– Они только разгружают суда. И не являются членами команды.
– Отлично, тогда давайте поищем матросов.
Рука Джона скользнула по ее плечу, когда они направились к кораблю. Либби стоило больших усилий сделать шаг. Как хорошо застыть в его объятиях, несмотря на такое множество людей. Предвкушение близости и сильное обоюдное влечение вызывали ощущения как после передозировки кофеина. Кровь бешено пульсировала внизу живота, ладони вспотели, на лбу выступила испарина.
– С вами все в порядке? – спросил он и прижал еще сильнее Либби к своему разгоряченному телу.
Либби понимала, что надо отодвинуться, но слова застряли в горле, и она жалко улыбнулась.
– Да, но я немного нервничаю, – ответила девушка.
– Я тоже, – признался он, горько усмехнувшись.
Либби не могла оторвать глаз от его нахмуренных бровей и порозовевшего рта. Она пыталась разгадать, отчего он нервничает. Оттого, что она так близко, или от предстоящей встречи? Не исключено, что и от того, и от другого. Она не привыкла долго раздумывать и тут же выпалила:
– Почему вы нервничаете?
Он посмотрел на нее, видимо решив сказать правду, но потом передумал. Его пальцы впились в ее руки, и она не знала, что и думать: то ли он хочет еще крепче прижать ее, то ли решил оттолкнуть.
– Все эти годы я не позволял себе ни о ком заботиться, – выдавил он из себя в конце концов. Его лицо, хмурое как обычно, сейчас говорило больше, чем она была готова услышать.
– Впервые за долгие годы мне есть о ком заботиться. О Каролине и о вас. – Мука читалась в его взгляде, и он быстро отвел глаза.
– Когда я долго думаю о вас, мне бывает очень больно. Я так хочу, чтобы Каро была счастлива и здорова. И еще… – Он глядел на нее долго-долго, не отрываясь, словно изучал каждую черточку ее лица. – Я хочу вас.
У Либби екнуло сердце, стало трудно дышать, словно в легких не осталось кислорода. Его взгляд прожигал ее насквозь. Его руки, казалось, оставляли ожоги на ее коже. Пламя любовной горячки в одном мгновение охватило ее с головы до пят, заставляя трепетать от наслаждения и боли.
– О, Джон, я…
Но тут на них налетел верзила с грузом и вернул девушку к реальности. Джон еще крепче прижал к себе Либби, пока незнакомец оторопело глазел на парочку.
– Сожалею, ребята. Зазевался, не видел, куда иду.
Джон с беспокойством посмотрел на Либби.
– Вы в порядке?
Она кивнула.
– Считай, что тебе крупно повезло, – ответил Джон здоровяку.
Такелажник хлопнул Джона по плечу и продолжил свой путь.
– Эй, постойте! – неожиданно закричала Либби. – Мы ищем Томаса Кейна. Вы случайно не знаете, где он?
– Спросите там, – ответил мужчина, успевший отойти на приличное расстояние.
Либби и Джон повернулись в указанном направлении. Несколько мужчин толпились вокруг четырех бочонков у самого трапа.
У Либби перехватило дыхание. Неужели один из них Томас Кейн? Всю свою жизнь она пыталась искоренить в себе боязнь неудачи. Ей было знакомо разочарование. Но сейчас на карту было поставлено очень многое. Решалось одно из самых важных дел в ее жизни.
– Пошли, – предложил Фолк, заметив ее нерешительность. Либби посмотрела на Джона, затем на мужчин и сплела ставшие вдруг непослушными пальцы.
– Что ж, двинули, – с наигранным энтузиазмом согласилась она.
Они шли рука об руку к судну. Мужчины громко смеялись, не стесняясь в выражениях. Поскольку говорили все сразу, она не поняла ни единого слова.
– Разрешите. – Джон нарушил их междусобойчик и протянул руку матросу, который оказался рядом с ним. – Я капитан Джон Фолк. Вы знаете матроса по имени Томас Кейн?
Такелажники, все как один, уставились на пожилого человека, облокотившегося на бочку. Но встретившись с ним взглядом, мужчины либо отводили глаза, либо пятились назад.
Либби не спускала глаз с незнакомца. Возраст подходит. Ему под пятьдесят или пятьдесят с хвостиком. Его волосы – соль с перцем – были в беспорядке, а на макушке выглядели так, словно их кто-то срезал ножом. Выцветшая красная рубаха едва прикрывала могучий торс и здоровенные ручищи. Брюки из буйволовой кожи обтягивали его крепкие, как стволы дерева, ноги.
– Вы Томас Кейн? – не смогла удержаться Либби.
Мужчина впился в нее взглядом, и ей стало трудно дышать.
– Кому это он понадобился? – воскликнул незнакомец, подымаясь. Его рост привел ее в трепет.
Глава пятнадцатая
Скрытая угроза, прозвучавшая в вопросе, не могла остановить Либби, которая шагнула вперед. Мужчины вернулись к работе. Кривые доски настила прогибались под ними, когда они, бормоча и бросая украдкой взгляды, сновали по нему взад и вперед. Она с мольбой посмотрела в голубые глаза.
– Нам необходимо найти его, – пролепетала девушка. – Моя близкая подруга, которая когда-то знала Томаса, тяжело больна. И я вот подумала, что мистер Кейн должен узнать об этом. – Либби считала, что говорит правду. А как же иначе? Если они не найдут Кейна, Каро ждет печальная участь.
Глаза незнакомца расширились и беспокойно забегали.
– Как вы сказали имя вашей подруги?
Либби сделала вид, что не поняла его уловки. Только бы он оказался Томасом Кейном! Она готова выложить ему все, что ей известно о Каролине. К тому же, если перед ней действительно друг Каро, она должна сделать его своим сообщником.
– Каролина Купер, – после небольшой паузы выпалила она. По его глазам она поняла, что они знакомы. Внутри у нее все пело. – У Каролины была таверна на углу.
– Не нужно объяснять, я знаю, кто она, – признался он. – Каждый мужик в доке знал Каролину. Только вот мы о ней давно ничего не слыхали. Так вы говорите, что ей плохо?
– Да, с сердцем, – считая, что она сказала достаточно и может рассчитывать на ответ, девушка спросила: – Вы знаете Томаса Кейна?
– Знаю.
Она посмотрела на Джона. Он был того же мнения. Либби повернулась к матросу и громко спросила вслух то, о чем каждый подумал про себя:
– Вы Томас Кейн?
Кривая усмешка исказила его обветренное лицо, и он потряс кудлатой головой.
– Нет, не он.
Разочарование охватило Либби. Ее словно закутали с головой в мокрое шерстяное одеяло и сразу стало нечем дышать – воздух был спертый и влажный. Внезапно док потерял всю свою живописность. Она поникла и вдруг почувствовала, как Джон, желая ободрить девушку, положил руку ей на плечо. Если честно, она постоянно опасалась, что ее план сорвется. Слишком гладко все шло.
– Он плавал на «Удаче» еще два года назад. А затем перешел на «Элизу-Марию».
– Вы не знаете, где сейчас это судно? – почувствовав отчаяние Либби, вмешался в разговор Джон.
– А как же, конечно знаю. Оно плывет на Восток. Мы повстречали его неделю назад.
Крик боли и отчаяния вырвался из ее уст. Все ее планы летели к черту! Впервые она нуждалась в поддержке Джона. Он понял и привлек девушку к себе.
Увидев реакцию Либби, матрос заторопился с ответом:
– Когда мы повстречали «Элизу-Марию», его на судне не было. Я знаю точно, потому что интересовался. На последнем переходе из-за эпидемии инфлюэнцы у нас не хватало людей и я хотел переманить его на «Удачу», чтобы помочь мне добраться до порта.
– Где он может быть, как вы думаете?
Мужчина покачал головой. Беспокойство читалось на его обветренном лице. Он обязательно помог бы им, если б знал чем и как. Она хотела спросить, был ли он близко знаком с Томасом и Каро, но воздержалась от вопросов: если матрос не знает, где сейчас Томас, это уже не имело значения.
– Его могли видеть матросы с «Элизы», может, кто-нибудь из них в курсе, где он. Если только вам удастся разыскать их. Я выплатил им все жалованье за то, что они захотели поменять судно, и они смылись, как только «Элиза» вошла в порт, чтобы побыстрее найти другую работу. Куда они делись, не имею понятия. Но имена их известны, могу дать.
Участие незнакомца растрогало Либби. Как жаль, что не он жених Каро. Он был совсем недурен собой, у него доброе сердце и, как видно, ему была не безразлична судьба Каро. Но все это вряд ли имело значение. Ведь он не Томас Кейн. И не может заменить его.
– Спасибо за участие, – сказал Джон.
Незнакомец достал из кармана клочок бумаги и огрызок химического карандаша, которым делал отметки в фактуре. Обслюнявив кончик грифеля, он нацарапал несколько имен. Джон засунул бумажку в карман.
Либби умудрилась взять себя в руки и улыбнулась матросу.
– Благодарю вас. Вы нам очень помогли, – и хотя она немного преувеличивала, девушка заметила, как у мужчины поднялось настроение.
– Не стоит благодарности, – ответил незнакомец, и его печальные глаза стали совсем светлыми. – Когда увидите Каро, передайте ей привет от меня. – Либби кивнула. – Скажите, что Бек кланяется ей и что мы все по ней скучаем.
– Обязательно передам.
Он было ушел, но вдруг вернулся:
– Вы говорили, она больна?
Либби снова кивнула.
– Дайте мне знать, если что. Я пробуду в порту какое-то время. Хозяин «Джо-спекуля» знает, где меня найти.
– Спасибо, – прошептала Либби, глядя ему вслед. Его массивные плечи были слегка опущены. Когда он скрылся из виду, она перевела взгляд на Джона.
– Он тоже любил ее.
Джон улыбнулся и отбросил с лица прядь волос.
– Сдается мне, что отъезд Каро из Пенсаколы разбил не одно сердце.
Либби сидела в кафе на углу и пила маленькими глотками холодный лимонад. Таверны, где обычно собирались матросы, находились неподалеку, в прилегающих к причалу переулках. Джон оставил ее в кафе, а сам отправился в притоны, чтобы потолковать с их завсегдатаями. Не прошло и часа, как он вернулся. Его разочарованное лицо говорило само за себя.
– Непруха?
Он кивнул головой. Официантка, которая обслуживала их утром, заторопилась к столику, но Джон махнул рукой – он ничего не хочет.
– Кое-какая зацепка все же имеется. Один бармен рассказал, что на Алканиз-стрит, в трех кварталах отсюда, есть пансионат, в котором иногда останавливаются матросы между рейсами.
Либби отодвинула стакан:
– Пошли?
Джон бросил несколько монет на стол, и они вышли на улицу. Когда надо было перейти улицу, он взял ее за руку, и тут она впервые заметила человека в форме – регулировщика движения. Они подождали, пока он махнет им. Как все изменилось! Машины, светофоры и масса других вещей, которые Либби не замечала. А эти люди даже не слышали о них.
– Либби?
– Иду! – откликнулась девушка, с трудом отрывая взгляд от оживленного перекрестка.
В молчании они миновали три квартала. Джон, вероятно, догадался, что ей надо подумать обо всем, что она увидела в городе.
Мимо них катили; одноколки и экипажи. Их колеса стучали по неровной кирпичной дороге, а пассажиры равнодушно взирали на Либби, безразличные к ее переживаниям. Наконец они дошли до угла Алканиз-стрит и Гавермент-стрит. Либби остановилась как вкопанная.
– Где мы? – спросил Джон, глядя на большую площадь с зеленым газоном.
– На Севильской площади, – прошептала она.
Вспышка удивления озарила его лицо, и Фолк сжал ей руку:
– Вы вспомнили?
– Что? – Либби очнулась и посмотрела на Джона.
– Севильскую площадь. Вы же узнали ее.
Не парк, а лужайка для отдыха с подстриженной зеленой травой и двумя черными чугунными скамейками. Ни тебе белых бельведеров – беседок на возвышении, ни заасфальтированных дорожек, которые, по всей вероятности, были сделаны потом. Но епископальная церковь, ставшая музеем в 1993 году, была на своем месте. Солидная и вселяющая уверенность, она выглядела точно такой, как в последний раз.
– Либби?
– Прошу прощения, – глубоко вздохнула девушка, заставляя себя вернуться к действительности. – Куда теперь?
Они свернули направо и вскоре вышли к пансионату. На обшитом деревом солидном здании красовалась топорная вывеска – кто-то вывел вкривь и вкось: «Пансионат Баркета».
– Пошли?
Придерживая ее локоть, Джон поднялся вместе с девушкой по трем ступенькам и постучал.
Обнаружив кнопку, Джон нажал на нее и услышал, как трезвонит звонок за дверью. Послышались шаги.
– Да? – спросила женщина средних лет, не поздоровавшись. Через плечо у нее был перекинут пыльный коврик. Седые букли выбивались из железных шпилек.
Джон представился, а затем изложил цель их визита.
– Да, матросы останавливаются у нас постоянно. Сейчас, правда, никого нет, но я слыхала, что сегодня в гавань вошло несколько судов.
– Нас интересуют матросы с «Элизы-Марии», которые затем перешли на «Удачу». Может, кто-нибудь из команды приходил к вам, чтобы снять комнату? – Он зачитал имена, которые Бек нацарапал на бумажке.
– Вероятно, они заглянут к нам, но только не сегодня.
– Почему так?
От удивления у нее брови взметнулись вверх, и она усмехнулась, обнажая кривые желтые зубы.
– Так и быть, объясняю. Чтобы вы сделали на их месте в первую очередь, оказавшись на берегу после многомесячного отсутствия?
Либби залилась краской, а Джон нахмурился. Ему было не по себе от ее вопроса. Не обратив внимания на то, как отреагировали на ее слова незнакомцы, она сухо продолжила:
– Похоже, они отправились на охоту. Сейчас они как раз выбирают себе подругу на ночь, а здесь появятся только завтра, когда протрезвеют, если только не наймутся на другое судно.
– Спасибо, – сказали они хором, собираясь покинуть пансионат.
Выйдя на улицу, Джон кивнул Либби:
– Ждите меня здесь!
Джон помчался по дорожке назад, чтобы перехватить женщину до того, как она захлопнет дверь. В ответ на его шепот она кивнула, и Либби заметила, как он вытащил монетку из кармана, которая исчезла в руке незнакомки. На этот раз Либби сама взяла его под руку, когда они шли в отель через парк на Алканиз-стрит.
– Хотите вернуться в гостиницу?
Она молча посмотрела вокруг. Внезапно ей захотелось еще побродить по городу. Это мог быть ее единственный шанс, от которого зависела вся дальнейшая жизнь.
– Давайте прогуляемся немного!
Он кивнул, и они побежали по газону. Услышав звон колокольчика, она повернулась:
– Боже мой, трамвай!
– Последняя пенсакольская достопримечательность! – похвастался он, не понимая ее восторженного удивления, но, как видно, довольный им. – Хотите прокатимся?
Она улыбнулась и закусила губу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30