Медленно корабль начал снижаться.
"Ничего не случится," – подумала она, и ухватилась за окружающее ее оборудование так крепко, как смогла, считая оставшиеся до контакта дюймы…
Контакт.
Иванова вскинула вверх голову, когда свет над ней мигнул, а потом померк.
Она почувствовала, что корабль задрожал.
Беренсен проверил показания на своем пульте.
– Капитан? Мы получаем какие-то аномальные показания с…
Прежде чем он закончил фразу, двигатели "Титана" ожили, отшвырнув его и всех остальных назад в креслах, несмотря на искусственную гравитацию, которой полагалось такое компенсировать.
Помещение яростно затрясло, когда корабль завертелся: сначала – в одну сторону, а потом в другую. Все, что не было закреплено, сорвалось с мест, члены команды врезались в переборки или перелетали через свои пульты.
Иванова как-то видела сюжет о древнем виде спорта, называемого родео, где лошадь яростно лягалась и брыкалась, отчаянно пытаясь сбросить седока. Она всегда хотела узнать, на что это похоже.
Теперь она узнала.
– Что происходит? – вскрикнул Беренсен, пытаясь перекричать рев прыгающего корабля.
– О… ничего, – сказала она, – Просто держитесь.
В доке Лита мысленно все глубже погружалась в органический центр корабля, сражаясь за контроль, пока ворлонский корабль выпускал изящные щупальца, которые проникли в провода и системы управления "Титаном".
"Будь уверена, когда ворлонский корабль совершит посадку, технология Теней поймет, что случилось, и будет яростно сопротивляться, – сказал ей Шеридан, – Когда это произойдет, кто-то должен войти внутрь и сражаться на органическом уровне, мысль против мысли, пока ворлонский корабль не сделает то, что технология Теней сделала здесь со всем остальным: не захватит контроль.
Все, что от тебя требуется – это сделать так, чтобы "Титан" не разрушил себя, пока это не закончится".
Она чувствовала слепую, ожесточенную ярость, исходящую из глубины корабля, где разумная органическая технология Теней была осторожно соединена с обычной компьютерной системой корабля… Ее глаза потемнели, отражая эти мысли, она видела отчаяние, как красные вспышки, хлещущие во все стороны. Лита вцепилась в оборудование, стараясь удержаться на месте.
Открылись тройные ворота дока. Воздух вытянуло в космос с ревом, который вторил крику Теней в ее мозгу.
Переборки вокруг нее со стоном начали гнуться.
"Он разрушается… он хочет уничтожить себя, прежде чем ворлонский корабль возьмет верх".
Она сражалась, мысленно пытаясь перехватить у органической системы контроль над двигателями и системой навигации, так же, как она пыталась бы проникнуть в мозг человека, чтобы завладеть его пальцами, ногами и речью.
Лита почувствовала, как что-то капает из ее носа, что-то теплое стекает по верхней губе. Мгновением позже она почувствовала вкус крови.
"Великолепно, просто великолепно," – подумала она и принялась сражаться еще яростнее.
Беренсен ухватился за панель перед собой, чтобы его не сбросило.
– Двигатели перегрелись, скоро взорвутся!
– Когда? – крикнула Сьюзан через шум.
– Через две минуты!
Лита чувствовала, что теряет сознание. Она пыталась сосредоточиться, удержаться в органическом центре корабля, но не знала, как долго продержится…
Потом внезапно красная ярость в глазах сменилась холодным зеленым светом, который рос, окружая и поглощая красный. Они обхватили друг друга, хлеща разноцветными щупальцами, боролись, сталкивались, отступали, делали ложные выпады, парировали удары, а потом внезапно зеленый глубоко вонзился в красный и парализовал его.
Потом красный исчез, остался только зеленый.
И вместо яростного рева зеленый запел в ее мыслях.
Когда корабль замер, спокойный и тихий, Лита открыла глаза. Шлюзы медленно закрылись, и она услышала шипение воздуха, заполнявшего док.
Лита разжала мертвую хватку, и осознала, что ее руки и ноги дрожат. Она отчаянно мечтала присесть, но, так как ближайшее кресло было двумя палубами выше, она рухнула там, где стояла, не волнуясь, что сидит в луже вытекшей смазки. Невозможно, невероятно, но она осталась в живых, и только это имело значение.
Чуть позже в борту ворлонского корабля образовался люк, из которого появился Шеридан. Она посмотрел на нее и, улыбнувшись, взмахнул рукой. Торжествующе.
Она махнула в ответ. Еле-еле.
А потом потеряла сознание прямо на полу дока.
– Есть какие-нибудь проблемы с интерфейсом? – спросил Шеридан.
Иванова покачала головой, идя рядом с ним по главному коридору "Титана".
– Ничего серьезного. Несколько небольших вспышек там и тут, температура несколько выше нормы, сбита настройка некоторых каналов связи. Но мы все это скоро исправим.
– Хорошо, – сказал Шеридан.
– Мы осмотрели Литу, она, кажется, в порядке, просто несколько потрясена, – продолжала она, – Мы отправили ее на шаттл и дали ей то, что поможет ей успокоиться и набраться сил. Я бы хотела поблагодарить ее лично, но мы и так выбились из графика, и если не вернемся на прежний курс, на Земле захотят выяснить, где мы находимся и где были, а этого мне бы хотелось избежать.
– Понимаю, – они остановились напротив главного входа на посадочную палубу, и Шеридан повернулся к ней, – Было приятно снова увидеть тебя, Сьюзан. Я знаю, что у тебя сейчас есть свои дела, но ты всегда желанный гость здесь, когда бы ты ни появилась в этом районе.
– Я знаю, – сказала она, – Просто… Я не уверена, что мне будет комфортно находиться здесь после того, что случилось… что Маркус сделал… По крайней мере, не сейчас. Мне просто… нужно немножко времени, вот и все.
– Конечно, – сказал он спокойно, – Ну, удачи тебе и твоему кораблю, Сьюзан. И не забывай менять масло каждые сорок тысяч парсеков. И держи всех подальше от седьмого дока.
– Постараюсь, – сказала она, – Снова спасибо, Джон. И не волнуйся, мы вскоре увидимся.
Он улыбнулся и, к ее большому удивлению, крепко обнял ее.
– Я знаю, что это так, – сказал он, а потом повернулся и вошел в главный док.
Возвращаясь на мостик, Иванова остановилась, чтобы нарушить инструкции Шеридана: войти в седьмой ангар. Там находился только ворлонский корабль, спокойно стоящий в середине, думающий свои ворлонские мысли, которые до сих пор беззвучно жужжали в его системах управления.
Глупо. Он казалось, выглядел почти удовлетворенным.
"Он прав, надо держаться подальше от этого места", – подумала она и снова вышла, закрыв дверь так, чтобы никто ниже по званию не смог ее открыть. Потом бросила последний взгляд назад и направилась к мостику.
Шеридан наблюдал из своего шаттла, как "Титан" отходит от Вавилона 5 и направляется к зоне перехода. Теперь это был корабль Ивановой, и ничей больше, никаких скрытых планов, никакой возможности захватить контроль над ним. Он знал, что если придется тяжко, если технологии Теней, встроенные в эсминцы типа "Колдун", однажды придут в действие, то, если такой день настанет, по крайней мере один корабль будет свободен от их влияния, не последует за другими, останется независимым.
И очень хорошо, что это будет корабль Ивановой. Потому, что это будет соответствовать характеру самой Ивановой.
– Полетели, – сказал он пилоту, бросив взгляд на Литу, которая спала на заднем сидении кабины шаттла, – Возвращаемся домой.

1 2 3