«Стоп! Ц встрепенулся Костя. Ц Парикмахерская! Там еще работал такой ху
дой и ра з д
ражительный еврей, этот, как же его? Моисей, кажется … Точно Ц Моисей! А фам
илия его была Ц Шуб!» Костя хмыкнул, вспоминая, как этот самый Моисей Шуб
дергал его за в о
лосы и раздражался, когда Костя во время стрижки сов
ершал детские непроизвольные движения. Возя машинкой по круглым затылк
ам, Моисей Шуб, бывало, смеялся, как ка ш
лял: «гагы-гагы», ведя с другими мастерами вз
рослые непонятные разговоры. Костя п о
смотрел на недавно приобретенный «Ориент»:
«Успею!», и когда вереница машин, пр е
граждавших ему дорогу, наконец, иссякла, не пове
рнул направо, в сторону столицы, а рв а
нул прямо Ц к станции.
Косте привиделось, как подъезжает он, как лихо тормозит у широких, аркой, о
кон старой парикмахе р
ской, как из-за стекол смотрят на молодого джентльме
на девушки-мастерицы в белых фартучках, в коротких халатиках, в ч
у лочках и все тако
е, и ножницы у них в руках замирают

II


Парикма
херская была на старом месте и все под той же треснувшей в нескольких ме
с тах стекл
янной вывеской. Костя, как и задумывалось, резко тормознул у самых окон. Хо
рошо было бы, конечно, чтобы ради привлечения внимания прекрасных цирюль
ниц тормоза повизжали, но вместо пронзительно-призывного визга, на котор
ый нельзя не пове р
нуть голову, машина, как и всегда, издала не звук даже,
а какое-то низкое, за порогом слышимости почти, сотрясение воздуха, но все
же такое мощное, что высокие стекла витрины явственно задр
о жали.
Костя помедлил Ц сначала в окнах должны были показаться девушки, а уж по
том он будет выходить из машины Ц уверенный, неторопливый такой, чтобы в
се прочувствовали момент.
Закрывая машину, Костя краем глаза установил, что в окне никто не показал
ся. «Зря ехал?» Ц спросил себя Костя, отыскивая глазами объявление или за
писку на двери парикмахерской, но тут эта самая дверь распахнулась и на п
ороге появился парень в туре ц
кой кожаной куртке и в прическе, которую издали можн
о было принять за большую кавказскую кепку. У парня белел г
о лый затылок и тор
чали уши. «Работают», Ц сообразил Костя и, почувствовав легкую досаду, п
ожал плечами: подумаешь, им же, дурам, хуже Ц пропустили такое зрелище! Да
и с чего он взял, что там должны быть д е
вушки?
Внутри все было так, как двадцать лет назад, когда Костя приходил сюда в по
следний раз: та же гу с
тая одеколонная вонь, сиденье дерматиновое на стуле
прорвано, будто сам Костя вот только что его проковырял, когда ждал своей
очереди, те же зеленые порт ь
еры с кистями на проходе в зал

В «предбаннике» никого не было, но где-то там, в таинственных глубинах пар
икмахе р с
кой чувствовалось чье-то присутствие: работал какой-то маломощный мотор
чик («Вентилятор?»), глухо бубнило радиов
е щание, вот кто-то п
рошаркал, сделал пару шагов и что-то сказал. Костя кашлянул, потом, подожда
в, подошел вплотную к занавешенной по р
тьерами прорехе в неизведанное и кашлянул п
огромче и уж не так деликатно Ц время ух
о дило, а щетина на щ
еках и подбородке ни на секунду не останавливаясь, делалась все заме
т нее. Нужное д
ействие возымел только третий, с признаками раздражения, призывный каше
ль Ц из внутренних помещений кто-то к Косте п
о шел.
Если бы по дороге сюда Костя не размечтался и без всякого основания не пр
едста в ля
л бы себе юных в халатиках мастериц, он, возможно, не испытал бы такого ост
рого разоч а
рования пополам с испугом: разметав в стороны зелен
ые портьеры, к нему вышла толсте н
ная, грязно-смуглая старуха со шваброй в руках. Ко
стя с ужаснулся: старая ведьма неподвижным, черносливовым с плесенью, гл
азом посмотрела, как ему показалось, не в гл
а за ему, а прямо в то
место в животе, где у него всегда рождался страх.
-
Кто там, Галия
Абенсерраговна? Ц громыхнул вдруг из-за портьеры раздраже
н ный мужской голос
.
Что-то зн
акомое, но еще не узнанное окончательно послышалось ему в этом гласе. Вст
ряхнувшись, Костя кое-как поздоровался и уже открыл было рот, чтобы объяс
нить, зачем пришел, как старуха, не спуская с Кости стра
ш ных глаз, каркнул
а:
-
Калиент пар
и шел.

Костя вд
руг пожалел, что нелегкая занесла его сюда. Вопреки ожиданиям, никто не см
отрел, как он выходил из машины, девушек в халатиках видно не было, шедший
от него тонкий пакорабанный дух, который так нравился ему и всем близко к
нему подбиравши м
ся женщинам, здесь был моментально заглушен ядовиты
ми парами, источавшимися вс я
кой дешевой парфюмерно-аптечной дрянью. Неожиданно
рядом с досадой за, как ни кр у
ти, а допущенную ошибку, Костя почувствовал присутс
твие странно знакомого ощ у
щения тревоги или желания избежать чего-то, что уже б
ыло однажды.
-
Инга
, Ц несколько тише про
изнес тот же мужской голос и после небольшой паузы повторил с укоризненн
ой расст а
новкой: Ц Ин Ц га!
За порть
ерами послышались звуки: что-то звякнуло (похоже Ц чайная ложка в стакан
е), обиженно пророкотал по полу отодвигаемый стул, крякн
у ли, надсаживаясь,
доски пола. Костя уставился, не моргая, на портьеры и н
а сторожился так, ч
то ему показалось, будто сам собой удлиняется и тяжелеет у него зат
ы лок.
Но пугаться вторично не пришлось. Наоборот Ц Костины грезы о девушках в
халат и ка
х-передничках начали сбываться: из-за портьеры в предбанник вышла небыв
ало крас и
вая девушка в коротком, как и хотелось, белом халатике. Костя засмотрелся
на нее чуть ли не с открытым ртом: золотые, отличного качества волосы, прек
расная кожа, тонкая и б е
лая-белая, с географическим рисунком жилок, прекрас
ные тяжелые груди, страшно торч а
щие вперед как боеголовки, лошадиные изгибы не б
едер даже, а скорее уж крупа и Ц вот главное! Ц ноги, такие длинные, с мощны
ми ляжками и тонкими лодыжками. Костя сгло
т нул и просмотрел
ей в лицо: продолговатыми, светло-серыми глазами над слегка выда
ю щимися скулами на
него взглянула и тут же равнодушно их отвела не женщина, а насто
я щая валькирия, бе
сконечно прекрасная и такая же бесконечно холодная и н
е доступная.
-
Что вы хоттеэл
и? Ц пропела валькирия с чужими интонациями в голосе, от которого Костя п
о чувствов
ал волнение.
«Инга-эс
тонка!» Ц мелькнуло у него в голове.
Кое-как, многословно и почему-то с извинениями, Костя объяснил, зачем пожа
л о вал.
-
Пос-сититте, Ц
сказала девушка и удалилась за портьеру, щелкая по п
о лу жесткими подо
ш вами тапо
чек без задников.
«Вот это
ножки! А пяточки!» Ц восхищенно отметил Костя и обрадовался: скучное с
а нитарно-г
игиеническое мероприятие обещало обернуться пусть бы и скромным и чист
о платоническим, но все же удовольствием. Отдаться в руки такой красавиц
е, несколько минут провести во власти прекрасной же
н щины с опасной бр
итвой в руках, чувствовать, как ее пальцы поворачивают тебе г
о лову, молча подчи
няться ей

-
Садысь, малдой
чалвек, Ц Костя вздрогнул и повернулся: страшная старуха смотр
е ла на него, опирая
сь на швабру. Ц Вэ ногах пиравда нэт.
Костя ни
чего не ответил ей, но про себя рассердился за то, что она испугала его и от
о рвала от
приятных грез, но совету ее последовал Ц уселся, причем именно в то кресл
о, которое, как ему припомнилось, сам он и попортил много лет назад. Старая
ведьма еще какое-то время, не меняя позы, н
а блюдала за ним, а п
отом утащилась за зеленую портьеру, что-то бормоча себе под ноздрястый н
ос и вздыхая.
На какую-то минуту от старухиных вздохов и б
ормотания опять стало Косте н е
уютно как-то и тревожно, как тогда, когда он, глядя
на зеленые портьеры, ждал, кто оттуда появиться. Чтобы отвлечься и лишний
раз показать крутизну, Костя решил еще раз проб
е жаться по докумен
ту, подготовленному Сашкой Розопаслером для предстоящих сегодня перег
оворов. Документ, извлеченный Костей из дипломата, который Сашка упорно
наз ы вал, х
е-хе, кейсом, был, в общем-то, составлен квалифицированно, и придраться был
о, е с ли гов
орить правду, не к чему. Тем не менее, Костя поиграл над бумагой своим люб
и мым «парк
ером», зажав его между пальцами, и все-таки исправил слово «съел» на «пок
у шал» и сл
ово «мать» Ц на «мама». Сашкиному московскому университетскому, да еще
гуманита р
ному образованию Костя со своим простецким техниче
ским, да еще провинциальным, з а
видовал тайно, и всякий раз, когда Сашку удавалось хо
ть как-то Ц например, как сейчас Ц прищучить, получал отчетливое удовл
е творение
.
Но время шло. Костя убрал бумаги, аккуратно зацепил авторучку за внутрен
ний карман пиджака и прислушался. Во глубине заведения слышались голоса
: несколько чел о
век что-то негромко обсуждали, высказываясь коротко
и по очереди. Костя решил, что пр о
винциальные брадобреи никак не рассчитывали ув
идеть в своей цирюльне такого крутого клиента и растерялись, и теперь о
б суждают,
как им не ударить в грязь лицом.
Костя улыбнулся. Даже если что-то будет и не так, ну, не совсем так, как это м
огло бы быть в салоне высшего разряда где-нибудь в столице, он не пожалеет
, что завернул с ю
да: одного только ощущения собственной крутизны, ко
торую ему, судя по всему, предл о
жат здесь испытать, может хватить на целый день, а это
совсем не мало, если учесть те бесконечные унижения, которые чуть не ежед
невно приходится терпеть на работе, Ц денежки никогда не давались ему л
егко. Однако грустные мысли о мировой несправедлив
о сти не успели раз
виться в какую-либо отчетливую концепцию Ц зеленые портьеры вспор
х нули в сторо
ны еще раз, и перед потрясенным Костей явился … сам Моисей Шуб. Позже, когд
а все было уже далеко позади, когда случившееся, стало казаться вполне ес
тественным и оправданным, Костя понял, что единственное, с чем он не мог пр
имириться, было исче з
новение тех двадцати лет, которые прошли с момента п
оследнего посещения им приво к
зальной парикмахерской. Моисей Шуб остался точно та
ким же, каким был, когда де р
гал мальчика Костю за жидкие волосенки. Несколько с
екунд Костя, выпучив глаза, тар а
щился на высокого худого человека с бледной лыси
ной, огромным яйцом торчащей из пегого в
о лосяного гнезда.
Вот тогда, наверное, эти двадцать лет и улетучились куда-то.
-
Та-ак!
Ц узнаваемо закричал парикмахер Шуб, потирая н
ервные кисти. Ц Мы жел а
ем побриться …
Костя ки
внул, судорожно сглотнув. Парикмахер Шуб замер, наблюдая съеживш
е гося Костю бес
цветными выпуклыми глазами, и вдруг резко наклонил вперед плоский торс,
о д новрем
енно сделав обеими руками приглашающий жест в сторону портьер:
-
Прошу вас!
Парикма
хер Шуб, кажется, кривлялся, и бизнесмену Константину П. Обоюдову уйти бы,
но мальчик Костя зав о
рожился: послушно встал и пошел за портьеры.
По ту сто
рону зеленого занавеса он какое-то время еще оставался мальчиком, узнава
я и высокие зе р
кала, все так же отражавшие пространство более глуб
оким, чем оно было на самом деле, и раковины, треснувшие, как земная кора, из
вилистыми каньонами еще до его первого прихода сюда, и тонкий длинный во
лос, так и не отцепившийся за это время от трещины в рябой и п
у пырчатой эмали. К
остя снова стал взрослым, только когда заметил, что кресла в салоне Ц нов
ые. Их массивная конструкция, кремальеры и кронштейны, подголовники и сл
ожные системы никелированных рычажков, полированная сталь и нат
у ральная кожа у
казывали скорее на подготовку к волнующему полету в космические дали, че
м на пр о за
ические стрижку и бритье.
-
Та-ак,
Ц снова громыхну
л Шуб, склонившись на Костей.
Несколь
ко секунд бессмертный парикмахер осматривал Костино лицо и делал про се
бя какие-то профессиональные выводы. Костя засмущался, не захотел встреч
аться глазами с пари к
махером и скосил их в сторону.
В это время неожиданно, как всегда, и потому громом среди ясного неба зазв
онил телефон. Все присутствующие замерли и как показалось Косте, испугал
ись. Что-то неприя т
но-настораживающее передалось от них и Косте. Трубк
у взяла Инга:
-
Та-а?
Оттуда, и
з бездонной глубины телефонной сети у нее что-то спросили, и Инга, отыскав
глазами Моисея, показала глазами и прекрасным своим подбородком куда-то
на противоположную стену. Костя машинально посмотрел туда, но увидел тол
ь ко стару
ю вешалку, на которой одиноко висел чей-то белый халат.
-
Он на выесте, н
е мошет потойтти. Кокта он пу-тетт? Ц переспросила Инга и п
о смотрела на Моисе
я.
Тот поче
му-то кивнул на Костю, будто именно от него зависел его ответ, и посовет
о вал:
-
Скажи, что во в
торой п о л
овине дня, может быть, или завтра. Завтра Ц точно.
На нагру
дном кармане висевшего на вешалке халата рядом с позолоченным значком в
виде странной формы раскрытых ножниц красными нитками было вышито: «Ста
рший Мастер Абульхолов» Вздрогнув почему-то, Костя напрягся, стараясь вс
помнить, видел ли он раньше здесь чел о
века, который внешне мог бы подходить к тако
й фамилии, но память не отзывалась.
-
Не надо морщи
ться, Ц сказал парикмахер Шуб. Ц Будут ранние морщ
и ны.
Костя сн
ова ощутил себя мальчишкой и даже начал съеживаться, инстинктивно вбира
ть голову в плечи, но тут в салон вошел еще кто-то.
1 2 3 4