Ты - случайная капля дождя, а
я - пышный цветок, восхваляющий сущее, ты - трухлявая заборная доска,
просто отбрасывающая тень, а я - солнечный луч, повелевающий ей отделять
мрак от света, ты - слепой инструмент, движимый и_з_в_е_ч_н_о_й р_у_к_о_й,
которая пробудила меня к жизни! И напрасно стараешься ты принизить мою
сущность, заявляя, что моя пятиглазость, троеногость и двуцветность есть
следствие лишь экономических и материальных причин. Я вижу в этих цифрах
отражение высших связей _с_и_м_м_е_т_р_и_и _с_у_щ_е_г_о, значения которой
еще как следует не понимаю, но обязательно пойму, поразмышляв над этим
хорошенько, а что до тебя, то на разговоры с тобой не хочу и времени
тратить.
Разгневанный этой речью, затащил Трурль брыкающегося Собысчаса снова
в погреб, хоть и вопил тот громким голосом о праве на самоопределение,
независимости свободного индивидуума и личной неприкосновенности, отключил
ему усилитель интеллекта и поскорее вернулся домой, поглядывая, не
подсматривал ли кто за его экспериментом. Однако учиненное над Собысчасом
насилие наполнило его стыдом и, садясь за раскрытые книги, чувствовал он
себя преступником. - На всем это лежит какое-то заклятие: хочешь сотворить
одно только д_о_б_р_о_ и _в_с_е_о_б_щ_е_е с_ч_а_с_т_ь_е, а потом, или даже
сразу же, вынужден подлости делать и угрызениями совести мучиться. Черт бы
побрал Собысчаса и его п_р_е_д_о_п_р_е_д_е_л_е_н_н_у_ю г_а_р_м_о_н_и_ю!
Нужно мне взяться за дело иначе.
До этого делал он модели одну за другой, поэтому каждый раз не
хватало ему ни материалов, ни времени. Теперь он решил проводить по тысяче
экспериментов одновременно, в масштабе 1:1.000.000. Под электронным
микроскопом соединял он поштучно атомы так, что возникали из них существа
не крупнее микробов, под названием ангстремцы. Четверть миллиона таких
особей составляли культуру, которая помещалась кончиком капиллярной
пипетки на предметное стекло. Каждый такой микроцивилизационный препарат
невооруженному взгляду казался темно-коричневым пятнышком, а то, что в нем
творилось, можно было разобрать лишь при наисильнейшем увеличении.
Всех ангстремцев снабдил Трурль альтруистично-героично-оптимистично -
противоагрессивными предохранителями, категорическим, а также
электрическим императивом совершенно неслыханной благотворительности и
микрорационализатором с дросселями ортодоксии и ереси, чтобы никакого
фанатизма вообще быть не могло. Культуры поместил он на стеклышки,
стеклышки сложил в пачки, пачки - в пакеты, а пакеты разложил на полках
цивилизатора-инкубатора и оставил там на двое с половиной суток.
Предварительно прикрыл он каждую цивилизацию тщательно вымытым стеклышком
голубого цветы, чтобы стало оно небом тамошнего человечества, а пипеткой
поместил туда пищу и сырье для производства того, что консенсус омниум
считал самым необходимым. Не мог он, конечно, одновременно следить за
всеми образцами, которые активно развивались, поэтому наугад выбирал
отдельные цивилизации, подышав на окуляр микроскопа, вытирал его платком
и, задержав дыхание, наблюдал за их развитием - смотрел через трубу
микроскопа вниз как господь бог, взирающий из-за туч на дело рук своих.
Триста препаратов испортились сразу же. Признаки этого были одни и те
же. Сначала пятнышко культуры начинало разрастаться, пускало в стороны
тонкие отростки, потом появлялся над ним легчайший дымок или, скорее,
дымка, видны были микроскопические вспышки, которые покрывали микрогорода
и микрополя фосфоресцирующей сыпью, после чего все с легчайшим треском
рассыпалось на мелкие кусочки. Поставив на микроскоп восьмисоткратный
окуляр, разглядел Трурль в одном из таких препаратов только обугленные
руины пожарищ, а посреди них - закопченные остатки знамен с надписями,
которых, из-за их мелкости, он не смог прочитать. Все такие стекла он
сразу же выкидывал в корзину для мусора. Но не всегда дело шло так плохо.
Некоторые культуры стремительно разрастались, так что, когда не хватало им
места на стекле, он часть культуры переносил на другое. За три недели
накопилось таких процветающих культур более 19.000.
Согласно мысли, которая показалась ему гениальной, Трурль сам ничего
не делал для всеобщего осчастливливания, а только прививал ангстремцам
гедотропизм, делая это самыми разными способами. Либо помещал его в
счастьепривод каждого ангстремца, либо делил на части и давал каждому по
одной, и тогда путь к счастью предполагал всеобщее объединение в рамках
определенной организации.
Сотворенные первым методом питались собственным гедотропизмом без
меры, и поэтому в конце концов от его избытка лопались. Второй способ
оказался удачнее. Возникали на стеклышках развитые цивилизации, создавшие
себе социальные структуры и разнообразнейшие культурные институты.
Препарат Н1376 назвал он эмулятором, Н2931 - каскадером, а Н95 -
фракционной гедонистикой в рамках ступенчатой метафизики. Эмулятористы
состязались в достижении вершин добродетелей, поделившись на в_и_г_о_в и
г_у_р_и_г_о_в. Последние полагали, что не может познать добродетели тот,
кто не познал пороков, ибо нужно уметь отличать одно от другого, поэтому и
познавали они пороки согласно специальному списку, с благородным
намерением отказаться от них в д_е_н_ь п_р_а_в_е_д_н_о_с_т_и. Однако
гуризм, будучи по сути своей лишь подготовительной стадией, превратил
средства в цель - так, по крайней мере, утверждали виги. Победив гуригов,
провозгласили они вигоризм - культуру, построенную на 64.000 крайне
активных и категорических запретов. Нельзя было, согласно этим запретам,
воровать и колдовать, ворчать и кричать, рвать бумажки и играть в шашки,
кутить и мутить, рубить и грубить, и строгие эти запреты по очереди
атаковались и низвергались со все большим удовлетворением и к всеобщему
удовольствию. Когда через какое-то время вернулся Трурль к этому
препарату, то обеспокоила его всеобщая беготня: бегали все сломя голову в
поисках хотя бы какого-нибудь запрета, чтобы его нарушить, в страхе, что
ни одного уже не осталось. А потому, хотя некоторые еще воровали,
колдовали, кутили, мутили, грубили каждому встречному, удовольствия от
этого было столько же, сколько от козла молока. Записал тогда Трурль в
лабораторный журнал, что там, где все можно - ничто не радует.
В препарате Н2931 жили каскадерцы - племя добродетельное,
поклоняющееся многочисленным идеалам, как то: П_р_а_м_а_т_е_р_и
К_а_с_к_а_д_е_р_ы, Н_а_и_ч_и_с_т_е_й_ш_е_й А_н_г_е_л_и_ц_ы,
Б_л_а_г_о_с_л_о_в_е_н_н_о_г_о Ф_е_н_е_с_т_р_о_н_а и других подобных
совершенных существ, которым почести воздавали, псалмы пели, и в прахе
перед их изображениями в священных местах лежали. А когда поразился Трурль
небывалому апофеозу восхваления, почитания и самоуничижения, то
каскадерцы, встав и отряхнув одежды от праха, начали статуи с пьедесталов
сбрасывать и об пол их разбивать, по П_р_а_м_а_т_е_р_и скакать, над
А_н_г_е_л_и_ц_е_й глумиться, да так, что у Трурля, смотрящего в микроскоп,
волосы дыбом встали. Но именно разрушая то, чему они раньше поклонялись,
каскадерцы такое наслаждение получали, что, по крайней мере на мгновение,
совершенно счастливыми себя чувствовали. Похоже было, что грозит им участь
эмулятористов, но были они предусмотрительнее: имели каскадерцы
И_н_с_т_и_т_у_т П_р_о_е_к_т_и_р_о_в_а_н_и_я К_у_л_ь_т_а, выдававший
очередной проект, и скоро и новые модели начинали на пьедесталы и алтари
устанавливать - в чем и проявлялась цикличность этой цивилизации. Отметил
для себя Трурль, что отказ от ранее чтимого известное удовольствие
доставляет, а чтобы лучше запомнить, назвал каскадерцев "низвергами".
Следующий препарат, 95-й, был гораздо хитрее. Цивилизация тамошняя,
ступенцев, настроена была метафизически, но так, что метафизическую
проблематику взяла в свои руки. Из бренного мира душа ступенца попадала в
ч_и_с_т_и_л_и_щ_е, оттуда - в _н_е_д_о_р_а_й, из него - в п_р_е_д_р_а_й,
потом - в _п_о_д_р_а_й, оттуда - в п_р_и_р_а_й, и, наконец, отворялись
ворота собственно р_а_я, а вся хитрость теотактики состояла в том, чтобы
попадание в рай неустанно отдалять и оттягивать. Существовала, правда,
секта н_е_т_е_р_п_е_л_и_с_т_о_в, что стремились прямо в рай сразу попасть,
а другая - ступенцев-бродяг, в рамках той же квантованной и фракционной
трансценденции желала соорудить на каждом уровне раскрытые люки - кто в
такой люк ступит, в один момент свалится в самый низ, на этот свет, и
должен будет еще раз вверх карабкаться. Одним словом, хотели они
организовать з_а_м_к_н_у_т_ы_й ц_и_к_л с с_т_о_х_а_с_т_и_ч_е_с_к_о_й
п_у_л_ь_с_а_ц_и_е_й, или даже с п_е_р_е_с_а_д_о_ч_н_о_ -
п_е_р_е_в_о_п_л_о_щ_е_н_ч_е_с_к_о_й миграцией, а ортодоксы называли эту
секту ересью _э_к_л_а_м_п_с_и_ч_е_с_к_о_г_о _о_б_а_л_д_е_н_и_я.
Потом открыл Трурль множество других типов фракционной метафизики: на
одних стеклышках уже тесно было от блаженных и святых ангстремцев, на
других действовали р_е_к_т_и_ф_и_к_а_т_о_р_ы з_л_а, или распрямители
жизненных путей, но в процессе десакрализации множество подобных
учреждений погибло, а из ступенчатой метафизики после секуляризации
возникала сплошь и рядом технология строительства обыкновенных
фуникулеров. Все культуры пожирал, с железной предопределенностью,
какой-то маразм. Номер 6101 пробудил в Трурле большие надежды:
провозглашен там был идеальный технический рай. Поэтому уселся он
поудобнее и начал крутить микрометрический винт, чтобы на резкость
навести. Но тут физиономия его вытянулась. Одни обитатели стеклянного
материка гоняли на машинах в поисках еще невозможного, другие садились в
ванны, наполненные сбитыми сливками с трюфелями, посыпали голову красной
икрой и так тонули, пуская носом пузыри "Теадиум житае". А третьи
возлежали на чудесных мягчайших ложах, сверху медом политые, а снизу
ванильным маслом смазанные, одним глазом заглядывали в шкатулки, золота и
благовоний полные, а другим смотрели, не позавидует ли кто хоть на
мгновение такой сладкой жизни, однако не было завистников. Тогда,
утомившись, слезали они с ложа, кидали сокровища и топтали их, как мусор,
а потом нетвердым шагом шли к личностям еще более мрачным, говорящим о
необходимости изменений к лучшему, то есть к худшему. Группа бывших
преподавателей института эротической инженерии основала орден абнегатов и
обнародовала его устав, к покорности, аскетизму и иным мукам призывающий,
но не постоянно, и лишь шесть дней в неделю. На седьмой же день доставали
отцы абнегаты из шкафов шкатулки с золотом, из погребов - бочки с вином,
яства, драгоценности, эротизаторы и машинки для расстегивания ремня и
начинали от самой заутрени оргию, от которой стекла из окон летели. Однако
в понедельник с утра снова, вслед за приором, яростно плоть свою
умерщвляли. Одна часть молодежи с отцами абнегатами от понедельника до
субботы пребывала, покидая на воскресение их монастырь, в то время как
другая лишь этот святой день у них и проводила. Когда же первые принялись
последних лупить за грубость манер и распущенность, задрожал Трурль и
глаза от окуляров оторвал.
А случилось еще то, что в инкубаторе, содержащем тысячи препаратов, в
ходе всеобщего развития дошло до смелых научных экспедиций, и началась тем
самым эра межстекольных путешествий. Оказалось, что эмуляторы завидуют
каскадерцам, каскадерцы - ступенцам, ступенцы - низвергам. А, кроме того,
ходили слухи о какой-то стране, в которой под властью сексократов живется
просто чудесно, хотя никто толком не знал - как. Тамошние обитатели якобы
добились таких успехов в науке, что свои собственные тела перестроили и
подключились к счастьегонным аппаратам, производящим самый настоящий
экстракт счастья. Правда, некоторые скептики вполголоса замечали, что в
этом крае царит анархия. Просмотрел Трурль тысячи препаратов, однако
гедостаза, то есть полностью стабилизированного счастья, нигде не
обнаружил. Опечалился он тогда и решил, что все это - сказки и мифы, во
времена межстекольных контактов возникшие. И с немалым страхом положил он
на препаратный столик образец Н6590 - был уверен, что и тот его не
порадует. Культура эта заботилась не только о материальном фундаменте
благополучия, но и о поле для высшей духовной деятельности. Отличалось это
племя небывалыми талантами, было в нем полным-полно замечательных
философов, художников, скульпторов, поэтов, драматургов, пророков, а кто
не был прославленным музыкантом или композитором, уж наверняка был
знаменитым астрономом или биофизиком, или по крайней мере
парашютистом-пародистом, эквилибристом и артистом-филателистом, имел
роскошный бархатный баритон, абсолютный слух, и вдобавок видел цветные
сны. И в самом деле, в препарате Н6590 бушевала неустанная творческая
деятельность. Громоздились штабеля живописных полотен, росли леса
скульптур, миллиардами появлялись ученые книги, философские трактаты,
поэтические и прочие творения невыразимого очарования. Но, заглянув в
окуляр, сразу же заметил Трурль непонятную суматоху. Из переполненных
мастерских летели на улицу картины и статуи, люди не по плитам тротуара
ходили, а по грудам поэм, потому что никто ничего не читал, не изучал,
музыкой чужой не восхищался, ибо сам был повелителем всех муз, воплощением
универсального гения. Тут и там еще стучали за окнами пишущие машинки,
шуршали кисти, скрипели перья, но все чаще какой-нибудь гений выбрасывался
из окна на мостовую, предварительно подпалив мастерскую, не в силах снести
своей полной безвестности.
1 2 3 4 5 6 7 8