Долго мы вас не задержим.
- Я буду через пять минут. Он повесил трубку.
- Нельзя ли мне поехать с вами? - спросила Грейс.
- Зачем? - вздрогнул Харви.
- Просто хочется подышать свежим воздухом. Я не буду вам мешать, а пока вы будете в банке, подожду в автомобиле.
- Простите, Грейс, но я поеду один. Харви вошел в приемную заведующего банком, не выказывая ни малейших признаков смущения. Поултон, напротив, казался чрезвычайно встревоженным. Он даже забыл предложить своему посетителю сесть, но Харви, не дожидаясь приглашения, непринужденно расположился в кресле.
- Ужасная жара сегодня, мистер Поултон, но здесь у вас прохладно.
- Мистер Гаррард, позвольте представить вам Макальпина, одного из наших директоров.
Из темного угла зала вышел высокий, худой мужчина, которого Харви заметил только сейчас, и протянул ему костлявую руку. В нем нетрудно было сразу же признать шотландца.
- Наш банк с большой радостью следит за вашими успехами, мистер Гаррард, сказал он, - Сделка с американцами достойна всяческих похвал.
- Вы очень любезны, но полагаю, я вызван сюда не за этим.
- Разумеется, - ответил мистер Поултон. - Должен признаться, мистер Гаррард, что нас очень беспокоит одно обстоятельство. Вчера днем мистера Макальпина посетил инспектор из Скотланд-Ярда.
- Да?
- Инспектор пожелал узнать, - пояснил Макальпин, - не получали ли мы каких-либо американских ассигнаций. У него нет почти никаких сведений ни о их количестве, ни о сумме, но относительно одной банкноты - которая случайно была пущена в оборот - он располагает чертовски подробной информацией. И эта ассигнация, мистер Гаррард, находилась среди тех, что вы депонировали в наш банк.
- А причем здесь Скотланд-Ярд? Мистеру Поултону отлично известно, что эти деньги принадлежат не мне. Я получил их взаймы на определенный срок.
- И вы можете сообщить нам, каким образом и от кого были получены эти деньги?
- В данный момент я не могу сообщить вам имя моего друга, который мне их дал. Но непременно сделаю это, как только сочту возможным. Теперь же, господа, прошу внимательно меня выслушать. По определенным причинам мне хотелось бы скрыть тот факт, что я получил эти деньги в долг. Если бы я и далее был вынужден пользоваться ими, то, возможно, говорил бы сейчас с вами более откровенно. Наш долг вам составляет шестьдесят тысяч фунтов, из которых я могу уплатить пятьдесят тысяч в любой момент, хоть немедленно. И я хочу получить ассигнации назад, так как в гарантиях вы больше не нуждаетесь. Если вы на это не согласны, то любой другой банк в Лондоне с радостью переведет к себе мой счет у вас.
Мистер Поултон и директор слушали его с разинутыми ртами. Человек, которого они когда-то прижали к стенке, теперь перешел в наступление.
- Вы понимаете, что отношения между мной и лицом, давшим мне взаймы, продолжал Харви, - исключительно личного характера и оглашению не подлежат. Я намерен забрать у вас эти ассигнации, против чего у вас не может быть никаких объективных возражений. Если вы все же мне откажете, я обращусь в любой банк на Ломбард-стрит и поручу ему ликвидировать все мои рассчеты с вами.
- Вы правы, мистер Гаррард, - сказал Макальпин, - мы больше не нуждаемся в гарантиях, но вмешательство полиции сильно усложняет дело.
- Что вы имеете в виду?
- Скотланд-Ярд запретил нам выдавать вам ассигнации без своего особого разрешения.
- Но, помилуйте, причем здесь полиция? Выдайте мне деньги, и сегодня же они будут находиться в полном распоряжении их хозяина! И тогда пусть Скотланд-Ярд делает все, что ему угодно.
- Исполнить ваше требование означало бы - согласно формулировке полиции поощрять совершенное преступление.
Последовала напряженная пауза. Это отвратительное слово было, наконец, произнесено.
- Это ваше окончательное решение?
- Мы искренне сожалеем, мистер Гаррард, но в данных обстоятельствах, да.
- Здесь кроется какая-то тайна, - заметил Харви. - Кто сообщил в полицию? Я знаю, что хозяин денег к этому непричастен.
Поултон в ответ только пожал плечами.
Харви встал.
- Послушайте, - снова обратился он к директору, - ваш банк и наша фирма работают вместе уже сто сорок лет. Рискните, и, уверяю вас, никакого скандала не будет.
- Боюсь, что вы требуете невозможного, мистер Гаррард. Я советую вам обратиться к адвокату и как можно скорее.
- Вот советов-то у вас я как раз и не просил, - горько усмехнулся Харви. Прощайте, господа!
Он вышел на залитую солнцем улицу. Судьба нашла его самую слабую сторону и поразила именно туда.
Глава 25
Харви быстро справился с охватившим его отчаянием. Своим обычным, уверенным шагом он вошел в здание торгового дома и направился прямо в свой кабинет, где его ждала Грейс.
Она подошла к нему, словно желая показать какое-то письмо, и, впервые за все время их совместной работы, положила ему руку на плечо.
- Скажите мне, в чем дело, Харви. Я должна знать правду, какой бы она ни была.
- Вы все узнаете сегодня вечером, Грейс.
- Вы обещаете?
- Да. А сейчас позовите ко мне Греторекса. Когда кассир явился, Харви попросил его сесть.
- Дела идут неплохо, Греторекс, - начал он. - Фирма разрастается, деньги текут к нам рекой. Мне все сложнее и сложнее управлять делами в одиночку. Я знаю, что мой отец и дед и слышать бы не захотели ни о чем подобном, но, все же, намерен превратить наш торговый дом в акционерное общество.
- Очень мудрое решение, сэр. Сейчас самый подходящий для этого момент. За последнее время мы заключили ряд очень крупных сделок, и весь ход событий говорит о том, что они не последние. Есть смысл попросить мистера Чалмера составить план и взяться за реализацию вашей идеи.
- Спасибо, Греторекс, я знал, что найду в вас умного и доброжелательного друга. Распределить же акции я хотел бы следующим образом: часть вам, а часть - четырем назначенным нами директорам. Нам не нужны ни чужой капитал, ни чужая помощь. Люди, работавшие для нашей фирмы, будут впредь пользоваться доходами, которые она приносит.
- А как же вы, сэр?
- Я намерен стать генеральным директором. Мне не очень хочется посвящать всю свою жизнь коммерции, но еще на несколько лет моего терпения хватит. Вызовите Чалмера к трем часам, я хочу с ним поговорить. Да, кстати, проследите за тем, чтобы он все устроил как можно быстрее, я что-то устал и собираюсь поехать.., куда-нибудь на.., на некоторое время.
- Слов нет, сэр, уж если кто и заслужил отпуск, так это вы!
Харви невольно улыбнулся: если бы добрый Греторекс только знал, насколько двусмысленно прозвучали его слова!
- Пожалуйста, продумайте кандидатуры директоров, - продолжал он, - и составьте подробный доклад. После ухода мистера Чалмера мы снова поговорим.
Едва за кассиром закрылась дверь, Грейс тревожно спросила:
- Что все это значит? Вы уезжаете? Одно из двух: или вы возвращаетесь к жене, или вам грозит какая-то неведомая мне опасность. Вы должны мне все объяснить. Я имею право это знать.
- Право?
- Да, право. Разве я не доверила вам свою жизнь и судьбу? Если вам что-то угрожает, я не хочу оставаться в стороне.
- Вы первой обо всем узнаете.
Его ответ звучал довольно неопределенно, но в голосе и глазах читалась такая любовь, что Грейс и не подумала обижаться. Он сжал ее руку.
- Сегодня вечером? - спросила она.
- Вероятно.
Но когда он в восемь вечера, после напряженного рабочего дня, заехал за Грейс, чтобы отвезти ее на ужин, самого страшного еще не случилось. Они отправились в небольшой уютный ресторанчик. По его настоянию, девушка ушла с работы чуть раньше, чтобы успеть переодеться в новое платье. В нем она выглядела еще очаровательнее. Он смотрел на нее с восхищением.
- Пожалуйста, расскажите, что произошло в мое отсутствие, - попросила Грейс, потягивая коктейль. - Мне даже представить трудно, что вы обошлись там без меня.
- О, вас, разумеется, сильно не хватало, но все кончилось благополучно. Ровно в три часа прибыл мистер Чалмерс. Он был просто восхищен моим проектом. Оказывается, он написал книгу, в которой доказывает, что любая фирма, доведя свои дела до определенного рубежа, неизбежно должна превратиться в акционерное общество.
- Вы по-прежнему будете возглавлять фирму?
- Если не произойдет ничего непредвиденного, я становлюсь ее генеральным директором.
- Это вас устраивает?
- Более чем.
- А если мои деньги найдутся, смогу ли я купить несколько акций и остаться вашей секретаршей?
- Ну разумеется!
- Жаль, что приходится так долго ждать! Вам не удалось узнать ничего нового?
- Вы их скоро получите.
Подали ужин. После бокала шампанского Грейс принялась болтать о пустяках, и Харви, которому хотелось забыться, как мог поддерживал ее веселье. Когда кельнер ушел, она нагнулась к нему через стол и поцеловала его в губы.
- Вы счастливы?
Он крепко сжал ее руки.
- Самое большое счастье, Грейс, это быть с вами...
Около квартала, где находилась ее квартира, Харви отпустил авто. Когда они рука об руку поднимались по лестнице, Грейс тихонько рассмеялась:
- Теперь вы уже серьезно скомпрометированы, господин возлюбленный. Ваш кавалер уехал. Вокруг ни души. Мы с вами наедине. Вам не страшно?
Они остановились на площадке. Он поцеловал ее.
- Чего мне бояться? Через пятнадцать минут я буду дома. Вы же не захотели поехать танцевать, так зачем задерживать автомобиль?
- Танцы? О, это как-нибудь в другой раз, - лукаво ответила она.
Он прошел за ней в маленький уютный холл. Она кивнула ему на большой удобный диван и принялась варить кофе.
- Почему вы не курите?
- Я так счастлив, что совершенно забыл об этом.
Она оставила кофейник и подошла к нему, потом опустилась перед ним на колени и прижалась к его губам.
- Дорогой мой! Ну почему вы ведете себя, как чопорный старик? Это же глупо! Посмотрите на меня: я следую всем своим порывам.
- В вашем возрасте другого и не бывает.
- Помилуйте, в Париже двадцатидвухлетняя девушка - отнюдь не ребенок. Я женщина, Харви, и принадлежу вам!
Гаррард поцеловал ее в лоб, стараясь даже не смотреть на ее губы. Когда в кофейнике вдруг закипела вода, он возблагодарил небо. Она вскочила и вернулась к своему кофе, который приготовила с большой ловкостью и умением, а потом, с сияющим от счастья лицом, вынула из буфета какую-то бутылку странной формы. Это был апельсиновый ликер.
- Я случайно узнала, что вы любите этот напиток. В лавке надо мной долго смеялись, но я все равно купила его. А эти старинные бокалы прямо с Альбемарль-стрит.
Она подвинула столик ближе к дивану, налила кофе, наполнила бокалы и села рядом с ним.
- Теперь у нас есть все: папиросы, спички, кофе, ликер и мы сами. И, пожалуйста, поведайте мне наконец свою тайну. Помните, что я люблю вас и хочу разделить все ваши заботы.
Она склонила голову ему на плечо и почти утонула в его объятиях. Харви понял, что осталось лишь последнее средство, и сказал:
- Хорошо, я признаюсь вам. Я скажу вам то, что не доверил бы никому на свете. Она молча прижалась к нему.
- Но приготовьтесь к страшному удару. Так вот.., деньги, ваши деньги украл я. Или одолжил.., называйте это, как хотите. Я взял их в тот самый вечер, когда ваш дед умер у меня в приемной. И не смог получить их обратно из банка, помешала полиция. Теперь моей скромной персоной заинтересовался Скотланд-Ярд.
Она резко отодвинулась от него.
- Что за чушь? Вы хоть сами-то понимаете, что говорите? Я не верю!
- Но это правда. В тот день я засиделся в кабинете допоздна, а когда уходил то заметил свет в приемной. Я вошел туда и к своему ужасу увидел в кресле мертвеца. Это и был ваш дед. Мне забыли доложить о его приходе. Не зная ни имени, ни адреса старика, я открыл его портфель в поисках визитной карточки и обнаружил там огромную сумму денег в американской валюте.
- Но вы не сообщили об этом следователю!
- Конечно, ведь деньги украл я.
- Я не верю ни единому вашему слову! - со слезами в голосе вскричала она.
- Тем не менее это так. Могу лишь добавить, что, беря эти деньги, я пытался убедить себя, что беру взаймы. Банк требовал от меня большую сумму наличными или гарантий, поскольку дела фирмы тогда сильно пошатнулись. А фирму эту основал еще мой дед, и она была нашей семейной гордостью. Мысль о банкротстве была мне совершенно невыносима. И я рискнул, ничего не зная о том, есть ли у вашего деда родные или друзья, которым известно об этих деньгах. Ведь мое воровство вполне могло остаться недоказуемым! Я оставил вашего деда в кресле, спрятал банкноты в ящик своего стола, а на следующее утро прикинулся таким же удивленным происшедшим, как и все остальные. А потом передал ассигнации в свой банк в качестве гарантии.
- Деньги потеряны для меня? - спокойно спросила Грейс.
- Да нет же! Если бы не превратности судьбы, они давно бы уже были у меня, я отдал бы их вам и во всем признался. Банк больше не имеет на них никакого права, я ему больше ничего не должен. Но в последний момент вместо улыбки Фортуны я увидел ее угрюмый оскал. Я полагал, что меня арестуют уже сегодня. Но полиция, вероятно, ждет из Америки полного списка номеров банкнот. Завтра или послезавтра все будет кончено.
- Но, дорогой мой, причем здесь полиция?? Деньги в сохранности и - говорю вам от чистого сердца - я оставила бы их у вас, даже опасаясь потерять все, вплоть до последнего пенни. Скажите им, что я отдала вам их на хранение.
Он отрицательно покачал головой, но почувствовал, что с сердца упала огромная тяжесть.
- Грейс, вы способны простить меня ради нашей.., ради наших отношений, или, по крайней мере, потому что все деньги целы. Но участь моя от вас не зависит. Она в руках полиции.
- Дикость какая-то! Я отдаю вам эти деньги. Они ваши. Их много?
- Миллион долларов.
- Отлично. Я их вам дарю. Ведь не можете же вы украсть то, что и без того ваше?? Кто вправе обвинить вас в этом?
- Закон.
- Я заявлю в полиции, что знала обо всем с самого начала, что дедушка сам передал их вам на хранение. Скажу, что уполномочила вас распоряжаться этими деньгами по своему усмотрению. Вся эта история касается только нас двоих, какие пустяки!
- Вовсе не пустяки, дорогая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12