, он почти ничего не видит. Став без очков беспомощным, он едва не плачет, ослепленный болью. Марина бросается на помощь мужу.
- Скотина, негодяй! Не подходи, не смей его трогать!
А что его трогать? Кто ж знал, что сзади набросился старикан? Стэп молча глядит на вопящую женщину:
- Ты понял, мерзавец? Я этого так не оставлю! – Марина затаскивает мужа в машину, трогается и неумело отъезжает. Синьора Аккадо водит машину очень редко, только в крайних случаях.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5