Элен тут же снова уткнулась в книгу, но вникнуть в ее содержание не удавалось – перед ней стояли темно-голубые глаза хозяина. У Чарльза они тоже были голубыми, но бледного оттенка. Глаза Питера Уитли напоминали небо, потемневшее перед грозой.
Поняв, что дальнейшие попытки углубиться в чтение бесполезны, Элен отложила книгу, встала и подошла к окну. Буря продолжала свирепствовать.
– Может быть, стоит позвонить в ближайший гараж и договориться, чтобы прислали тягач, который сможет вытащить мою машину на дорогу, когда снегопад наконец окончится? – спросила Элен, неожиданно нарушив воцарившуюся в комнате тишину.
– Я это уже сделал, пока вы мыли посуду, – ответил Питер.
Элен полагала, что он, как и прежде, незамедлительно уткнется в свою книгу, но, обернувшись, встретилась с невозмутимым взглядом синих глаз.
– Спасибо.
Надеясь избавиться от всех искушений разом, Питер произнес:
– Если вы так стремитесь побыстрее выбраться отсюда, чтобы помириться с женихом, может быть, проще позвонить ему?
У Элен окаменело лицо.
– Я не могу с ним разговаривать, по крайней мере, пока.
Ее волнение начало действовать ему на нервы. А тут еще она принялась расхаживать по комнате. Питер был не в состоянии оторвать от нее глаз. Решив, что, если она сядет, ему будет легче держать себя в руках, он сказал:
– Извините меня за недостаток гостеприимства. Если хотите, можно сыграть в шахматы или в карты.
Кажется, он предлагал это искренне.
– Больше всего мне сейчас хочется кричать.
– Не стесняйтесь. Я приветствую все, что может разрядить обстановку.
Элен удивило, что ее переживания как-то его затрагивают. Ей-то казалось, что он обращает на нее не больше внимания, чем на стул или прочие неодушевленные предметы.
– Извините.
Питер невольно задержал взгляд на ее губах. Интересно, каковы они на вкус?.. Нет необходимо как-то отвлечься, чтобы пресечь подобные мысли. Может быть, ей надо выговориться?
– Я, как правило, не сую нос в чужие дела, но, если вам станет легче, когда вы расскажете, что заставило вас предпринять эту поездку, готов вас выслушать.
Элен представился Чарльз в купальном халате, и гнев ее разгорелся с новой силой.
– Вам, мужчине, это, скорее всего, покажется смешным!
Она, очевидно, подразумевала, что все мужчины – бесчувственные истуканы. Питер снова нахмурился.
– Не вижу ничего смешного в том, что человек подвергает себя опасности.
Элен залилась краской, спохватившись, что несправедлива к нему.
– Прошу прощения. Прежде я очень доверяла Чарльзу, а теперь не знаю, можно ли верить мужчинам вообще.
– Никто из нас не совершенен.
Элен была слишком взвинчена, чтобы оставаться на месте. Она широкими шагами прошлась по комнате и, остановившись у дивана, прямо взглянула ему в глаза.
– Я и не искала совершенства. И решила закрыть глаза на все увлечения, которые были у него, прежде чем мы начали встречаться. Но поскольку он заявил, что любит меня, и мы обручились, я имела основания ждать от него верности… – Ее глаза ярко вспыхнули. – Прошлой ночью я застала его с другой женщиной! Он рассчитывал, что я на всю ночь задержусь на заводе. Я инженер-механик, и мне необходимо было устранить причину выхода из строя автоматического рычага. Но я разобралась со всем быстрее, чем предполагала, и приехала к нему домой с едой из китайского ресторана. Думала, мы поужинаем вместе.
Питер поймал себя на мысли, что этот Чарльз, должно быть, круглый идиот.
– Возможно, он решил погулять последний раз, прежде чем вступить с вами под своды церкви. Некоторые мужчины чувствуют такую потребность.
– Вы говорите об этом так легко, словно он всего лишь устроил пирушку с приятелями. – Она холодно оглядела его. – Неужели вы, мужчины, не в состоянии понять смысл взаимных обязательств?
Питера покоробило ее обобщение.
– Я знаю цену обязательствам, и, если бы полюбил женщину, ей не пришлось бы опасаться неверности с моей стороны.
Глубокая синева его глаз неудержимо затягивала ее. Твердость, которую Элен увидела в них, была почти физически осязаема. Инстинкт подсказал ей, что он говорит абсолютно серьезно, и в ее голове вдруг мелькнула мысль: именно такого человека она ждала всю свою жизнь.
А Питер увидел, как смягчились карие глаза девушки. «Она сейчас оскорблена и очень уязвима. Нечестно будет воспользоваться ее состоянием». Он всегда старался поступать по возможности честно.
– А вы дали ему шанс объясниться? – спросил он отрывисто.
– Объясниться? Кому? – На миг Элен забыла обо всех и вся, кроме хозяина хижины. Сила мгновенно вспыхнувшего влечения потрясла девушку до глубины души. На его лице появилось отчужденное выражение – видимо, он все же заметил ее реакцию. Элен смутилась, щеки ее запылали.
– Чарльзу, – ответил Питер.
– Чарльзу… – повторила Элен. Ее глаза сделались холодными и колючими, как осколки льда. – Он попытался обвинить меня. Вы можете в это поверить? Он попытался обвинить, во всем меня!
– Обвинить вас в своей измене? – «Вот ловкач», – мысленно усмехнулся Питер.
Элен гордо распрямила плечи.
– Думаю, вы сочтете меня безнадежно старомодной, но я берегла себя для брака.
В его глазах промелькнуло удивление.
– Это правда. Перед вами стоит двадцатидевятилетняя девственница. Держу пари, вы вряд ли предполагали, что можно встретить нечто подобное в наше время… и в таком возрасте.
– Я, по правде сказать, как-то не думал на эту тему.
А она мило выглядит, когда сердится, подумал Питер. Элен вызывающе вскинула подбородок.
– Я считала, что веду себя правильно. Мне хотелось, чтобы это стало событием. К тому же так можно уберечь себя от СПИДа или… от не желательной беременности… – Она горячилась все больше. – И это было не так-то просто. Я не бесчувственная ледышка. Часто приходилось бороться с искушением.
Она болезненно сморщилась, и Питер отчетливо понял, что за ее гневом кроется страдание человека, впервые столкнувшегося с предательством.
– Множество людей сочло бы ваше решение достойным восхищения.
– Если так, то они хорошо это скрывают, – возразила Элен и снова прошлась взад и вперед по комнате. – Газеты, телевизор и журналы пропагандируют совсем другое.
Она тяжело вздохнула, подошла к дивану и, взявшись руками за спинку, взглянула на Питера.
– Но чужое мнение никогда не влияло на мой образ действий. Даже после помолвки я считала, что нам следует подождать до первой брачной ночи. Мне казалось, что это придаст нашей близости большей значимости. – В ее голосе зазвучали горькие нотки. – Он заявил, что это сказывается на его самочувствии. Что он здоровый мужчина и ему нужна женщина. И что я виновата в том, что ему приходится искать ее на стороне. – Элен негодующе выпрямилась. – И знаете, на кого пал его выбор? На двадцатидвухлетнюю рыжую секретаршу с завода. Я видела однажды, как она флиртовала с Чарльзом, но верила ему.
Питер, сам не зная зачем, словно бы взял на себя роль адвоката коварного Чарльза, хотя это ему совсем не нравилось:
– На происшедшее можно попробовать взглянуть иначе.
– Не могу поверить, что вы его защищаете! Неужели мужчины всегда и во всем стоят друг за друга?
Питер нахмурился.
– Я не защищаю его. Но, поскольку он, очевидно, вам дорог, следует рассмотреть все вероятности.
– Был дорог. Это уже в прошлом, – поправила Элен.
Питера ошеломило собственное жгучее желание поверить ей.
– Но если он сделался вам безразличен, почему вы так горюете?
– Потому что я чувствую себя униженной, осмеянной, одураченной.
– Мне кажется, вам следует расслабиться и хорошенько выспаться. Отдохнув, вы сможете рассуждать спокойно.
Элен мрачно уставилась на огонь.
– А я, может, вовсе не хочу рассуждать спокойно. Моя мама никогда не говорит об этом, но я знаю, она боится, что если я не выйду замуж за Чарльза, то не выйду замуж вообще. Должно быть, такой же страх сидит и во мне и может заставить меня простить Чарльза, даже не веря ему. – Она сжала зубы. – Но я не хочу становиться женой человека, которому не могу доверять.
– Но вполне возможно, что теперь он осознает, насколько сильно любит вас, и никогда больше не повторит подобного, – пробормотал Питер.
Элен устало вздохнула.
– Может быть.
В своей откровенности она зашла слишком далеко, и теперь ее сковала неловкость.
Питер понял, что диспут окончен, и снова переключил внимание на книгу. Его гостья все еще любит своего жениха, и поэтому любые греховные мысли о ней неуместны, сказал он себе, приказав сосредоточиться на чтении. А Элен обошла диван, села и устремила взгляд на огонь. То, что Рок никак не отреагировал на ее гневную вспышку, заставило девушку предположить, что он воспринимает ее как существо безвредное. Это было приятно.
Но напряжение не оставляло Элен. На этот раз потому, что сидевший напротив мужчина ненароком завладел всеми ее помыслами. Элен вспомнила о своем странном импульсивном влечении к этому бородачу. Что это? Вроде она не из тех женщин, чьи чувства способны меняться столь радикально. Но ведь она пережила ужасное потрясение, застав Чарльза с Дженет, а затем напугалась до смерти, решив, что обречена погибнуть от холода или послужить пищей волкам. Может, просто ее эмоции вышли из-под контроля? К тому же для пещерного человека Питер выглядел совсем неплохо. И главное – он спас ей жизнь! Разве не естественно с ее стороны испытывать к нему некоторую приязнь?
«Только не воображай, что это нечто большее, чем простая благодарность», – предостерегла себя девушка.
Решив, что она совладала со своими эмоциями, Элен нарушила молчание:
– А чем вы занимаетесь, когда не сидите в этой хижине в обществе волка?
Питер мысленно застонал. Он поднял на нее глаза; Элен прочитала в них досаду и почувствовала себя назойливой мухой.
– А впрочем, это не мое дело, – проговорила она извиняющимся тоном.
– В основном путешествую. Я геолог и еду туда, куда зовут меня работа и профессиональный интерес, – объяснил он и снова склонился над книгой, давая понять, что считает разговор оконченным.
«Не очень-то вы расположены к общению», – сказала про себя Элен. Питер прав, ей необходимо выспаться.
– Я, пожалуй, лягу, – сказала она, порывисто вставая. – Спокойной ночи и еще раз спасибо за гостеприимство.
В ожидании, пока гостья подготовится ко сну, Питер еще немного почитал, потом помешал кочергой дрова в камине. Он смог расслабиться только после того, как она вышла из ванной и, войдя в спальню, закрыла за собой дверь.
Питер наклонился и потрепал Рока по шее.
– Джек говорит, ты умеешь чуять несчастье. Он прав. Чем скорее мы пожелаем мисс Риз счастливого пути, тем лучше.
Закрыв и заперев дверь спальни, Элен забралась в кровать. Она слышала, как Питер Уитли бормочет что-то в гостиной, и догадалась, что он беседует с волком. «Наверное, подтрунивает над моей дуростью», – решила она. Но как осудить его за это? Она, в самом деле, вела себя глупее некуда. Если ей так захотелось пересечь границу, следовало направиться в сторону Мексики.
Хижина содрогнулась от очередного порыва ветра; Элен поплотнее закуталась в мягкое стеганое одеяло, и ее вдруг охватило чувство покоя и безопасности. Она закрыла глаза и немедленно провалилась в сон.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Разбудил Элен запах жареной ветчины. Она вспомнила о вчерашнем разговоре с хозяином, о том, что рассказала ему не только о позорных подробностях своего разрыва с Чарльзом, но и о том, как ее мать боится, что дочь останется старой девой. Элен застонала и уткнулась лицом в подушку. Остаться бы в спальне и не показываться ему на глаза! Но это же не выход… Она быстро оделась и небрежно провела щеткой по своим густым, коротко подстриженным волосам. Элен сейчас мало заботило, как она выглядит и какое впечатление производит на бородатого геолога, главное было поскорее вытащить машину из-под снега и вернуться в Бостон.
– Доброе утро, – сказала она, выйдя из спальни и быстрыми шагами устремляясь в ванную.
– Доброе утро, – ответил Питер, не поднимая глаз от плиты. Его тон был вежливым, но прохладным; вероятно, чем скорее она уедет, тем для него будет лучше. – Надеюсь, вы любите оладьи? – спросил он, когда через несколько минут Элен снова вошла в гостиную. Не ожидая ответа, он поставил на стол тарелку со стопочкой оладий и несколькими ломтиками ветчины. – Если захотите еще, пожалуйста, не стесняйтесь. В холодильнике есть масло, – добавил он, направляясь к двери. – Снегопад кончился, обещают ясную погоду. Я хочу заняться вашим автомобилем.
При виде оладий у Элен потекли слюнки. Но гордость не позволяла свалить на него всю работу.
– Я пойду с вами. – В этот момент в животе у нее забурчало от голода.
Питер помедлил, надевая парку. Он намеренно избегал смотреть на девушку. Прошедшей ночью она то и дело возникала в его снах. Рассудок советовал ему держаться от нее подальше, и он намеревался последовать этому совету. Но упорно отводить от нее взгляд было просто невежливо. Он повернулся к ней и тотчас подумал, что никогда не видел карих глаз такого темного оттенка. Питер досадливо нахмурился.
«Прекрати», – приказал он себе.
Элен двинулась было к вешалке, где висела ее шуба, но желудок снова отчетливо запротестовал.
Не мог же Питер допустить, чтобы она упала в голодный обморок.
– Сначала позавтракайте. Мне еще нужно перенести дрова на крыльцо.
Элен сдалась.
– Я вас долго не задержу, – пообещала она, возвращаясь к столу.
Поглощая оладьи, девушка думала, действительно ли они такие вкусные, или она так голодна, что любое блюдо показалось бы ей сейчас деликатесом? Ветчина тоже была поджарена на славу. А из этого Питера Уитли получился бы завидный муж. И неожиданно Элен представила себя в его объятиях…
– Я и сама неплохо готовлю, – заявила она вслух, велев себе не забивать голову нелепыми фантазиями. И без того она чувствовала себя сбитой с толку.
Стук поленьев о деревянный пол крыльца напомнил Элен, что она задерживает своего хозяина, который стремится побыстрее избавиться от нее. Она ополоснула тарелки и направилась было к вешалке, но, вспомнив о ледяном ветре, завернула в спальню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17