Людовик. Да, мне будет очень интересно увидеть всю эту кухню.
Профессор Гаррон. Хорошо, обещаю.
Люси выходит из спальни и бросается в объятия Людовика. Луиза проходит в спальню Стефана.
Люси (рыдая). Боже мой, я же ушла, не поцеловав его на прощание.
Профессор Гаррон. Уверяю вас, дорогой друг, Стефан вас давно уже простил. Я его хорошо знаю.
Люси. Все-таки… Если бы я знала…
Людовик. Профессор прав. У твоего отца были недостатки, он был скуп, лгал, но он не был злым человеком.
Люси. Да, правда. Он бывал резким, но никогда не был злым.
Людовик. Он даже и резким не был.
Люси. Нет, был. Доказательство – сегодняшний вечер. Как он с тобой обращался! Он был даже жесток. Он унижал тебя!
Людовик. Чтобы меня оскорбить, этого мало.
Люси. Я так страдала за тебя, когда он указал тебе на дверь.
Людовик. Но ты же видела, как я это воспринял?
Люси. Ты был великолепен!
Луиза выходит из спальни Стефана и прерывает эту трогательную сцену.
Луиза. Кто-нибудь поможет мне одеть его?
Люси делает движение, но профессор Гаррон останавливает ее.
Профессор Гаррон. Позвольте мне. Стефан был и моим другом. (Уходит в спальню вместе с Луизой.)
После их ухода Людовик закуривает сигару и не может скрыть своего удовлетворения.
Люси (сморкаясь). Я чувствую, что не выдержу… Смерть папы и все твои денежные неприятности – это уже слишком…
Людовик. Я знаю, это очень трудно, но поверь мне еще один раз… Возможно, наши дела налаживаются.
Люси. Ты действительно думаешь, что к понедельнику достанешь эти деньги?
Людовик. Вполне возможно.
Люси. Два месяца ты по всему Парижу ищешь эти двести миллионов! Какие у тебя основания считать, что ты найдешь их к понедельнику? Боюсь, что в понедельник вечером ты окажешься в тюрьме. Вот все, что нас ждет.
Людовик. Да нет же, теперь я не сяду с тюрьму.
Люси. Ты фантазируешь, Людовик! Ты забыл, что сказал судья?
Людовик. Ну и что? Он сказал, что я плохо кончу, если истцы не заберут назад свои жалобы.
Люси. А они не заберут?
Людовик. Есть все основания для того, чтобы они их забрали в понедельник.
Люси. Но почему?
Людовик. Потому что в понедельник им будет выплачено все до копейки и их убытки будут возмещены.
Люси. Ты действительно в этом уверен?
Людовик. Теперь я смогу занять эти деньги. Они кинутся со всех ног, чтобы вручить мне эти двести миллионов!
Люси. А!!! Из-за наследства!
Людовик. Теперь у меня есть гарантия.
Люси. Ты уверен? Но кто тебе их даст взаймы?
Людовик. Марешаль!
Люси. Марешаль? Уже два месяца он не подходит к телефону и Женевьевы нет дома, когда я звоню… Вот так дружба!
Людовик. Когда Марешаль узнает, что ты наследуешь такое состояние, он найдет деньги. Наведет справки, конечно, задушит меня процентами, но я получу свои двести миллионов.
Люси. До понедельника?
Людовик. Да. В восемнадцать ноль-ноль чек будет на столе у судьи. Все хотят закончить это дело полюбовно. Берже мне говорил.
Люси. Берже, как все адвокаты, оптимист.
Людовик. Уверяю тебя, все будет в порядке. Мы сохраним и квартиру и замок.
Люси. Если бы это было правдой!
Людовик. Мы сможем начать все сначала… Мне уже легче дышится. Камень с души свалился.
Люси. Во всяком случае, если ты выкрутишься и на этот раз, не забывай, что нас чуть не погубил этот подлый Никола Трюмо. Он такой негодяй!
Людовик. Я задушу когда-нибудь этого типа.
Люси. Я не могу понять, как ты – такой тонкий, такой умный человек – позволил этому типу себя запутать! Он всегда казался мне подозрительным! Я не доверила бы ему даже мою сумочку.
Людовик. Ты должна была меня предупредить!
Люси. Я пыталась! Много раз! Но ты же всегда… твердил: «Не вмешивайся в это!» Ты был буквально загипнотизирован им. Конечно, он прикрепил к твоей двери красивую табличку: «Генеральный директор». (Открывает свою сумочку и вынимает бронзовую дощечку.) Вот все, что мне удалось спасти во время кораблекрушения.
Людовик. Спасибо, Люси. Обещаю тебе привинтить ее к двери моего нового кабинета.
Люси. Надеюсь, не к двери твоей тюремной камеры. Даже если Марешаль согласится, дело еще не выиграно, он же не один решает, твой Марешаль.
Людовик. Он многое может, этот хитрец, и обязательно клюнет на приманку.
Люси. На какую приманку?
Людовик. Он знает, что я ищу деньги, и ждет моего звонка.
Люси. И ты ему позвонишь?
Людовик. Даже не подумаю! Мое молчание его встревожит, он испугается, что меня сможет обобрать не он, а кто-то другой. Он сам позвонит. И я окажусь в выгодном положении при обсуждении условий займа.
Люси. Ты уверен, что все произойдет именно так?
Людовик. Конечно. Ты удивлена? Я чувствую себя снова в форме. Прежде всего надо позвонить в редакции газет. (Снимает трубку, набирает номер.) Алло!.. Это «Фигаро»? Я зять Стефана Буасьера… Да, писателя. У меня для вас печальная информация. Стефан Буасьер скончался сегодня ночью в своей квартире на бульваре Сен-Жермен… Что?… Да, я у него… Хорошо! (Кладет трубку.) Они мне перезвонят.
Люси. Зачем?
Людовик. Они хотят проверить, что это не вранье.
Звонит телефон.
(Снимает трубку.) Да, это я… Вы кого-нибудь пришлете?… Нет. Надеюсь, все будет в порядке… Вы поместите извещение в первом утреннем выпуске? Хорошо. Спасибо… У них уже есть некролог. (Кладет трубку.)
Люси. Что это такое – некролог?
Людовик. Статья о жизни знаменитого человека, которую вытаскивают на свет божий в день его кончины.
Люси. А откуда у них все эти сведения? Так быстро?
Людовик. Они заранее, еще при его жизни, готовят этот материал и ждут.
Луиза и профессор Гаррон выходят из спальни. Луиза вставляет в канделябры свечи и зажигает их.
Профессор Гаррон. Ну вот. Все готово, если вы хотите – взгляните на него, он так красив.
Луиза. Да, прямо как дирижер оркестра. (Уходит в спальню с канделябром в руках.)
Профессор Гаррон. Если я вам больше не нужен, пойду посплю, в семь часов утра я должен быть в клинике. Но я к вашим услугам, если понадоблюсь.
Люси. Спасибо, профессор.
Профессор Гаррон уходит.
(Подходит к дверям спальни. Минуту стоит молча.) Людовик, если твоя финансовая операция закончится благополучно, никогда нельзя забывать, что этим мы обязаны папе.
Людовик. Теперь он имеет все права на мою благодарность, я ему вечно обязан, а у меня этих обязательств целая куча!
Занавес опускается.
…и сразу же снова поднимается. Та же декорация. Суббота. Одиннадцать часов утра. В квартире тишина. Луиза выходит из спальни Стефана. В полуоткрытую дверь видны горящие свечи. Луиза, которая всю ночь бодрствовал ау тела Стефана, кладет четки в шкатулку и направляется в кухню. Хлопает входная дверь. В кабинет входит Вивиан Буасьер в дорожном костюме. Это аппетитная женщина с пышными формами, обращающая на себя внимание, в какой-то мере вульгарная. В ее сорок лет у нее цветущий вид женщины, знающей, чем можно взять мужчину. Она ставит на пол чемодан и бросает взгляд на дверь спальни Стефана. Она не входит в спальню, делает несколько шагов, вынимает из сумочки сигарету, которую с трудом прикуривает от плохо действующей зажигалки. Опускается в кресло Стефана и с наслаждением затягивается сигаретой. Луиза входит в кабинет и вскрикивает от неожиданности.
Луиза. Ах, это вы! Простите меня, но, заметив дым сигареты… я на одно мгновение подумала…
Вивиан. Я только что вошла. Бедный Стефан! Как это внезапно случилось!
Луиза. Да, после ссоры с Люси и ее мужем.
Вивиан. Ссоры?… Из-за меня?
Луиза. Нет, не думаю.
Вивиан. А где они сейчас?
Луиза. Мадам Мерикур в похоронном бюро, а мсье Мерикур пошел в церковь Сен-Жермен де Пре, чтобы заказать службу.
Вивиан. Стефан – в церкви?!
Луиза. Для Люси это очень важно и для меня тоже… (Начинает плакать.)
Вивиан. Ну же, Луиза… Все, конечно, очень печально, но ведь это прекрасная смерть! Он мог бы заболеть и тянуть годами…
Луиза. Семьдесят шесть лет!
Вивиан. Надо привыкать жить без него.
Луиза. Я никогда не смогу. И я хочу предупредить, что покину вас в конце месяца.
Вивиан. Как хотите, я вас не гоню. Если нужно, я постараюсь помочь вам найти другое место.
Луиза. Благодарю вас, но я не буду больше работать.
Вивиан. Хорошо!
Луиза. Мне есть на что жить: у меня двухкомнатная квартира на Монмартре и еще одна в районе Марэ, которую я сдаю одному директору за высокую плату.
Вивиан (язвительно). Я с удовольствием констатирую, что Стефан вам хорошо платил.
Луиза. Он платил не больше, чем другие, но это не имеет значения. Когда человек работает сорок лет, почти ничего не тратя на себя, в конце концов он что-то приобретает.
Вивиан. Я очень за вас рада. Будьте любезны, займитесь моими чемоданами!
Луиза. Простите, мадам, но мне надо готовить завтрак, смерть мсье Стефана никого не лишила аппетита! (Выходит из кабинета, что-то бормоча про себя.)
Вивиан пожимает плечами и хочет закурить новую сигарету, но так как ее зажигалка совсем перестала работать, она входит в спальню Стефана и выходит оттуда с зажженной сигаретой. Закрывает все двери и снимает трубку телефона. Набирает номер.
Вивиан. Алло… Алло… Соедините меня с Альберго ди ля Пиаджиа… Алло… Алло… Альберго ди ля Пиаджиа?… Прего… Я хотела бы поговорить с синьором Беллини.
Людовик приоткрывает дверь, собираясь сойти в кабинет, но, услышав разговор Вивиан, остается в коридоре. Ясно, что он слышит каждое ее слово.
Алло! Франческо! Это я… Любовь моя… Ты нашел мою записку?… Да, я вынуждена была уехать… Да, сегодня ночью без страданий… Ты искал меня все утро!.. Я должна была вернуться домой… Да, я так ждала этой поездки… У вас хорошая погода?… Великолепная!.. Пользуйся ею, дорогой… Что ты делал ночью?… Играл в покер! Ты выиграл?… Нет… А!.. Сколько?… Значит, у тебя нет ни гроша!.. Я же оставила в твоем отеле конверт!.. Тоже ничего не осталось?… Да-да, я знаю, карточный долг – это долг чести, но сколько ты им еще должен?… Что лее мне теперь делать, у меня почти кончились наличные деньги, а чековая книжка была у него!.. Наследство?… На это потребуются месяцы!.. О, Франческо, любовь моя, не сердись! На следующей неделе я пойду к нотариусу и займу у него… Сию минуту?!.. До вечера?!.. Боже мой! Они сказали, что сделают это, если ты не заплатишь?… Да, действительно это было бы ужасно… Франческо, ты меня очень огорчаешь… Слушай, я обещаю сделать все, что в моих силах… Да, ты получишь сегодня перевод… телеграфный! До свидания. Ай лав ю!.. Это по-английски «я тебя люблю»!.. Да… Чао! (Кладет трубку, роется в сумке, вытаскивает несколько купюр, от крывает ящики письменного стола Стефана, ничего не находит, очень огорчена. Внезапно ее взгляд падает на коллекцию старинного оружия. Она бросается к ней, снимает два великолепных пистолета и прячет их в сумку.)
Входит Людовик, делая вид, что удивлен ее присутствием.
Людовик. Здравствуйте! Вы, конечно, Вивиан?
Вивиан. А вы Людовик Мерикур! Я много слышала о вас от Стефана.
Людовик. Именно этого я и боялся.
Вивиан. Он был человеком крайностей. Я всегда сомневалась в его оценках, которые часто бывали слишком прямолинейными.
Людовик. Мне это давно известно… Вы хорошо доехали?
Вивиан. Не очень, нас страшно качало над Альпами. Я хотела вылететь ночью, но не было ни одного самолета.
Людовик. Поэтому мы сами начали заниматься этими печальными формальностями. Люси сейчас в похоронном бюро, а я был в Сен-Жермен де Пре.
Вивиан. Благодарю вас. Признаюсь, я бы совершенно растерялась. Я ничего не понимаю в делах… Когда мы ходили к нотариусу мсье Булошу… Стефан пытался объяснить мне свое новое завещание, которое они составили, но я все равно ничего не поняла. Это невероятно сложно! Квартира делится между Люси и мной, но я имею право оставаться здесь и выкупить ее часть. Ах, я просто теряюсь…
Людовик. Оно и видно.
Вивиан. Мы обсудили все это с мсье Булошем.
Людовик. Скажите, раз мы уже заговорили об этом, не хочу быть нескромным, но ведь у него было огромное состояние. Мне говорили, что-то около миллиарда!
Вивиан. Считая картины, вполне возможно.
Людовик. Знаете, что мы должны были бы сделать?
Вивиан. Нет!
Людовик. Немедленно договориться о встрече с нотариусом.
Вивиан. Вы не считаете, что это слишком рано?
Людовик. Нет. Освободимся как можно скорее от всех формальностей!
Вивиан. Вы правы. Чем скорее это будет урегулировано… (Набирает номер телефона.) Алло! Соедините меня с мсье Булошем, говорит мадам Буасьер… Здравствуйте! Это Вивиан Буасьер… Да, у меня для вас очень печальная новость… А, вы уже прочли в утренних газетах… Нет, меня не было, я была в Италии… Я вернулась сегодня утром самолетом… Что?… Да. Меня очень потрясло, особенно над Альпами… Ах, простите!.. Да, это ужасное потрясение, так неожиданно узнать об этом! Тем более что Стефан был для меня не только мужем, но и отцом. Ах, придется привыкать жить без него. Скажите, рядом со мной находится муж его дочери Люси, мы думали, что можем условиться о встрече с вами уже сейчас… Только через две недели?… Не раньше! (Людовику.) Когда назначены похороны?
Людовик. В понедельник, в три часа дня.
Вивиан. В понедельник, в три часа дня… Условимся на вторник… В восемь тридцать утра?… Ах! Вы открываете контору только в девять. Хорошо, договорились в девять. Всего доброго. (Кладет трубку.) Я полагаю, что мы должны сейчас же составить список тех лиц, кому надо послать приглашение на похороны.
Людовик. Всем этим займется похоронное бюро. Люси дала им записную книжку Стефана.
Звонят в дверь. Луиза идет открывать. Входит Люси с газетой в руках. Она не замечает Вивиан.
Люси. Все-таки они могли бы поместить фотографию! (Замечает Вивиан.)
Людовик. Люси… Это Вивиан… Любов… Жена твоего…
Вивиан. Мадам Буасьер.
Долгое молчание. Женщины разглядывают друг друга.
Людовик (пытаясь разрядить атмосферу). Ну как… Люси? Все формальности закончены?
Люси. Да. Они все сделают сами… Со мной говорил мсье Атропос, очень симпатичный. Он только заместитель, но вполне приличный. Похороны будут организованы по высшему разряду… Как для государственного деятеля. Конечно, это немного дорого, но именно их бюро хоронит всех знаменитостей. Они даже попытаются достать место на кладбище Пер-Лашез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9