Периодически психологи проводили разнообразные подлые тестирования и опросы, анализировали поведение персонала на рабочих местах. Они подслушивали разговоры в столовых и курилках. Они проводили опросы клиентов, делая какие-то обязательные для заполнения формы. «Вас устраивает, как вас обслужили прямо сейчас? Да, Нет, Затрудняюсь Ответить, Увольте его (нужное подчеркнуть)».
– Им же надо как-то отрабатывать свой хлеб, – пояснил Алексей, глядя, как я хлопаю глазами. – Вот они и развлекаются.
– Интересно задумано. Но зачем все это нужно?
– В целом все это совершенно бессмысленно. Хотя считается, что в составленных таким образом отделах лучше складывается микроклимат в коллективе. И у них выше мотивация на повышение производительности труда, и они лучше соблюдают требования руководства.
– Слушай, я так рада, что работаю на российского банкира! – поделилась я. – И что они у нас не практикуют этого эмоционального изнасилования. У нас и без того чудесный коллектив.
– Да, только учти, что вся эта байда уже начинает в массовом порядке заражать и российского бизнес-руководителя. Всем хочется смотреть на подчиненных в микроскоп, – «утешил» меня Алексей.
– А когда и зачем проводят тимбилдинг? – заинтересовалась я. Вдруг я сейчас попаду на какую-то шаманско-психологическую процедуру? Вдруг меня заманят в западную секту корпоративного единства?
– Тимбилдинг – это, как ты понимаешь, лекарство от потери интереса к делу, – разглагольствовал Алексей.
– Чего? – не поняла я.
– Когда психологи вдруг выясняют, что людям свой шкурный интерес стал ближе, чем интересы ДЕЛА, это называется «потеря командного духа», – усмехнулся Алексей.
– То есть в идеале сотрудник должен думать только о том, как еще больше набить кошелек своего босса?
– Днем и ночью! – кивнул Рубин. – А когда он вдруг начинает думать о том, как бы построить себе небольшую дачку в ближнем Подмосковье, и если еще этот досадный процесс принимает массовый характер, этим пропащим сотрудникам назначается тимбилдинг.
– То есть это типа лоботомии для частного интереса? И зачем мы туда едем? – дурашливо нахмурилась я.
– В целом это просто загородный активный отдых за счет работодателя. Народ жжет костры, ставит палатки, участвует во всяких дурацких конкурсах, придуманных психологами для восстановления командного духа. И все это густо снабжается корпоративной символикой.
– Флажками, шариками и плакатами? – улыбнулась я. – Артему флажки очень нравятся. Хотя я с трудом представляю себе флажки табачной компании с жирной симпатичной сигареткой. И с надписью «не думай о раке легких». Народ не взбунтуется?
– Ну, дорогая, ты забыла все, что я тебе рассказывал. Отбор сотрудников ведется психологами. А что примутся в первую очередь выяснять психологи табачной корпорации?
– Что? – переспросила я.
– Степень лояльности людей к табакокурению! – поднял указательный палец Алексей.
– То есть сегодня будет много курящих людей? – нахмурилась я. Как-то так получилось, что в пятнадцать лет я совершенно не хотела выглядеть «как большая», отчего, соответственно, и не закурила. Может быть, зря, потому что теперь мне очень трудно выносить атмосферу табачного угара из серии «хоть топор вешай».
– Они лояльны! Совершенно не значит, что они обязаны курить. Они только лишь лояльны. Хотя курильщики – лучшие друзья компании-производителя! – Алексей сделал страшные глаза и подмигнул Артему. Тот сидел около окна в электричке, завороженно глядя то на мелькающий вид за темнеющим окном, то на Рубина, который, если я правильно поняла его взгляд, казался ему каким-то чудом природы. Между прочим, Артем смотрел на мужественное, небритое, загорелое лицо Алексея с восхищением и восторгом, которого он ни разу не выказал своему родному папаше. С тем Артемий обращался свободно, даже несколько запанибрата, как с ровней. Рубин же для Артема был как «Феррари» последней модели для парня, подсевшего на крутые тачки.
– Мам, кто этот дядя? – аккуратненько спросил меня Тема, когда Рубин отвернулся.
– Один мой хороший друг. Тебе он нравится?
– Да! – быстро закивал головой Темыч, чтобы я не имела повода усомниться.
Я, конечно, поспешила вообразить, что взаимопонимание между Рубиным и моим сыном будет быстрым и абсолютным. Мне бы хотелось, чтобы все вопросы разом отпали и Тема подружился с Алексеем к моему вящему удовольствию. Но, откровенно говоря, ничего такого не происходило. Алексей, по сути, никак не отреагировал на появление рядом с нами третьего персонажа. Он просто кивнул, увидев Тему в проходе между стойкой банка и мной. Потом он купил еще один, детский билет и уточнил, взяла ли я теплую одежду для сына. Все. Больше ничего. Ну, и еще он несколько раз подмигнул Темке, пока мы ехали. Но, честно говоря, так он мог подмигнуть кому угодно. Просто у Алексея был веселый балагуристый нрав и хорошее настроение. Он улыбался и развлекал нас байками о тимбилдинге.
– А еще мы будем курить сигареты наперегонки и присваивать титулы «Мисс сигарета» и «Мистер курильщик дня». Готовься! Учись затягиваться и выдыхать дым кольцами! – комично-серьезным тоном вещал он.
– Я? Кольцами?! Меня что, тоже могут заставить курить? – встрепенулась я. – А детей? Детей научат, как правильно пользоваться зажигалкой?
– Нет. Оцени, на что я ради вас иду. Я запрещу учить детей курить! И тебя – тебя я точно курить не заставлю.
– Почему? – улыбнулась я. Шутливый тон плавно скатывался в игривый.
– У тебя будет привилегированное положение моей женщины. Можешь перетягивать канат, можешь рыть корпоративные землянки, лазить по альпийским стенкам и разводить костры. А можешь сидеть возле меня и просто смотреть своими голубыми глазами.
– Куда смотреть? – делано поинтересовалась я.
– На меня, конечно! А что, тебе хочется еще куда-то смотреть? – притворно удивился Алексей.
– Ну… можно смотреть на природу. На менеджеров, – сделала я паузу.
– На менеджеров? – помрачнел Алексей.
– Нет! Никуда больше – только на тебя. – Я рассмеялась. Что поделать, если я действительно не могла оторвать от него глаз.
– Это правильно, – кивнул весьма довольный Алексей. – Имей в виду, я такую линию поведения очень одобряю.
– Да? Значит, ты желаешь, чтобы я все время восторженно на тебя глазела? Я не против, это вполне входит в мои планы, но что мне делать, если после этого ты потеряешь ко мне интерес?
– Это еще почему? – удивился Алексей.
– Ну, если я покажу, до какой степени ты мне на самом деле нравишься. Вдруг после этого я стану тебе не нужна? – попыталась я его поддеть.
– Дорогая Юлечка, мне всегда была нужна именно такая женщина, которая не сводила бы с меня глаз. Это мне никак не может надоесть. Так что, во-первых, оставь все свои женские штучки. Я ценю честность и откровенность выше всяких там игр. Во-вторых, с чего вы, бабы, уверены, что мужикам только того и надо, что бегать за недоступной морковкой? Это совершенно не так.
– А в-третьих? – перевела я разговор с не очень приятной для меня темы.
– А в-третьих, поднимай свою прекрасную задницу. Мы приехали, – нарочито грубо скомандовал Алексей.
Я засуетилась, схватила в охапку Тему и, испугавшись, что не успею выйти на перрон и останусь одна в холодном, уже почти пустом вагоне электрички, вцепилась в руку Алексея. От серьезности нашего шутливого диалога у меня тряслись поджилки. Как ни крути, а все происходящее мало напоминало случайный мимолетный адюльтер «на выходные». Неужели, неужели, неужели!.. Мне хотелось сжать кулаки на удачу.
На перрон забытой богом маленькой станции Сухой Мох спустилась непроглядная ночь. Вылетев из кое-как освещенной теплой электрички, я подслеповато щурилась и пыталась справиться с ознобом. В голову лезли разные мысли, что вот я со своим малолетним сыном стою на перроне деревни Сухой Мох, о которой знаю только то, что она не пойми где. Стою в кромешной темноте рядом с мужчиной, практически мне незнакомым. Интересно, почему мне не страшно? Вдруг он маньяк? Однако я чувствовала его дыхание, его крепкую ладонь и ни на секунду не допускала, что он может готовить для меня что-то плохое.
– Рубинчик, ты? Черт, какая сволочь разбила последний жалкий фонарь на этой станции? – справа от меня раздался неопознанный грубый мужской голос. Не Рубина. Его голос я уже научилась отличать от тысячи других. Кстати, а вот голос Михаила я до сих пор путаю с голосом Уткина.
– Стешенко? Ты где? – ответил неизвестному Алексей.
– В Караганде, – раздалось в ответ.
Через секунду перед нами возникло небольшое световое пятно от карманного фонарика.
– Слушай, если вы там все уже перепились, я вас уволю, – раздраженным тоном высказался Рубин.
– Без тебя? Как мы могли? Ты плохо о нас думаешь.
– Народу много?
– Целая толпа. Человек двести исполнительных директоров, бухгалтеров и особенно менеджеров и сейлсов. Все ни хрена не понимают, как и всегда, – порадовал Алексея Стешенко.
Рубин пожал плечами.
– Может, объявить им «Зарницу»? Часиков в пять утра. Пусть по лесу побегают для восстановления командного духа, – предложил он.
– Думаю, далеко не убегут. Видел бы ты, как они курят! Ладно, шутки в стороны, Рубинчик, признавайся, ты привез ее? – спросил Стешенко. При ближайшем рассмотрении он оказался тоже очень загорелым, ужасно бородатым и улыбчивым мужиком лет сорока.
Я встрепенулась. Он что, про меня спрашивает? Не может быть. Скорее всего, Рубин обещал привезти с собой какую-нибудь диковинную м-м-м бутылку со спиртом. Вот теперь этот Стешенко про нее и спрашивает: привез ли ты ЕЕ. Бутылку, в смысле.
– Вот она стоит. Протри глаза, – кивнул в мою сторону Алексей. Значит, речь действительно шла обо мне.
Я немедленно смутилась.
– Вот эта? С мальчуганом? – недоверчиво уточнил Стешенко.
– Пашка, ты что, видишь кого-то еще? – усмехнулся Рубин, демонстративно оглядев темнеющий перрон. Пашка Стешенко сделал вид, что протирает глаза, и подошел ко мне ближе. Практически вплотную. Я покраснела. Мало ли что Рубин обо мне рассказывал. Может, у них тут мужской клуб историй о случайных любовницах. Вдруг он в деталях смаковал, как мы с ним у меня на даче… Тогда я развернусь и немедленно уеду. Подлец!
– Слушай, но она никак не может быть банковским клерком. Поверь мне, я их перевидал целую тучу, – безапелляционно заявил Павел. – Мое почтение, мадам. Рад видеть вас в нашей лесной глуши.
– Взаимно, – пискнула я.
– Вы действительно из Москвы? – допрашивал меня Стешенко.
– Да, а что? – я насторожилась.
– И работаете в банке?
– Ну?
– А какова ставка рефинансирования Центробанка? – брезгливо произнес он.
– Понятия не имею, – обиделась я.
– Это хорошо, – довольно кивнул он.
– Ну, убедился?
– Странно, но факт. Она действительно похожа на человека! – растерянно подтвердил Стешенко.
Признаться, весь этот диалог весьма меня смутил. Кажется, Алексей это заметил.
– Не пугай мне девушку. Вот, лучше возьми на переднее сиденье мальца, – кивнул в сторону Артема Алексей и крепко обнял меня за плечи, словно говоря «не бойся, я рядом».
– А мы что, еще куда-то поедем? – удивилась я. Кажется, что заехать в более глухие места, чем те, где мы находились, уже нереально.
– Надеюсь, тебя не укачивает, – утвердительно заявил Рубин, после чего мы были посажены в очень грязный и очень раздолбанный джип неизвестной мне марки (настолько грязный и раздолбанный, что это было видно даже в темноте) и поехали по какой-то не очень ощутимой лесной дороге с канавами и буераками.
– Скажите, что такая интересная девушка делает в скучной Москве? – поддержал разговор невозмутимый бородач Стешенко. – Жизнь так коротка, не жалко тратить ее на всякую ерунду?
– Это единственная ерунда, которую я умею делать, – тактично ответила я.
Бородач хохотнул, а машина подпрыгнула на очередной лесной кочке. Тема с восторженным визгом прыгал на своем переднем сиденье вместе с машиной.
– Ну-ну, – улыбнулся Рубин. – Этот вопрос мы со временем решим.
– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась я. – Как ты решишь вопрос с моей работой?
– Потом расскажу, – таинственно шепнул мне на ухо Алексей и занялся гораздо более правильными вещами. Он прижал меня к себе и принялся с удовольствием целовать. Как только его губы прикоснулись к моим, я перестала интересоваться, какие у него планы относительно моей работы. Зачем пропадать халявной темноте заднего сиденья автомобиля? В конце концов, я ждала этих самых поцелуев несколько недель. Непонятно, как я могла без них жить?!
– Народ, выходим! – прервал уже практически оторвавшихся от реальности нас Стешенко. – Делаем приличные лица.
– Отставить шуточки, – скомандовал Рубин, вытаскивая меня из машины.
Мы приехали на поляну, где вокруг большого костра сидело еще около десяти человек. Они лениво развалились на каких-то пластиковых ковриках, кто-то потягивал дымящийся чай (наверное, чай) из белых эмалированных кружек. Кое-кто при виде Рубина встал с места, но остальные остались недвижимы. Я смотрела по сторонам, пытаясь как-то связать воедино весь мой жизненный опыт и ту картину, которая развернулась перед моими глазами. А видела я совершенно необъяснимое количество красивых, загорелых, мускулистых молодых мужчин, собранных в одном месте. Такого не бывает, не встречается в природе. Сразу десяток молодых и сильных красавцев, улыбающихся такой же белозубой улыбкой, какая в свое время так потрясла меня в Рубине.
– Теперь я понимаю, почему ты так спокойно относишься к своей внешности, – не сдержавшись, высказалась я.
– А, ты поражена красотой наших рядов? Теперь ты понимаешь, почему я не считаю себя чем-то особенным?
– Да уж. Слушай, а у вас на фирме что, проводится кастинг? Почему вы все так хороши?
– Потому что только такие и могут быть достойными гидами! – гордо ответил Рубин.
Я беспардонно пялилась на одного парня – коренастого, очень накачанного, с красивой матовой кожей. Он подкладывал дрова в костер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32