– Вы дрожите, – заметил он.
– Мне все еще холодно. И страшно.
Мерцающий свет факела не достигал дна ямы. Если она споткнется на скользкой лестнице, то может туда упасть. А пока она падала в темную глубину его глаз.
Жаклин быстро отступила.
– Боюсь, от меня немного помощи в охоте за сокровищем.
– Ба! Это просто выдумки. Дядя Юстас забивал нам в детстве головы рассказами о сокровищах, хранящихся в Драгон-Керне, но все это дым без огня. Вы единственное сокровище в этом замке.
Гейбриел крепче прижал ее и наклонился, но Жаклин снова отвернулась.
– Мог еще кто-нибудь слышать выдумки о сокровище?
– Возможно, – ответил Гейбриел, игнорируя ее отказ. – Я гадал, почему вам отправили записку с требованием устроить на меня засаду, чтобы я не мог вернуться домой. Может, именно слухи о тайном сокровище вызвали у кого-то желание истребить весь род Дрейков. Не хотелось бы погибнуть из-за сокровища, которого не существует.
– Но если кто-то в него верит, тогда есть смысл избавиться от наследника барона Дрейка, – закончила она его мысль. – Поэтому необходимо/чтобы вы женились. И как можно быстрее.
Жаклин знала свой долг, и она его выполнит. Но, глядя на его блестевшую в свете факела кожу, она могла думать лишь о том, как чудесно было бы лежать с ним в постели.
И если на это ей отпущено совсем немного времени, то имеет ли смысл терять хотя бы минуту?
Глава 21
– Вы совершенно продрогли. Думаю, нам пора найти вашу постель.
Неужели каждая мысль так явно отражается на ее лице? Если да, то чем скорее она вообще исчезнет из его поля зрения, тем будет лучше для них обоих. Несмотря на ее желание лечь с ним, он по известным причинам все равно не мог принадлежать ей.
– Да, теплая постель кажется сейчас очень привлекательной.
Жаклин потерла руки, чтобы согреться, притворяясь, что не поняла его. К тому же нос у нее определенно посинел, а своих ног она не чувствовала с тех пор, как они подошли к лестнице. Повернувшись, Жаклин начала подниматься по ступенькам.
– Я закоченела.
Он последовал за ней.
– Я могу в этом помочь.
Гейбриел обнял ее сзади и прижал к своей груди. Но Жаклин повернулась в его объятиях и уперлась в него ладонями, чтобы хоть на дюйм увеличить между ними расстояние. Она сомневалась, что может долго вынести прикосновение твердого члена к ее телу.
Гейбриел невольно вздрогнул.
– Пальцы у вас как сосульки.
– Простите. – Она тщетно пыталась отстраниться.
– Не важно. Скоро вы согреетесь. – Он взял ее руки, поднес их к губам. – Вы замерзли больше, чем я предполагал. Это может потребовать серьезных мер. Идёмте. Мы должны поскорее уложить вас в постель.
Кивнув, она позволила ему вести ее по винтовой лестнице наверх.
– Камин в моей спальне теперь уже погас, – тихо сказала она. – И моя постель будет холодна, как склеп.
– От этого есть средство.
– Которым мы не должны пользоваться.
– Вы меня разочаровываете, хозяйка, – сказал он, смахивая висящую паутину. – Вы решили думать обо мне самое плохое. А моя единственная цель – ваше удобство, я не прошу чего-то неприличного. Я только говорю, что могу решить проблему холодной постели. Все неподобающие идеи, заметьте, исходят от вас, не от меня.
Жаклин проглотила свое удивление. Он что, вообще не хочет ее?
– И это благодарность за то, что я отдал вам свою рубашку и всю ночь воздерживался от неджентльменских поступков, – укорил ее Гейбриел, поднимаясь по ступеням. – Держитесь за мое плечо и не отставайте.
Жаклин пыталась дотянуться до его плеча, но он был выше да еще поднимался впереди по лестнице, и ее ладонь соскальзывала к его ребрам.
– Клянусь, ваши руки стали еще холоднее. Наверное, вам лучше обхватить меня и сунуть их в мои карманы.
– Вы просто хотите, чтобы моя рука была рядом с вашим… – Она умолкла.
– Хозяйка! Рискованное направление ваших мыслей поражает меня.
– Вы отрицаете, что хотите чувствовать мою руку на своем… на ваших джентльменских частях? – в расстройстве спросила она.
– Нет, я не отрицаю, – усмехнулся Гейбриел. – Но меня поражает, что ваши мысли соответствуют моим.
Она раздраженно вздохнула:
– Будьте добры, проводите меня обратно в мою комнату, а с холодной постелью я разберусь сама. Тема закрыта.
Они молча поднялись по лестнице и вышли в длинный коридор с еще горевшими факелами. Проходя мимо, он гасил их один за другим, оставляя за собой полную темноту.
– Ветер в открытом море бывает особенно резким, поэтому моряки давно знают способы защиты от холода, – сказал Гейбриел, вроде бы не игнорируя ее требование закончить дискуссию, но продолжая разговор. У последнего факела они зажгли свечи и пошли дальше. – Мери однажды говорил мне, как согревались древние викинги, когда долгое время были в море.
– И как же? – шепотом спросила Жаклин, поскольку они уже слышали покашливание или храп за стеной.
– Теплом своего тела. Ночью викинги забирались в двухместные спальные мешки.
– Двое мужчин?
– Только для тепла, – объяснил Гейбриел. – Уходя в море, женщин викинги оставляют дома, когда совершают свои набеги, а морские волки не имеют склонности к мужеложству.
– И пираты делают то же самое?
– Нет. Карибы ведь намного приятнее, чем северные моря. Вот мы и пришли.
Он распахнул потайную дверь в ее комнату. Возвращение заняло меньше времени, чем она предполагала. Со странным чувством потери, что их приключение закончилось, Жаклин вошла в знакомую спальню. Полная луна выкрасила комнату в серые тона. Разумеется, огонь в камине давно погас.
– Спасибо, что проводили меня. Спокойной ночи.
– Вы кое-что не забыли? – спросил он.
– Что?
– Мою рубашку.
– О! Конечно.
– Если пальцы у вас замерзли и не гнутся, я буду счастлив помочь вам ее расстегнуть, – предложил Гейбриел. – Все для леди.
– Я почему-то сомневаюсь, что ваша помощь даст мне возможность остаться леди. – Опередив его, она быстро расстегнула пуговицы, сняла рубашку и отдала в вытянутой руке. – Благодарю вас.
– Вы и правда хотите именного этого, Лин? Остаться леди?
– Конечно. Если мы однажды бросились вместе в постель, это не значит, что нужно повторять ошибку.
– Мне это не показалось ошибкой. Может, не совсем приличным времяпрепровождением для джентльмена и леди, но для мужчины и женщины я не могу представить лучшего занятия.
– Уверяю вас, что я не хочу с вами спать, – ответила Жаклин, пытаясь вспомнить, не называл ли отец Юстас ложь одним из смертных грехов.
– Тогда вы не станете возражать, если мы проверим это утверждение. Ложитесь со мной.
– Что?!
– Вы еще дрожите. Ваша постель холодная, а я извергаю жар, как пушки галеры. Драгон-Керн наверняка пострадает, если вы умрете от простуды. Давайте по примеру древних викингов заберемся под одеяло, чтобы проверить, так ли хорош их способ. Как матросы, как друзья разделим жар моего тела.
– Это же нелеп…
Он закрыл ей рот ладонью.
– А когда согреетесь, я встану и уйду, если вы будете этого хотеть. Даю вам слово.
– Ваше слово пирата? – усмехнулась она.
Гейбриел покачал головой:
– Мое слово джентльмена.
– Хорошо, – осторожно сказала она. – Но только пока не согреется постель.
Его широкая улыбка отнюдь не успокоила Жаклин. Как и то, что он стал расстегивать панталоны.
– Что вы делаете?
– Раздеваюсь. Наукой доказано, что голые тела согреваются вместе быстрее, чем одетые.
– Это вам тоже говорил мистер Мериуэзер?
– Нет, этому меня научил собственный опыт.
Конечно, пират не мог быть монахом, однако мысль о другой женщине в его постели уколола Жаклин. Хотя ей следовало поблагодарить его, поскольку этого простодушного замечания было достаточно, чтобы она сумела противостоять любому соблазнению.
А он, разумеется, намерен это сделать.
Не важно. Она воспользуется его теплом, а затем выбросит грубияна из постели. Откинув край одеяла, Жаклин собралась лечь.
– Если вы еще одеты, это займет больше времени, – предупредил он.
– Вы считаете меня дурочкой?
– Нет, я считаю, что вы замерзли. – Он спустил штаны, но она заставила себя смотреть в его темные глаза. – Верьте мне, Лин. Я только хочу согреть вас. Если вы хотите, чтобы я поскорее ушел, вам тоже необходимо раздеться.
Гейбриел шмыгнул мимо нее под стеганое одеяло, лег на своей стороне и подпер голову рукой.
Так ему и надо, решила Жаклин. Если она, лежа рядом с ним голой, все равно потребует, чтобы он ушел, это раз и навсегда перечеркнет их неподобающее столкновение – она предпочитала даже наедине с собой именно так обозначать происшедшее с ними, – и все будет кончено.
– Очень хорошо. Повернитесь лицом к стене.
– Как будто я уже не видел…
– Хотите уйти прямо сейчас? – От холода она даже начала заикаться.
С бессвязным ворчанием он повернулся в другую сторону, отчего закачалась вся кровать. Оглядев спальню и убедившись, что в стратегически важных местах нет зеркал, Жаклин сняла туфли, халат, ночную рубашку, после чего легла к нему под одеяло.
Пока она устраивалась на матрасе, холодные простыни скользили по ее голому телу. Гейбриел не шевельнулся.
– Я уже здесь, – тонким голосом произнесла она.
– Поверьте мне, я знаю.
Жаклин дрожала, то ли от холода, то ли от чего-то другого. Он не двигался.
– Как вы собираетесь меня согреть? – наконец спросила она.
– Можно позволить теплу моего тела медленно дойти до вашей стороны кровати. Но это, конечно, займет остаток ночи…
– А есть другая возможность?
Он снова повернулся к ней и приподнялся на локте.
– Или вы можете позволить мне согреть вас более активным способом.
– А если я скажу, чтобы вы остановились?
– Я остановлюсь.
– А когда я полностью согреюсь?
– По вашему приказу я немедленно покину кровать, хозяйка.
– Очень хорошо.
– Угу, – недовольно буркнул он. – Вы не сказали «пожалуйста».
– Что?
– Разве не вы говорили мне, что вежливость надо в себе воспитывать? Бог знает, как часто вы исправляли мои манеры. – Он поднял бровь. – Попросите меня любезно.
– И не подумаю.
– Тогда желаю вам удовольствия в очень холодной постели.
Он сбросил одеяло, и Жаклин вздрогнула от прохладного ночного воздуха.
– Хорошо. Пожалуйста.
Он накрыл их одеялом и снова оперся на локоть.
– Пожалуйста, Гейбриел.
Она поджала губы.
Он приподнял одеяло и начал выбираться из кровати.
– Пожалуйста… Гейбриел, – тихо попросила она.
– Это и мое желание, Лин, – улыбнулся он. – И я не успокоюсь, пока вы не… получите удовольствие.
Глава 22
У Жаклин было ощущение, что сейчас она заключила сделку с дьяволом.
Подложив одну руку ей под голову, а другой обнимая за талию, Гейбриел закинул ногу ей на бедро, и волоски приятно щекотали ее кожу. Его тело излучало тепло, но возбужденный член около ее бедра напоминал живой уголь, заключенный в гладкую, твердую мужскую плоть. Жаклин перестала дрожать.
– Лучше? – спросил Гейбриел, и она кивнула в ответ. – Вообще-то при сильном замерзании полезнее всего растирание.
Он медленно двигал бедрами, и его нога скользила вверх-вниз по ее бедру. Теплая ладонь круговыми движениями гладила ее живот. Против своей воли она вздрогнула от желания.
– Теперь, если не действует растирание, перейдем к более интенсивным мерам, – сказал он, прежде чем исчезнуть под одеялом.
– Что вы делаете?
– Согреваю вас. Лежите спокойно, Лин.
Он не прикасался к ней, однако его дыхание, горячее и влажное, скользило по ее груди. Соски затвердели, она вцепилась в простыню.
«Лежи спокойно», – напомнила она себе. Это она могла сделать. Могла принять его тепло, не поддаваясь его уловкам. Это лишь торжество ее воли над капризами тела. Она крепко зажмурилась, пытаясь не чувствовать ничего, кроме теплоты его дыхания. Оно скользило по ее ребрам, над ее пупком, открытый рот был в дюйме от кожи, ни разу не коснувшись ее. Все тело у Жаклин звенело, как натянутая струна, но, черт его побери, он не поднял смычок и не сыграл мелодию.
Это настоящее безумие.
Она почти бессознательно раскрылась для него и все же в последний момент с величайшим усилием сжала бедра, скрестив лодыжки.
Из-под одеяла донеслось приглушенное фырканье.
– Вас что-то беспокоит? – спросила она.
– Только вы, Лин. Только вы.
И он неумолимо продолжил свой путь вниз. Она чувствовала тепло его дыхания над крепко сжатыми бедрами, у коленных чашечек. Тепло окутывало ее, поглощало.
Однако ноги были холодными, и он растирал их, в то же время согревая дыханием. Жизнь с болью вернулась к ним, а затем блаженно долго ее ноги грелись в нежной помощи его рук. Он массировал ей подушечки пальцев, одну за другой. Ласкал изящные щиколотки и наконец широко раздвинул ей ноги.
Она слишком расслабилась, чтобы забеспокоиться.
Когда он взял палец в рот и пососал, волна желания поднялась от ноги к паху.
Она судорожно вздохнула.
И он слышал это.
Его рот двинулся вверх по внутренней стороне ноги, задержавшись на сгибе под коленом. Жаклин знала, что должна запротестовать, но, хоть убей, не могла остановить дрожь экстаза, сменившую дрожь от холода.
Она чувствовала дыхание на своей промежности. А затем он жадно поглотил ее.
Будь это возможно, она бы умерла от полнейшего, раскаленного добела наслаждения. Она стонала. Она извивалась. Она запустила пальцы в его волосы и шептала ему бессвязное одобрение.
Но Гейбриел двинулся вверх по ее телу к груди, чтобы воздать должное жаждущим соскам. Лишь неутомимый член дразнил ее влажные складки.
Все мысли о самообладании улетучились. Желание вытеснило благоразумие в темный угол рассудка, и Жаклин резко двинула бедра вперед, чтобы насадить себя на твердое древко.
Его голова мгновенно появилась из-под одеяла, и он лег на нее, однако вошел только на дюйм и остановился.
– Думаю, я полностью согрел вас. Теперь уходить?
– А вы сможете? – недоверчиво спросила она.
– Нет, – бесстыдно улыбнулся он, на этот раз войдя полностью.
Жаклин застонала, обняла его за плечи, вскинула подбородок и предложила ему свои губы.
Соединение их ртов меньше напоминало поцелуй, больше – завоевание. Она применила слабейшую из защит, которую он тут же разрушил с умопомрачительной сладостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30