..»
Задумавшись, Алексей вел машину чисто автоматически, и только многолетнее чутье водителя спасло его, заставив резко повернуть руль, – стильный серебристый «Шевроле», игнорируя все правила, обогнал его и промчался в каких-то нескольких сантиметрах от его старушки, прижав их к обочине.
«Вот черт, чтоб тебе пусто было! – выругался Леша и добавил свою традиционную для таких случаев поговорку: – Расступись, дерьмо, навоз прет!»
Марьяна испуганно ахнула от рывка и стукнулась плечом о дверь, но промолчала. Она обладала уникальным и неоценимым для жены автомобилиста достоинством: никогда не критиковала сидящего за рулем мужа и не приставала к нему с указаниями, как следует управлять машиной. И это при том, что сама уже давно и неплохо водила.
Алексей искоса посмотрел на Марьяну и невольно отметил, что все еще любуется ею, ее крупноватым классическим носом, резко очерченным, благородным, как выражалась ее бабушка-актриса, профилем и мягкой волной блестящих черных волос. Сейчас темные ресницы были опущены, а в уголке пухлых губ, покрытых уже слегка стершейся помадой, отчетливо виднелась резкая складка. Это говорило о том, что жена расстроена, и Алексею даже не требовалось спрашивать, чем именно, – и так все было понятно.
После этого спонтанного визита к Кирилловым Алексей и сам был не свой. Чуяло его сердце, что не стоило к ним заезжать, по крайней мере сегодня. Но Янка так его упрашивала, ей так хотелось побыстрее увидеть творение подруги! Все время, пока шло строительство, Тина принципиально не разрешала никому даже близко подходить к возводящемуся дому – «увидите, когда все будет готово!». И сегодня, узнав, что долгожданный миг наконец-то настал, Марьяна, конечно, не смогла усидеть на месте. Да и Леша не выдержал, поддался на ее уговоры, за что и корил себя всю обратную дорогу. Эх, лучше бы они не видели всей этой роскоши, всего этого великолепия! Тяжело, ох как тяжело будет теперь возвращаться к себе, в их любимое, но весьма скромное по нынешним меркам жилье в Кривоарбатском переулке, в старом, уже давно требующем капремонта доме. Давно прошло то время, когда доставшаяся им в наследство от Марьяниной бабушки четырехкомнатная квартира с высоченными потолками казалась хоромами. Теперь по сравнению с кирилловскими малахитовыми ваннами, зимним садом с орхидеями и бассейном между сауной и тренажерным залом их обитель выглядела просто убого.
Ну почему, почему судьба распоряжается так, что одни имеют все, а другие почти ничего? Он, Алексей, работает никак не меньше и не хуже Стаса. Но тех пятнадцати, редко двадцати тысяч в год, которые достаются ему кровью и потом, хватает лишь на то, чтобы не бедствовать, кое-как обеспечивая семью. Если бы не деньги, доставшиеся Марьяне в наследство от матери (им удалось очень удачно продать ее квартиру и положить деньги в заграничный банк под хорошие проценты), было бы вообще непонятно, на что жить. Год от года конкуренция все сильнее, а заказов все меньше. Приходится соглашаться даже на всякую мелочовку вроде переделки квартир и строительства скромных дачных домиков.
А теперь еще этот проклятый бюджетный заказ на гимназию! Он, Алексей, так надеялся его получить! Подобные заказы были значительным везением и не менее значительной редкостью – обычно государство предпочитает работать с одними и теми же постоянными партнерами. Но тут вдруг решили устроить конкурс среди проектировщиков, и Федорову, узнавшему об этом от одного из приятелей, работавшего в мэрии, пришлось здорово постараться, чтобы попасть в число претендентов. Все шло отлично, сделанные фирмой Алексея эскизы понравились, казалось, еще немного – и заказ у них в кармане! И тут вдруг неожиданно выяснилось, что работать над проектом гимназии будут не они, а компания «CTK-project», то есть Стас и Тина. А ведь изначально их даже не было в числе участников конкурса...
– Знаешь, а ведь и с этим заказом на гимназию тоже может быть не все чисто! – точно вторя его мыслям, произнесла вдруг Марьяна.
Алексей даже не удивился. Прожив столько лет вместе, он уже привык, что они с женой часто думают об одном и том же. Он только спросил:
– В каком смысле?
– Да в таком. Твой вариант был лучшим, это и козе понятно. По всему получалось, что победить в конкурсе должен был ты. И вдруг ни с того ни с сего заказ достается Кирилловым.
– И, как ты думаешь, они могли?..
– Да элементарно. Дали кому-нибудь на лапу, например.
– Янка, ну ты же знаешь, что без этого вообще нельзя. Разве не помнишь, я, чтобы попасть на этот конкурс...
– Помню. Но это совсем другое дело. А Кирилловы, кстати, вообще в конкурсе не участвовали. И знать о нем ничего не знали, пока ты не проговорился тогда, в сауне!
– Знаешь, я не думаю, что Стас может...
– Может. Уж Тина точно может. Да и Стас может. Разве не помнишь, как тогда, в девяносто седьмом...
Помолчали. Одно упоминание о том периоде было для них обоих слишком болезненным.
А потом Марьяна произнесла вслух то, что про себя думали они оба:
– Пора назвать вещи своими именами. Все то, что Кирилловы сейчас имеют, они просто-таки украли у нас. Самым натуральным образом.
Леша ничего не ответил, только резко дал по газам. А что тут было говорить? В глубине души он был целиком и полностью согласен с женой, только не решался сказать об этом. А Марьяна решилась.
* * *
Собственно говоря, началась эта история не в девяносто седьмом году, а намного раньше, где-то в середине восьмидесятых, когда все четверо наших героев учились на одном курсе Архитектурного института. Уже тогда Станислав Кириллов был личностью очень заметной и невольно привлекал к себе внимание. В толпе шумных, длинноволосых, богемного вида собратьев по учебе он выделялся безукоризненной короткой стрижкой и строгостью классических костюмов, элегантный покрой которых не вызывал сомнений, что пошиты они отнюдь не фабрикой «Большевичка». И так красивый от природы, Стас уделял много внимания своей внешности, занимался гимнастикой и плаванием, прекрасно танцевал и лучше всех разбирался во всем, что было модно, – музыке, кино, литературе. Стас отлично знал себе цену и держался соответственно. Даже на самых трудных экзаменах он оставался спокойным и уверенным в себе, что всегда подкупало преподавателей. Во многом Стасу помогало то, что он происходил из архитекторской династии. И его дед, и его отец были довольно известными градостроителями, и это давало молодому человеку большое преимущество перед многими другими студентами – о будущей профессии он знал не понаслышке и не из учебников. Свой непререкаемый авторитет он завоевал в первые же дни занятий, когда Марьяна Азарова, одна из самых красивых девочек в группе, увидела на нижней стороне сиденья перевернутого стула странную надпись «УШАЦЪ». Она громко спросила, что это, интересно, значит, но никто из вчерашних абитуриентов ей не ответил. И тогда Стас Кириллов, ни капли не смущаясь выступления перед целой аудиторией иронично настроенных собратьев, поведал честной компании, что слово «УШАЦЪ» – это фирменный знак и символ всех студентов и выпускников МАРХИ. Есть легенда, что в пятидесятые годы здесь действительно учился человек с такой смешной фамилией. Однажды он подписал свою табуретку, чтобы не заняли, вышел покурить, а когда вернулся, на всех до единой табуретках красовалась надпись «УШАЦЪ». С тех пор этим словом подписывают не только все предметы в институте, но и все творения питомцев их альма-матер и даже все памятники архитектуры мира, до которых они добрались. На ехидный вопрос кого-то из новоиспеченных однокашников, откуда он это знает, Стас спокойно ответил, что его отец окончил МАРХИ. Впрочем, к чести Стаса надо отметить, что родительской платформой он всегда пользовался минимально, стремясь добиваться всех своих успехов самостоятельно. У него действительно были незаурядные способности, учился он на «отлично» и лидером на своем курсе считался вполне заслуженно. Соперничать с ним мог только один человек – Тина Вдовенко.
В отличие от Стаса, к которому признание пришло легко и сразу, как шутил его лучший друг Леша Федоров, «по определению», Тине самой пришлось прокладывать себе дорогу, и это давалось ей очень нелегко. Ее мать, чертежница, одна, без мужа, растила двух дочерей, и девочка с детства усвоила для себя, что сможет чего-то добиться в жизни только одним путем – ценой упорного и напряженного труда. И Тина, буквально бредившая архитектурой, въедливо грызла гранит науки, добиваясь каждой очередной пятерки с настойчивостью солдата, пядь за пядью отбивающего у врага родную землю.
С первой же сессии между студентом Кирилловым и студенткой Вдовенко установилось негласное соперничество, постоянная борьба за первое место, продолжавшаяся все пять лет обучения. Каждый из них стремился обойти другого, сделать лучшую работу, интереснее выступить на семинаре, ярче ответить на экзамене и заслужить большей похвалы от авторитетного преподавателя. Сообразительному интеллектуалу Стасу это, безусловно, давалось легче. Тине, которая не принадлежала к категории счастливчиков, схватывающих все на лету, чаще всего приходилось, как это называлось на студенческом языке, «брать не головой, а задницей».
Усидчивость и трудолюбие помогали Тине не только в занятиях. Материальное положение ее семьи было трудным, и отличница Вдовенко одной из первых на курсе научилась зарабатывать, в том числе и тем, что чертила курсовые работы своим же нерадивым сокурсникам. У погруженной в учебу и другие заботы девушки почти не оставалось времени на развлечения, она всегда держалась несколько особняком и избегала веселых студенческих «тусовок», чего никак нельзя было сказать о Стасе. Он и его закадычный друг, всеобщий любимец Леша Федоров, всегда были в центре событий.
Что касается Алексея, то он был далеко не самым прилежным студентом. Случались у него и тройки, и двойки по самым занудным предметам вроде организации строительства или освещенности помещений. Однажды даже дело чуть было не дошло до отчисления, но обошлось – у декана просто не поднялась рука его выгнать. Милейший Леша со своей очаровательной, чуть смущенной улыбкой обладал каким-то удивительным даром располагать к себе людей. Впрочем, море обаяния и внешняя трогательная застенчивость отлично сочетались в Алексее с цепким умом и практической хваткой. С первых курсов он потихоньку приторговывал, как тогда это называлось, фарцевал разным модным дефицитом – джинсами, джемперами, дисками. У него всегда водились деньги, и благодаря этому сын простого офицера из подмосковного военного городка мог позволить себе держаться на одном уровне с детьми творческой и научной элиты.
Надо ли говорить, что и Леша, и Стас пользовались огромным успехом у барышень. Но если Алексей относился к флирту весело и непринужденно, легко сходился с новыми подругами и так же легко расходился с ними, не оставляя обиженных («никто никому ничего не обещал»), то отношения Стаса с девушками носили куда более обстоятельный характер. Сразу после празднования «экватора» – вечеринки, посвященной окончанию пятой сессии, означавшей, что половина учебы уже позади, – у него начался долгий и серьезный роман с первой красавицей потока Марьяной Азаровой, внучкой известной актрисы.
Марьяна была единственной приятельницей Тины Вдовенко, и эта дружба удивляла весь курс – девушки казались полной противоположностью друг другу, и никто не мог понять, что у них может быть общего. Несходство начиналось уже с внешности. Марьяна – яркая, высокая, статная, с роскошной черной косой, тотчас привлекающая к себе взгляды, Тина – крошечного роста, щупленькая, неброская, выглядящая намного моложе своих лет. «Травести» – говорила про нее Марьянина бабушка, бывшая звезда Малого театра. Кстати, именно она придумала называть Валентину Тиной. «Валя звучит как-то по-плебейски, ты не находишь? Это имя для медсестры или для продавщицы, а не для будущего архитектора!» Тина носила старенькие джинсы и свободные свитера с растянутыми рукавами, Марьяна же всегда была одета продуманно и элегантно, но не потому, что у нее было много дорогих вещей, а благодаря безупречному вкусу, умело подобранным мелочам и свойственному только истинным женщинам таланту, как выражалась ее бабушка, «правильно себя подать». С детства вынужденная помогать матери по дому, Тина ненавидела все связанное с бытом, в то время как Марьяна всегда стремилась окружить себя уютом и комфортом, с удовольствием хлопотала по хозяйству, отлично умела и готовить, и шить, и вязать. Стеснительная, замкнутая, неуверенная в себе, Тина сторонилась людей, Марьяна же никогда не скрывала своих эмоций, реагировала на все живо и бурно, была очень общительной, имела кучу друзей и подруг, обожала развлечения, вечеринки и шумные сборища. Но при всем при этом она отнюдь не была пустышкой, бесшабашной веселенькой дурочкой, каких так много встречается среди ее ровесниц. Наоборот, Марьяна обладала острым живым умом, много читала, была очень сообразительна и заслуженно носила звание «светлой головы».
С точки зрения большинства сокурсников, Кириллов и Азарова были просто-таки идеальной парой. Их отношения продолжались более двух лет, и никто даже и не сомневался в том, что в результате они закончатся свадьбой. Никто, кроме Тины Вдовенко. С первых же учебных дней она тайно была влюблена в Стаса, но, не рассчитывая на взаимность, пять лет так ловко скрывала свои чувства, что ни сокурсники, ни сам Стас, ни даже лучшая подруга ни о чем не догадывались. Два года Марьяна делилась с Тиной всеми подробностями своей любовной истории, даже не подозревая о том, какую муку доставляют ее откровения слушательнице. Но Тина была не из тех людей, кто мирится с судьбой и покорно плывет по течению. Она молчала и ждала своего звездного часа.
И дождалась его во время последнего, дипломного семестра.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6