Пока Саманта предавалась своему любимому занятию — терзалась сомнениями и размышлениями, Кэт, успела осмотреть улицу и принять решение за нее, ткнув пальцем в следующий магазин в двадцати ярдах от них. Взревев двумя шестицилиндровыми карбюраторными рядными двигателями жидкостного охлаждения "Моррис коммершиал" с рабочим объемом 3485 см3 и двумя шестицилиндровые рядными дизелями жидкостного охлаждения АЕС А187 с рабочим объемом 7580 см3, колонна проехала двадцать ярдов и остановилась. Девушки вылезли на улицу, и, несмотря на продолжавший лить из серых нимбусов (пардон, облаков!) дождь, почувствовали запах свежевыпеченного хлеба.
Саманта почувствовала, что в желудке призывно заурчало, а рот наполняется слюной. Она посмотрела на подруг и жалобно произнесла:
— Может, возьмем чего-нибудь из выпечки?
Кэт, втянув ноздрями воздух, почувствовала то же что и подруга, но несмотря на соблазн ответила:
— В герметичных мешках! А то устроим тут пикник на мостовой и нарвемся на неприятности! И много брать смысла нет!
Саманта грустно согласилась. Увы, но Кэт была права: голод можно было и перетерпеть, а вот если взбунтуется желудок, то придется останавливаться каждые пять минут и выбегать в поисках кустиков. А если учесть то, что по дороге сюда им попалось куча народа подстригающего лужайки… Да, Кэт права на все сто! Саманта стиснула зубы и решительно вошла в магазин. К сожалению, или к счастью, но от хлебной продукции в магазине остался только запах. Саманта огорченно вздохнула и посмотрела на Кэт. Та, решительно направилась в подсобные помещения, но дверь взламывать им не пришлось — кто-то побывал здесь уже до них. Подсобка встретила их тусклым светом и полупустым помещением. Вооружившись фонариками, они принялись осматривать то, что еще не успели вынести из магазина. На этот раз повезло Саманте — она нашла ящики с кофе. Откуда в этом захолустном квартале оказался левантийский и харарский кофе, она не знала, но факт оставался фактом — она без труда узнала фирменную упаковку и маркировку на ящиках. Это был так называемый желтый кофе, который в отличие от более дешевых сортов — зеленого и «синего» не содержал никаких искусственных красителей.
Этой информацией с ней в первые дни их знакомства поделилась Кэт. Из-за того что она от нее узнала, ей пришлось отказаться от данного напитка в школе. Точнее сказать не отказаться, а покупать вскладчину в магазине более качественный за свои деньги. До знакомства с Кэт, Саманта не подозревала, что кофейные зерна низших сортов, из которых приготавливали напиток, которым их поили в школе подкрашивают свинцом, берлинской лазурью, ультрамарином, индиго, дубильно-кислым железом, куркумой, окисью железа и прочей дрянью.
Помимо кофе, они нашли и три дюжины жестяных коробок с китайским чаем, который путем энизиматического процесса ферментации чайного листа был доведен до состояния черного байхового чая. Саманта даже задохнулась от восторга — после всех этих копорских и липовых чаев — перейти на настоящий черный байховый! Что ни говори, а организму не хватало кофеина! Впрочем, этим их трофеи в данном магазине и ограничились.
Оставалась надежда, что в последнем магазине им повезет больше. Однако и там, ждало разочарование — ничего, кроме рыбного запаха, указывающего на то, что когда-то в магазине торговали рыбой. Кэт, даже рассвирепела и решительно заявила, что хоть что-то, но они должны отсюда забрать. А если нечего забирать, то найти, а затем забрать. И они втроем начали переворачивать вверх дном то, что уже перевернули до них. В итоге, когда Ксэнни уже начала посматривать на разбитый кассовый аппарат, Кэт нашла полезные предметы — полдюжины новеньких складных многолезвийных перочинных ножей фирмы Золинген, изготовленных на фабрике Генкельс из стали Круппа VSM.
— В паб заглядывать будем? — почесав носик, спросила у подруг Кэт.
— Забрать дротики для дартс? — угрюмо произнесла Саманта.
— Мне кажется, ты потеряла оптимизм! — попыталась ее подбодрить подруга.
— Да нет, я просто подумала, что первый магазин оказался почти неразграбленным именно потому, что рядом с ним стоял брошенный бронеавтомобиль — именно он отпугивал мародеров — они опасались, что кто-то может в них выстрелить.
— Хм, — Кэт стала тереть свой нос, — логично! Тогда в паб предлагаю не идти! Еще нарвемся на кого-нибудь полупьяного! Трезвых то, бояться нечего — у нас есть оружие — они под пули лезть не станут. А вот пьяные… А в ресторанчик будем заглядывать?
— А зачем?
— А посуда? — встряла Ксэнни, — они ведь на чем-то готовят! Кастрюли, чайники и все такое…
— А, ты, что умеешь готовить? — хором удивились Кэт и Саманта.
— Да! — смущенно ответила Ксэнни, — я даже училась у одного старого еврея, который не соблюдал все ихние законы. Его звали Эндрю Мэйхэйревич.
— Ну тогда поехали! И это… — Кэт, снова почесала носик, — Ты должна научить готовить… Не нас конечно, а Джоану.
Ксэнни кивнула. И разгоняя лужи, колонна из двух «Моррисов» и двух АЕС «Дорчестеров» покатила к ресторану "Первадед Белли". Ксэнни прочитав вывеску удивилась:
— Он часом не испанец? Этот Первадед?
Глава 9
Не успели девушки подойти к разбитой двери ресторана, как откуда-то сверху стали доноситься посторонние звуки. Они замерли, а звуки между тем становились все слышнее. Что летело выше слоя серых нимбусов (пардон, облаков!). Саманта сосредоточилась, а затем уверено произнесла:
— Это звуки четырех девятицилиндровых двигателей BMW-132 с воздушным охлаждением мощностью по 850 л. с. каждый. По всей видимости, где-то над нами Фокке-Вульф Флюгцойгбау Fw.200С-0 «Condor». К сожалению я не Сара Мазелевич, и точнее определить не могу.
— А чем это нам грозит? — смущенно спросила Ксэнни, стараясь запомнить характерный звук девятицилиндровых двигателей BMW-132 с воздушным охлаждением мощностью по 850 л. с., - я ведь новичок в военном деле.
Саманте и Кэт понравилось, что несмотря на шикарную пышную грудь размером в сорок три дюйма, их подруга лишена мании величия, столь характерной для пышногрудых девушек, и что Ксэнни так же как и Джоана стремится научиться чему-то новому. Поэтому Саманта продолжила:
— Бомбовая нагрузка Фокке-Вульфа Флюгцойгбау Fw.200С-0 «Condor» может достигать до двух тысяч двухсот фунтов на внутренней подвеске. Кроме того, на самолете могут быть установлены три пулемета MG-15 калибром 7,92 мм. К счастью, он нас не видит из-за плотного слоя нимбусов (пардон, облаков!). Хотя случайностей можно ждать всяких.
— Ну ладно! Время-то идет! — поторопила всех Кэт, — Пошли вовнутрь!
Внутри, кроме разгрома и перевернутых столиков ничего не было. Вынесли все, включая солонки, салфетки и скатерти. На этот раз, рассердилась Ксэнни, ибо из-за отсутствия посуды она не сможет продемонстрировать свое кулинарное искусство подругам. Саманта догадалась о причинах ее беспокойства и предложила, как и в прошлый раз найти хоть что-нибудь ценное в этом заведении. Еще раз исследовав подсобку ресторана, Ксэнни издала торжествующий вопль. Сбежавшимся на шум подругам она продемонстрировала ящик бутылок из прозрачного стекла, наполненных какой-то прозрачной жидкостью. Этикетка на бутылках была очень невзрачной, и на ней было написано "Пуццкар Бодка". Ксэнни объяснила подругам, что эта «Бодка» — является русской водкой, просто у русских буква «В» пишется как английская буква «Б». Этим трофеем все и закончилось.
Неисследованными остались одежно-обувной магазин и то странное заведение, в любом случае имевшее характер общественного. Саманта предложила начать именно с него. Если это префектура — то там можно будет разжиться бумагой и какими-нибудь книгами. Если — бордель, то… то тоже чем-нибудь разжиться.
Это оказался все-таки бордель со звучным названием "Бьюилд итц Лав". Правда, ниже красовалась еще две вывески, одна из которых гласила, что здесь находится и префектура, а вторая говорила о наличии полицейского участка.
Девушки посмотрели на Ксэнни, ставшую их гидом по Манчестеру, и той пришлось напрячь свою память. Наконец она вспомнила:
— Это не просто бордель! Это своего рода дом свиданий! Владелица заведения некая Лью Нэйрус. Она же и префект данного района. Лью Нейрус ставит социальный эксперимент по борьбе с проституцией.
Увидев округлившиеся глаза подруг, Ксэнни пояснила:
— Суть эксперимента заключается в том, что женщин пойманных на занятиях проституцией, заставляют работать в префектуре на благо района.
— И как это происходит? — задала вопрос Саманта.
— Все пойманные женщины подвергаются аресту и содержатся в этом здании в камерах полицейского участка. Там они продолжают заниматься проституцией, но уже под контролем префекта. Доход от их деятельности поступает в казну префектуры. Те из женщин, которые по мнению Лью Нэйрус, встали на путь исправления, освобождаются из-под стражи, а на их место отлавливаются новые.
— А те, которые нет? — удивленно спросила Кэт.
— Те, которые нет — продолжают находиться под арестом. Некоторые сидят там уже около полутора лет.
— Хм… А по какому принципу Лью Нэйрус определяет кто встал на путь исправления, а кто еще нет?
— Официально она проводит какое-то тестирование, ведет какие-то записи.
— А неофициально?
— Неофициально — чем красивее внешность, тем меньше шансов на освобождение.
— Так это же рабство! — воскликнула Саманта, — Самое натуральное рабство!
— Это не рабство, а честный бизнес, прикрытый высокой моралью, — почесав носик возразила Кэт, — Как я понимаю, госпожа префект использует служебное положение в личных целях, и наверняка большая часть денег попадает не в казну префектуры, а в ее карман.
— А сами девушки, как я понимаю, работают бесплатно? — спросила Кэт у Ксэнни.
— Официально они получают какое-то вознаграждение, но оно уходит на оплату их питания и содержания в камерах.
— Какие будут предложения? — нахмурив брови, спросила у девушек Саманта, предчувствуя, что Кэт предложит освободить девушек, находящихся в рабстве у Лью Нэйрус.
— Предлагаю освободить всех женщин и покончить с издевательствами над ними! — заявила Кэт, подтвердив Саманте, что она очень хорошо изучила свою подругу, и практически читает ее мысли.
Кэт повернулась к Ксэнни, которая ежилась в промокшей одежде под каплями дождя из серых нимбусов (пардон, облаков!) и спросила:
— Ты не знаешь сколько в здании полицейских?
— Много! Около полусотни. И еще несколько надсмотрщиц из корпуса «Эсфирь». Где-то с дюжину. — невесело ответила Кэт.
— Какого корпуса? — хором удивились Саманта и Кэт.
— Корпус «Эсфирь» — это женская боевая сионистская организация. После того, как будет образовано государство Израиль, корпус «Эсфирь» будет заниматься охраной лагерей с заключенными, контрпартизанской и антитеррористической деятельностью.
— А если в войне победит Гитлер?
— Если победит Гитлер, то государство Израиль будет создано при его содействии. Лидеры сионистских организаций заключили с ним договор. Им даже выгоднее помогать Гитлеру — ибо он для евреев страшное пугало и его боятся в отличии от Чемберлена или Черчилля. Кроме того у сионистов к нему больше доверия — ибо он стремиться убрать евреев из Европы и пытается это сделать. В то время как Англия сионистов уже обманывала — англичане обещали создать Израиль сразу после первой мировой войны и как это традиционно принято в Англии — обманули сионистов. — Ксэнни задумалась, а потом добавила, — поговаривают, что и эта, нынешняя, война началась по просьбе сионистов.
— А сами евреи, как они к этому относятся? Я имею ввиду к образованию государства Израиль? — почесав носик, задала вопрос Кэт.
— Сами евреи никуда не хотят ехать. Сами подумайте — зачем менять цивилизованную Европу и Америку на какую-то пустыню, населенную нищими и безграмотными арабами? Только их мнение сионистов не интересует! И поскольку евреи не хотят ехать в Палестину, то сионисты их к этому подталкивают, с помощью Гитлера, который пришел к власти на их деньги, и развязав мировую войну.
— Господи! — воскликнула Саманта, — Но разве сионисты сами не евреи? Им что же не жаль своих соплеменников?
— Нацистская идеология Германии разработана именно сионистами. Они переписали Талмуд под немцев. Именно оттуда в Германии говорят о высшей расе и о недочеловеках низших рас. Сионисты, это те же фашисты, только в отличие от германского нацизма, где граница проходит между национальностями, здесь граница проходит через еврейский народ.
— Это как?
— Для сионистов, все, кто не поддерживает их идеи, являются гоями. В том числе и соплеменники. Они считают простых евреев расходным материалом для достижения своей цели — создания Израиля.
— Для кого же тогда создается Израиль, если они готовы пожертвовать еврейским народом? — удивилась Саманта.
— Для лиц других народностей, которые пожелают стать евреями.
— Это как? — округлила глаза Кэт.
— Любой, кто пройдет специальный обряд, изучит Талмуд и выучит иврит, может стать евреем!
— Подожди, так что же получается, евреи это не народ?
— Народ. Пока еще народ. Но в результате этой войны большую часть евреев уничтожат. Уничтожат за то, что они не хотят ехать в Палестину. После чего восполнят численность за счет желающих из других народностей. И поскольку принятых в евреи будет больше, чем евреев от рождения — никто возмущаться не будет, опасаясь за свою жизнь.
Кэт стала усиленно тереть свой нос, а потом выдала еще один вопрос:
— То есть после войны понятие «еврей» будет чем-то вроде титула или профессии? Ну вроде того как титул у дворян или профессия у врачей?
— Вроде этого. Может быть и не совсем так, но похоже.
— Интересно, ничего не скажешь! Однако вернемся к нашим баранам, — Кэт вернулась к ранее принятому решению, — Нас четверо, а их около пяти дюжин. Какие будут идеи? Девушек-то спасти нужно!
Из приоткрытой двери «Морриса» выглянула Джоана, и сделала необычное предложение:
— Я тут, вас, ожидая, одну книжку прочитала — она валялась под водительским сидением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64