строгая светло-коричневая юбка, шифоновая блузка золотистого цвета с длинными рукавами, туфли на высоком каблуке. Изучив себя в зеркале, Саманта решила, что выглядит вполне привлекательно. Но достаточно ли этого, чтобы конкурировать с завораживающе броской красотой Марджори?
Она настолько боялась новой встречи с этой хитрой и красивой женщиной, что не замечала ничего вокруг, пока они ехали по улицам Финикса. Когда Юджин остановил машину на одной из площадей, чтобы пропустить группу туристов, она уже мечтала о невыносимой головной боли, которая позволила бы ей забыть о предстоящем испытании.
Выставка была организована в галерее, расположенной на узкой извилистой улице, где старинные особняки перемежались студиями художников и маленькими уютными ресторанчиками. Когда Юджин открывал дверь, звякнул подвешенный над ней колокольчик. Хотя они приехали довольно рано, в зале уже полно было людей, разглядывающих картины или толпящихся у стола с шампанским и закусками.
К облегчению Саманты, устроительницы выставки не было видно, и ей оставалось только надеяться, что Юджин не захочет остаться здесь надолго. Естественно, ее муж был знаком с некоторыми из присутствующих и представлял Саманту пожилой паре, когда она увидела спускающуюся по лестнице ненавистную ей Марджори Розенкуист. Ее сопровождал сам автор живописных полотен.
Худощавый, низкорослый, одетый в пестротканую рубашку навыпуск и джинсы, с красной повязкой на голове, он должен был по идее оказаться в центре внимания собравшихся, потому что его картины украшали стены галереи. Но все восхищенные взгляды были прикованы к Марджори. Она была поистине великолепна в светло-зеленом шифоновом платье, контрастирующем с огненным цветом ее волос и подчеркивающим фигуру. Да, подобный наряд обошелся ей в кругленькую сумму, решила Саманта, но он стоил того.
Она почувствовала руку Юджина на своем локте, когда Марджори с художником подошла к ним.
- Я так рада, что вы здесь! - воскликнула Марджори, видя одного только Юджина. Ее голодный взгляд буквально ласкал его загорелое лицо. - Твое присутствие на этой выставке очень поможет в твоей будущей избирательной кампании.
Только тут Марджори удостоила Саманту взглядом.
- Вы уже попробовали шампанское? Нет? Дорогой, будь паинькой и угости даму шампанским, пока мы с мистером Фрейзерсом поговорим об одном общем деле.
Саманта безропотно позволила художнику отвести себя к столу в напитками, в то время как Марджори по-хозяйски взяла Юджина под руку и куда-то увела.
- Вы больше интересуетесь моими абстрактными композициями или, может быть, вас привлекают портреты, миссис Фрейзерс? - обратился к ней живописец-самородок, и несчастная женщина была вынуждена покориться судьбе.
Саманта лишь чуть-чуть глотнула шампанского, терпеливо слушая что-то о грандиозных замыслах и тонком проникновении в душу портретируемых. Зал постепенно заполнялся людьми, а она чувствовала себя брошенной. Саманта не знала из приглашенных никого, а тут еще художник начал смотреть на нее с щенячьим восторгом и предлагать запечатлеть ее несравненную красоту на фоне заснеженных гор и кактусов одновременно.
Но где же Юджин и Марджори? Сердце тоскливо сжалось в предчувствии недоброго.
Саманта вежливо, но решительно освободилась от опеки живописца. У нее в самом деле начала болеть голова, о чем она совсем недавно так мечтала. Она не знала, отчего это,- от выпитого ли на пустой желудок шампанского или же оттого, что Юджин удалился с Марджори неизвестно куда. Саманта уже была готова бросить все и немедленно уехать домой.
Протискиваясь через толпу, она разыскивала Юджина, но его нигде не было видно. На втором этаже, где сложили произведения, не удостоенные чести быть вывешенными, было темно и пусто. Она уже решила спуститься вниз, как увидела свет, льющийся из приоткрытой двери одной из комнат. С замирающим сердцем Саманта двинулась на этот свет. Ей хотелось вернуться, она боялась того, что может увидеть, но ноги сами несли ее туда.
Остановившись у порога, Саманта чуть было не постучала, но тут услышала резкий голос Марджори:
С таким сторонником, как я, Юджин, губернаторский дом будет нашим. Но эта твоя провинциальная дурочка будет только мешать тебе. Вы не пара. Ох, дорогой, я не представляю, что ты натворил такого, что заставило тебя жениться на ней!
Последовала тишина, которая напугала Саманту сильнее, чем слова Марджори. Она тут же представила, как Юджин в этот момент сжимает рыжую стерву в своих объятиях и их губы готовы слиться в страстном поцелуе... Тишину нарушил смешок Юджина, затем он произнес:
- Позволь мне рассказать о моей провинциальной дурочке, дорогая Марджори...
Саманта больше не могла слушать. С нее было достаточно. Сбежав вниз по лестнице, она кинулась сквозь толпу, не замечая изумленных взглядов. На улице привалилась к розовой оштукатуренной стене и стала жадно ловить ртом холодный зимний воздух, пытаясь остановить подступающие рыдания.
Как не могла она раньше понять, что Юджин и Марджори должны быть вместе? И конечно же, она будет только мешать политической карьере Юджина. Но, Господи, как же она любит его! Как тяжело будет расстаться с ним!
Молодая пара, вышедшая из такси, посмотрела на нее с удивлением, и Саманта поняла, что своим видом привлекает к себе внимание. Она быстро окликнула освободившееся такси, желая только одного - уехать отсюда побыстрее, скрыться от Юджина и Марджори, от их издевательского смеха.
- Куда едем, мисс? - спросил водитель.
А куда, в самом деле? Она знала, что не может больше оставаться в городе, где живет Юджин. Она не в состоянии будет читать его имя в газетах, слышать его голос по радио, видеть его лицо по телевизору.
Он и так будет являться ей во снах до самой смерти. А наяву каждый час ее жизни будет заполнен воспоминаниями о Юджине Фрейзерсе.
Саманта положила голову на пишущую машинку и глубоко вздохнула. Скоро, мысленно убеждала она себя, тошнота пройдет. Ее пальцы так дрожали, что она не могла попасть на нужную клавишу. А на безымянном пальце отсутствовало обручальное кольцо.
Ее мать вошла в спальню.
- Девочка моя, ты нормально себя чувствуешь?
Саманта посмотрела на обеспокоенное лицо матери, так похожее на собственное, только обрамляла его короткая стрижка и волосы были с проседью.
- Кажется, я устала, мамочка. Я поздно засиделась вчера, пытаясь закончить третью главу книги.
Элизабет Синклер озабоченно нахмурилась, ее не покидало подозрение, что дочь что- то недоговаривает.
- Ты уверена в этом? Может, что-нибудь беспокоит тебя, а ты не решаешься сказать? Доверься нам, милая. Что бы ни случилось, мы с отцом поймем и поддержим тебя.- Не в силах вынести встревоженный взгляд матери. Саманта потупилась и отрицательно покачала головой. Тогда Элизабет обошла письменный стол и села на кровать Саманты. - Ты на себя не похожа, милая. С тех пор, как ты приехала домой полтора месяца назад, ты ходишь по комнатам с таким видом, словно жить тебе осталось всего ничего.
Саманта вымученно улыбнулась. Мать читала в ее душе как в открытой книге: она и в самом деле чувствовала себя так, словно умерла полтора месяца назад.
Молодая женщина вспомнила, как вернулась в дом Юджина, опасаясь, что он может объявиться раньше, чем она успеет собрать вещи. За каких-нибудь полчаса она уложила все, что ей принадлежало, в свой фургон. Было невыносимо тяжело уезжать без прощального взгляда на любимого человека. А тайная надежда, что Юджин внезапно материализуется из ничего и не терпящим возражения тоном прикажет остановиться, не покидала ее, пока она не села за руль и не отъехала от дома.
Но она сделала это. Саманта направилась в Мерисвилл, штат Юта, прямо на север от Финикса...
- Нет, мама, я не умираю,- успокоила она мать.
Миссис Синклер положила свою руку на ее.
- Милая, какая бы там у вас с Юджином не вышла размолвка, все это не так уж страшно. Ваша любовь поможет вам преодолеть все препятствия.
Саманта посмотрела в окно своей расположенной на втором этаже спальни. Поздний февральский снег покрыл лужайки и украсил пушистыми хлопьями деревья. Лишенные листьев, они выглядели такими же беззащитными, как и сердце Саманты, которое оставила надежда. Она знала, что ей следует рассказать обо всем родителям. Они это заслуживали.
Саманта снова посмотрела в лицо своей матери, с этими чудесными морщинками вокруг глаз, оставленными годами радости и печали, огорчений и веселья, и наконец решилась:
- Мама, Юджин, когда женился на мне... В общем он на самом деле...- Она вздохнула.- Думаю, мне следует рассказать по порядку. Все началось с аварии, в которую я попала в прошлом году.
Элизабет еле заметно улыбнулась:
- И Юджин тебя спас?
Саманта подозрительно посмотрела на мать, но ее лицо было спокойным и доброжелательным. Ободренная дочь продолжила рассказ, ничего не скрывая...
- Теперь ты видишь, мама,- закончила она.- Этот человек женился на мне, чтобы спасти мою репутацию... И свою тоже,- добавила Саманта с грустью.
Элизабет ответила не сразу:
- Ты до сих пор думаешь, что Фрейзерс сделал тебе предложение только для того, чтобы избежать ненужных ему кривотолков и не дать возможности тебе писать порочащие его статьи?
Саманта снова вздохнула.
- Какое это теперь имеет значение. Мы ненавидели друг друга еще до того, как встретились. А теперь... теперь он считает, что, будучи за ним замужем, я не переставала любить другого мужчину.
- А ты?
- Конечно нет! Мне не нужен никто, кроме...
- Ты влюблена в Юджина Фрейзерса, разве не так?
Саманта снова опустила голову на пишущую машинку. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой несчастной.
- Да,- призналась она наконец, и в голосе ее зазвенели слезы,- я люблю его. Но я ему не нужна. Дело в том, что у него есть другая женщина.
Она думала, что мать будет шокирована таким заявлением, но Элизабет просто сказала:
- А ты уверена, что он встречался с ней после вашей свадьбы?
- Ну, пожалуй, нет... Не совсем...
- Он тебе говорил, что ты ему не нужна? Саманта подняла голову.
- Нет. Но, мама, пойми, у меня есть чувство собственного достоинства. Я не могла ждать, когда он прикажет мне проваливать.
- Чувство собственного достоинства... Напрасно Господь дал его людям. Готова спорить, что ты не говорила Юджину о том, какие чувства испытываешь к нему. Я считаю, что ты должна это сделать, Саманта. Он не только помог тебе после аварии и заботился о тебе, он на тебе женился. Вряд ли такой человек, как Фрейзерс, пойдет на это из-за какого-то там страха перед возможными газетными публикациями. Ты должна сказать ему, что любишь его.
Воспоминание о Юджине, танцующем с Марджори, вновь посетило Саманту, она вспомнила, как хорошо они смотрелись вместе, и отчаянно замотала головой.
- Нет!
- А ваш брак? Если ты не намерена возвращаться к мужу, то должна сообщить ему о своих намерениях расторгнуть его.
- Знаю.- Саманта поднялась с креслаi и принялась ходить по комнате взад-вперед. -j Я знаю, что должна это сделать, и не понимаю, почему тяну с этим фарсом. Я обязана положить всему конец... но не могу. Сейчас не могу. Слишком уж быстро все произошло. Может быть, в следующем месяце я наберусь смелости.
С нежной улыбкой посмотрев на дочь, мать встала и направилась к двери, но на пороге остановилась и сказала:
- Думаю, тебе следует прислушаться к своему сердцу. Оно должно подсказать тебе, что ваш брак вовсе не кончился.
- Этот брак никогда не должен был начинаться! - с ожесточением воскликнула Саманта, глядя в окно на заснеженную землю. Интересно, а в Аризоне сейчас тоже лежит снег?
Бабушка Саманты была настроена более решительно в отношении замужества внучки, чем миссис Синклер.
- Курица ты мокрая! Что за чушь вы, молодежь, иногда несете! высказала свою точку зрения жизнерадостная старуха, раскачиваясь в кресле-качалке у камина. - Я-то думала, ты не из тех дурочек, что позволяют мужей из-под носу уводить. Ты что, хочешь отдать его этой рыжей вертихвостке без боя?
И правда, Саманта порой бесилась, обзывала себя идиоткой за то, что отказалась от Юджина без борьбы. Даже если бы она никогда не смогла заставить его полюбить себя, у нее все равно было бы то, о чем мечтает любая женщина: красивый, богатый, знаменитый муж. Какая разница, что он к ней равнодушен. Разве сумма его банковского счета не компенсировала бы ей некоторые душевные треволнения?
Но Саманта прекрасно знала, что это не для нее. Ей хотелось любви Юджина, а не его денег. И хотя она могла бы побороться за эту любовь, но не осмелилась встать на пути политической карьеры будущего губернатора. Она слишком любила его, чтобы быть ему обузой.
Остаток февраля и весь март Саманта работала над своим романом. Она убеждала себя: я счастлива, я занимаюсь тем, чем всегда мечтала заниматься,пишу книгу. Но это была неправда. Никогда еще она не чувствовала себя такой одинокой и опустошенной.
Мать пыталась уговорить ее встретиться со старыми подругами, а отец звал с собой на рыбалку.
- Рыба сейчас клюет замечательно,- говорил он ей.
Но она предпочитала оставаться одна и почти не покидала своей комнаты...
- Тебе надо выйти из дому, милая! - сказала мать однажды днем, когда северо-западный ветер утих и солнце выглянуло из-за лохматых облаков.
- Пожалуй, ты права,- неожиданно согласилась Саманта с матерью.
Удивленная ее капитуляцией, Элизабет радостно воскликнула:
- Чудесно! Может быть, ты хочешь проехаться за покупками? Давай отправимся в "Палас", а затем перекусим в "Черной кошке" у Уилби, а потом...
- Мама,- сказала Саманта как можно мягче, - я хочу поехать одна.
Элизабет недоверчиво посмотрела на дочь, но, кажется, не обиделась.
- Хорошо, милая. Я рада, что ты выберешься из дому. Постарайся пока забыть обо всем, что тебя тревожит, и хорошо провести время.
Но Саманта меньше всего думала о том, как получше провести время, когда ехала в напряженном транспортном потоке по направлению к медицинскому центру. Только одна мысль занимала ее последние два месяца, хотя она упорно гнала ее прочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17