Ловля рыбы – основной доход в моей жизни, на вырученные деньги я покупаю необходимое. Здесь не нужна машина, так как пешком по острову Рай можно добраться куда угодно. Рай – это название острова, если ты этого не знала. Здесь нет ни телевизора, ни телефонных звонков, даже сплетников. Только несколько друзей, которые тебе по душе и которыми ты дорожишь.
– По твоему описанию можно подумать, что это на самом деле рай.
Сначала ей хотелось узнать, есть ли у него семья, но затем она пришла к выводу, что у него, должно быть, никого нет или он это скрывает от окружающих. И, конечно, такой человек, как он, не нуждался в любви. Только недалекая женщина может думать, что жизнь без любви пуста.
– Жизнь такова, какой ее делает сам человек, не правда ли? – спросил он с иронией. На его лице появилась улыбка.
– Если другие позволят. – Она подумала о тех, кто не позволит – о таких, как Эдит, Шуберты. Дебора была теперь уверена, что это Эдит взяла жемчуг, а в воровстве обвинила ее. Она вспомнила слова миссис Шуберт: ее муж намеревался очернить репутацию Деборы, чтобы она не смогла зарабатывать себе на жизнь, работая медицинской сестрой. Слава Богу, ей никогда не придется их снова увидеть.
Но, конечно, были и добрые люди, такие, как мистер Инглмен, и многие другие из числа ее пациентов.
– Никто не сможет сделать тебя зависимым, если только ты сам этого не допустишь.
Энди размышлял, где лучше порыбачить. Затем он растолковал Деборе, как ловить рыбу на блесну, аккуратно снимать с крючка и перевозить в водоем для разведения. Тем временем они вышли в море, в этот день на редкость спокойное.
Измученная от непривычной, тяжелой работы, Дебора присела на крышку люка. Руки, ноги, спина – все болело, а сердце бешено колотилось.
– Вот это да! Никогда бы не подумала, что рыбная ловля может быть одновременно захватывающим занятием и тяжелой работой. Беру назад свои слова, Энди. Иногда за пару часов можно потерять полжизни!
Энди рассмеялся.
– Ничего! Скоро привыкнешь, окрепнешь, руки сами все будут делать.
– Возможно, но этот день я запомню надолго.
– Тем не менее он был удачным.
И он снова закрепил леску. Они еще могли поймать ставриду или скумбрию на обратном пути.
Дебора испытывала удовлетворение, какого раньше не знала. Она сидела на корме, вытянув вперед ноги, ступнями подпирая ящик со снастями. Она сняла кепку, предоставив ветру развевать ее волосы, закрыла глаза, чтобы немного подремать. Она устала, но это была приятная усталость. Дурные воспоминания оставили ее, на душе было спокойно.
Энди даже пришлось окликнуть ее, когда начался клев, и напомнить, чтобы она не дергала удочку слишком резко.
От волнения кровь стучала у Деборы в висках. Должно быть, это была большая рыба, судя по натяжению лески и бешеному вращению катушки. Потребовалось много усилий, чтобы намотать катушку и вытащить на берег добычу – большую скумбрию, которой, по словам Энди, с лихвой хватило бы на обед для них обоих.
Но Дебора решила для себя, что не станет принимать приглашения на обед. Она не могла допустить, чтобы Энди продолжал опекать ее. Надо было найти место для ночлега, чтобы обосноваться там до наступления темноты.
– Думаю, как только мы вернемся, мне придется пойти в деревню и договориться о жилье. Я разделю с тобой обед в другой раз, Энди. И очень благодарна тебе за доброту ко мне, но, как и ты, я не люблю быть обязанной кому-либо.
– Ты мне ничем не обязана. Я ведь сказал, что плачу своему помощнику, ты помнишь? Что касается обеда, тебе придется еще мыть посуду. Я приготовлю филе из рыбы и пожарю его с красным перцем и лимоном не хуже шеф-повара в лучшем ресторане. Но я терпеть не могу мыть посуду.
Дебора засмеялась.
– Мне еще не приходилось видеть мужчину, который любил бы делать это. А мужчина, который может приготовить обед, не должен убирать посуду после еды. Я не прочь попробовать твою стряпню, Энди, но на сегодняшний вечер я уже приняла решение.
– Я никогда не спорю с дамой и не задаю вопросов. Не хочу знать, почему ты покинула яхту…
– Как ты догадался?
– Тебе нет нужды рассказывать, откуда ты приехала, но ответь тем не менее, знаешь ли ты место в деревне, где сможешь остановиться?
– Я найду.
Дебора отказалась от предложения помочь ей. Она принесла удачу ему, а он ей, так что у нее вряд ли возникнут трудности с жильем.
Он не очень настаивал на подробном ответе. Сейчас от него требовалось большое внимание, чтобы найти для судна место в доке.
Док гудел от большого количества судов. Казалось, почти все жители деревни спустились встретить рыбную флотилию и узнать, какой улов был в этот день. Маленькие дети и собаки крутились под ногами. Местные мальчишки взвешивали рыбу, заворачивали ее в газету. Кто-то положил огромную молот-рыбу на весы, пытаясь смошенничать, она перевешивала более чем на сто фунтов. Воздух был наполнен радостным весельем – криками, смехом, невероятными историями.
Перед тем, как расстаться, Энди вынул бумажник и заставил ее принять пять долларов, сказав, что должен ей за помощь. Она ответила, что это слишком много, но он настоял, сказав ей, что так же заплатил бы любому помощнику, и когда они в следующий раз пойдут на заработки, оплата может быть даже больше. Написав неразборчиво что-то на бумаге, протянул ей листок.
– Если ты не найдешь место, где смогла бы остановиться на ночлег и которое тебе понравилось бы, загляни сюда. Это дом моего друга. Ты бы оказала ему большую помощь, так как его экономка недавно сломала ногу, Ди. Скажи, что это я прислал тебя к нему, ты моя знакомая и я рекомендую тебя помощницей для приготовления пищи! – Он прищурил глаза.
В кармане лежали деньги, полученные от него, записка с адресом, где можно остановиться, если она захочет, но, главное, она чувствовала, что нашла друга, который не интересовался ее прошлым, его удовлетворяло ее настоящее. Мужчина, который не будет пытаться обмануть ее только потому, что она – женщина.
Новая жизнь открывалась перед ней.
Глава тринадцатая
В записке, которую дал ей Энди, не были указаны номер дома, название улицы и даже имя его друга. В ней было просто нарисовано, как туда добраться. Нужно было идти вниз по главной улице через деревню до тех пор, пока не упрешься в тупик, затем свернуть налево вниз по дорожке. Она не смогла бы пропустить дом. Он стоял одиноко на скале, возвышающейся над морем.
Главная улица была не слишком длинной; чуть длиннее переулка, мощенного булыжником. По обеим сторонам улицы были разбросаны одноэтажные дома, у некоторых была открыта конюшня, которая располагалась перед домом. Среди всех домов один выделялся своим необычным фасадом, он был похож на бар, из него раздавался оглушительный рев музыки, и, когда Дебора проходила мимо, мужчина, вероятно хозяин бара, захлопнул открытую дверь, вытолкнув пьяного на улицу. Здесь запах виски был сильнее, чем запах рыбы в доках.
Темнокожие дети играли в сточных канавах, несколько пожилых людей сидели и наблюдали за ними, попугай с ярким оперением вдруг издал хриплый, пронзительный крик, будто бросил вызов незнакомке. На улице стояло несколько разбитых старых машин, но основными средствами передвижения были велосипеды. Один велосипедист почти столкнулся с молодой медсестрой и громко обругал ее сердитыми короткими фразами на языке, который был ей неизвестен. Дебора подумала, что этот остров зря был назван Раем: вид у его главной деревни был жалким, запущенным и грязным, а основная часть его населения – местные жители – жили только за счет даров моря.
После счастливого, приятно проведенного дня она обнаружила, что ее настроение ухудшается. А когда она в конце концов вышла на тропинку и увидела одиноко стоящий на отвесной скале дом, похожий на часового, то настроение стало совсем плохим. В прежние времена, наверное, это было прекрасное сооружение, очертаниями похожее на замок, но постепенно, под воздействием стихии и времени он потерял свое великолепие.
Он выглядел запущенным и нежилым. Несмотря на то, что сумерки уже сгустились, из окон дома не было видно света. На массивной входной двери вместо звонка висело дверное кольцо, и когда девушка дернула за него, ответа не последовало. Дебора уже собиралась уходить, но дверь вдруг открылась, и она оказалась лицом к лицу с женщиной, сидящей в инвалидной коляске и с трудом удерживающей коленями фонарь. Свет фонаря дрожал, менял свое направление и был очень слабым, что делало женщину похожей на ведьму. Это же впечатление дополняли плечи, закутанные в шаль, лицо, покрытое морщинами, и всклокоченные короткие седые волосы.
– Итак, ты явился, чтобы побеспокоить врача во время его ужина? Если ты пришел за врачом, юноша, он не может пойти с тобой, пока не закончит ужинать.
– Я знакомая Энди Стелфи… – начала Дебора.
Женщина подняла повыше фонарь, так, чтобы свет упал на лицо Деборы.
– Господи, помилуй! Оказывается, вы не юноша! Подруга Энди, неужели?
– Да.
Энди не сказал ей, что его друг был врачом. Так как она решила не говорить никому, что она медсестра, Дебора не была уверена, что захочет остановиться в доме врача. Но у нее не было выбора. Она подумала, что могла бы остаться на одну ночь, а завтра пойти искать другое жилье.
– Энди прислал меня не за врачом. Он предположил, что я смогу остаться здесь, пока не найду другого жилья, и что, может быть, я буду вам полезной в доме.
Женщина снова поместила фонарь между коленями. Одна ее нога была в гипсовой повязке до колена. Длинный халат еле сходился на ней.
– Ну, если вы – подруга Энди, заходите. Господь Бог знает, что я приму любую помощь, пока эта проклятая нога не срастется. Но доктор Морли сам решит, остаться вам здесь или нет. Следуйте, пожалуйста, за мной.
Она привела в движение инвалидную коляску и быстро поехала вперед к другой тяжелой двери через внутренний дворик, высокие стены которого не пропускали редкие лучи света.
Очевидно, в прошлом это было прекрасное место – внутренний дворик был выложен красивой плиткой, в центре стоял фонтан, теперь не работающий, густые цветущие виноградные лозы покрывали стены дома, в саду – изобилие кустов и пальм. Но сейчас растения зачахли. Следуя за женщиной в инвалидной коляске, Дебора заметила, что внутри дома стены облупились, ковры местами потертые, обивка прежде красивой, Богатой мебели поблекла и протерлась.
За железной дверью послышался мужской голос:
– Кто это, миссис Хайт? Пожалуйста, скажите, что я спущусь через несколько минут. Эта густая похлебка из рыбы слишком хороша, чтобы позволить ей остыть.
Хозяйка инвалидного кресла ударила здоровой ногой по двери так, что та распахнулась. Она вкатила кресло в комнату, очевидно раньше служившую банкетным залом – там были высокие потолки, хрустальная люстра, длинный стол и стулья с сиденьями из розового бархата и резными высокими спинками. Во главе стола сидел мужчина, который выглядел довольно хорошо для своих шестидесяти лет. У него были прямые волосы, блестевшие при свете люстры, по его лицу было видно, что у него сильный, но добрый характер. Он был одет в черную бархатную поношенную куртку и держался непринужденно, как подобало хозяину этого дома, похожего на настоящий замок.
– Эта молодая дама, доктор, подруга Энди. Она говорит, что он прислал ее, надеясь, что вы могли бы пригласить ее пожить здесь какое-то время.
– Молодая дама… – Голос врача выражал удивление. Он резко встал и быстро направился к ней, гостеприимно протянув руку. – Любой друг Энди более чем желанен здесь. Вы можете оставаться в этом доме сколько захотите. Я полагаю, вы разместите ее, миссис Хайт?
– Это очень мило с вашей стороны, сэр. – Дебора почувствовала признательность к этим людям. Ведь Энди ничего не знал о ней! Как хорошо иметь людей, которые тебе доверяют! Первым был Энди. Сейчас – врач. Ей следует назвать ему свое настоящее имя. Но что-то заставило ее произнести вслух вымышленное имя. – Меня зовут Ди Дарлин. Если вы позволите мне ненадолго остаться, я буду рада заплатить за свою комнату и питание помощью по хозяйству, насколько я это умею делать. По крайней мере я могу немного готовить, мыть посуду, я действительно получаю удовольствие от уборки дома.
– Должен признаться, что мой скромный дом когда-то был прекрасным замком английского лорда. Но сейчас ему не помешает тщательная уборка – выбивание пыли и мытье полов. Миссис Хайт стала слишком стара для этого, хотя она делает, что может. Или делала до тех пор, пока бедняжка не упала и не сломала ногу. Так что, хотя это не в моих правилах – позволять гостье энергично браться за работу, можем ли мы договориться? Если вас это устроит, то ваше присутствие будет очень полезным. Могу добавить, я надеюсь на то, что ваше пребывание здесь не окажется слишком коротким и даст вам намного больше, чем комнату и питание.
Во время разговора врач вернулся к столу и подвинул стул своей посетительнице. Миссис Хайт, его экономка, откатила свое инвалидное кресло немного назад и осветила комнату фонарем, приподняв его повыше.
Врач действительно был прав, когда утверждал, что похлебка из рыбы была вкусной. К этому блюду еще подали горячие булочки, потом был кофе с ананасовым пирогом, которому мог бы позавидовать самый лучший кондитер.
– Вы удивительная повариха! – похвалила экономку Дебора. – Я думаю, что никогда не смогу сделать так хорошо и половину этих блюд. Но зато я хорошо умею убирать на кухне.
– У меня не будет возражений, если вы энергично возьметесь за эту работу. Я люблю готовить, но уборка дома была для меня непосильна даже до того, как я сломала ногу. Так что, если вы увидите, что вещи немного в беспорядке, вам придется просто смотреть на это сквозь пальцы, мисс Ди.
– Я полагаю, что мне следовало найти помощника для миссис Хайт намного раньше, до того, как с ней случилось несчастье, – заметил врач, – но она уверяла, что любой вид помощи кого-нибудь из деревни вызовет у нее только дополнительные волнения. На самом деле нам очень повезло, что вы приехали.
Дом больше не казался таким мрачным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16