Заказывал тут сайт Водолей
Она не могла уловить о чем думала ее подруга.
— Я что-то не очень тебя понимаю, — ответил она.
— На самом деле?
— Почему этот агрессивный тон в отношении пополнения?
— У меня какое-то плохое предчувствие, что там окажется женщина, которая попытается разрушить нашу любовь.
— До настоящего момента я вроде не давала поводов для такого, — ответила Кэт вполне искренне, но по интонации голоса Саманта заподозрила, что она сама посеяла сомнения в своей подруге.
Она продолжила резким тоном:
— Тем не менее это тема с большим смыслом. Уж скажи честно, ты пыталась мне изменить? Кэт с жаром парировала:
— Я тебя не понимаю. Куда лучше, если бы ты все объяснила.
Снаружи донеслись звуки начавшейся артиллерийской подготовки. От разрывов 150 мм и 105 мм немецких снарядов земля задрожала. Они прижались друг к другу. По звукам сбоку музыки она поняла, что вторая парочка — Алисия и Эллис перешли к активным ласкам, и в нарушение устава стали снимать с себя обмундирование.
— Я не знаю, что меня так тревожит, какой-то внутренний голос! — уже спокойнее повторила Саманта.
— Что тебя смущает? С тех пор как мы вместе, мы никогда не расстаемся, и подруги, если они у нас появляются — общие на двоих. Неужели ты думаешь, что я метнусь за какой-то юбкой?
Делая усилие, чтобы взять себя в руки, Саманта тем не менее не без упрека в голосе сказала:
— Прежде всего, ты могла бы со мной поговорить. Потом, я не знаю, к чему готовиться. Это совершенно новая для меня ситуация, и я немного побаиваюсь. Насколько помню, в Манчестере, у девушек более примитивное воспитание, и у них нет утонченности и воспитанности, как и все провинциалки они привыкли брать силой и грубостью.
После паузы она нерешительно продолжила:
— У них и у нас образ жизни настолько различен… Мне не хотелось бы
ссориться с ними, но не менять же свой стиль жизни! Я не могу принять их грубость и примитивизм!
— Не волнуйся, пожалуйста, мы сумеем от них защитится. Тем более вы будете у них свои друзья… Нет никаких оснований для того, чтобы они вмешивались в нашу жизнь.
— Да, именно это-то и предполагается… Вначале они мирные овечки. А потом очень скоро обнаруживается, что у тебя рабский ошейник на шее и ты им прислуживаешь. Почему бы не произвести набор пополнения в другом месте?
— Послушай, давай не будем паниковать раньше времени! Кроме того, Эта позиция очень просторна, и здесь должна обороняться дивизия, а не бригада, я думаю, что новенькие быстро растворяться среди нас, и начнут перенимать наши традиции, а не насаждать свои. Давай лучше приготовимся к бою, там наверху вроде начало все стихать. — Кэт встала и подошла к траншейному перископу. — Пока не видно, но с артподготовкой боши уже закончили.
Саманта рывком встала на ноги и крикнула:
— Эй! Алисия, Эллис! Пришло время собирать камни.
Лежащие на брезенте, постеленном на бетонный пол капонира, девушки нехотя оторвались друг от друга и стали быстро приводить себя в порядок. А затем, все вчетвером взялись за самое трудное — стали выкатывать пушку, весящую почти шестьсот пятьдесят фунтов из крытого капонира, вверх по наклонному пандусу, на боевую позицию накрытую сверху маскировочной сетью. После этого стали вытаскивать наверх ящики со снарядами.
— Внимание, воздух! — раздался над позициями 14-й добровольческой бригады, звонкий голос Сары Мазелевич, — Лево тридцать пять, дистанция шестьдесят тысяч ярдов, высота три тысячи футов девять штурцкампффлюгцойгов Ju.87 «Штука» с двигателем "Юмо-211"!
Сара Мазелевич была блеклой и невыразительной девушкой, с нескладной фигурой, и очень худыми и узкими бедрами. Она обладала музыкальным слухом и с раннего детства ее заставляли заниматься музыкой. Если бы не знакомство, а затем любовь, вспыхнувшая между ней и Катажиной Жовелецкой, то она наверняка бы сейчас находилась в Варшавском гетто или концлагере. Но боязнь того, что ее родня узнает о ее отношениях с Катажиной и учинит над ними расправу, заставила ее в июле 1939 года сбежать вместе с подругой в Лондон, к польской родне Катажины. Принудительные занятия музыкой, очень травмировали душу Сары, и получать наслаждение от любви она могла только под громкую симфоническую музыку, что создавало определенные трудности в возможности нормальной жизни с Катажиной. В Лондоне, до начала войны, на них, как только они включали патефон с пластинкой Баха или Бетховена, постоянно жаловались соседи, и им пришлось несколько раз сменить квартиру. Попав на фронт, где как им казалось никто не будет мешать, обнаружилось, что громко звучащая музыка привлекает внимание артиллерийской инструментальной разведки (АИР) немцев, и через десять пятнадцать минут в то место, где начинает звучать патефон, прилетают тяжелые фугасные снаряды. После двух неудачных попыток, одна из которых закончилась частичным разрушением блиндажа, и ранением Сары осколком снаряда в бедро, они с Катажиной стали уделять друг другу внимание во время артиллерийской подготовки немцев, когда за грохотом взрывающихся на позиции английской бригады немецких снарядов, совершенно не слышно громко звучащего патефона.
Вместе с тем, именно здесь на фронте, Сара смогла найти более полезное применение своему музыкальному слуху. Она довольно быстро научилась определять на слух марку, расстояние, количество и направление до любых работающих двигателей, и точность ее данных лишь ненамного уступала данным звукометрической разведки. А с учетом того, что большую часть снаряжения, включая средства звукометрии, англичане были вынуждены бросить во Франции, спасаясь от наступающей немецкой армии, данные о приближающихся самолетах или танках противника, выдаваемые Сарой Мазелевич, были крайне неоценимы.
Саманта прислушалась. Она тоже уже научилась определять по звуку марку самолетов, но путалась в модификациях, и расстоянии, и ей было далеко до виртуозности Сары Мазелевич в данном вопросе. Но вот прошло несколько минут напряженного ожидания, от которого взмокла спина и вспотели руки, и она тоже уловила характерные звуки двигателей «Юмо-211». Их действительно было девять. А вскоре появились и силуэты самолетов. Точно! Сара была как всегда точна!
Это действительно были девять Штурцкампффлюгцойгов марки Ju.87. Саманта вспомнила, что на самолете данного типа было установлено крыло довольно редко используемого типа "обратная чайка". Выбор такого крыла был обусловлен стремлением конструкторов уменьшить до минимума высоту стоек неубирающегося в полете шасси и таким образом снизить их аэродинамическое сопротивление. Крыло состояло из трех частей. Центроплан составлял одно целое с фюзеляжем, к нему крепились отъемные части, имевшие в плане трапециевидную форму. Установленные на крыле щелевые подвесные элероны и закрылки типа Юнкерс обеспечивали хорошую маневренность и управляемость. Особенностью крыла, обусловленной способом боевого применения самолета, были аэродинамические тормоза, установленные под крылом на 30% хорды. Эти тормоза представляли собой щитки с узкой щелью посередине. При пикировании щитки поворачивались перпендикулярно потоку воздуха и существенно снижали скорость пикирования, способствуя таким образом улучшению точности бомбометания. Здесь надо отметить, что точность бомбометания Ju-87 была весьма высока- бомбы обычно укладывались в круг диаметром 30 м. Этого было вполне достаточно для уничтожения таких целей, как мосты, командные пункты, огневые точки и корабли. В связи с тем, что для бомбометания с пикирования использовались бомбы большого калибра (250, 500 или 1000 кг), они подвешивались под фюзеляжем на специальном устройстве, выводящем сбрасываемую бомбу из зоны вращения винта.
— Кэт!- Саманта нежно положила руку на бедро подруги, — Как ты думаешь, какие у них радиостанции FuG Vila или FuG-16ZY?
— На самолетах штаффелей 77-й штурмовой эскадры, насколько я помню применяются FuG-16ZY, что же до FuG Vila то их применяют в штаффелях 2-й штурмовой эскадры "Иммельман". — ответила Саманте подруга. — Похоже сейчас начнется! Ну что там наши зенитчицы молчат!
Словно в ответ на ее слова в сторону дюралюминиевых фюзеляжей овального сечения, атакующих Штурцкампффлюгцойгов, состоявших из верхней и нижней половин, которые соединялись заклепками при помощи уголковых профилей, потянулись огненно-пульсирующие трассы тяжелых пехотных пулеметов «Бердмор-Фэркуэр» калибра 12,7 мм. Саманта заметила, что поверхность фюзеляжа была почти идеально гладкой и имела минимальное аэродинамическое сопротивление благодаря тому, что обшивка фюзеляжа была выполнена из гладких дюралюминиевых листов, закрепленных с помощью заклепок с потайной головкой. Бомбометание немцами, как правило, производилось с помощью специального прицела Stuvi A2.
В ответ на зенитный огонь засверкали вспышки установленных, в консолях крыла пулеметов MG-17 калибра 7,92 мм и восемнадцать смертоносных стальных струй устремились к земле в поисках жертвы, вскоре к ним присоединились и бортовые стрелки Штурцкампффлюгцойгов нажавшие на гашетки MG-15 калибром 7,92 мм установленных в задних частях кабины. В ответ на это из окопов бригады раздались дружные хлопки винтовочных залпов пехотных отделений, вооруженных 7,7 мм винтовками «Ли-Мэтфорд». Проку от этой стрельбы практически не было, так как шансы попасть в атакующие немецкие Штурцкампффлюгцойги было очень тяжело. Девушки стреляли для успокоения, чтобы прогнать страх, который начал закрадываться в душу от душераздирающего воя сирен, установленных в обтекателях их неубирающихся шасси.
Послышался свист падающих авиабомб, а затем взрывы. Саманта инстинктивно пригнулась, но, услышав откуда-то слева из окопов истошный душераздирающий крик выпрямилась и выглянула из-за бруствера. Это кричала Лиззи Смит из третьей роты второго батальона — высокая худощавая девушка, с маленькой обвислой грудью. Взрывом ей оторвало правую ногу выше колено и сейчас она кричала, уставившись на хлещущую из оторванной ноги кровь. Помочь ей было некому — тела девушек из ее отделения были разбросаны по вокруг траншеи, словно тряпичные куклы — бомба угодила точно в траншею. Саманта знала, что такое бывает очень редко, но все же бывает. Понимала она, и, что Лизи через несколько минут умрет от потери крови, кто был ее подругой она точно не помнила, то ли Руфь то ли Энн, но скорее всего ее подруга лежит мертвая около траншеи — в бригаде не принято было разбивать сложившиеся пары и отправлять служить в разные подразделения.
Между тем, огонь зенитчиц тоже достиг цели — один из Штурцкампффлюгцойгов напоролся на очередь «Бердмор-Фэркуэра» и было видно как в разные стороны брызнули куски остекления его кабины, после чего, не выходя из пикирования самолет весящий более восьми тысяч фунтов врезался в землю и взорвался. Но немецких летчиков это не остановило, сбросив бомбы, они построились в круг и стали обстреливать позиции 14-й бригады из пулеметов. Девушки в капонире поняли, что им специально не дают поднять головы и сейчас начнется немецкая атака.
И тут два хищно-стремительных силуэта пронеслись над землей и Саманта услышала звук двух двигателей "Rolls-Royce Merlin XX", к которому вскоре добавился стрекот двадцати четырех пулеметов Browning (к) калибром 7,7 мм, это были родные «Харрикейны» изготовленные фирмой Хоукер. Она безошибочно определила, что немецкие Штурцкампффлюгцойги были атакованы английскими «Харрикейнами» модификации Mk.IIA, что ее удивило, так это то, что в кабинах британских истребителей находились Ребекка Шульман и Саломея Дизраэли. Первая пилотировала самолет на фюзеляже которого был изображен семирожковый подсвечник, традиционный для ортодоксальных иудаистов, а вторая пилотировала самолет, на капоте и фюзеляже которого были нарисованы розовые треугольники. Саманта и Кэт, как и многие в их бригаде уже знали, что розовый треугольник это знак, который заключенные-лесбиянки обязаны были носить в гитлеровских концлагерях. Саломея нанесла этот знак на свой самолет в память о погибшей в концлагере родной сестре Фанни.
— Сегодня же суббота! — произнесла Саманта.
— А! Ну вот! Ты ставишь религиозные догматы выше патриотических, ты слишком закомплексованна, милая, — ответила Кэт, наблюдая за атакой летчиц-подруг.
Саманта сделала нетерпеливое движение. Не желая слышать возражений Кэт, она воскликнула:
— Но у них же с вопросом веры очень строго! У них же несколько толстенных книг, в которых расписано что можно делать, а чего нельзя.
Это неуместное заявление вызвало у Кэт смех, который взбесил Саманту, и она продолжала с запальчивостью:
— Я полагаю, смеяться над чужими обычаями и верой кощунство. Что ты могла бы тоже поинтересоваться их традициями и обычаями. Это свидетельствовало бы о воспитанности и вежливости с твоей стороны и, по крайней мере, об уважении к тем кто нас окружает. — Ее голос стал резким. — Обычно ты спрашиваешь моего совета и прислушиваешься к моим словам. Это весть о предстоящем пополнении в бригаду так тебя преобразила?
Внезапно лицо Кэт помрачнело.
— Безусловно, ты говоришь правильные слова, но ты не задумывалась о том, почему Сара Мазелевич сбежала от этих обычаев и родни, которая эти обычаи выполняет? У них принято, что мужчина царствует в доме как хозяин, и никто не покушается на его права, и чуть что — женщину забивают камнями…
Теперь Саманта смотрела на нее в изумлении:
— Где ты прочитала такую чушь? Сейчас же двадцатый век!
Кэт прервала ее:
— Не у всех. Просто, они слишком долго живут по своим обычаям запершись от всех, привыкнув руководить женщинами, и не допуская, чтобы кто-нибудь им возражал или проявлял инициативу. Они обращаются с людьми, как будто они пешки в игре их бога. Ты знаешь, что у них свой Бог? Они никогда не были гибки в своих суждениях и общениях с окружающими. Зачем мне изучать их обычаи, если я не стремлюсь в их общество?
Саманта задумалась.
— Ну ладно! Допустим, ты права. И я не буду навязывать свою точку зрения. Но скажи…
Радостные крики прервали слова Саманты — атака доблестных летчиц увенчалась успехом — два Штурцкампффлюгцойга объятые пламенем и клубами дыма с воем врезались в землю, остальные беспорядочно бросились на утек огрызаясь при отступлении огнем из кормовых пулеметов MG-15 калибром 7,92 мм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
— Я что-то не очень тебя понимаю, — ответил она.
— На самом деле?
— Почему этот агрессивный тон в отношении пополнения?
— У меня какое-то плохое предчувствие, что там окажется женщина, которая попытается разрушить нашу любовь.
— До настоящего момента я вроде не давала поводов для такого, — ответила Кэт вполне искренне, но по интонации голоса Саманта заподозрила, что она сама посеяла сомнения в своей подруге.
Она продолжила резким тоном:
— Тем не менее это тема с большим смыслом. Уж скажи честно, ты пыталась мне изменить? Кэт с жаром парировала:
— Я тебя не понимаю. Куда лучше, если бы ты все объяснила.
Снаружи донеслись звуки начавшейся артиллерийской подготовки. От разрывов 150 мм и 105 мм немецких снарядов земля задрожала. Они прижались друг к другу. По звукам сбоку музыки она поняла, что вторая парочка — Алисия и Эллис перешли к активным ласкам, и в нарушение устава стали снимать с себя обмундирование.
— Я не знаю, что меня так тревожит, какой-то внутренний голос! — уже спокойнее повторила Саманта.
— Что тебя смущает? С тех пор как мы вместе, мы никогда не расстаемся, и подруги, если они у нас появляются — общие на двоих. Неужели ты думаешь, что я метнусь за какой-то юбкой?
Делая усилие, чтобы взять себя в руки, Саманта тем не менее не без упрека в голосе сказала:
— Прежде всего, ты могла бы со мной поговорить. Потом, я не знаю, к чему готовиться. Это совершенно новая для меня ситуация, и я немного побаиваюсь. Насколько помню, в Манчестере, у девушек более примитивное воспитание, и у них нет утонченности и воспитанности, как и все провинциалки они привыкли брать силой и грубостью.
После паузы она нерешительно продолжила:
— У них и у нас образ жизни настолько различен… Мне не хотелось бы
ссориться с ними, но не менять же свой стиль жизни! Я не могу принять их грубость и примитивизм!
— Не волнуйся, пожалуйста, мы сумеем от них защитится. Тем более вы будете у них свои друзья… Нет никаких оснований для того, чтобы они вмешивались в нашу жизнь.
— Да, именно это-то и предполагается… Вначале они мирные овечки. А потом очень скоро обнаруживается, что у тебя рабский ошейник на шее и ты им прислуживаешь. Почему бы не произвести набор пополнения в другом месте?
— Послушай, давай не будем паниковать раньше времени! Кроме того, Эта позиция очень просторна, и здесь должна обороняться дивизия, а не бригада, я думаю, что новенькие быстро растворяться среди нас, и начнут перенимать наши традиции, а не насаждать свои. Давай лучше приготовимся к бою, там наверху вроде начало все стихать. — Кэт встала и подошла к траншейному перископу. — Пока не видно, но с артподготовкой боши уже закончили.
Саманта рывком встала на ноги и крикнула:
— Эй! Алисия, Эллис! Пришло время собирать камни.
Лежащие на брезенте, постеленном на бетонный пол капонира, девушки нехотя оторвались друг от друга и стали быстро приводить себя в порядок. А затем, все вчетвером взялись за самое трудное — стали выкатывать пушку, весящую почти шестьсот пятьдесят фунтов из крытого капонира, вверх по наклонному пандусу, на боевую позицию накрытую сверху маскировочной сетью. После этого стали вытаскивать наверх ящики со снарядами.
— Внимание, воздух! — раздался над позициями 14-й добровольческой бригады, звонкий голос Сары Мазелевич, — Лево тридцать пять, дистанция шестьдесят тысяч ярдов, высота три тысячи футов девять штурцкампффлюгцойгов Ju.87 «Штука» с двигателем "Юмо-211"!
Сара Мазелевич была блеклой и невыразительной девушкой, с нескладной фигурой, и очень худыми и узкими бедрами. Она обладала музыкальным слухом и с раннего детства ее заставляли заниматься музыкой. Если бы не знакомство, а затем любовь, вспыхнувшая между ней и Катажиной Жовелецкой, то она наверняка бы сейчас находилась в Варшавском гетто или концлагере. Но боязнь того, что ее родня узнает о ее отношениях с Катажиной и учинит над ними расправу, заставила ее в июле 1939 года сбежать вместе с подругой в Лондон, к польской родне Катажины. Принудительные занятия музыкой, очень травмировали душу Сары, и получать наслаждение от любви она могла только под громкую симфоническую музыку, что создавало определенные трудности в возможности нормальной жизни с Катажиной. В Лондоне, до начала войны, на них, как только они включали патефон с пластинкой Баха или Бетховена, постоянно жаловались соседи, и им пришлось несколько раз сменить квартиру. Попав на фронт, где как им казалось никто не будет мешать, обнаружилось, что громко звучащая музыка привлекает внимание артиллерийской инструментальной разведки (АИР) немцев, и через десять пятнадцать минут в то место, где начинает звучать патефон, прилетают тяжелые фугасные снаряды. После двух неудачных попыток, одна из которых закончилась частичным разрушением блиндажа, и ранением Сары осколком снаряда в бедро, они с Катажиной стали уделять друг другу внимание во время артиллерийской подготовки немцев, когда за грохотом взрывающихся на позиции английской бригады немецких снарядов, совершенно не слышно громко звучащего патефона.
Вместе с тем, именно здесь на фронте, Сара смогла найти более полезное применение своему музыкальному слуху. Она довольно быстро научилась определять на слух марку, расстояние, количество и направление до любых работающих двигателей, и точность ее данных лишь ненамного уступала данным звукометрической разведки. А с учетом того, что большую часть снаряжения, включая средства звукометрии, англичане были вынуждены бросить во Франции, спасаясь от наступающей немецкой армии, данные о приближающихся самолетах или танках противника, выдаваемые Сарой Мазелевич, были крайне неоценимы.
Саманта прислушалась. Она тоже уже научилась определять по звуку марку самолетов, но путалась в модификациях, и расстоянии, и ей было далеко до виртуозности Сары Мазелевич в данном вопросе. Но вот прошло несколько минут напряженного ожидания, от которого взмокла спина и вспотели руки, и она тоже уловила характерные звуки двигателей «Юмо-211». Их действительно было девять. А вскоре появились и силуэты самолетов. Точно! Сара была как всегда точна!
Это действительно были девять Штурцкампффлюгцойгов марки Ju.87. Саманта вспомнила, что на самолете данного типа было установлено крыло довольно редко используемого типа "обратная чайка". Выбор такого крыла был обусловлен стремлением конструкторов уменьшить до минимума высоту стоек неубирающегося в полете шасси и таким образом снизить их аэродинамическое сопротивление. Крыло состояло из трех частей. Центроплан составлял одно целое с фюзеляжем, к нему крепились отъемные части, имевшие в плане трапециевидную форму. Установленные на крыле щелевые подвесные элероны и закрылки типа Юнкерс обеспечивали хорошую маневренность и управляемость. Особенностью крыла, обусловленной способом боевого применения самолета, были аэродинамические тормоза, установленные под крылом на 30% хорды. Эти тормоза представляли собой щитки с узкой щелью посередине. При пикировании щитки поворачивались перпендикулярно потоку воздуха и существенно снижали скорость пикирования, способствуя таким образом улучшению точности бомбометания. Здесь надо отметить, что точность бомбометания Ju-87 была весьма высока- бомбы обычно укладывались в круг диаметром 30 м. Этого было вполне достаточно для уничтожения таких целей, как мосты, командные пункты, огневые точки и корабли. В связи с тем, что для бомбометания с пикирования использовались бомбы большого калибра (250, 500 или 1000 кг), они подвешивались под фюзеляжем на специальном устройстве, выводящем сбрасываемую бомбу из зоны вращения винта.
— Кэт!- Саманта нежно положила руку на бедро подруги, — Как ты думаешь, какие у них радиостанции FuG Vila или FuG-16ZY?
— На самолетах штаффелей 77-й штурмовой эскадры, насколько я помню применяются FuG-16ZY, что же до FuG Vila то их применяют в штаффелях 2-й штурмовой эскадры "Иммельман". — ответила Саманте подруга. — Похоже сейчас начнется! Ну что там наши зенитчицы молчат!
Словно в ответ на ее слова в сторону дюралюминиевых фюзеляжей овального сечения, атакующих Штурцкампффлюгцойгов, состоявших из верхней и нижней половин, которые соединялись заклепками при помощи уголковых профилей, потянулись огненно-пульсирующие трассы тяжелых пехотных пулеметов «Бердмор-Фэркуэр» калибра 12,7 мм. Саманта заметила, что поверхность фюзеляжа была почти идеально гладкой и имела минимальное аэродинамическое сопротивление благодаря тому, что обшивка фюзеляжа была выполнена из гладких дюралюминиевых листов, закрепленных с помощью заклепок с потайной головкой. Бомбометание немцами, как правило, производилось с помощью специального прицела Stuvi A2.
В ответ на зенитный огонь засверкали вспышки установленных, в консолях крыла пулеметов MG-17 калибра 7,92 мм и восемнадцать смертоносных стальных струй устремились к земле в поисках жертвы, вскоре к ним присоединились и бортовые стрелки Штурцкампффлюгцойгов нажавшие на гашетки MG-15 калибром 7,92 мм установленных в задних частях кабины. В ответ на это из окопов бригады раздались дружные хлопки винтовочных залпов пехотных отделений, вооруженных 7,7 мм винтовками «Ли-Мэтфорд». Проку от этой стрельбы практически не было, так как шансы попасть в атакующие немецкие Штурцкампффлюгцойги было очень тяжело. Девушки стреляли для успокоения, чтобы прогнать страх, который начал закрадываться в душу от душераздирающего воя сирен, установленных в обтекателях их неубирающихся шасси.
Послышался свист падающих авиабомб, а затем взрывы. Саманта инстинктивно пригнулась, но, услышав откуда-то слева из окопов истошный душераздирающий крик выпрямилась и выглянула из-за бруствера. Это кричала Лиззи Смит из третьей роты второго батальона — высокая худощавая девушка, с маленькой обвислой грудью. Взрывом ей оторвало правую ногу выше колено и сейчас она кричала, уставившись на хлещущую из оторванной ноги кровь. Помочь ей было некому — тела девушек из ее отделения были разбросаны по вокруг траншеи, словно тряпичные куклы — бомба угодила точно в траншею. Саманта знала, что такое бывает очень редко, но все же бывает. Понимала она, и, что Лизи через несколько минут умрет от потери крови, кто был ее подругой она точно не помнила, то ли Руфь то ли Энн, но скорее всего ее подруга лежит мертвая около траншеи — в бригаде не принято было разбивать сложившиеся пары и отправлять служить в разные подразделения.
Между тем, огонь зенитчиц тоже достиг цели — один из Штурцкампффлюгцойгов напоролся на очередь «Бердмор-Фэркуэра» и было видно как в разные стороны брызнули куски остекления его кабины, после чего, не выходя из пикирования самолет весящий более восьми тысяч фунтов врезался в землю и взорвался. Но немецких летчиков это не остановило, сбросив бомбы, они построились в круг и стали обстреливать позиции 14-й бригады из пулеметов. Девушки в капонире поняли, что им специально не дают поднять головы и сейчас начнется немецкая атака.
И тут два хищно-стремительных силуэта пронеслись над землей и Саманта услышала звук двух двигателей "Rolls-Royce Merlin XX", к которому вскоре добавился стрекот двадцати четырех пулеметов Browning (к) калибром 7,7 мм, это были родные «Харрикейны» изготовленные фирмой Хоукер. Она безошибочно определила, что немецкие Штурцкампффлюгцойги были атакованы английскими «Харрикейнами» модификации Mk.IIA, что ее удивило, так это то, что в кабинах британских истребителей находились Ребекка Шульман и Саломея Дизраэли. Первая пилотировала самолет на фюзеляже которого был изображен семирожковый подсвечник, традиционный для ортодоксальных иудаистов, а вторая пилотировала самолет, на капоте и фюзеляже которого были нарисованы розовые треугольники. Саманта и Кэт, как и многие в их бригаде уже знали, что розовый треугольник это знак, который заключенные-лесбиянки обязаны были носить в гитлеровских концлагерях. Саломея нанесла этот знак на свой самолет в память о погибшей в концлагере родной сестре Фанни.
— Сегодня же суббота! — произнесла Саманта.
— А! Ну вот! Ты ставишь религиозные догматы выше патриотических, ты слишком закомплексованна, милая, — ответила Кэт, наблюдая за атакой летчиц-подруг.
Саманта сделала нетерпеливое движение. Не желая слышать возражений Кэт, она воскликнула:
— Но у них же с вопросом веры очень строго! У них же несколько толстенных книг, в которых расписано что можно делать, а чего нельзя.
Это неуместное заявление вызвало у Кэт смех, который взбесил Саманту, и она продолжала с запальчивостью:
— Я полагаю, смеяться над чужими обычаями и верой кощунство. Что ты могла бы тоже поинтересоваться их традициями и обычаями. Это свидетельствовало бы о воспитанности и вежливости с твоей стороны и, по крайней мере, об уважении к тем кто нас окружает. — Ее голос стал резким. — Обычно ты спрашиваешь моего совета и прислушиваешься к моим словам. Это весть о предстоящем пополнении в бригаду так тебя преобразила?
Внезапно лицо Кэт помрачнело.
— Безусловно, ты говоришь правильные слова, но ты не задумывалась о том, почему Сара Мазелевич сбежала от этих обычаев и родни, которая эти обычаи выполняет? У них принято, что мужчина царствует в доме как хозяин, и никто не покушается на его права, и чуть что — женщину забивают камнями…
Теперь Саманта смотрела на нее в изумлении:
— Где ты прочитала такую чушь? Сейчас же двадцатый век!
Кэт прервала ее:
— Не у всех. Просто, они слишком долго живут по своим обычаям запершись от всех, привыкнув руководить женщинами, и не допуская, чтобы кто-нибудь им возражал или проявлял инициативу. Они обращаются с людьми, как будто они пешки в игре их бога. Ты знаешь, что у них свой Бог? Они никогда не были гибки в своих суждениях и общениях с окружающими. Зачем мне изучать их обычаи, если я не стремлюсь в их общество?
Саманта задумалась.
— Ну ладно! Допустим, ты права. И я не буду навязывать свою точку зрения. Но скажи…
Радостные крики прервали слова Саманты — атака доблестных летчиц увенчалась успехом — два Штурцкампффлюгцойга объятые пламенем и клубами дыма с воем врезались в землю, остальные беспорядочно бросились на утек огрызаясь при отступлении огнем из кормовых пулеметов MG-15 калибром 7,92 мм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64