Прохоров уже поехал к ней.
– Пусть потом обязательно доложит о результатах беседы, – Кравченко тяжело вздохнул. – Все думаю: если Клемма загубили... Такой ум, такого титана науки...
– К сожалению, преступники на это не смотрят, – вздохнул Павел.
Петя Прохоров топтался под вывеской «Част– ная нотариальная контора», от души желая, чтобы нотариус оказалась молодой женщиной. С ними ему было легче находить общий язык, чем с пожилыми, хотя друзья и коллеги говорили, что возраст здесь неважен. Пожилая честная женщина, готовая помочь следствию, сама пойдет на контакт в отличие от молодой преступницы. Но, как бы то ни было, Петя оставался при своем мнении. Открыв массивную дверь, парень оказался в просторном коридоре двухкомнатного офиса.
– Вы к Светлане Ивановне? – спросила его стоящая у окна с сигаретой симпатичная девушка. – Тогда вам налево.
Светлана Ивановна Биленко оказалась красивой молодой блондинкой. Она недоуменно взглянула на удостоверение Прохорова.
– Не понимаю, зачем я вам понадобилась. В моей деятельности до сих пор не было ничего противозаконного.
– Скажите, это вы оформляли завещание Марии Ивановны Клемма? – спросил Петр.
– Я, – улыбнулась женщина. – Представляете, давно мечтала увидеть ее, как говорится, вживую, – и вот... Знакомство произошло, правда, при печальных обстоятельствах.
– В каком состоянии была Клемма при оформлении завещания? – поинтересовался оперативник.
– Естественно, в нормальном, – хорошенькое личико исказила гримаса недоумения, – иначе я бы ничего не стала оформлять.
– Вы бы не могли припомнить, что она говорила? – Петя видел, как его собеседница снова поморщилась.
– Боже мой, да обычные для такой процедуры слова! – махнула рукой Биленко. – Дескать, ей предстоит серьезная операция, после которой понадобится постоянный и квалифицированный уход, мол, уход этот будет осуществлять Эльвира Борисовна Белозерова, студентка медицинского института, дочь ее лечащего врача, за что, грубо говоря, и получит квартиру. Поверьте, я оформила сотни разного рода завещаний, и в данном документе не было ничего необычного.
– Можно взглянуть на документ? – попросил Петр.
– Конечно, – Светлана Ивановна открыла шкаф, несколько секунд перебирала папки и наконец достала нужную. – Вот, пожалуйста.
Прохоров внимательно прочитал документ. Да, на первый взгляд в нем не было ничего странного. Впрочем, странным тут могло быть только одно, то, что ему сейчас никак не разглядеть.
– Я забираю его у вас, – сказал он, – вот постановление об изъятии.
Биленко побледнела.
– Я что-то сделала не так?
– Вам скажут об этом чуть позже, – заверил ее оперативник.

Глава 8

Вызванный Станиславом Михайловичем графолог сличал подписи Клемма на завещании и документе, который Киселев принес с места ее работы.
– Явная подделка, – заметил он, указав на завещание.
– Значит, хорошая подделка, – улыбнулся Киселев. – По мне, так они ничем не различаются. Вы прямо волшебники, если умудряетесь что-то увидеть.
– Могу кое-чему научить, – рассмеялся специалист, протягивая оперативнику чистый лист бумаги. – Кто тут у вас мастер по подделыванию?
– Это вы милиционеров спрашиваете? – рассмеялся Константин.
Графолог усмехнулся:
– Каждый в своей жизни хоть играючи пытался скопировать чью-либо подпись.
– Каюсь, – Павел шутливо схватился за голову, – я как раз один из тех: подделывал подпись классного руководителя, когда собственноручно ставил себе отличные оценки по поведению.
– Вот и отлично, – констатировал специалист и обратился к Скворцову: – Распишитесь.
Константин поставил автограф на листе бумаги.
– А теперь ваша очередь, – мужчина передал лист Киселеву, – подделайте.
Оперативник трудился несколько секунд.
– Ну, Пашка, даешь! – восхищенно протянул приятель. – И не отличишь. Слушай, мне с тобой теперь страшно работать.
Графолог взял в руки лист.
– Хорошая работа, – похвалил он Киселева. – Теперь приступим к разоблачению. Сколько времени вы потратили на автограф?
– Не более двух секунд, – отчеканил Константин.
– А сколько ушло на подделку?
– Секунд девять-десять, – ответил Павел.
– И что из этого следует? – поинтересовался мужчина. – А из этого следует, что вы орудовали неуверенно, а ваша неуверенность обязательно отразится на бумаге. Вот, пожалуйста, первая погрешность, – он указал на букву «С». Хозяин подписи, прежде чем начертать ее, некоторое время задерживает ручку в верхней точке, и получается крохотное жирное пятнышко. Видите?
Оперативники кивнули.
– Это первое. Есть также второе, третье и четвертое. Самая простая работа – рассмотреть росчерк под микроскопом. У оригинала будет сплошная линия, а у подделки – прерывистая: преступнику ведь нужно провести ее под определенным углом. Первая буква подделки фамилии Клемма сплошь прерывистая, как и росчерк в конце. И это не все. Есть огрехи, действительно не заметные непрофессиональному глазу.
Сыщики с восхищением смотрели на графолога.
– Вы нам очень помогли, – Константин пожал ему руку, – что ж, потребуем отчет у Светланы Ивановны Биленко.
– И довольно строго потребуем, – согласился Павел. – Петька кое-что узнал об этой дамочке. Угадай, как ее девичья фамилия?
– Не томи, – отмахнулся Скворцов.
– По-моему, не так уж и трудно сообразить, – улыбнулся оперативник. – В девичестве наша Биленко – Корниец Светлана Ивановна, родная сестричка покойного Анатолия Ивановича.
– Обалдеть! – присвистнул приятель.
– И это еще не все! – с пафосом произнес Киселев. – Петька по моей просьбе копнул глубже. Я задумался: «К чему какой-то Биленко, пусть она и бывшая Корниец, брать на себя такую ответственность, как подделка документа для какой-то Белозеровой?» Прохоров раскрутил и этот вопрос. Представь себе, фамилия матери Корнийца в девичестве – Белозерова, то есть она приходится родной сестрой мужу врача, который два года назад развелся с нашей подозреваемой докторшей (на развод подавала дама по причине хронического алкоголизма супруга, в свое время тоже неплохого врача) и прошлой зимой, будучи мертвецки пьяным, возвращаясь с работы, поскользнулся, потерял сознание и замерз в детском парке.
– Обалдеть! – повторил Константин.

Глава 9

Вызванная в управление Светлана Ивановна Биленко громко рыдала, размазывая косметику и не боясь казаться некрасивой. Сначала женщина пыталась отпираться и оспаривать доводы оперативников, однако ей объяснили, что суд доверяет экспертизе куда больше, чем показаниям подозреваемых.
– Я все расскажу, – всхлипывала нотариус. – Да, подпись Клемма подделана. Об этом меня попросила Белозерова. Но, клянусь, я ничего не знала!
– Не знали чего? – задал встречный вопрос Павел.
– Что она лжет, – захлебываясь слезами, продолжала нотариус. – Я говорила Анне: «Вы толкаете меня на преступление, ведь Клемма уже нет в живых», а она отвечала мне: «Будь Мария Ивановна в живых, твоя помощь не была бы столь щедро оплачена, потому что профессорша и так собиралась оставлять квартиру Элечке за хороший послеоперационный уход».
– И сколько же они вам заплатили? – поинтересовался Скворцов.
– Две тысячи долларов! – давясь рыданиями, проговорила Светлана.
– И вас не смутила такая сумма?
Слезы у допрашиваемой полились как из крана.
– У меня маленький ребенок и муж не работает, – с отчаянием произнесла она.
– И тем не менее вы смогли себе позволить частную контору, – заметил Павел.
– Это подарок Толика на двадцатипятилетие, – пояснила Биленко. – Вы же знаете, он занимался бизнесом и мог себе это позволить. Однако, сделав такой щедрый подарок, брат сказал мне: «Теперь крутись сама». А как тут раскрутишься, если меня в городе никто не знает и люди ко мне почти не идут, а проклятая аренда съедает все, что удается заработать!
– Почему же не работает муж? – спросил Константин.
– Потому что не хочет. – Женщина постепенно успокаивалась, как бы смиряясь с судьбой. – Он экономист и постоянно твердит: «Я буду вкалывать только на себя, а не на какого-то дядю». Вот устраивай его начальником – и все тут!
– Зачем же вы с таким живете? – удивился Павел.
– Я его люблю, – тихо произнесла Светлана. – У нас сын. И вообще, кому я буду нужна после развода?
– К сожалению, такие мысли привели вас на скамью подсудимых, – заметил оперативник. – Кстати, я не удивлюсь, если человек, ради которого вы пошли на должностное преступление, узнав об этом, сам подаст на развод.
Женщина в отчаянии опустила голову.
Скворцов подал ей листок бумаги:
– Распишитесь здесь. Вас выпускают под подписку о невыезде.
Светлана расписалась.
– А теперь идите и не вздумайте скрыться, – напутствовал ее Павел. – Тогда вы окончательно сломаете жизнь себе и своему ребенку.
Биленко кивнула и на негнущихся ногах вышла из кабинета.
– Как ты думаешь, дамочка ничего от нас не утаила? – спросил Константин приятеля.
– Думаю, нет, – Павел вытер лоб. – Бьюсь об заклад, она вообще не вдумывалась в то, что делает, видя две тысячи долларов. И, согласись, если бы не убийство братца и не твой разговор с Бронниковой, ей все сошло бы с рук.
Друг кивнул.
– А вот Белозерова окажется крепким орешком. Иначе нельзя: ведь обвинение, предъявленное ей, будет куда серьезнее.
– Убийство на операционном столе? – поинтересовался Павел.
– Ты сам прекрасно знаешь.

Глава 10

Анна Петровна Белозерова прошествовала в кабинет Киселева, гордо неся голову.
– Мне казалось, прошлый мой приход был первым и единственным, – не терпящим возражения тоном сказала она. – Что вам еще понадобилось?
– Насколько мы знаем, в прошлый раз вам не было предъявлено никакого обвинения, – пояснил Павел.
– А теперь вы намереваетесь это сделать, – усмехнулась врач. – Ну что ж, валяйте.
Лицо оперативника оставалось каменным.
– Гражданка Белозерова Анна Петровна, – твердо проговорил он, – вы обвиняетесь в подделке завещания на наследование квартиры покойной Клемма Марии Ивановны.
Врач открыла рот, собираясь возразить, однако оперативник продолжал:
– Отпираться нет никакого смысла, вы только ухудшите свое положение. Вот показания вашей родственницы, Биленко Светланы Ивановны. Можете ознакомиться.
Женщина скривила губы:
– Ну что можно на это сказать? – Она пожала плечами. – Светка как дурой была, так дурой и помрет.
– Вы считаете, ей стоило врать с готовыми результатами графологической экспертизы? – поинтересовался Павел.
– Этой идиотке стоило бы пригласить адвоката, – пояснила доктор. – Кстати, я не премину это сделать.
– Что ж, ваше право, – кивнул оперативник. – Надеюсь, он найдет какие-нибудь смягчающие обстоятельства вашему мошенничеству.
– Когда вы убедите его, что факт мошенничества имел место. – Дама закинула ногу на ногу.
– Боюсь, докажем. Подделка подписи – вопрос, для нас решенный, – Киселев отложил ручку. – В настоящее время мы намереваемся обвинить вас в куда более серьезном преступлении – в убийстве Клемма на операционном столе.
На лице Белозеровой выступили капельки пота. Она сделала вдох, видимо, собираясь кричать от возмущения, но в последнюю минуту передумала и изобразила недоумение.
– Молодой человек, – дама покачала головой, – в подделке подписи вам, может, и удастся меня обвинить. Однако со вторым заявлением у вас ничего не получится. Надеюсь, мой защитник разыщет свидетелей, которые подтвердят, сколько раз я обивала пороги нашего дорогого академика, вы знаете, с каким предложением, сколько звонила ей. Спрашивается, зачем мне все это было нужно, если ее жизнь и так зависела от меня? Это во-первых. Во-вторых, если вы думаете, что на операции мы с Клемма находились один на один, то и тут вы глубоко заблуждаетесь. Ассистенты, доктор Александра Николаевна Замшина и медсестра Полина Краснова, подтвердят: мои действия во время операции были более чем безупречны. Однако я не должна отчитываться перед вами. Ваша версия – вы и доказывайте. Что я должна подписать, чтобы покинуть сей гостеприимный уголок?
– Подписку о невыезде, – покорно сказал Киселев, подавая ей листок.
– Мы с тобой и не сомневались: в убийстве Клемма Белозерова не расколется, – усмехнулся Константин, выслушав приятеля.
– Причем оправдания ее довольно логичны, – Павел вытер лоб. – Действительно, зачем она приходила к Марии Ивановне и звонила ей, если собиралась ее убить? Как ей удалось вызвать сердечную недостаточность при свидетелях?
– Да, это непросто доказать, – Скворцов подошел к окну. – Но ведь ты, как и я, уверен, что стоит покопать – и зацепки найдутся. Нужно обязательно поговорить с ее ассистентами: вдруг кто-то заметил на операции что-нибудь странное? – Он взглянул на часы. – С минуты на минуту подъедет Петька, он в НИИ орудует. Что ему удастся накопать?

Глава 11

Разговор с ассистентами Белозеровой взял на себя Скворцов. На следующий день после беседы с врачом он отправился в 10-ю городскую больницу, в гинекологическое отделение, довольно быстро отыскав там нужных ему людей. Доктор Александра Николаевна Замшина оказалась симпатичной женщиной лет тридцати пяти. Она охотно отвечала на вопросы оперативника.
– Разумеется, я хорошо помню эту операцию, – сказала она. – Еще бы! Увидеть вживую знаменитость нашего города! Жаль, что все так получилось.
– А кто в этом виноват? – поинтересовался Константин.
– Ее больное сердце, – вздохнула Замшина. – Ну почему Мария Ивановна скрывала болезнь? Предупреди она о ней – трагического конца можно было бы избежать.
– А могла ли Клемма не знать о своей болезни? – высказал мысль оперативник.
– Такую сердечную недостаточность, от которой умирают на столе, трудно в течение всей жизни никак не ощущать, – пожала плечами врач.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5