Оно способно восхитить, поразить и помнить всё, что ей довелось увидеть, услышать или почувствовать. Оно видело рождение жизни и оно увидит её конец. Оно любит чёрно-белое кино, потому что только оно показывает мир таким, каким он является на самом деле. В особенности оно любит пантомиму старых лет, где картина отображения чёрно-белая, актёры безмолвны, их действия и поступки прекрасны, а фоном всего служит музыка. Оно без ума от симфонических оркестров и классической музыки в целом, просто потому, что это музыка его души. Только оно способно передать настоящую живую жизнь, где люди способны делиться своими эмоциями вне зависимости от того, какие они, позитивные или негативные. Оно любит депрессию и людей, что страдают от потери близких или незнакомых людей, плачут, услышав красивую песню, исполненную на фортепьяно или увидев горький конец фильма, где любовь не может состояться или опять же все погибают, либо тех, кому просто нравится впадать в состояние депрессии, так как именно она является их эйфорией и вдохновением. Оно есть противоречие в прямом смысле слова, так как оно давно умерло, но живёт в глубинах подсознания одиноких людей. Оно восхищается людьми, что любят одиночество, так как чёрно-белое есть одно целое, а палитра красок содержит множество оттенков, и они всегда вместе. Оно является воплощением страха и реальности, потому как именно оно желает показать вам, что твориться вокруг вас, в каждом доме, на каждой улице, в каждом городе. Оно знает вас, но его знают единицы. Оно есть маразм и гениальность, порождающее в ваших мозгах мысли о том, что возможно не стоит искать во всём смысл или скрытую его сторону. Оно есть отсутствие плоти, крови, костей и внутренностей, но присутствие одного лишь органа под названием сердце. С ним оно живёт и будет жить. Никто не знает, где находится его сердце, а значит его никто никогда не найдёт и не навредит ему. И именно поэтому оно - чёрно-белое, есть вечность»
Да, в этом весь я. Я делаю то, что мне хочется. И если я захотел расписать свою стену карандашом в порывах восхищения, то я это сделаю. Откровенно говоря, я безумный псих. Я не описал чёрно-белое фото с девушкой - я описал чувства, которые испытывал, глядя на него. Я хотел, чтобы всё это изящество было только для меня. Чтобы девушку на фото видел только я. Чтобы осьминог обитал только у меня в квартире. Это была в неком роде жадность. Но что плохого в том, что тебе бы хотелось иметь что-либо, и знать, что оно есть только у одного тебя? Я знал и понимал, что он на меня влияет. Мои мысли изменились и теперь я мыслю глобальнее. Я проникаю внутрь предмета, и хватаю его за самое сердце. Он - это странный период моей жизни, и мне это нравилось. Когда я понял, что прошло уже больше суток спустя того, как я вернулся с работы домой, я безумно хотел есть. Я вновь покормил их, умыл своё лицо, переодел свой халат на более приличную одежду, и решил позвонить и спросить, есть ли места в ресторане.
- Это ресторан «Аморе»?
- Да
- Здравствуйте, я хотел бы узнать, есть ли на данный момент у вас свободные места?
- Сэр, у нас только по заказу
- То есть если бы я пришёл к вам сейчас и перед этим не позвонил, то вы бы отправили меня куда подальше?
Он некоторое время думал, но всё же ответил.
- Так вы будете заказывать столик?
- На сегодня можно?
- Да, есть один столик, правда он находится около уборной
- Мне плевать, хоть на полу. Запишите на фамилию Джонсон
- Вы записаны на девять часов. Спасибо, что выбрали наш ресторан
- Я его не выбирал
Я повесил трубку, потому что если бы он находился во время разговора напротив меня, я бы ему врезал. Ходил я в такие заведения только потому, что сам не любил готовить, но любил хорошо поесть. Честное слово, если я бы я жил у какой-нибудь толстой и старой женщины, которая бы сдавала комнаты и готовила так же, как и повара в лучших ресторанах нашего города, я был бы безмерно счастлив своей жизни. Не сказать, что сейчас я испытываю дискомфорт, и потому не жалуюсь. Нужно радоваться маленьким порциям счастья, которые встречаются так часто. Меня делает счастливым простая улыбка маленького ребёнка. Девочка двух лет, которая смотрит на тебя, ты смотришь на неё, а она отворачивается и улыбается. И вновь смотрит. Нужно научится видеть счастье, и тогда ты станешь счастливым. Ещё мои маленькие порции счастья заключались в еде, поэтому я не любил ждать, когда же всё-таки попробую то или иное блюдо. Вновь покормив их, я вышел в свет, хотя на улице уже почти стемнело. Все люди были такими миловидными и приятными. Вдруг появилось странное ощущение, что кто-то рядом со мной есть. Что-то присутствует и что-то происходит. Я ненавижу себя. За мои манеры и мой характер, и мои глупые мысли. Иногда мне просто хочется избить себя, потому что я такой же, как и все. Обидно, что я не отличаюсь от всех. Я так бы этого хотел. Если я иду по улице и не смотрю на вас, не улыбаюсь, то возможно я просто считаю, что не каждый заслуживает улыбки. Не именно моей, не подумайте. Представьте, если я вдруг случайно улыбнусь в лицо педофилу. Что тогда? Не ничего. Поэтому я хожу по улицам опустивший глаза, медленно, шаг за шагом, и думаю о том, что что-то всё-таки происходит. Но что? Самому мне этого никогда не понять. Я вышел из этого состояния, и пошёл вдоль длинной дороги с жёлтым бордюром до перекрёстка, и повернул налево. Издалека была видна большая очередь к ресторану. Я решил, что раз уж я заказал стол, значит, я имею право пройти без очереди. Проходя мимо озлобленных и недовольных физиономий, криков и руганей, все замолчали, и смотрели на меня. Я не понял, почему они отреагировали именно так, но мне это понравилось. Человек у входа с планшетом в руках увидев меня, спрятал планшет за спину, любезно поздоровался и провёл меня до столика в центре престижного ресторана с бархатными занавесками. Люди, сидящие внутри хоть и беседовали друг с другом, но всё же бросали взгляды в мою сторону. Присев, я расстегнул пуговицы пиджака, облокотился и ждал, пока ко мне подойдёт официант. Свет в этом заведении исходил из огромной люстры, подвешенной на высоком потолке. Изящные хрустальные лампы висели на чистых, как снег, колоннах и были с каждой её стороны. А на каждом столе стояли миниатюрные светильники с золотой кромкой. Когда наступала ночь, то огромная люстра потухала, хрустальные лампы слегка пропускали свет, и только миниатюрные светильники на столах горели и излучали свет, словно светлячки в тёмном лесу. В гармонии с собой и местом, в котором я находился, ко мне подошёл официант.
- Здравствуйте, мистер Ричардс. Что вы будете заказывать?
- Извините, но меня зовут мистер Джонсон
Я думал, что откушу себе правую руку. Или левую. Такая гениальная ошибка могла бы сойти мне с рук, я бы сказал, чтобы они записали это на мой счёт, я бы ел и ел, пил и пил. Но я сказал, как меня зовут. И они всё-таки поняли, что я не миллионер мистер Ричардс, а простой обыватель, который захотел поесть, а не поужинать с лучшей моделью мира и переспать с ней. Меня всё-таки пересадили на моё место возле уборной. Рядом была ещё и кухня, а над мои столом даже не было хрустальной лампы. Подошёл совершенно другой официант и спросил почти тоже самое:
- Здравствуйте. Что вы выбрали?
В его голосе было море печали и унылости.
- Знаете, я перехотел есть. Пожалуй, принесите мне стакан виски с водкой
- Не хотите попробовать наше новое блюдо?
- Если это виски с водкой, то да
- Сэр, так вы будете или нет?
- Нет, господи, почему ты родился на свет. И побыстрее, пожалуйста
Почему, когда человек всё говорит понятно и доступно, то всё равно нужно влепить что-то такое, что напрочь должно перечить тому, что ты сказал? Это не работа такая - это люди такие. Словно роботы. В детстве я боялся роботов, а сейчас роботы это люди, и я их презираю, потому что они монотонны, словно пульт от телевизора. Мне принесли мой алкоголь. Неаккуратными глотками я пил, одну рюмку, потом вторую, потом ещё одну. Сам не понимал, почему я так напряжён, но, наверное, во мне что-то менялось. Я не пьянел и не добивался этого. Я просто смотрел на колонну по правой стороне плеча. Женщина, которая сидела напротив меня, была одна и сидела за тем самым столом, за которым должен был сидеть я. Сначала я подумал, что её мужчина вышел в туалет, а потом понял, что сидя возле туалета нельзя было пропустить то, что стоит перед глазами. Она смотрела на меня и пила шампанское. Она была прототипом простой якобы красивой девушки из журнала. Белые длинные волосы, открытые красивые ноги, красное платье, плотно облегающее в районе настоящей груди третьего размера с вырезом, манящим туда упасть. Я смотрел в её глаза, а после на ноги. Знаете, больше всего в девушках меня привлекают стройные красивые изящные до головокружения ноги. Это ещё одна моя страсть. Страсть, заключённая в женском теле. Она встала со своего место и подошла к моему столу.
- Салют. Тут не занято?
- Тут плохо пахнет, потому что тут рядом уборная
Я всё ещё смотрел на её ноги.
- Не страшно
Она присела напротив.
- У вас красивые ноги
- Спасибо
- А где же мистер Ричардс?
Я всё же перестал смотреть на её ноги.
- А вы откуда знаете, с кем я должна была быть сегодня?
- Когда меня увидели на входе, то пропустили без очереди и провели до вашего стола. Потом спросили, что я буду заказывать и назвали не моё имя, и тут в ненужный момент сработал речевой рефлекс, и меня пересадили на моё место
- Вы похожи на него, но не настолько, чтобы перепутать вас
- Видимо, мне просто везёт на моментальное счастье
- Мистер Ричардс любит не выполнять свои обещания. Поэтому я сидела одна, и решила подсесть к вам, увидев, что вы тоже пьёте в одиночестве
- Я пью вместе с самим собой
- Вам не приятна моя компания?
- Нет, мне даже приятно, что ко мне подсел прототип красивой девушки с обложки
В её взгляде появилось недоумение.
- Извините. Я не хотел вас обидеть. Мне приятна ваша компания
- Как вас зовут?
- Мистер Джонсон
- Мистер Джонсон, вы верите в бога?
И меня понесло на глобальный ответ. Такое бывает.
- Знаете, я не могу доказать его существования, но и отрицать то, что его нет я не могу, поэтому на этот вопрос я не могу дать ответ. Когда мы в беде, то вспоминаем про бога, а когда в радости, мы думаем только про то, как мы счастливы. Просто людям нужна опора, вот они и придумали эту опору. Я никогда не ходил в костёл, потому что я не считаю, что люди должны это делать. Они ничего не должны, они ни перед кем не обязаны, если не знают, что их породило. Людей породила их мать. Значит, после того, как ты становишься личностью и выходишь в люди, то каждое воскресенье нужно ходить не в костёл, а к своей маме. И говорить слова, что идут из души, слова любви
- Масштабно вы отвечаете
- А вы, мисс?
- Мисс Мэнди. Я верю в бога. Вот собственно и всё
- Простой ответ
И её понесло. Правда не в ту сторону.
- А мне кажется, что нет. Хочу вам кое-что рассказать. Я с детства хотела себе маленькую собачку, но родители мне её не покупали. Когда я выросла, то купила себе эту собаку, но потом она умерла от того, что большая собака напала на неё. И я завела себе новую, но до сих пор молюсь о том, чтобы моей первой собачке было хорошо на небесах
- Я вам кое-что сейчас скажу. Вы не обижайтесь, потому что это правда. Вы глупы, но строите из себя умную, задавая вопросы про бога
Она посмотрела так, будто ничего не поняла. После она просила:
- А у вас есть домашние животные?
- Да
- А какие?
- Британский кот по имени Оливер и осьминог
- Ну вы шутник. А если серьёзно?
- Вы мне не верите?
В глазах появилось огромный запас недоумения. Наверное, на ближайшие лет пять.
- Правда?
- Да, правда. Я с детства мечтал о нём, как вы о своей собачке, за которую молитесь. Недавно я помог одному парню, и потерял сознания. Придя домой, я увидел подарок от человека, которого спас. Это был осьминог
- А почему вы мечтали об осьминоге?
Она спросила так, будто даже не знала, как он выглядит.
- Его красота поразила меня с самого детства. Я считаю, что это мудрые и по-настоящему человечные существа. Вы, например, знали, что у осьминога три сердца? Главное сердце гонит голубую, как океан, кровь по всему телу, а два остальных проталкивают её через жабры. Я считаю, что нет на свете существа прекраснее этого
- А я считаю, что нет существа прекраснее моей собачки
- Так, всё, хватит. У меня такое чувство, будто я разговариваю с пятилетней девочкой. Удачи вам с вашими собачками и небесами, и прочим бредом в вашей пустой голове
- До встречи, мистер Джонсон
- Надеюсь, нет
Она оказалась девушкой, упавшей в бездну глупости. И её всё устраивало. Но меня такие собеседники просто сводили с ума. Я всегда уходил от этого, и мне было плевать на то, обидеться человек или нет. Этот человек даже ничего не понял. Наверное, она подумала, что я иду покупать новый ошейник своему осьминогу. Или любой прочий бред, что не связан с реальностью. В любом случае, направляясь к выходу, меня это даже насмешило. Вспомнив про осьминога, ко мне в голову пришла кое-какая идея. Я решил спросить человека с планшетом.
- Извините, как отсюда пройти до строительного супермаркета?
- На перекрёстке свернёте налево, и потом прямо
- Спасибо
Пройдясь по светлым улицам тёмного времени суток, я осознал, насколько мы делаем это мир ярче. Мы так любим свет. Повсюду дешёвые забегаловки, освещённые огромными вывесками. Светофоры, работающие днями напролёт, фонари, словно деревья, высажены вдоль улиц, и свет проезжающих мимо машин. Такими темпами мы когда-нибудь ослепнем, и будем искать книжную лавку на соседней улице на ощупь. Нам всегда всего будет мало. И если будет возможность сделать больше - мы будем это делать. Строительный супермаркет был освещён так, словно скоро от этого он просто взорвётся. Что не скажи, а там так же, как и в любом огромном магазине - глаза бегают, как мыши в поисках сыра. Столько ненужного, что всё начинает казаться нужным. Купив, ты в итоге используешь эту вещь единожды или просто положишь её в шкафчик возле унитаза. Единственное, что меня привлекало в этом месте, так это высокие потолки.
1 2 3 4 5 6