женщины для нее — существа второго сорта, главная функция которых — деторождение и сексуальное обслуживание мужчин.
— Наверное, неудачи в военной сфере — то, что они не смогли предотвратить вторжение Гитлера на нашу землю, вызвали у них комплекс неполноценности личности, который отразился в виде комплекса вины перед женщинами. Им померещилось, что в глаза женщин они не являются бравыми парнями, после поражений на фронте, и чтобы восстановить свой прежний статус они вместо военных действий занялись рекламой новенькой роскошной военной формы в тылу. Дескать, не бойтесь, мы с Вами, мы Вас защитим, смотрите, как нас много! Правда, это только одна сторона медали. Мне, почему-то кажется, что речь идет не только об установлении утраченного доверия со стороны женщин, но и предательстве. Может быть не ко всей Англии, но по отношению к тем, кто живет жизнью, отличающейся от общепринятой и зачастую осуждаемой обществом. Хотя возможно я слишком эгоистична, и во всех действиях окружающих вижу стремление помешать нашим с тобой отношениям.
— Кэт! Может, обсудим нашу линию защиты на суде?
— Ты думаешь стоит? Твои аргументы и доводы мне ясны и я их хорошо помню. Будем строго их придерживаться. Возможно, это нам поможет. Во всяком случае, других вариантов я не вижу.
— Я тоже. Господи, как долго тянется время! Они что, специально нас мучают?
— Не знаю, может, там кому-то тоже устраивают разбор полетов прямо сейчас, и нам придется ждать своей очереди, а может и специально тянут время, чтобы психологически на нас воздействовать.
Кэт, осмотрела с тоской голые оштукатуренные стены камеры, и добавила:
— Может, вздремнем в ожидании? Чем дурацкими мыслями себя изводить?
Саманта кивнула, и легла на топчан, Кэт пристроилась сбоку, приобняв Саманту за грудь. Сон пришел очень быстро — сказалась усталость и напряжение от длительного пребывания на передовой.
Скрип несмазанных петель заставил их вскочить. Протирая глаза Саманта увидела, что на пороге камеры стоят двое офицеров военной полиции в чине полковника. У одного из них китель был пошит из неуставного материала — бархата, а из под его рукавов выглядывали шелковые кружевные рукава рубашки. Саманта фыркнула, и мысленно произнесла: "Хорошо хоть ногти не накрасили". В коридоре также топталось отделение солдат конвоя, одетых в кашемировые мундиры и лакированные щегольские сапоги на каучуковой подошве. Вооружены они были винтовками «Ли-Энфилд» калибра 7,7 мм, с примкнутыми штыками и оптическими прицелами, при виде которых Саманта аж подпрыгнула. У них в бригаде всего два оптических прицела, а тут — целых десять! И зачем? Чтобы метко колоть штыком?
Их долго водили по коридорам и лестницам, пока, наконец они не оказались перед огромной двустворчатой деревянной дверью, изготовленной из дубовых досок толщиной четыре дюйма, и обитой для прочности полосами из низкоуглеродистого железа. Там им приказали ждать. И Саманта принялась осматривать помещение, в котором они оказались. Судя по высоте потолка составлявшей не менее шести ярдов, находящееся за дверями помещение должно было быть огромным. Единственное окно справа было стрельчатой формы — либо дань старине, либо, что подтверждали дубовые двери, здание действительно старое. Ждали они не долго — двери приоткрылась, и какой-то странный тип в черной атласной мантии с вышивкой и средневековом парике, что-то шепнул одному из полковников. Им приказали следовать во внутрь.
Первым впечатлением Саманты, очутившейся в огромном зале, был устойчивый запах опиумного дыма. Зал вмещал не менее шести тысяч человек, и она предположила, что они находятся в знаменитом торговом Зале Манчестера. Весь зал был заставлен креслами, в которых сидели люди в военной форме — большинство из них было в чинах подполковника и выше. Многие курили, и по всей видимости очень многие курили опиум вместо табака. Около одной из стен зала был помост высотой около ярда, на котором стоял стол и семь деревянных кресел, изготовленных из канадского клена, высоченные спинки и подлокотники которых были покрыты затейливой резьбой. Все семь кресел были заняты пожилыми мужчинами весьма упитанной комплекции, одетыми в такие же атласные мантии и такие же дурацкие парики. Сбоку на помосте стоял стол поменьше, за которым двое мужчин помоложе что-то записывали. Рядом с помостом, у стены стояла огромная клетка из железных прутьев диаметром не менее полутора дюймов, внутри которой была установлена деревянная скамья без спинки. Скамья была привинчена к полу как минимум восемью болтами диаметром не менее дюйма.
Именно к этой клетке и отвел их конвой. Она запиралась снаружи на большой висячий замок, весящий по прикидкам Саманты не меньше десяти фунтов. После того, как они с Кэт оказались внутри, один из сидящих за большим столом три раза стукнул деревянным молотком, изготовленным из мореного пробкового дуба, и в зале довольно быстро установилась тишина, после чего владелец молотка противным скрипучим голосом произнес:
— Попрошу всех встать! Суд идет!
Раздался шум передвигаемых кресел, и все присутствующие в зале встали.
— Слушается дело "Командование сухопутных сил против добровольцев Саманты Брукс и Екатерины Вульф". Попрошу всех сесть!
— Суд в сборе и приступает к заседанию, — нарушил тишину скрипучий голос. Взгляд председательствующего упал на лежащие перед ним документы. — Настоящий трибунал созван в соответствии с правилами и предписаниями, установленными Военным Кодексом и Уложением о военных судах, и действует от имени, по указанию и властью, данной ей Ее Величеством Королевой, дабы рассмотреть обвинения, выдвинутые против добровольцев Саманты Брукс и Екатерины Вульф Вебер, добровольцев 14-й лондонской пехотной бригады, в связи с действиями означенных добровольцев во время боя с силами неприятеля, имевшего место на боевых позициях, занимаемых вышепоименованным подразделением.
— Подсудимые, встаньте, — продолжил судья. Кэт и Саманта встали.
— Добровольцы Брукс и Вебер, — продолжил председательствующий, — данный состав суда рассмотрит обвинения, предъявляемые вам по следующим пунктам. Пункт первый состоит в том, что в минувшую субботу, во время боя вы нарушили статью Сорок Седьмую Боевого устава пехоты, а также главу №1 Положения о применении 47-мм пушек Виккерса, самостоятельно изменив установленную данными документами схему ведения огня и поставив тем самым личный состав 14-й бригады в тяжелую ситуацию.
Пункт второй: прямым следствием действий перечисленных в пункте первом, явился также повышенный суточный расход боеприпасов, установленных и регламентирующихся статьей Пятьдесят Первой Боевого устава пехоты и статьей 34-й главы 2-й Положения о применении 47-мм пушек Виккерса.
Пункт третий: Вы обвиняетесь в незаконном присвоении собственности Ее величества — зондеркрафтфахрцойга Sd.Kfz.251/1, оставленного противником на землях, принадлежащих ее Величеству.
Когда председательствующий, а это, как впоследствии узнали Кэт и Саманта, был генерал Окинлек, обладающий ростом чуть меньше шести футов, дочитал обвинения до конца, Саманта и Кэт побледнели, как мел. Они с трудом сдерживал дрожь в коленях, желудоки их сжался в ком, сердце бешено колотилось, и силы ему придавала лишь любовь друг к другу, поэтому они не сговариваясь нежно взяли друг друга за руки, чтобы поддержать в трудную минуту. Со стороны все, что происходило в зале, могло показаться смешным театром абсурда. Но только со стороны. Все сидящие в зале воспринимали все это очень серьезно, и относились к происходящему с трепетным благоговением, нервно прикладываясь к опиумным трубкам.
— Добровольцы Брукс и Вебер, — спокойным и глубоким голосом сказал генерал Окинлек. — Вы слышали обвинение. Признаете ли вы себя виновным полностью или частично, по всем пунктам или по некоторым из них?
— Нет, милорд. Невиновны по всем пунктам. — в один голос сказали девушки.
— Ваше заявление принято и занесено в протокол. Подсудимые, можете сесть.
Саманта вместе с подругой опустились на сиденье, не разжимая своих рук, их начала колотить нервная дрожь, с которой они не могли справиться. Окинлек кивнул представителю обвинения. Прокурор встал.
— Лорды и леди, члены высокого суда, — официально возгласила он, — в намерения обвинения входит доказать тот факт, что подсудимые действительно совершили деяния, перечисленные в трех пунктах зачитанного заключения. В дальнейшем обвинение постарается продемонстрировать неопровержимые доказательства их преступления. На этом вступительное заявление со стороны обвинения завершается.
Генерал Окинлек обвел взглядом всех сидящих в зале и произнес:
Суд считает необходимым напомнить всем присутствующим, что в силу презумпции невиновности подсудимые не считаются преступниками, пока и если обоснованность обвинений по каждому из оглашенных пунктов в отдельности не будет признана большинством членов трибунала. Однако в силу военного, а не гражданского характера настоящего суда его члены не являются обычными судьями с гражданской точки зрения, ибо закон предоставляет им более широкие полномочия в области оценки доводов обвинения и защиты. Хочу также напомнить основные принципы Британского правосудия:
Принцип законности, который вытекает из положений Конституции Великобритании: никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в соответствии с законом. Кроме того, принцип законности проявляется в том, что лицо может быть осуждено только за то совершенное им деяние, которое содержит в себе состав преступления, предусмотренный уголовным законом. Далее, принцип законности требует применения к нему только того наказания, которое предусмотрено уголовным законом за это преступление. И, наконец, освободить от уголовной ответственности (наказания) можно только при наличии оснований и условий, указанных в законе.
Принцип равенства граждан перед уголовным законом. Преступник подлежит уголовной ответственности независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Возможно только одно основание уголовной ответственности — наличие в совершенном деянии признаков конкретного состава преступления. Ко всем лицам, совершившим одинаковое преступление, должен применяться один уголовный закон. Вместе с тем равенству всех перед уголовным законом должно предшествовать социальное равенство.
Принцип неотвратимости уголовной ответственности заключается в том, что лицо, совершившее преступление, подлежит наказанию в уголовно-правовом порядке. Под последним следует понимать и своевременное привлечение преступника к ответственности, и то, что перед уголовным законом ни у кого не должно быть привилегий. Коль совершено преступление, то виновный должен понести справедливое наказание независимо ни от каких обстоятельств и каждый, кто совершит преступление, должен понимать, что справедливая и суровая кара для него неминуема.
Принцип личной ответственности находит свое выражение в том, что лицо отвечает лишь за то, что оно совершило (сотворило), причем действие этого принципа не противоречит уголовной ответственности при соучастии, при наличии которого все виновные несут уголовную ответственность за совместно и согласованно совершенное преступление «солидарно». Уголовную ответственность может нести только физическое лицо.
Принцип виновной ответственности подразумевает, что человек отвечает только за деяние и его последствия, причиненные им умышленно либо по неосторожности.
В конце речи голос генерала Окинлека скрипел не хуже несмазанных дверных петель. Переведя дух, после столь пространной речи он произнес, обратясь к прокурору:
— Обвинению предоставляется право пригласить первого свидетеля.
— Благодарю, милорд. — Генерал-майор Сибериан Арроуз, поправил парик на голове, выровняв его среднюю буклю длиной четыре и диаметром один дюйм (В английском законодательстве было принято применять два вида париков — военные носили парики с буклями в четыре дюйма длиной и один дюйм в диаметре, в гражданские носили парики с буклями меньшей длины — три дюйма, и такого же диаметра. Для изготовления париков применялись, хранившиеся на складах Тауэра, скальпы индейцев, массово истреблявшихся американскими колонистами в восемнадцатом и девятнадцатом веке. Мода на парики из скальпов индейцев, которая тогда бытовала в Европе, затронула и консервативные британские судебные органы, закупившие оптовую партию скальпов для внутренних нужд. Нужно заметить, что данная европейская мода стоила жизни шестидесяти или семидесяти миллионам индейцев, которых истребляли колонисты для добывания их скальпов. Чтобы вычеркнуть из памяти человечества данную позорную страницу, ассоциация англоязычных писателей, возглавляемых Фенимором Купером, по заказу правительств САСШ и Англии выпустила серию художественно-приключенческих романов, где обычай снимать скальпы приписали не колонистам, а истребленным индейцам.) по центру лба, встал из-за кресла и изрек:
— С дозволения суда обвинение вызывает первого свидетеля, жителя деревни Виллафиш, расположенной в одной мили от происходивших событий, пастуха сэра Сталла Керра.
Саманта услышала, как Кэт заскрежетала зубами. И ей была понятна реакция подруги. Никакой деревни Виллафиш рядом с позициями бригады не было. Ближайшая деревня находилась в десяти милях от места вчерашнего боя. Обвинение в их адрес построено на ложных показаниях. Хотя… Она слышала от Валерии, что немцы очень любят использовать так называемую "пятую колонну" в стане противника. Если у них не получается одолеть противника силой, и какая-то из частей оказывает упорное сопротивление, то они через коллаборционистов начинают втыкать данному подразделению палки в колеса, вплоть до того, что боеспособную часть, причинившую вред вермахту отводят в тыл и расформировывают, причем зачастую это делается внезапно, и образовавшуюся на фронте брешь не успевают заполнить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64