Долго ли они прожили вместе? Эти и многие другие вопросы крутились в голове девушки. Задавать их было бестактно и неприлично. Возможно, он сам расскажет... Когда-нибудь, Итак, он свободен. Но, осознавая почему, Патрисия была рада: в конце концов, можно флиртовать, не испытывая угрызений совести.
Конечно, ее вопрос несколько охладил пыл мужчины.., как некстати она проявила любопытство к его личной жизни.
Стоун провел по бороде рукой, касаясь места, где только что побывали ее пальцы.
- Можно сыграть в карты, в шкафу есть колода. Впрочем, если, конечно, ты хочешь читать...
- Можно попробовать, хотя я знаю мало карточных игр.
Стоун предложил играть в криббидж, и поскольку Патрисия никогда не играла в эту игру, он взялся ее обучать. Надо отдать ему должное, учитель был он знающий и терпеливый. Патрисия с удовольствием отдавалась игре, его обаянию, все больше проникаясь мыслью, что, наверное, он такой же знающий и терпеливый в постели.
- Кланси уютный маленький городок. Как зовут твою бабушку, может, я ее знаю? - поинтересовался он, перетасовывая колоду.
- Дороти Уинстон.
- Дороти Уинстон? Та самая миссис Уинстон что преподавала в старших классах школы Кланси?
- Да, она работала учительницей.
- Она вела у нас английский.
Перед глазами девушки возник образ старшеклассника Стоуна. Можно поспорить на что угодно, он и тогда был заядлым сердцеедом.
- К сожалению, я не училась у бабушки, хотя и мечтала. Она была хорошей учительницей?
- Самой лучшей. Единственным предметом в школе, доставлявшим мне истинное удовольствие, был английский. - Губы Стоуна растянулись в радостной улыбке. Именно там я и познакомился с Вэл.
Обязательно расспрошу бабушку про Стоуна, тут же решила Патрисия. Конечно, вряд ли это что-то изменит в их отношениях, зато, может быть, узнаю, какой тип женщин предпочитает Стоун. Впрочем, лучше бы мне этого не знать.
Они не успели оглянуться, как за окнами стемнело.
- В обратный путь лучше пуститься до наступления сумерек, - сказала она.
- Пусть сначала окончится буран. Я же тебе говорил, мы не проедем, пока не подтает. Светло будет или нет, не имеет значения.
Окончив игру и поужинав, Стоун вышел на улицу и закрыл ставни. Какое-то время молодые люди сидели на противоположных концах тахты, уткнувшись в свои книги.
- Все время забываю спросить: что означают буквы С и Г над дверью? спросила Патрисия.
- Это название нашей компании: "Скотоводческое ранчо Барон Гаррет".
- Барон и Гаррет или титулованная особа?
- Он называл себя бароном, а в тысяча восемьсот девяностом, когда он впервые сюда приехал, никому бы не пришло в голову усомниться, назовись он хоть королем Англии. На ранчо висит его портрет. Высокий блондин с аристократическими чертами.
- А возможно вообще проверить, был ли он и в самом деле бароном?
- В этом я абсолютно уверен. Вэл хотела этим заняться, но так и не успела.
- Твоя жена?
- Да. Я еще над ней подтрунивал, упрекая в том, что ее интерес к моей родословной возник лишь потому, что она хотела называться баронессой.
- Барон был твоим родственником?
- Он был моим прапрадедом.
Вчера он не назвал своей фамилии. Стоун Гаррет - отличная фамилия для ковбоя и очень ему к лицу.
- Ты старший сын старшего сына?
- Единственный сын единственного сына.
- Тогда, должно быть, ты тоже барон? И мне следует называть тебя милордом?
Слегка язвительная ухмылка тронула его губы, и сердце Патрисии тревожно забилось.
- Зови меня, как тебе заблагорассудится. Главное, не забывай, что ты моя гостья и я должен тебя развлекать.
Девушка подавила нервный смех. Она боялась, что ему уже надоело играть роль равнодушного хозяина и он решил перейти к развлекательной программе, дразня ее воображение.
Неожиданно ей в голову пришла какая-то ерунда. Она представила себя куртизанкой в викторианском платье с передником и в шляпе, готовой выполнять любые его прихоти, не смея ослушаться... Очевидно, ее лицо выглядело столь озадаченным, что Стоун перестал улыбаться.
- Прости, если я тебя задел, - извинился он.
Надо отшутиться и поскорей вернуться к книге. Иначе она бросится в его объятия и потребует обещанный еще днем поцелуй.
Но Стоун тоже не мог сосредоточиться на чтении и то и дело поглядывал на девушку, которая, облокотившись на руку и свесив голову, прислонилась к спинке тахты и, похоже, задремала. Открытая книга так и осталась лежать перед ней.
Свет ярко горевших ламп создавал вокруг девушки светящийся нимб, а розоватые отблески огня из камина играли на нежных чертах ее лица.
Стоун все более возбуждался: вид девушки вызывал в нем острое чувственное влечение. Первоначальный легкий интерес сменила пылкая страсть. Целый день он пытался совладать с собой, и сейчас его тело готово было разорваться от неутоленного желания.
Кстати, о боли. Если Патрисия не перевернется, то наверняка проснется с больной шеей, подумал Стоун. Тихонечко приблизившись к спящей девушке, он заботливо поправил ее спальник и подушку. Но поза ее оставалась неудобной, и немного погодя он попытался ее поднять. Но она, сонно промурлыкав что-то себе под нос, лишь зарылась поглубже в подушку. Тогда Стоун продел под нее руки и понес к кровати. Девушка совершенно обмякла в его руках, и это как бы отдающееся тело заставило его забыть все на свете. Весь наэлектризованный, он выругался, кляня свой порыв, заставивший его взять ее на руки.
Он осторожно положил ее на спальник и стянул ботинки. Ее золотисто-рыжие волосы разметались по белой наволочке подушки. Спящая она напоминала ему спустившегося на землю ангела. Интересно, с кем она была помолвлена? Наверняка какой-нибудь денди с Уолл-стрит. Представляю, как она встречала его у дверей с бокалом белого вина, неторопливо развязывая ему галстук.
Она так и не рассказала ему о причине разрыва, но сколько страдания было в ее глазах! Что бы там между ними ни произошло, но это ее здорово задело. Интересно, долго ли они были вместе?
Хотя он едва ее знал, но был уверен, что мужчина, позволивший ей уйти, круглый дурак. Эта девушка заслуживает лучшего.
Надо признать, она держится молодцом. Честно говоря, он приготовился слушать ее нытье и жалобы. Вспоминая, как она внимательно оглядела свое временное жилище, Стоун усмехнулся. Конечно, она не привыкла к такому жилью, видно, что девушка хорошо воспитана, изнежена и сторожка ее шокирует, но в этом есть свои прелесть и обаяние, которые ему импонируют.
Так он стоял и разглядывал спящую девушку. Внезапно она открыла глаза и испуганно огляделась.
- Ты заснула прямо на тахте, и я перенес тебя сюда, - объяснил он.
- Спасибо, - поблагодарила она слегка охрипшим со сна голосом.
Патрисия посмотрела на него сонным взглядом, и легкая улыбка тронула ее соблазнительные губы. Какие они, должно быть, вкусные, ее губы! В голове у него стучало, мысли путались.
До сих пор он находил в себе силы сдерживаться, но насколько его еще хватит?
Глава 4
Никакой, даже самый удивительный сон не сравнится с созерцанием склонившегося над ней Стоуна.
Перед глазами все поплыло. Патрисия сдержала томный стон, когда осознала причину. Он пытался ее поцеловать.
У него теплые губы.., нет, горячие.., по сравнению с холодным воздухом в сторожке. Они хранят вкус утреннего кофе. А тело пропиталось запахом дыма. Мягкая борода приятно щекотала ее щеки.
В полудреме Патрисия ответила на его поцелуй. Придвинувшись к самому краю постели, девушка обвила руками его шею и притянула поближе к себе. Слегка приоткрыв губы, чтобы лучше ощутить его вкус.
Сердце учащенно забилось, когда Стоун принялся поддразнивать ее губы своим языком. Он продолжал искушать ее до тех пор, пока она не начала делать то же самое. Он постепенно проникал все глубже и глубже, заводя девушку и заставляя ее тело извиваться от наслаждения.
О таком поцелуе она даже не мечтала. Ее тело пронзила упоительная дрожь.
Руки запутались в его волосах. Таких мягких.., гораздо мягче, чем кажется, думала она.., снова и снова теребя их руками.
Наконец Стоун закончил свой упоительный поцелуй, выпрямился во весь рост и посмотрел на нее. Тусклый свет ламп скрывал выражение его лица.
- Мне следует извиниться? - проговорил Стоун, убирая за ухо прядь волос.
- Только в том случае, если ты действительно сожалеешь, - ответила Патрисия, нежно припав щекой к его руке.
- Ни капельки. А ты?
Рассудком она отрицала случившееся, но чувства призывали: еще, еще!
- Надо полагать, это был лишь поцелуй на сон грядущий. - Она попыталась юмором разрядить грозовую атмосферу.
- Ладно. Тогда спокойной ночи.
- Спокойной.
Он направился к камину, а Патрисия сквозь полусомкнутые веки наблюдала за ним. Как мгновенно вспыхнула между ними вот эта жажда любви! Откуда что взялось?
А сердце так и рвалось из груди. Что же он медлит?..
Патрисия вся горела. Что это с ней вдруг произошло? Она и раньше целовалась, подолгу нежась в постели со своими ухажерами. И поцелуи ее бывшего жениха были не так уж плохи, но ни разу в жизни не приходила ей в голову мысль заняться любовью до свадьбы. Она хотела сохранить девственность до медового месяца. Но может, она заблуждалась?
Она никогда не верила в существование физического притяжения между двумя людьми с первой встречи. Но поцелуй Стоуна все изменил, и теперь она думала иначе.
Как это могло случиться.., что ее влечет.., к совершенно незнакомому.., красавцу! По отношению к Стоуну слово "красавец" приобретает особенный смысл, думала Патрисия, созерцая сидящего у камина и поглаживающего свою бороду Стоуна.
Интересно, о чем он задумался?
Может быть, его слова о том, что не жалеет о поцелуе, только проявление вежливости? Он щадит ее чувства? Не желает обидеть, видя ее тягу к нему? Почувствовал ли он произведенный его поцелуем эффект? Интересно, а что испытал он сам? Или это был лишь очередной поцелуй в его жизни?
Он повернул голову и посмотрел в ее сторону. Патрисия быстро закрыла глаза и притворилась спящей.
Однако сон не шел... Вопросы, на которые могли ответить только время и Стоун, гнали сон. Не говоря уже о том, что вкус его поцелуя все еще чувствовался на губах.
Стоун снова уставился на огонь.
Это уже слишком благородно, дружище. Что за церемонии? Девушка готова, ты же видишь. Ну! Он был так возбужден, что противиться искушению был не в состоянии.
С тех пор, как умерла Вэл, у Стоуна было много женщин. Но впервые в жизни он почувствовал такое сильное влечение.
Он ни за что не осмелится прикоснуться к ней снова...
По крайней мере, пока не удостоверится в том, что она хочет его так же сильно, как он. Может быть, все дело в ее недавнем разрыве? Если верить молве, обманутая женщина готова переспать с кем угодно, лишь бы отомстить за себя.
Если это так, то он к ней не притронется, как бы сильно он этого ни хотел. А все-таки он поторопился, ведь они едва знакомы, к тому же девушка почти засыпала. А с каким юмором она его отчитала'. Нет, он совсем не жалеет о содеянном.., наоборот, зачем он остановился? Не позволил себе пойти дальше? Можно, конечно, убеждать себя остановиться, держаться от нее подальше, не смотреть на нее, но как все это осуществить в одной комнате, где даже воздух казался наэлектризованным?
Когда Патрисия открыла глаза, Стоун все так же сидел у камина. Девушка могла поклясться, что он не ложился. Но это даже к лучшему. Ведь после того, что было между ними, Патрисия так возбудилась, что вряд ли бы ей удалось уснуть, если бы он лежал внизу, на своем месте.
Заметив, что Патрисия проснулась, Стоун подбросил дровишек.
- С добрым утром, - сказал он. - Как спалось?
- Отлично, а тебе? Мужчина отвел взгляд.
- Тоже, я прекрасно выспался.
Что-то больно серьезно звучит его голос! Может, он не любил рано вставать? Впрочем, откуда ей знать, ведь это лишь их второе совместное утро.
Желание снова напомнило о себе.., помимо ее воли. Девушка быстро обулась, натянула шапку и перчатки и отправилась на воздух. Кажется, стало теплее, снежинки неспешно кружились в воздухе.
Вернувшись в сторожку, девушка сразу же заметила открытые ставни на окнах. Удивительно, но при свете убогая обстановка сторожки казалась не такой уж унылой.
Полевые цветы на голубой кофейной чашке вдохновили девушку. Она представила себя с букетом живых цветов, собранных с пестреющей зеленой лужайки, сплошь усыпанной ими.
- Будем завтракать? - спросил Стоун.
Патрисия была отнюдь не голодна, но, раз утром принято завтракать, она согласилась.
Девушка раскраснелась. Прогулка по свежему воздуху, пережитое возбуждение и тлеющее подспудно желание новых острых ощущений зажгли яркое пламя на ее щеках. Хорошо, что Стоун не умеет читать мысли.
Но, глядя на них со стороны, никому бы не пришло в голову заподозрить вчерашнее. Неужели между ними что-то было? Может, все это ей только приснилось? Его объятия, поцелуй?
Разговор за завтраком так и не завязался. После еды и мытья посуды Стоун взял телефон и стал болтать с Маком.
Разговор привел Стоуна в плохое настроение, и он недовольно что-то пробурчал.
- Проблемы? - Патрисия была рада отвлечься.
Мужчина утвердительно кивнул головой и развел руками.
- Буран привел к немалым разрушениям, впрочем, мы были к этому готовы.
Патрисия, еще не забывшая ощущение его теплой кожи, попыталась вникнуть в его проблемы, но Стоун молчал.
День тянулся еле-еле. Стоун был предельно вежлив, но проскользнувшая между ними вчера искра напрочь исчезла сегодня. Патрисия, хоть и убеждала себя, что это даже к лучшему, втайне испытывала горечь.
В середине дня ветер почти стих, снегопад прекратился, и лишь стальное небо напоминало о буране.
- По-моему, буря утихла, - заметила Патрисия.
- Похоже на то. Завтра я проверю состояние дороги.
Патрисия оживилась при мысли о возможности покинуть помещение хоть ненадолго.
- А можно с тобой?
- Почему бы и нет.., если ты так этого хочешь.
- Значит, скоро мы сможем уехать? Стоун запустил руку в волосы.
- Это будет ясно только завтра. А ты очень спешишь?
- Уверена, ты тоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14